Случай, о котором я хочу рассказать, произошел в 70-е годы прошлого столетия.
Иногда в войсках случаются происшествия, попадающие в Приказ Министра Обороны, о которых офицеры узнают на «пятничных молитвах»… простите – офицерских собраниях.
Об этом происшествии приказа МО не было.
Под Ташкентом стояла такая себе воинская часть – отдельный полк особого назначения («осназ»), со складами, автопарком, казармами, клубом, штабом, строевым плацем и револьверным тиром. Для стрельбы из автомата использовалось окружное стрельбище, а вот из ПМ – в своём тире. Этот момент пока возьмём на заметку.
Если воинская часть отдельная, командир в ней – царь и бог, как председатель колхоза, точнее – начальник колонии…
В отдельном кабинете обитает «серый кардинал», у которого власти достаточно и на самого командира. Это начальник политотдела, а попросту – замполит. Тоже подполковник.
Есть ещё капитан-особист. В штабе у него тоже свой отдельный кабинетик, – небольшая комнатушка за дверью без таблички. Это для бесед по вызову, так как тайные встречи с тайными осведомителями происходят соответственно в местах других, то есть – тоже тайных. Как он выслеживает шпионов, для всех обитателей воинской части и жилгородка – Бо-ольшой Секрет.
Вот такой антураж места того самого происшествия, которое так и не попало в сводку по Вооруженным Силам СССР.
В молодом пополнении появился солдат Д. из Одессы.
Однажды Д. прибегает к комполка и просит:
- Мама тяжело больна.
- Я бы тебя отпустил, но нужна заверенная почтой медицинская справка.
- Я уже позвонил, соседка обещает найти время и прислать, но мама...
Комполка может отпустить солдата на 10 суток и без всякой справки в качестве поощрения за успехи по службе. Раз уж возникло форс-мажорное обстоятельство с мамой солдата…
Солдат уезжает и, возвратившись без опоздания, благодарит командира, говорит – мама поправилась, всё в порядке.
На этом наша история могла бы и закончиться, но в Красной Армии служат солдаты, отличающиеся особой ментальностью.
Через неделю-другую на имя командира приходит письмо, официально заверенное на почте, в котором говорится, что ваш солдат Д. во время отпуска принял участие в работе спецлаборатории, и что благодаря его участию изобретён спирт крепостью 130 градусов. За это изобретение группе разработчиков присуждена государственная премия и руководство лаборатории просит прислать солдата для оформления документов за своё участие.
Командир части, замполит и особист советуются. Особист говорит:
- Не рискуйте. Спирт 130 градусов – это же ракетное топливо! Отпускайте парня!
Солдат получает очередной отпуск для оформления заявки на премию.
Когда он возвращается, комполка и замполит фотографируются с ним на фоне стенда «Боевой путь части» – чтобы была память, ну и для музея части…
Первогодку присваивают звание сержанта.
Вскоре приходит радиограмма с просьбой отпустить сержанта Д для получения самой премии. Отправляют героя по воздуху. Особист лично провожает его до трапа самолёта.
Теперь в полку все озабочены – как бы чего не случилось с лауреатом!
Особист поручает своим осведомителям негласно охранять сержанта Д., а сам ведёт его на стрельбище, где обучает стрельбе из ПМ. Самому Д. после всего выдают кобуру, пистолет и 8 патронов. Теперь он ходит по части вооруженным. Но при этом ни офицеры, включая взводного-ротного-комбата, ни солдаты, никто не знает причины. Все недоумевают. Но сама часть – «особого назначения» (ОСНАЗ). Здесь знают правило – лишних вопросов не задавать!
Д. освобождён от караульной службы и всех нарядов.
Государственная тайна!
Кое-кто гундосит: наверное, чей-то сынок – генеральской, а то и повыше!
НЕ проходит и месяца, а командир полка получает новое письмо, как обычно заверенное почтой, с просьбой комиссовать Д. для продолжения работы над формулой спирта.
Тут комполка спохватился и говорит особисту:
- Слушай, у меня закралось подозрение – что-то здесь не так. Попробуй выяснить по своим каналам.
Для КГБ такая задача – семечки. В тот же день стало известно: все телеграммы посылала одна и та же девушка, работавшая в одном из почтовых отделений Одессы!
Когда на очередном пятничном совещании комполка рассказывал об авантюристе, он оправдывался:
- Я же не мог поступать иначе. Разве что Особому Отделу надо бы… но оплачивать все командировки Д. мне придётся из своего кармана.
Судил Д. военный трибунал… но за что?
Его приговорили в двум годам дисбата «за попытку дезертирства».
Это был приговор-месть, нельзя же так издеваться над доверчивыми офицерами!
Прочие офицеры полка держались за животы.
Один смелый лейтёха попросил у замполита фото, на котором Д. с начальством зафиксированы на фоне стенда «Боевой путь»
Это он зря. Наступать начальству на больной мозоль не следовало. Вскоре юморист получил взвод в Кушке.
«Меньше взвода не дадут, дальше Кушки не пошлют».
По закону после отбывания срока в дисбате солдат возвращается дослуживать положенные два года в свою часть. И это правильно – в назидание другим.
Но наш герой после дисбата отдавал остаток своего Долга не в этом полку. Таковым было единодушное пожелание командира, замполита и особиста. Они хорошо знали, насколько заразителен дурной пример.
Особенно для смекалистых воинов - наследников Красной Армии!