Снежок

Не делай людям добра, не получишь коготь в спину. Поистине верно.

Алия чертыхнулась, вылезая из-под одеяла, под которым только что благополучно уснула. Но вот соседский котик, которого она добродушно согласилась оставить у себя на выходные, не хотел спать – он настырно просился выпустить его по делам кошачьим, ни в какую не принимая лоток с наполнителем.

И откуда только сосед его взял! Вроде за эти несколько месяцев, что Аля сюда переехала, котов у Эдуарда Петровича не замечалось. А, точно, он же что-то говорил, что нашел бедного котика возле своей кафедры института, где числился преподавателем каких-то там естественных наук.
- Алияночка, - называл он её так необычно, отчего её всегда передёргивало, - ну не мог я бросить котярку. Ободранный, испуганный, худой, трясётся…

Алия про себя усмехнулась: «Прям как хозяин». Смеяться над старостью грешно, но, представив старика, страдающего треммором конечностей и головы, вместе с таким же трясущимся котом, нельзя было не улыбнуться.
- …а сейчас смотри, какого кота я выходил! – он с гордостью гладил котейку худой дрожащей рукой по белой лоснящейся шерстке.

Да, действительно, красавец: весь белый, а глаза синие-синие с разными переливами оттенков голубого. Завораживает. Так и согласилась взять на три дня, пока Эдуард Петрович ездит к дочери отмечать мужской праздник. Да и как откажешь соседу в такой малости! Теперь вот расхлебывай… Ну, погоди, пушистик, насколько она помнит, сосед собирался его кастрировать после праздников! Авось будет тише и покладистее, и ночные прогулки не будут нужны.

Выпустив кота в подъезд, Аля прошлепала обратно в спальню, практически не открывая глаза. «А ведь, зараза, Снежок скоро попросится впустить его назад!» Сон не шёл. К тому же появился ещё посторонний звук: в соседней квартире разрывался дверной звонок.

Тяжело вздохнув, Аля вновь выбралась из уютного кокона, надела халат и тапочки и открыла дверь. Около квартиры Эдуарда Петровича стоял молодой человек и жал на звонок.
- Эдуарда Петровича нету.

Парень вздрогнул, словно и не заметив открывшуюся рядом с ним дверь, и растерянно улыбнулся.
- А где он?..

Алия бегло оглядела нежданного гостя. Вроде хорошо одет, по-молодежному. Наверно, студент. Из-под белой шапки выбиваются блондинистые короткие локоны.
- А кто Вы?
- Я его студент, - молодой человек подошел, добродушно улыбнулся. Красавец! Глаза – синие озёра. – Аспирант…
- Что ж Вы забыли среди ночи у него?! Уже заполночь! – Аля нахмурилась. Но молодой человек ей определенно нравился.
- Простите, я разбудил… - он смутился и даже немного покраснел. – Женя, - протянул руку.
- Алия.

Пожатия теплые и приятные, голос бархатный: говорит, словно мурлычет. Она уже улыбается ему, не забирая свою ладонь.
- Вы мне кого-то напоминаете, - Аля качает головой, улыбаясь.
- Правда? – такая же милая улыбка в ответ. И они стоят, дольше положенного разглядывая друг друга и не расцепляя руки.
- Эээ… Так что-то передать? – наконец, берёт себя в руки Алия.
- А, нет, - он с явным сожалением отпускает её ладонь, сначала поднеся к своим губам и легко коснувшись. – Алия... У Вас такое чудесное имя…

Она смущённо улыбается, вдруг вспомнив, что, наверно, выглядит заспанной и некрасивой перед новым знакомым.
- Спасибо. Можно «ты»… И пока, Женя.
- Пока.

Аля закрыла дверь и вновь легла в кровать. Сон не шел: к беспокойству за незадачливого кота примешалось чувство возникшей симпатии к молодому человеку. Она так давно одинока: три года как развелась с мужем, так и не нажив с ним детей. И уехала из родного города, чтоб всё забыть и не вспоминать. Новая работа, снятая квартира. Одиноко.

Вновь встала и выглянула в подъезд, авось, кот уже нагулялся. И вздрогнула от неожиданности: Женя так и стоял в подъезде возле соседской двери.
- Женя? Ты чего здесь?..
- Алия, - он широко улыбнулся. – Прости, но мне некуда сейчас уйти, я приехал…эээ…из другого города.
- Но тебе придется ждать все выходные: Эдуард Петрович уехал к дочери в гости, - она весело усмехнулась, хотя для молодого человека ситуация выглядела совсем не веселой.
- Да?.. Жаль. Он мне очень нужен.
- Среди ночи? Зачем?
- Я пишу диплом под руководством Эдуарда Петровича. С практической частью возникли сложности…
- Эмм… - Алия чувствовала себя чем-то обязанной этому странному молодому человеку, взявшемуся словно ниоткуда на пороге ее квартиры. Ей хотелось помочь ему. – Слушай, у меня есть диван для гостей…могу тебе постелить на кухне. А завтра посмотрим, куда тебя деть.

