Недавно, представляя орудийную установку "Мста", репортер новостей TV сказал, что есть на Севере одноименная речушка.
Как сказать, речушка? Да и какой же Север? После нас, смотря по мередиану в сторону полюса, простираются часть Ленинградской области, Карелия, Онежское озеро, Белое море, Кольский полуостров. Далее Баренцево море, но это, уж крайний Север, там недалеко и до Шпицбергена.
Если бы этот парень учился по географии хотя б на четверки, тогда бы знал, что Мста рассекает российский Северо-запад напополам. От Вышнего Волочка (57, 59 сев. широты; 34, 56, восточной долготы), и почти до Великого Новгорода. (58, 51. сев. широты, 31, 28 вост. долготы).
Это не речушка, вполне себе река, древняя, и весьма мощная. Много по ней воды утекло из озера Мстино в озеро Ильмень, а дальше, не менее мощною рекой Волхов в Ладогу, а там уже и в Финский залив. А сколько притоков, да ручьев вливается в этот поток, и не перечесть.
Простим журналиста, всего на свете не изведаешь, и все в нем относительно. Ведь если посмотреть на карту отчизны, да узнать, про все реки и речонки, так и жизни не хватит. Но много народу сплавлялись по ней на байдарках, видели эту красоту и боролись с ее силищей. В первые недели мая, особенно большой интерес к этому маршруту. Гребут себе, веселенькие, переговариваются, поспешают. День расписан, не полодырничаешь. Спросят: "какая деревня?-
-Глиненец, или к примеру Полоное...
- Спасибо"- и дальше...
Сейчас меньше стало, но тоже ходят, только уже не на байдарках брезентовых, а на современных надувных посудинах, более прочных и устойчивых. Начинают не обязательно в начале реки из Вышнего Волочка. Нанимают автобус, могут в Березовском Редке, а нынче видел, как садились на воду в нашей деревне и до Боровичей по ровной глади, но ради порогов.
Если не считать быстрины в Березовском рядке , при слиянии с Березайкой, в нашей деревне, и ещё может быть пары мест, река довольно спокойна и глубока, но после Опеченского посада, и до города она сильно смахивает на горный поток, или реки Карелии. Она порожиста, и несется между высоких каменистых берегов. По моим прикидкам, Валдайская Возвышенность своею северо-восточной частью доходит до Боровичей, и заканчивается Воробьевыми горами. А река Мста словно отрезает их от основной части возвышенности, которая не столь гориста, а в основном покрыта лесами, и обширными низинами.
С некоторых недавних пор я заинтересовался реками. Как же их много, и все текут... Велика их роль в народном хозяйстве, и вообще, в нашей жизни! Существует книга автора Плечко "Древние водные пути". Да много чего написано.
Северный речной путь считался от Волжского бассейна, до Невы и Мста, вместе с озером Мстино составляла значительную его часть. Шлюзов не было, но были волоки, а потом и каналы, так что обходились без дорог, пока не прорубили окно в Европу на берегу Финского залива, пока не захватили крепость Нищтадт у шведов, и не построили Петербург.
Вышний Волочёк и назван потому так, Цитата из Википедии: ... "на реке Цна находилась пристань, откуда производился волок в р. Тверцу".
А есть еще в нашей области ниже г. Боровичи деревня Волок, это второй, который служил для обхода порогов по реке Уверь, и по притокам снова в Мсту.
Всяк правитель приложил руку к природе. При Петре Первом в 1703 году (в год основания С. Петербурга), было начато строительство канала между реками Цна и Тверца, а в 1709 закончен.
Первая попытка не удалась, его еще несколько раз переделывали- не хватало воды. Создали плотины, водохранилищ наделали, и только в 1740 году была закончена полноценная система, которая существовала примерно до 1900года.
Тоже не малый срок пользовались, полтора века. Могло быть три поколения. В нашей деревне, кто-то из моих пращуров проживал, и так же смолоду уезжали в города, а потом опять вертались старели, помирали... Пристани в нашей деревне не было, хотя поселение не маленькое. Церковь имелась, кладбище вокруг, все по чести, а пристань выше нас километров на семь, в Басутине, и там порог небольшой имелся. Сейчас он почти не заметен. Ибо русло немножко его огибает.
