Андерсен и Чарская. Люди разных эпох и разных государств. Их разделяют столетие и расстояние в тысячи километров. Один - мужчина, другая - женщина. И всё-таки творчество этих двух писателей непостижимо схоже, настолько, что невольно начинаешь задумываться о реинкарнации или родстве душ.
Ганса Христиана я знала и любила с детства. Его сказки поражали своей недетскостью, ломали представление о стандартных хеппи-эндах и заставляли думать о жизни после смерти, что так, казалось, нетипично для ребёнка. Его «Девочка, наступившая на хлеб» и «Девочка со спичками» вызывали фейерверк эмоций, от очарования и восторга до страха и сострадания. Это были сказки из разряда тех, которые одновременно и боишься, и жаждешь слушать или читать. А вот о Чарской я слыхом не слыхивала, стыдно сказать – до недавнего времени, прочла её лишь незадолго до того, как сама стала мамой. Неудивительно, ведь весь советский период произведения Лидии Алексеевны были преданы забвению как запрещённые, а вспомнили о ней недавно. Поэтому, к сожалению, детство моё прошло без Чарской. Возможно, прочти я её тогда, то своевременно получила бы что-то очень важное и ценное.
Но когда мне попалась в руки крохотная книжечка «Сказки голубой феи» и я, в двадцать с лишним лет, её открыла, мой внутренний мир обогатился и расцвёл, благодаря прочитанному волшебству. Но личное впечатление от сказок Чарской – отдельная история, и пока, с вашего позволения, о ней умолчу. Скажу только, что открыла для себя «своего» писателя*. А когда писатель «свой», можно простить ему и некоторые косности языка, и «излишнюю» сентиментальность, в чём всегда упрекали Чарскую. Ведь не так уж мало у нас писателей и поэтов, так и не отточивших технического мастерства, зато обретших славу народных, по сей день не сходящих у людей с языка.
На Лидию Алексеевну нападали не только потому, что она – дворянка, а её семья - контрреволюционеры. Просто её сказки содержали не по-детски философскую глубину, а её герои, отражавшие цельную личность самой Чарской, были слишком не похожи на таких «правильных пролетариев», как Мальчиш-Кибальчиш и Тимур с его командой. Как писала Ирина Лукьянова в книге о главном идеологическом «враге» Чарской, Корнее Чуковском, вместе с книгами опальной писательницы из советской детской литературы «…ушло всякое движение души и остались только эрудиция и озорство». «Задушевность» в литературе отныне приравнивалась чуть ли не к буржуазной контре. От сказок Чарской веяло «зарубежом». Да, они скорее напоминают чешские «Златовласку», «Беляночку и Розочку», «Невесту Соляного Принца». Была и ещё одна причина, из-за которой на Чарскую набросились воинствующие атеисты нового режима. Но об этой причине подробнее в кульминационной части статьи.
С первых страниц поражает резонанс произведений Чарской со сказками Ганса Христиана Андерсена. Это отражается буквально во всём – в темах, которые Лидия Алексеевна выбирала, языке, которым повествовала, героях, которых так же, как и Андерсен, наделяла неутолимой философской верой. Сродни им обоим разве что Фёдор Достоевский, чей святочный рассказ-сказка «Мальчик у Христа на ёлке» был написан отчасти по впечатлениям от андерсоновской «Девочки со спичками». В свою очередь, продолжает тему сострадания к нищим и обездоленным Лидия Чарская. В самом начале её сказки «Король с раскрашенной картинки» звучит предновогодняя «святочная» тема, появляются бедные дети, не могущие себе позволить ни красивых книжек, ни лишнего куска хлеба, замерзает насмерть старик-кучер, сидящий на козлах, не в силах уехать из-за прихоти молоденькой барыньки.