«И что ты делаешь?! – удивлённо вещал в голове её внутренний голос. – Ты его совсем не знаешь! Вдруг он украдёт у тебя чего-нибудь? Ну да, ну да, нечего у тебя красть!.. А если он маньяк какой? Оу, да, тебе бы маньяка как раз. Сексуального и озабоченного».
- Не очень удобно… Алия, я не хотел причинять тебе неудобства, - смутился парень.
- Да какие неудобства! Я буду больше переживать, если под моей дверью замёрзнет молодой человек.

Он широко улыбнулся – и Алия почувствовала теплую волну симпатии. Да какая там симпатия – сексуального желания, жажды.
- Уговорила…
- Недолго пришлось уговаривать, - усмехнулась она и подмигнула. – Проходи.

Она провела его на кухню, включила чайник.
- Замёрз? Голодный?
- Нет, не голодный, спасибо. А от теплого молока бы не отказался.
- О! Ну да, видимо, продрог, всё-таки февраль. Сейчас тогда молока с мёдом – и спать. А мне, видимо, этого гадского кота полночи ждать.
- Кота?
- Ага. Он, конечно, очень красивый кот, но…гад.
- Ясно… - усмехнулся.

Алия поставила перед ним мёд и молоко. Он тронул ее руку с чашкой, посмотрел с благодарностью, разглядывая. Девушка ему точно нравилась. Но она в очередной раз вспомнила, что не накрашенная и такая домашняя перед молодым человеком, который внезапно ей очень приглянулся.
- Ты прекрасна, Алия… Что бы я без тебя делал! – он внезапно встал и притянул её к себе, так непринужденно и словно обыденно. – Позволь…

И поцеловал, нежно и долго. А она словно и не думала сопротивляться. «Ну вот, точно маньяк!» - лишь пискнул внутренний голос. «Да хоть трижды!»

Задохнувшись в водовороте эмоций, Алия практически не замечает, как его требовательные руки спустили трусики под халатом. И голой попой на холодный стол. Проникновение, горячее, смелое, желанное...
- Ты кто такой?! – лишь шепчет ему в губы, задохнувшись от желания.

Он лишь улыбается и стягивает сорочку ей через голову, впивается в грудь. Подхватывает на руки и несёт в спальню.

…Проснулась с улыбкой. Бурная ночь, видимо, перетекает в ласковое утро: Алия лежит поперек кровати звездочкой и чувствует шершавый язык между бесстыже распахнутых бёдер. Сонно протягивает руки вниз и…натыкается на огромный комок шерсти. Вздрагивает, вскакивает, чуть не зажав нежного гостя ногами.
- Ах ты бесстыжая скотина! Снежок, ты откуда взялся? Женя впустил?..

Белый лохматый бесстыдник лишь жмурится и облизывается и, лишенный утреннего завтрака, начинает вылизывать себя.

Жени нет в квартире. Это портит настроение. Первая мысль, что внутренний голос был прав. Но деньги и ценные вещи на месте. Что ж, он переночевал, отблагодарил гостеприимную хозяйку и ушел по-английски. Обидно, досадно. Надо будет спросить у Эдуарда Петровича, где можно найти этого аспиранта.

Чтоб не сидеть в одиночестве и не думать о прошедшей ночи, Алия пошла в гости отметить мужской праздник. Обычно именно этот день девчонки отмечают особенно рьяно. Вот и в этот раз вышел довольно весёлый вечер с недавно нажитыми подружками. Алия вернулась поздно и, лишь раздевшись, упала лицом в подушку и уснула.

Сверху навалилась тяжесть, плечо куснули, запеленали в объятия. Алия в панике проснулась, сердце заколотилось, как птица в силках.
- Алия…девочка моя… - страстно прошептал Женя ей в ухо. – Соскучился.
- Ты куда пропал?! И как вернулся?

Повернулась лицом к внезапному гостю и сразу попала в плен его страстных губ.
- Ты не закрыла дверь…

И снова страсть, и снова секс, безумный, безотчетный, горячий. И снова язык гуляет между её ножек, на этот раз человеческий. Алия засыпает, чтобы на следующее утро вновь проснуться одной. Уже во сне она вдруг вспоминает: её дверь захлопывается автоматически, она не могла её оставить открытой…

Жени утром не было, словно ей всё приснилось. А, может, действительно, приснилось спьяну. Пить надо меньше. А лучше – вовсе не пить.

Снежок, которого вчера она почти не видела, лишь вывалив с утра побольше еды ему в миску, набросился на молоко и корм.
- Ах, ты зверюга красивая! Жаль твои яйца, авось, пригодились бы ещё кому… - Алия гладила его по белой пушистой шерстке. Кот повернулся и жалобно мяукнул, словно поняв её слова. – Что ж, отдам тебя сегодня хозяину.