Вот еще цитата из Википедии:
"Летом 1785 года Екатерина Вторая совершила ознакомительное путешествие по водному пути. Императрица прибыла в Вышний Волочёк, осмотрела каналы, наблюдала прохождение судов через озеро Мстино, после чего на пристани Потерпелицы села на особо приготовленную для нее барку и, сопровождаемая караваном судов и её свитой за десять дней доплыла до Санкт-Петербурга."
От Вышнего Волочка до Потерпелиц (это ниже Боровичей), будет километров восемьдесят по суше. Тешу себя тщеславной мыслью, что она и через мою деревню проследовала по грунтовке, а уже после порогов, пересела на воду. В самом большом селении, в Опеченском посаде, правая набережная с километр длиной обложена крупным тесаным камнем довольно высоко и красиво. Это в честь того ее проезда. И дорога от посада до г. Боровичи была выложена камнем, как брусчатка в городах.
А вот еще цитата все о тех же временах. Это из книги американского профессора Джоржа Манро "ПЕТЕРБУРГ В царствование Екатерины Великой."
"Существуют частичные данные статистики с 1775 по 1792 о прохождении судов с Волги в Санкт-Петербург через канал у Вышнего Волочка. Ежегодно количество проходивших судов достигало следующих цифр:
"Целых барок от 2000 до 3600
полубарок от 600 до 1000 и более
водовиков (мелкое судно-Дж.М.) от 450 до 800
больших плоских судов от 900 до 1200 и более"
Это же, какая жизнь кипела на берегах Канала да и всего Северного водного пути! Сколько люду копошилось на пристанях! И теперь там глушь и запустение.
Но это состояние относительно недавно. В годы Великой Отечественой войны, да и после, вполне себе люди жили, и вкалывали, добывали пропитание для себя и страны. Колхозы имели твердую нагрузку, поля пахались и засевались, и люди плодились. В школе до восьмого у нас было два класса по 25 человек, и до десятого тоже 25 учились. В колхозах растили лен, овес, рожь, держали рогатое поголовье.
Вставал я утром и видел нашу красавицу реку весь день, пока не приходила ночь. В любую погоду и во всякое время года, представляла она постоянно меняющуюся картину. То она гладка и спокойна, то дождь волнует поверхность, то ветер рябит, а если с запада, да сильный, так и волны перекатываются навстречу течению. В погожий день солнце отражается, облака низкие или сумерки вечерние, Осенью, когда первые снегопады, когда еще нет льда, по ней плывут большие желтоватые лепешки. Из окрестных болот в реку стекает масса ручьев с водой сильно разбавленной ржавчиной.
Ну а живности-то всякой в реке сколько! Тут тебе и утки с селезнями, а потом с утятами, и чайки, и ястреб. Высоко летит птица, и вдруг шлепок об воду, и поднимается уже с рыбиной.
Бобры, выдры, ондатры. После зимы, за деревней полынья во льду удлинялась, и там в отдалении, можно было видеть, выбиравшуюся на закрайки, какую-нибудь дичь. Тут мой инстинкт охотника не знал покоя.
А рыба? Как она играет, или бьет всерьез! Над водной гладью где-то, да как долбанет щука, жерех, сомище. Мелочь всякая плещется... А в летнее время сами мы не вылезали из воды.
Ледоход часто случался ночью. Утром с грустью видишь то тут, то там в берегах вывернутые комья земли с горкой льда, переломанные кусты... Но, бывало и днем сходила бОльшая масса льда. Удавалось видеть чью-то прорубь, обставленную елочками, тропы, дороги...
Громадные льдины, сталкиваются, расходятся, снова догоняют друг друга, ломаются, и крошатся. Ну и шум не слабый, особенно в островах, расположенных выше по течению.
Их три, возвышается над водой, густыми зарослями ивы, один за другим в одну линию, но ближе к левому берегу. Третий поменьше, Второй больше и тут же после узкого перешейка, начинается Первый.
Напротив первого острова начинается наша деревня. На левом берегу, на самой круче стоит дом Лехи Львова, по словам отца, там раньше проживал тамошний помещик. Он простой, бревенчатый, с почерневшей тесовой обшивкой, и не похож на барские постройки в более благородных землях России.
