С нескрываемым волнением в пальцах сжимаю шариковую ручку, изнемогая от нетерпения как можно скорее пустить её в путешествие – дать расписаться, заблестеть на бумаге ручейками слёз, протянуть бикфордов шнур опасностей и поговорить со мной о любви, жизни и, скажем, о селёдке с молоком языком букв, слов и витиеватых фраз. Я еще не знаю, получит ли кто прок от мною написанного: взбудоражу ли весь окружающий мир сенсационным открытием или заставлю читающих заскучать, с отвращением отвернуться и срочно открыть томик Набокова, чтобы успеть принять противоядие хорошего вкуса и стиля. Я также не уверена, сможет ли наполниться моя писанина хотя б одной свежинкой или я безнадежно погружусь в уже пройденное, давно выцветшее и справедливо покрытое мхом людского забвения.
Потому я обращаюсь к ручке: Будь добра! Помоги мне, как сможешь! Я знаю, какой непримиримой и мстительной ты можешь быть, не только обрекая на муки, но и отправляя на верную гибель. Любой, даже самый влиятельный царь на земле, беспомощен пред тобой. Что для тебя жизнь человеческая? Всего лишь подпись на листке ПРИГОВОРА. Всего лишь…Ты можешь возразить словами Сэмюэла Кольта о том, что «не оружие убивает, а человек», перекладывая ответственность, мол, ты была слепым орудием в руках клеветника или судьи. Знаю-знаю…
Ты слышала неровное дыхание того, кто писал предсмертную записку перед тем, как влезть в петлю. Тебе также отдавали последнее тепло жизни те, кто слюнявил химический карандаш, чтобы отправить домой письмо с фронта, а сами бесстрашно с надеждой уходили в небытие. О, эти письма, написанные не без твоего участия. Их целовали сухие губы невест и омывали горькие слёзы матерей. Ты помнишь их вкус? Ещё бы! Всё это была ты и только ты, которая поразительно легко могла убивать, не считаясь с мольбой о пощаде!
Но дорогая моя Ручка! Нам с тобой также очень хорошо известно, как многие несчастные ждут твоих слов и бывают особенно счастливы, когда дождутся. Ты знаешь, отчего их лица светлеют? Конечно же, знаешь. Ведь ты иногда приносишь им благие вести. И тогда они с радостью прощают тебе всё. Люди бывают великодушными, когда счастливы. Любопытно, испытываешь ли ты подобную радость, как те, кого ты спасла, возможно, от страшного шага в их жизни? Быстрее ли льётся чернильная кровь по тонкой твоей аорте в минуты особого волнения? Не отвечай. Пусть и у всесильных мира сего тоже остаются секреты. Никогда нельзя полностью раскрывать карты. Уж такой неписанный закон ты могла и не знать, поэтому иногда послушай и меня. Моя чудесная ручка! Какими словами я могу увещевать, чтобы ты оказалась добра ко мне в эту вдохновенную минуту? Я подумала, что если ты уже не один раз спасала несчастных, тогда может, спасёшь ещё одну грешную душу? Ну чего тебе стоит…
О, дай же и мне надежду на благоприятный исход робкого и возможно короткого предприятия. Не допусти из меня извержения водопада бессмысленных речей, что бесконтрольно выльются во второй Вселенский Потоп и погубят не только вечные ценности, но и ростки молодого и талантливого. Сделай меня глухой к лживым зефирным дифирамбам недругов моих по ремеслу. Отдели шорами докучливый бездарный мир от письменного стола моего, жаждущий от меня решения низменных бытовых проблем, как то вынос мусора, мытьё посуды или оплата коммунальных услуг. Неужели так сложно найти для столь прозаических занятий каких-нибудь специально обученных людей! Не опьяни меня малейшим успехом от удачного оборота, дабы не споткнуться потом о лишнюю запятую. Ублажи мой слух плавной мелодией строки и не допусти всякого мусора, типа «был», «начал», «своих» и «этих» в стиль, дабы не заиливали они гладкость искрящей мысли и ясность её выражения. И дай же мне идею – злую, современную, интригующую и непременно свежую! Не измажь её недостойной целью, призывающей к насилию и розни. Дай моему герою успешно пройти огонь, воду и медные трубы.
С Богом! За дело, моя милая ручка! Что с тобой? Как не вовремя ты замолчала. Не пугай же меня. Ох, я как раз разогрелась, а ты….. ты до конца исписалась? Вот так всегда… Завтра напишу молитву покороче…