Эдуард Петрович явился ближе к вечеру, неизменно скрюченный и дрожащий. В чём только душа держится. А ведь умудряется ещё преподавать в институте.
- Эдуард Петрович, Вас тут искал аспирант ваш, Женя.
- А, Снегин что ли?.. Ну да, корпим мы с ним над одной научной работой. Посмотрим, что получится. А что, паренёк-то ничего? – его серые глазки хитро блеснули. Ей даже почудилось, что он всё знает, где Женя провел эти две ночи.
- Не знаю, Эдуард Петрович… - Алия недоуменно пожала плечами.
- Ну ладно, давай его, - тряхнул он чуть более выразительно головой, усмехаясь морщинистыми губами.
- Кого?
- Снежка, конечно, Алияночка.

Её вновь передёрнуло от этого обращения.
- Да, конечно.

Принесла кота. Ей даже почему-то жалко его отдавать. Его необычайные синие глаза смотрят на нее печально. Они ей кого-то напоминают.
- Эдуард Петрович, - остановила его уже в подъезде, - может, Вы не будете его кастрировать…

Старик усмехнулся и закаркал, дёргая костлявыми плечами.
- Посмотрим, Алияночка, посмотрим…

*
- Ну что, блохастый ловелас, давай превращайся, полночь уже… - тряс старик своего спящего кота. – Пора завершать наш эксперимент. Пойду приготовлю тебе вкусное зелье, - усмехнулся, шаркая в направлении ванной комнаты, - ты ж не хочешь вечно остаться в кошачьей шкуре.

Когда он вернулся, на кухне его ждал молодой человек, блондин с чудесными синими глазами. Он сонно потягивался.
- Что, не спал всю ночь, Снежок? - каркнул-хрюкнул Эдуард Петрович. – Так-то по девкам-то…да.
- Не по девкам, - обиженно нахмурился Женя. – Алия особенная. Вот вернёте мне мой человеческий вид – и женюсь.
- Ага, ага, Снежок, конечно… - кивал старик, то ли просто голова привычно дрожала.
- И не Снежок я! Женя я!
- Пей, Женя, - стукнул о стол чашкой, где плавала какая-то мутно-белая жижа. – Хочешь быть человеком – пей.
- Связался я с вашим дипломом… - тяжело вздохнул молодой человек, с отвращением глядя внутрь чашки.
- Радуйся! Ты настоящий естествоиспытатель, а не серая масса, - гордо встряхнул подбородком.

Женя лишь тяжко вздохнул и молча опрокинул содержимое чашки в рот.
- Тьфу ты, блин, что за гадость?!
- Ничего, пьют некоторые хоть каждый день и не морщатся, - усмехнулся и закаркал, дёргая плечами. – Натурпродукт… Добыл вот этими вот руками!
- Не понял, - хотя догадки сверкали уже в его синих глазах молниями. В ответ старик лишь закаркал громче, плюхнувшись в кресло-качалку. – Я убью Вас! – Женя вскочил, но вдруг рухнул, как подкошенный, схватившись за живот, лишь открывая рот, как выброшенная на берег рыба.

Эдуард Петрович спокойно достал из стола сигару, обрезал её и закурил, молча покачиваясь в кресле, укрывая их двоих плотным дымом.
- Давно ждал, чтоб закурить её… Ты не представляешь, что в этой сигаре, Снежок! Полжизни собирал ингредиенты, а ещё полжизни искал такого дурака, как ты… Хех. Спи, милок, спи, скоро ты проснешься человеком.

*
Молодой человек открыл глаза и сел на полу. Дым рассеялся, старик в кресле-качалке спал. Размяв шею и затёкшие конечности, он оделся и вышел из квартиры. Звонок – и ему открывает дверь заспанная девушка. М-да, ну, не красавица: темненькая, щупленькая, но уж какой был вариант. Она, того не зная, была важнейшим элементом в эксперименте: уже и не практической части диплома – на диссертацию тянуло!

Секс всегда был сильнейшим ритуалом, закрепляющим всяческие действия с душами людей. А секс, произведенный трижды, навсегда закрепляет проведенный ритуал становления человеком. Другим человеком.
- Ты? Женя, кто ты такой? То пропадаешь, то появляешься в моей жизни…- Алия тяжело вздохнула, опустив руки.
- Ты мне нужна. Очень.
- Что ж…
Она улыбнулась и впустила его в квартиру. Прошла молча в спальню, снимая с плеч халат, стягивая сорочку, призывно повиливая обнаженными бедрами.
- Алияночка… - ошарашенно смотрел ей вслед молодой человек, словно сто лет не видел обнаженных женщин. – Алияночка…

Алия вздрогнула, передернув плечами, и испуганно обернулась, прикрывшись руками. На нее смотрели вовсе не синие глаза странного любовника последних двух ночей, а безжизненно-серые. Глаза её соседа Эдуарда Петровича.