На правом берегу домов значительно меньше, потому и Глиненец Малый. Дорога срезает большой изгиб на котором возделывалось большое поле. Постройки вдоль дороги. Так что на берег деревня "выходит только одним краем, где река делает обратный поворот, образуя на противоположной стороне большой выступ, называемый "Лука"
Там, где не населены берега, поросли ивой и ольхой, которые в половодье изрядно прореживаются.
Оконечность Первого острова видна из нашего дома. Это довольно далеко. Кусты нависли над водой, где течения почти нет. Оно закручивается и посредине этой заводи направлено вспять.
Раньше мне представлялось, что это место изобилует рыбой. Мечталось, что когда-нибудь я смогу там дергать ее пудами. Очень хотелось нашей мстинской рыбки, и когда видел какую либо заводь, или затишье где-нибудь на повороте, у кустов, то казалось, что там рыбина на рыбине кишат. А уж в том месте, за деревней, где она особенно глубока, и течение слабое, я думал, что там рыбий рай, и только бы научиться ловить, или бы заиметь хорошие снасти, тогда бы можно было рыбой объедаться. Но потом, я выяснил, что рыба не любит затишья, особенно в местах, где впадают ручьи. Там вода болотная, красновата от ржавчины. Есть места, где идти приходится по жиже, которая постоянно не просыхает. Вода сочится из земли, стекает в реку. А рыбе надо чистый поток. Так сейчас я пребываю в большом разочаровании и досаде, по поводу моих детских и юношеских мечтаний. Ведь и про города я думал, что в них рай неземной, не жизнь, а малина. А про заграницу и вовсе воображал невесть что. Особенно будоражили красивые девушки мое воображение. Казалось, что они такие добрые, такие ласковые, такие правильные, что жить с ними очень хорошо и приятно.
Острова, эти три клочка суши, окруженные несущейся водой, представлялись какими-то сказочными, недосягаемыми, и загадочными. Один вид их приводил в трепет душу и пробуждал мечту. Воображение мое в минуты раздумий, даже много времени спустя, рисовало всякие закоулки суши, в лесу ли, в полях, но острова были наиболее почитаемые, и вроде как, священны.
Особенно, когда я оттуда уехал, думалось, и представлялось все в радужном свете. Когда я, после службы в армии, "зацепился"в Ленинграде сначала в ПТУ, потом на заводе и, выполняя задание бригадира по сварке, вел электрод по стыку секций, смотрел на едва заметную в темном стекле дугу, а видел реку, поле, Желтую гору... Отведешь щиток, собьешь окалину, увидишь "творение рук своих", и ужас охватит, какой безобразный получился шов. Думаешь: Зачем ты уехал из деревни, пропадал бы там, видел бы каждый день природу, наслаждался бы, жевал черный хлеб, рыбу бы тамошнюю удил на удочку. Эка благодать, нет, убежал без оглядки, молил бога, чтобы не забрала назад деревня.
После острова по инерции течение сильное, хотя и русло значительно шире. А уже в излучине, где наш дом, течение слабеет, вода закручивается, но все равно сильно стремится вниз, влево до Осыпи. Это уже метров триста от нашего дома. Там противоположный берег навис над рекой, и покрыт высокими деревьями. Река снова изворачивается уже вправо, и метров двести течет прямо. Здесь она значительно спокойнее, чем по деревне, но в половодье все равно сильное.
Раньше мы проживали в центре деревни, это значительно выше по течению и дальше от воды. Там берег значительно ниже, но так как я был мал, то меня не допускали к реке, и я ее видел издали, но когда мне было года 4 с половиной, мы переехали на край, где берег высок, но не очень крут. Рекой можно было любоваться из окон.
Где-то давно еще читал, что люди, родившиеся и проживающие на берегах рек, не то, что поморы, или жители берегов у озера. Это народ темпераментный и быстрый. Не потому ли и я такой торопыга. Но я еще не то, что другие, например семейка Кутузовых, которые проживают на против самого быстрого места. Они все, как сумасшедшие, не считая родителей, конечно. Те были нормальные. Но дети росли буйными и озорными. И Лёха Львов напротив самого острова где поток шумит круглые сутки, тоже был шебутным и смелым всегда.
