Две оплетённые бутылки рома – этого извечного напитка пиратов, по крайней мере, в сказках и залихватских историях о бесшабашных морских разбойниках – на столе, масляная лампа – под потолком, качается туда-сюда, и тени в углах каюты то громоздятся верхом друг на друга, силясь навалиться на сидящих, то трусливо поджимают хвост и бегут в самые укромные закутки.
«Чёрный волк» вновь рыщет по морям, а на мачте полощется королевский флаг - пускай торговцы думают, что на корабле их друзья-купцы, а не банда морских бандитов. За штурвалом, однако, не капитан – но старый добрый толстяк Том Диксон; в бою он не рвётся первым на абордаж, зато в умении сладить с кораблём порой превосходит и самого Фредерика Боуса, и верного Билла Моргана.
Оба они - в капитанской каюте, за длинным столом, напротив друг друга. Подслеповато щурятся окна, на стене, приколотая ножом, плевком сереет странная карта, отданная Боусу несколько недель назад.
- Папаша ваш был славный человек. – Пробка с хлопком вылетела из пузатой бутылки рома, и Билл Морган не замедлил отхлебнуть пару глотков. – Честно, капитан, я и сам-то его историю плохо знаю, а мне он доверял больше всего. – Старый пират подмигнул, ещё раз отпил. – Мы с ним ходили под одними парусами, в одних битвах сражались, и я ему помогал, как вот сейчас вам.
- Может, в Адмиралтействе-то чего и нашлось бы – да только думаю, что Салазар уж давно всё вымарал. Очень он твоего папаню не любил. А как стал адмиралом после того дня, то наверняка всю власть к рукам загрёб. Уж на что я и тогда его на дух не переносил, паскуду редкую, так теперь-то у меня с ним и вовсе почти личные счёты.
- Я вот как был малограмотный всю жизнь, так и сейчас. А тогда, когда был ещё молодым – ох, и кровь играла, и за бабами бегал, и грабил – за то в тюрьму и угодил. А с отцом вашим сошлись, уж когда и он на морях был, и я бежал давно. Чем-то старина Билл ему приглянулся! Газет я сроду не читал, а потому и не знал, чем ваш папаша на земле знаменит. Только с его слов, когда, бывало, пробьёт Александра на тоску – вот тогда помаленьку и узнавал, чего и как с ним сталось.
- Любил он, как сам говорил, женщину одну, красавицу – а сам-то хоть и не писаный был, но славный малый. Про таких говорят обычно – шило в одном месте. И вроде она к нему тоже неровно дышала … А Салазар-то, друг его, завидовал лютой завистью – и уж не знаю как, лишил вашу папашу всего, что у того было. И дома, и кареты, и слуги – всё отобрал, а самого в тюрьму упёк. На виселицу хотел, кажись, отправить, да сбежал Александр – такого ни одна темница бы не удержала.
- Года два мы с ними боролись. И мы их бивали, и они нас, но папа ваш всегда помнил, кто его вражина главный. Старался без нужды не убивать. Да и морячки-то королевские, кажись, тоже понимали, что неправое дело делают. И вот, наконец, сошлись мы у Тёплого мыса. И все там были – и Салазар, и Александр на своём «Золотом веке», который он когда-то у этого Салазара и увёл прям из-под носа.
- Там я тогда на своём бриге, вроде нашего "Чёрного волка", плавал. И старина Билл кораблём командовал, ха! – Ещё глоток, пират вытер губы тыльной стороной ладони, выдохнул. – Славный ром, капитан. Так вот, мы на них, они на нас – и закрутилось всё. Дым кругом, ничего не видать, ядра свищут – нам одно мачту снесло, насилу ноги потом унесли. А «Золотому веку» ничего. Ох, чертовский был корабль! Как женщина в самом расцвете. А потом, появился и сам Салазар – на этом своём, белом, как те ангелы, что в книжках для детей малюют. Я, знаете, читал одну – чушь это всё собачья. Сказки. Не верю я ни в этих ангелов, ни в бородатого мужика на небе. Был бы он на самом деле, то тогда бы вашего папку точно спас.
- Они с Салазаром стали по кругу ходить, обстреливать друг друга. Мы уж отплыли подальше – нечего в бою без парусов делать, да и ядра кончались – и тут «Золотой век» разлетелся. Я как сейчас помню, аж на палубу от этого грохота упал. Видать, погреб пороховой загорелся, или ещё чего – но вспыхнул корабль, как факел, и не стало его. Вот уж Салазар радовался, наверное … - кривая усмешка на миг очертила рот пирата, тут же пропала.
- Мы оттуда бежали потом, как могли. Выжить на «Золотом веке» никто не выжил, да и не до того было – уж как бы свои шкуры поскорее спасти. Так и драпали, пока за нами гнались. И с тех пор, капитан, пираты-то приутихли – Салазар всех разгромил, и сейчас громит. Зажился он на этом свете, ох зажился … - Билл начинал бормотать всё несвязнее. – Морскому дьяволу бы его на обед, вот бы тот обрадовался …
- Такая вот история, капитан. Всё, что могу знать про папаню вашего, да про то, каким он человеком был и как погиб – всё вам рассказал, как на духу. Теперь уж Салазар и вашу кровь хочет пролить, прижать к ногтю – да только, чай, не на того напал. Вы в отца пошли, ваше дело – его закончить. Я-то свою жизнь уже много пожил, если что – и умереть не страшно, да всё равно хочется отомстить этой гадине напоследок. А вы уж и большего достойны.
- Пойду я, проверю, как там команда, не ворон ли считает. – Билл встаёт, и всё похмелье, накрывшее его, казалось, с головой, как рукой снимает. – Да и вы поднимайтесь, капитан. Голову надо свежей всегда держать.
Дверь, со скрипом открывшись, со стуком захлопывается.
«Чёрный волк» продолжает свой бег.