ВОСХОЖДЕНИИ К РОДНОЙ ПОЧВЕ
Вступительная статья редактора С. Золотцева к сборнику стихов
В. Мухина «ЗЕЛЕНОГЛАЗЫЙ АНГЕЛ»
В автобиографическом повести Ивана Бунина “Жизнь Арсеньева” главный герой, отвечая на упрек в том, что нынче зовется инфантильностью, говорит: “Быстро развиваются лишь низшие, про-стейшие организмы”... Конечно, по отношению к психологии творчества, к литературному бытию эти слова - не закон: история словесности знает немало примеров (в том числе и величайших - Лермонтов, Рембо), когда художник слова созда¬ет лучшие свои творения в самом раннем возрас¬те. Однако та же история свидетельствует и о дру¬гом: путь многих талантливых людей творчества является трудным, неспешным, порою даже и (особенно для стороннего взгляда) замедленным, а нередко и тернистым восхождением.
Таков литературный путь автора этой книги. Должен признаться, что в начале 80-х годов, ког¬да Валерий Мухин, инженер псковского завода ТЭСО впервые показал мне свои стихи, они удивили тем, как не соответствовала их сущность человеческой сути их автора. Ибо с первых же дней нашего знакомства Валерий Михайлович показался мне человеком не просто зрелым, сфор¬мировавшимся в своих личностных и художественных убеждениях и взглядах, но и просто тем, что в обиходе зовется - "крепкий парень”. Яркая личность, человек “технической складки”, умею¬щий и со всяческой сложной аппаратурой обра¬щаться, и избу срубить своими руками, и множе¬ство еще разных добрых дел знающий - настоя¬щий пскович наших дней, из тех русских мужчин, на которых жизнь держится... А стихи - его дав¬ние стихи - были не то что плохими, они во мно¬гом были еще такими, “как у всех” тогдашних на-чинающих. Но начинающие-то, как правило, бы¬вают очень юны: в данном случае автор, человек в расцвете лет, отличающийся большой колорит-
ностью своей сложившейся натуры, был намного (как говорят математики, "на несколько поряд¬ков”) интереснее своих стихотворений.
...Конечно, многое можно “списать” на неко¬торые печальные особенности литературной жиз¬ни советского времени, особенно в провинции (хотя какая ж Псков провинция?), когда даже очень одаренному творческому человеку было непрос¬то “возникнуть”.
Но правильней будет сказать так: Валерий Мухин все 80-е годы с поистине псков¬ским, мужицким упорством и упрямством искал свой путь в поэзии. И не просто искал - торил, прокладывал этот путь. Искал именно то звуча¬ние слова, в котором он предстал бы для читателя самим собой. То есть - лириком прежде всего, поэтом, не просто пишущим о любви, но страст¬но и самозабвенно поющим любовь во всех ее проявлениях, любовь как сам “воздух” жизни. Но таким лириком, какой может совершенно своим голосом, ничуть не форсируя его и не впадая в публицистическую риторику и “газетность” (а, вспомним, именно эти черты стали “проклятием” российского стиха времен “перестройки”, да и наших лет), говорить о самом болевом, о самом трагичном, что испытывают его сограждане и зем¬ляки - то есть, быть гражданственным поэтом России.
Валерию Мухину удалось проложить для себя такой путь. От книги к книге его стихи станови¬лись все более сильными, звучными, исполнен¬ными живых и самобытных интонаций. Все бо¬лее они дышали красой Псковщины, несли в себе ее неповторимый облик, вечно-былинный - и все более тревожными и смелыми по сущности ста¬новились, в лучшем смысле этого слова - совре¬менными! И сегодня я могу сказать с великой ра¬достью для себя и (верится!) для многих читате¬лей: Валерий Мухин состоялся как настоящий, сильный и зрелый поэт. По-человечески он всту¬пил в возраст, говоря пушкинскими словами, “грозный и суровый” - прекрасный
по-своему воз¬раст, пора наступления мудрости земной, но еще и та пора, когда “буйство глаз и половодье чувств” не покидают человека.
Поэта - не покидают...
А главное: я глубоко убежден сегодня, что именно в наши, труднейшие для России дни го¬лос поэта Валерия Мухина станет надежной ду¬ховной опорой в жизни многих русских людей, для которых поэзия является одной из высших ценностей нашей нации.
Поэт пришел к нам в трудное время, но - во¬время.
Станислав ЗОЛОТЦЕВ.
Псков, июль, 1998 г.