В летние месяцы напор не тот. Только в перекатах, что меж островами, да в середине деревни, напротив маленького островка, слышно как вода бурлит и клокочет. По ночам, или особенно зимой в полынье вода черна. Но и в названии, читал где-то, что происходит от финского, или шведского, как черная река.
В половодье вся наша (речка) превращается с опасную стихию. Вот вам и название, Мста- месть.
Не поленился, переписал из словаря В. Даля значение всем знакомого слова.
..."Мстить кого, за кого, кому, чем, за что; отплачивать злом за зло, воздавать за обиду или верстаться злом. В старь употрб. мститься, быть замщаему, или // мстить. Не возмещай обид. Вырасту, все вымещу. Доместил ему до конца. Заместили обиду и полно. Когда нибудь изомщу ему, отомщу. Помстился вволю. Помстил маленько. Перемстил через край. Век промстил ему за безделицу.
Вероятно месть м(е)сть мзда, возмездие и пр. одного корня от "место". За (воз)мещать. 1 Другу не дружить, недругу не мстить. Мщенье, мста,ср. мстаж., действ по знач. глагол. Отплата злом за зло, обидой за обиду. злопамятство, готовность мстить. Месть так же отвлеченное понятие сего порока. Мщенье его (месть, мста) было ужасно. Лесть да месть дружны. Мста(месть) не мзда, не возмездие за добро. Местник или мститель (м.), местница (ж.0.
В средине 19 века написан толковый словарь живого великорусского языка В. Даля. Некоторые слова даже не поймешь. Много их умерло, отпало, вышло из употребления. Русский язык помолодел и упростился.
К примеру в малом энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона, который создан в 1905 году, уже совсем иначе про месть сказано. "... возмездие за преступление со стороны пострадавшего или его родственников. М. в особенности за убийство в древности в период родового быта у всех народов составляла не только право, но и обязанность родственников потерпевшего. Существует и теперь на В. Корсике, у Кавказских горцев др; для ограничения М. является институт убежищ, какими считались храмы и иногда некоторые города. Напр. по законодательству Моисея у евреев. Позже кровная месть сменилась государственными наказаниями".
Здесь уже нет слова "мста", а осталось только самая прямолинейная его составляющая. Месть за убийство, но разве только за это можно навлечь себе неприятности.
В низовьях Мсты, на берегах её бои были во время Великой Отечественной войны. У замечательного советского поэта Михаила Матусовского есть цикл стихов под названием "Когда шумит Ильмень-озеро". Один хочу привести полностью:
Безлюдна и пуста, Темна и глубока,
Бежит по камням Мста, Военная река.
На скошенных столбах, повисли провода,
Стоит в окопных рвах, зеленая вода.
Обрывы а левей, как лес у входа в ад,
Деревья без ветвей, из под земли торчат.
И берег сам не свой, от приступов тоски,
Занес над головой сухие костяки.
Сожженного куста, нельзя врагу простить,
Названье реки Мста, идет от слова "Мстить".
Есть в ней что-то зловещее, и я сильно побаивался за себя и за других. Бывает идешь по берегу выше деревни за Сосняком, она спокойная такая милая, загадочная, плавная, как будто и не течет. Но впереди остров Третий- поток делится надвое, и видны волны по обоим рукавам. Вот и ожидай беды. А если ты на гонке? Гляди в оба, как бы не растрепало по бревнышку всю конструкцию, вспомнишь, кто вязал плот длиной метров двадцать пять, и шириной метров восемь. Спереди и сзади по человеку с огромными веслами, встроенными в край.
А дальше Второй, тут если не попадут в правый рукав, то слева точно разорвет и потопит сплавщиков, так там вода крутит и грохочет. А лесосплавы бывали ежегодно с неделю, вскоре после ледохода. Тут и гонки (плоты), и так россыпью плывут бревна по всей ширине.
Брат приехал из армии на побывку. Я был очарован им не слабо, ведь до того, как он уехал от нас, мне было пять, а прошло года два. И он оказался значительно солидней, и сильней, как настоящий мужчина высокий, черноволосый, упитанный. Ну и день на второй он отправился к родне за реку под вечер на челне. Я видел, как ловко он греб, как челн, словно летел под ним и свободно кидался его нос из стороны в сторону под мощными гребками с одного бока, потом с другого. Причалил прямо напротив дома у высокой толстой ивы и, подхватив досчатую нашу лодчонку за скрепляющий болт в носовой части, выволок его чуть не весь на сушу, примотал цепью к дереву, бодро пошел вдоль воды вверх.
