Утром ей был дан знак.
На остановке, поджидая автобус, она увидела над проезжей частью дороги бабочку, как раз на переходе. Это был махаон.
Бабочка пыталась набрать высоту, но проезжающие машины не позволяли ей лететь туда, куда стремилась бабочка, потому что вихревые потоки воздуха подхватывали лёгкую пленницу, словно смерч, и переносили совсем в другое место. Несколько раз бабочка оказывалась на лобовом стекле мчащегося автомобиля, но в то же мгновение соскальзывала с него в сторону.
Евдокия с трепетом следила за бабочкой, боясь оторвать взгляд, чтобы не потерять из виду. Казалось, светофор замер, и красный свет для машин не загорится никогда.
Бабочку уносило то в одном, то в другом направлении, и Евдокия, как заклинание, стала чуть слышно шептать:
- Выдержи! Выдержи, пожалуйста!..
Она понимала, что силы бабочки на пределе, потому что её крылья, как паруса, безвольно опускались или поднимались, подчиняясь воздушным вихрям, отчего бабочку швыряло из стороны в сторону. Можно было бы считать чудом, что она до сих пор не опустилась до уровня колёс.
В какой-то момент она совсем обессилела и внезапно упала вниз.
Евдокия ахнула, но бабочка оказалась у самого тротуара и даже зацепилась тоненькими ножками за шершавый край бордюра. Евдокия подумала, что нужно поймать бабочку и перенести в безопасное место, туда, где трава. Она даже успела сделать несколько шагов к дороге, но близко к тротуару пронёсся внедорожник, и она в испуге попятилась назад, напряжённо всматриваясь в то место, где только что сидела бабочка.
Поискав взглядом, она увидела, что махаон жив, и облегчённо вздохнула.
«Умничка, держись!» - только и смогла подумать Евдокия, потому что в это время проехал большой грузовик, и потоком встречного ветра бабочку вновь вынесло на середину дороги.
В волнении Евдокия сжала руки и поднесла к губам.
- Сейчас сменится свет, сейчас, - прошептала она, успокаивая себя.
И это мгновение настало!
Словно упряжка разгорячённых коней, подчинившаяся натянутым удилам кучера, шеренга машин резко остановилась у белой широкой полосы перед линиями перехода.
Люди заспешили по нему, и бабочка вдруг расправила паруса своих крыльев, почувствовав долгожданное затишье. Она поднялась вверх, но, словно в растерянности, всё ещё оставалась над дорогой.
Евдокия огорчённо смотрела на бабочку.
- Что же ты медлишь,- прошептала она, - улетай! Улетай с этого страшного и опасного места! Лети к деревьям, к траве, ну же, быстрее!
Как будто услышав её, бабочка часто-часто затрепетала крыльями и устремилась к домам за тротуаром. Она успела пересечь дорогу, опустилась к кустарникам, образующим живую изгородь вокруг клумб, потом неожиданно легко поднялась повыше и скрылась за приветливо распахнутыми ладошками листьев клёна.
«Как хорошо, - обрадовалась Евдокия, - спасена!»
Она, наконец, зажмурилась и провела пальцами по векам.
Всю прошедшую ночь Евдокия молила Высшие силы сохранить жизнь и здоровье той, которая, словно солнце, наполняла каждый её день светом и смыслом, оставаясь для неё бесконечно дорогой и любимой.
- Это знак. Она выдержит, - прошептала Евдокия, и впервые за много дней её губы дрогнули в несмелой улыбке. - Она будет жить.
Наталья Коноваленко