***
Святошам
никогда не понять,
что такое
святость.
Нет,
никогда святошам
не стать святыми.
Когда утром,
вернувшись
из тьмы ли,
из забытья ли -
все равно,
главное - вернувшись,
собираешь свои души
по частям,
по крупицам,
надеясь, молясь
единой нотой
чтобы хоть одну
вернуть удалось -
ощущаешь внезапно,
какое же это
счастье:
солнце снова явилось,
светит,
как ни в чем не бывало,
а грязь вся и тьма -
позади,
Есть чистота
первозданного,
незнакомого мира,
пряно-прохладного,
пьянящего,
щемящего,
словно холст
свежей рубахи
на отмытое от коросты
чистое тело.
Закрываю глаза
и ощущаю щекой
как бьется сердце
того большого,
частью которого
аз есмь.
Иллюзия?
Откровение...
Впереди
за прохладным рассветом
очень медленный подъем
к образу света,
подобием которого
должен стать.
Душа, если ей суждено,
рождается вновь
с острым чувством
"до" и "после",
с пониманием, что
раньше было "нет",
дальше возможно -
возможно! -
только "да".
Я,
вечно кающийся грешник,
переживаю много
смертей и рождений
за время моих
земных скитаний.
Душа моя,
все мои души,
сколько их есть,
сколько было,
сколько возможно,
приучаются к чистоте,
к работе на очищение.
Забота у них такая,
опуститься до дна
и, оттолкнувшись,
подняться к свету.
Работа обычная,
предусмотренная
к выполнению
до крайнего срока,
когда погрузишься
в свет без остатка.
Свет,
словно саван,
обнимет
и примет всех.
Никогда святошам
не стать святыми.
Они не знают,
они забыли,
что святость -
лишь миг очищения.