Половодье, настала ночь, а его все нет и нет. Мы заняли кровати, мать немножко попричитала, повздыхала, тоже свалилась. Я лежал с отцом у стенки, и сильно страдал, думая, "а ну как Сашка наш выпадет из челна, ведь наверняка выпьют же, и что тогда?" Придумывал, как бы его спасти было можно, воображал себя обладателем сверхъестественных способностей, что бы мог даже под водой его обнаружить и достать.. Так и заснул в переживаниях, и был очень рад, когда на утро в доме было тихо, а брат спал за перегородкой.
За многое река припомнит. И за излишнюю самонадеянность, и головотяпство, накажет строго. Мне пришлось тонуть в ней однажды.
Кажется, еще в школу не ходили с Серегой. Вначале лета, придумали переплыть. Видим на противоположном берегу мужики баню рубят. Серега, и скажи: " поплыли к ним". В случае чего, помогут. А я и не надеялся, что переплывем, но дурь нашла, согласился. Плывем, по-собачьи, переговариваемся, до берега далеко, но Серега первый вспомнил, что после острова просматривалась иногда отмель. Плавать до того не приходилось на расстояния. Умения никакого... Вижу,мы поравнялись с нижним мысом острова, и пытаюсь померить дно, опускаю ноги, а не ощущаю песочек. Такой страх обуял, а он тоже не достал, хотя и руки выкинул. "Давай назад, кричу." А он отвечает: "Что, устал?"
Мне уже и слова не сказать, повернулназад, дергаюсь, плыву, слышу и он тоже вернулся.
Стартовали мы от их мостков. Там заводь, вода почти не движется, но когда выплыли на фарватер, нас стало сносить, и на отмель мы не попадали уже. Значит надо было переплывать всю глубинную часть реки. Конечно, для взрослого-то было не много, а мы струсили и теперь надо было как-то добираться до своего берега.
Я не знал тогда, что плыть можно бесконечно долго, если не рвать голову из воды, а наоборот, углубляться, и не высовываться, не торопиться. Как мне сказал недавно умелый пловец, что голова как гиря, она составляет бОльшую часть нашего веса, и надо, чтобы она была поплавком, но не балластом. А тогда я сильно перепугался. Серега что, слышу, плывет позади меня, что-то говорит. Кажется, даже не заметил, что я погибаю. Нас все больше относило туда, где течение набирало силу. Кое как догреб я до места, где можно встать на дно, отдышался и зарекся не плавать далеко.
Выплыл, а Вовке Кутузову меньше повезло. Как раз там же, напротив, только в зимнее время. На противоположному берегу гуляли они с братом Витькой, два клопа погодки около пяти лет, если не меньше. Зимой даже в сильные морозы когда река покрыта льдом, через всю деревню остается бесформенная страшная полынья, над которой даже пар курится. Она пролегает ближе к той стороне, где наиболее сильное течение и подводные родники. Там берег представляет обширную площадку, такую, что футбольное поле в некоторые лета делали ребята. До воды метра в полтора обрыв, но внизу мелководье и дно каменистое, а течение быстрое. Ну дети же малые, и один, похоже, споткнулся, да и оказался в воде.
Ни единая душа не видела этого. Передавали потом слова брата: "Вова поплыл". Кому он это сказал, сколько времени спустя? По началу не верили, малый -то был не очень правдивый, да и говорил еще плохо. Искали близкие соседи, родственники...
весь оставшийся день по деревне, и на колхозной ферме, в полях и в лесу, и вечером, а ночь прошла, начали в реке искать. Все взрослые, кто с берега, у кого челны - по воде, из соседней деревни мужики понаехали, еще челнов привезли, бороздили, полынью, лед пилили, расталкивали льдины, особенно на повороте, напротив нашей бани, куда могло прибить...
А чуть ниже, уже за деревней, на время зимы в тот год были наведены мостки, через полынью, где не глубоко. Там на одной из опор кто-то обнаружил валенок с Вовки. И все равно поиски продолжали еще какое-то время.