Но по горечи выбранных автором злободневных тем и по богатству философского смысла сказки Чарской, пожалуй, наиболее близки перу Андерсена. Неслучайно даже детский писатель Леонид Пантелеев в своих воспоминаниях пишет, как «…познакомился с Андерсеном и был околдован его сказками. А год-два спустя ворвалась в мою жизнь Чарская». Думаю, что неслучайно он словно ассоциирует Чарскую с Андерсеном, возможно, очарование и «упоение» от их произведений было схожим. Потом тот же Пантелеев, перечитывая Чарскую, был страшно разочарован, найдя «взрослым оком» у неё кучу ошибок. Читал-то уже не сердцем, а разумом. Да и разгромная критика Чарской маститыми советскими писателями не могла не настроить на «революционный» скепсис. Сейчас читаю отзывы современных мам – объективные, лишённые сантиментов, но единогласно положительные. Родители отмечают «нечто неуловимое» в сказках Чарской, что отличает её от остальных. По их словам, эти сказки помогают уберечь ребёнка от зла и воспитать в нём доброту. Единственный недостаток, на который кивает большинство – «взрослость» тем и обилие «сложноватых слов», поэтому взрослые посетители интернет-форумов рекомендуют читать сказки Чарской детям возрастной категории 12+. Хотя, добавляют другие, если ребёнок (особенно девочка) умеет слушать, можно начинать ему читать и с 6-ти лет. Современным детям, что ни говори, повезло познакомиться с Чарской. Кстати, по словам тех же родителей-форумчан, все их чада буквально визжат от восторга, читают взахлёб и перечитывают вновь и вновь «Сказки Голубой феи».
Если вспомнить биографию этих замечательных писателей, Андерсена и Чарской, то сразу всплывут некоторые очевидные сходства. Оба через всю жизнь перенесли психологическую травму, полученную в годы ученичества (Андерсен постоянно подвергался насмешкам школяров и критике учителей, а Чарская была свидетельницей различных, в том числе физических наказаний воспитанниц Павловского института). Оба значительную часть жизни посвятили Театру (Андерсен играл в датском Королевском театре, писал драматургические пьесы, а Чарская была актрисой Петербургского Александрийского театра). Оба играли на сцене, как правило, второстепенные роли. И оба закончили жизнь в одиночестве и нищете. Им обоим была свойственна некоторая оторванность от мира и у обоих – в основном, по причине классового неравенства. Только у Андерсена это выражалось в вечном стремлении подняться над «низшим» сословием, из которого происходил, а у Чарской – наоборот, в попытке просуществовать в новом мире, где не могли простить её «высшего» дворянского происхождения.
Возможно, именно артистическая свобода перевоплощения, направленная внутрь их самих, сделала писателей драматическими режиссёрами не театральных пьес, а литературных сказок, аллегоричная идея которых соперничает со взрослыми произведениями.
И вот, наконец, приближаюсь к сакральной общей особенности их творчества: в сказках Андерсена и Чарской всегда незримо присутствует Бог. Он может носить имена Справедливость, Правосудие, а может явиться к детям в образе ангела или чуда. Это и есть тот скрепляющий компонент, за счёт которого сказочный замес обретает смысл. Вера. Философская и религиозная, а по сути это одна и та же вера, делающая человека человеком. Именно она заставляет внимательнее вчитываться в эти сказки взрослых, а потом - сжиматься сердца от боли и сострадания, ведь речь не о кузнечиках с перебитыми лапками (камушек в огород Чуковского).
Думаю, в этой «сказочной» вере и есть секрет необыкновенной притягательности пера Андерсена и Чарской. Оба были верующими людьми и мастерами так называемого «святочного» рассказа, угодившего в опалу после революции в России. С. Маршак предложил как-то Чарской написать рассказ в духе социализма, но пренебрежительно заявил, что и в нём «сквозит» прежняя Чарская». Подозреваю, что «сквозила»-то именно религиозность, одухотворённость писательницы. А советские сказочники это чувствовали. Потому и бранили. Потому в тайне ревновали к ней детскую аудиторию. Почему Чуковский выхлопотал для неё пенсию? Потому что не мог не преклониться перед стойкостью этой женщины, которая, оставшись одна, в чём-то была выше их всех. В чём именно, вряд ли он понимал, но подспудно чувствовал. И такой глубины, такой души и такого страдания я не находила больше ни у кого из отечественных и зарубежных сказочников, кроме Андерсена. Да, конечно, были и есть другие мастера-волшебники, но сердце так не тронули (хотя, возможно, дело тут в личном опыте и восприятии, поэтому не берусь заявлять категорично).
У Чарской созвучны с Андерсеном даже некоторые названия сказок («Дочь болотного царя» / «Дочь лесного царя»). Её цветочные феи напоминают андерсеновского «Эльфа розы», а Голубая фея похожа на Ветер, нашёптывающий автору (Андерсену) дивные сказки («Ветер рассказывает о Вольдемаре До и его дочерях»). С большой вероятностью можно предположить, что Лидия Чарская, некогда Лида Воронова, в детстве зачитывалась Андерсеном и в основном от него переняла сказочную эстафету «горького» волшебства правды. Тогда получается, что Чарская – русская ученица и последователь Андерсена в литературном жанре.