Потом уже и забыли, а весной труп всплыл километров тридцать ниже в Опеченском посаде; привезли, похоронили.
А Мста великолепна, прекрасна и полезна, как в живописном своем виде, так и народно-хозяйственном. В верховьях, на ее берегу в месте, где она истекает из озера Мстино в 1884 году был построен "Владимиро-Мариинский приют" для малоимущих учащихся Петербургской академии художеств, который потом стал называться Академическая дача, и туда ехали уже не только учащиеся художники, но и маститые. Пишется, что построил ее предприниматель и ценитель художественных искусств из Москвы В.А. Кокорев, посоветовавшись с И. Е. Репиным. Много известных живописцев Серебряного века там бывали и творили. Удивительно, что самодержавная власть не скупилась для развития культуры и просвещения в стране. Я-то раньше думал, что только знать была задействована в культурный водоворот, как-то картины, собрания произведений европейского искусства, литература, ан нет, заботились и о малоимущих талантах. А название в честь Владимира Александровича Романова Великого князя и президента Российской академии художеств, да его супруги Марии. Они опекали данное место, очевидно, и наведались туда.
В годы революции и после, на художников махнули рукой, дачу отдали под пионер-лагерь, и вернули академии эту здравницу только в 1948 году, и вот я что подумал: как только власть набирает силу, тут же идет почет служителям муз. Сталин начал привечать художников, писателей, а уж дальше, коммунистическая партия привила культ данной категории трудящихся. Советские художники тоже залюбили Академическую дачу, да так, что и сами там понастроили в окрестных деревнях себе ,"хижин", думаю как писатели в Переделкино.
Как же прекрасны берега нашей Мсты кое-где высокие и крутые. Много кустов и деревьев растет на склонах. Но это сейчас, а раньше вырубалось все и косилось. После сенокоса приятно пройтись с удочкой по пахнущему сену.
Почитал я историю про Вышневолоцкий водный путь, частью которого она была. Сколько товаров и грузов по ней перемещалось издревле и по, примерно 1900г.
Опять же цитата из Малого энциклопедического словаря Брокгауз и Ефрон:
"... Мста Тверской И Новгородской г. Вытекает из Озера Мстино, бл. Вышнего Волочка и впадает в оз. Ильмень. Длина 412 в. Судоходна на всем протяжении. Входит в состав вышневолоцкого водного пути. Около г. Боровичей. на М. пороги 1, 519. С упадком В.-волоцкого пути, товары с Волги по М. не идут, но помимо этого движение грузов, особенно ниже порогов значительно. В 1903 отправлено с пристаней М. 403 судна 4935 т. п. груза и 6590 плотов. Гл. грузы лес, дрова, хлеб, соль и др. ..."
Что характерно, одно дело товары, а другое грузы... Нравятся мне лексикон этого издания.
На смену водному, пришел железнодорожный путь из Москвы в Петербург. В 1855 году вошла в строй Николаевская железная дорога, с ответвлением к нам в Боровичи. Совсем другая жизнь началась. Воду перестали держать высокой. А то ж ведь бейшлот стоял как на самой Мсте, так и на малых реках, на притоках, недалеко от устья Увери , на реке Съежа, при впадении в Уверь, тоже был бейшлот. Кто-нибудь даже слово такое не слышал. А это управляемая преграда, водные ворота, которыми отпирали, или наоборот перекрывали поток. Поднимался уровень, заливались луга, очищались от старой травы, и веток, и потом все уносилось в реку, а на месте разлива росла съедобная растительность, сенокосы, выпаса... Люди жили, пользовались землей, водой.
А притоков-то насчитал в Википедии около сорока. Кроме рек, во Мсту впадает столько ручьев всяких, да родников! Вот из чего собираются водные массы.
И все-таки, в связи с изменением водного ландшафта, Мсту в нашей деревне в период летней засухи местами можно перебрести, не замочив плеч. Но кое-где глубока ещё. Добралевский омут один чего стОит. Смотреть даже страшно, какая там темнота по середине, и берег высок. Когда я слышу песню "Ходят кони",вспоминаются тот участок реки... "...Очень берег крут..."
Не зря грозное оружие назвали этим географическим термином. Хотя военный и сказал, что она бьет прямо, река, все-таки сильно петляет.