Вот некоторые темы и сказки, которые поразительно перекликаются у авторов (первые произведения в скобках – Андерсена, вторые – Чарской):
- о том, что главная ценность – не богатство, а любовь («Пастушка и трубочист» / «Волшебный оби»);
- о стойкости и верности принципам перед лицом смерти («Дикие лебеди» / «Галина правда»);
- о том, что не всё является таким, каким кажется на первый взгляд («Дочь болотного царя» / «Дочь Сказки»);
- о попытке создать идеальное, утопическое общество и о тщетности подобных попыток («Галоши счастья» / «Король с раскрашенной картинки»).
Но если говорим о сходстве, не грех упомянуть и о различиях. Оба писателя самобытны, на обоих действует менталитет своей страны и влияние времени, в котором они жили. Можно предположить, что Лидия Алексеевна в чём-то перекопировала стиль и манеру понравившегося ей сказочника. Но её сказки уникальны, не похожие ни на чьи другие. Несмотря на нотку «сказочной зарубежности», наличие героев из европейских средневековых мифов – рыцарей, королей и королев, не меньше в них и «наших», отечественных – царей и царевен, крестьян с русскими именами, описанием природы русских глубинок. Примечательны так же и национальные мотивы, напоминающие этнические сказки народов мира (как в сказке «Волшебный оби»). Пожалуй, сказки Чарской – некий микс европейских, восточно-азиатских и русских народных сказок, они вобрали в себя все живейшие впечатления писательницы и «заработали», благодаря её внутреннему духовному стержню. Без сомнения, основой для её сказок послужил не один только Андерсен, хоть между ними и прослеживается преемственность.
Главное, на чём хочется остановить внимание – это не по-детски щемящая боль, правда жизни, которую оба сказочника переживают как личное глубокое горе, пронесли, как печать, через всю свою жизнь и с трагической нежностью смогли передать её ещё не загрубевшим, отзывчивым детским сердцам. Возможно, людям, живущим сегодняшним днём и не чужими судьбами, а хлебом насущным для своей семьи, действительно покажется вздорным такое чрезмерное излияние на детские головы - мол, им надо про «жили долго и счастливо», а не про страдания, которые и так никуда от них не денутся. Но только через пронзительные сказки Чарской и Андерсена дети смогут достойно подготовиться к жизненным тяготам и, что ценно, - помочь подготовиться другим. А, переступая через страхи, сомнения и эгоизм, сделать правильный выбор, памятуя образец поведения бесстрашной Гали или отважной Эльзы, сестрицы 12-ти лебедей.
Сказочники ярко и живо описывают смятения чувств героев перед выбором, спорным жизненным шагом: накатывающие ледяные волны ужаса, страх за свою жизнь. И на фоне этого страха – внутренняя волна торжества победы над окружающей несправедливостью.
У Андерсена и Чарской получилось живописать эту победу внутренней веры настолько желанной и прекрасной, что герои их сказок, погибая, лишь подтверждают этим торжество своей мысли. Так, порой, происходит и в жизни, с реальными известными и неизвестными истории личностями.
В наши дни, когда молодёжь развивается всё стремительнее, а с формированием у неё социально направленных чувств пока дела обстоят не весьма успешно, нашим «взрослым детям» необходимо читать именно такие сказки. Тогда у подрастающих поколений есть шанс не выхолостить духовность, доверие и сочувствие. Ведь у детей, вопреки каким бы то ни было мнениям, именно в их возрасте наступает благоприятная пора, чтобы ощутить в себе прилив этой торжествующей энергии справедливости и направить её в русло реальной взаимопомощи.
* В статье речь только о сказочных произведениях Л.А.Чарской.
Список источников:
• Андерсен, Ханс Кристиан (Википедия: https://ru.wikipedia.org/wiki)
• Чарская, Лидия Алексеевна (Википедия: https://ru.wikipedia.org/wiki)
• Г.Х. Андерсен. Сказки
• Л.А. Чарская. Сказки Голубой феи
• Интернет-форумы, отзывы о сказках Л.А. Чарской (https://www.labirint.ru/reviews/goods/270940/)