Весь остаток дня Мария делала вид, что работает над отчетом, а по сути, пряталась за мониторами, скрывая набегающие слезы, и обдумывала ситуацию, в которой оказалась. Она пыталась вспомнить каждый день с того момента когда в Интернете нашла объявление с этой вакансией, и в её памяти стали воскресать смутные картины какой-то чужой жизни: двор какого-то здания, утопающего в зелени, детская площадка со старыми качелями, за ними пустырь и шпиль часовенки вдалеке.
Боле яркими казались воспоминания спортивного лагеря на берегу чистого ручья, где она до изнеможения, до боли во всем теле проходила ускоренную подготовку: все виды борьбы, с такими же как она курсантками, стрельба из всех видов оружия, лазание по скалам, плаванье и бег, бег и еще раз бег… И эти бесконечные беседы с психологом… Как расположить к себе людей, как подчинять, оперируя на их слабости…
… Её теперешняя квартирка, совсем такая, как в той другой жизни, и только его нет рядом… и подруг… Куда все подевались? Словно кто-то украл её прошлую жизнь…
Маша зашла в Инет и вывела на экран схему города. Поисковик отметил на карте с полтора десятка церквей и часовен и послушно отправил изображение на печать.
Услышав в приоткрытую дверь легкое жужжание принтера, из кабинета вышел Алексей Петрович:
- Я думал, что все уже ушли. А ты почему домой не идешь? Ты посмотри на себя – у тебя все глаза красные. Успеешь еще свои мемуары написать, - начальник по-отцовски отчитывал Марию, - только вот выносить свои записи не стоит.
Алексей Петрович подхватил лист, выползающий из принтера:
- Что это?
- Все церкви нашего города. Хочу в каждой свечу поставить, что живой вернулась, - Мария сама удивилась, с какой легкостью ей удалось соврать.
Начальник удивленно посмотрел на Машу и расписался на обратной стороне листа:
- Это если охранники задержат. Нашу бумагу нельзя пронести мимо охраны незамеченным.
Маша гнала машину по вечернему городу от одной церквушки до другой, которые хоть немного совпадали с её смутными воспоминаниями. Наконец ей повезло, возле одной из часовен, обнесенной низеньким забором, её обдало какой-то теплой волной, и появилось странное ощущение, что все это она уже видела. Объехав святое место по узенькой дороге, Маша оказалась в том самом дворе из её воспоминаний… и детская площадка… и качели, возле которых резвились дети.
Только вот то место, куда по наитию Маша собиралась припарковать свою машину, было уже занято. На ней стоял, такой же как у неё, синий опель. Отъехав в дальний конец двора, она остановила машину и пробежалась глазами по фасаду дома. Вот окна её маленькой квартирки на четвертом этаже, в них свет, и иногда через тонкий тюль мелькает тень – её тень…
Маша вспомнила свой последний день в далеком 37-ом… Ходячих манекенов в черных костюмах…
«Мы строго следуем инструкции: сначала отправляем людей…» Невольно слезы навернулись на глаза. Нет, у неё не было злости к этой тени в её окнах, ей просто очень хотелось жить…
- Господи, разве я многого прошу? – Маша стояла в маленькой часовне с тоненькой горящей свечой, - Пусть я родилась в деяниях, которые ты отвергаешь, и даже те, кто меня создал, не считают меня человеком. Я молю тебя лишь об одном, Господи, забери у меня все, но даруй мне жизнь…
Ночью Мария не могла уснуть, в голове вертелся, еще до конца не осознанный и наивный, но план. Утром она встала на час раньше, зарядилась большой кружкой крепкого кофе и села перед трюмо «почистить перышки». В предстоящее утро ей просто необходимо выглядеть неотразимой. Только вот для полного блеска ей мешала припухлость на глазах.
Ничего, дура та женщина, которая не сможет свои недостатки превратить в достоинства, а сейчас Маша в себе не сомневалась. Она порылась в ящике со старой косметикой и нашла давно вышедшие из моды розовые тени. И уже через полчаса из будуара вышла не спецагент, а хрупкая девочка с грустными глазами, которую каждому мужчине захочется взять под свою защиту. В последний раз, оценив себя перед большим зеркалом в прихожей, Мария осталась довольна своим новым образом – не все в отделе это оценят, и тем более Наташа, но только не тот, кому это предназначалось. И этот человек по долгу службы должен был хорошо знать, кто она, и что не суждено ей надолго задержаться в этом мире, но, похоже, и его намерения не претендовали на длительные отношения.
С утра на работе Мария опять спряталась за мониторами и даже написала целую страницу своих воспоминаний – она ждала. Из кабинета показался Алексей Петрович в безукоризненном деловом костюме с толстой папкой бумаг:
- Я на совещание… - проронил он в пространство комнаты.
И это была команда, о которой сам командир мог только догадываться. Как только дверь захлопнулась, все полезли в столы и сумки, доставая кружки, печенье и все что требовалось для второго завтрака.
Маша достала свою кружку и выскользнула из комнаты. Пройдя длинный и пустой коридор, она остановилась напротив последней торцевой двери и нажала на кнопку вызова.
Дверь открылась, и из неё выглянул низенький, щупленький, прыщавый - ну, совсем никакой парень со светло-русыми волосами. Единственное достоинство, а может и беда которого - он знал то, что хотела узнать Мария.
«О Боже, и ради этого чуда я сегодня красилась!» - но Маша, как могла, сохраняла на лице улыбку.
- Мальчики, не угостите кофе? У нас кофеварка сломалась, а без кофе жизнь такая тоскливая, - начала она диалог не очень-то скрывая, что это лишь предлог.
Этого мальчика, который был на пару лет младше Маши, звали Владимиром, и работал лаборантом, как когда-то ей казалось, на самом острие технической мысли – в зале, где были установлены порталы.
Как и предполагала Маша, Владимир был не очень сведущ в общении с девушками, и не очень-то догадывался о расхожем правиле гусаров - никогда не говори с женщинами о службе, оружии и лошадях. А это было как раз то, что и хотела от него девушка. Через полчаса допив вторую чашку кофе, и выслушав хвастливые рассказы Владимира, Мария засобиралась к себе. Она уже поняла, что прочно его зацепила, и никуда он теперь не денется. А для первого свидания этого было достаточно.
На следующий день Владимир сам позвонил по служебному телефону и пригласил Машу на утренний кофе. Кофе уже был свежемолотый, с печеньем, конфетами и даже со сливками. Время стабилизации стремительно уходило, но, ни в этот день, ни в следующий, Маша ничего толком не узнала о работе портала. Но прощаясь, Владимир предупредил, что завтра будет много работы и кофе отменяется… Что это означает, догадаться было не трудно – будет телепортация. Это событие Марии ни как нельзя было пропустить.
« Ну, в самом деле, не выкинет же он меня за дверь, ну а выкинет – что я теряю…», - с этими мыслями она весь день провела как на иголках и с трудом дождалась следующего утра.
Выгнать её Владимир действительно не посмел.
- Я сегодня тебе сама кофе приготовлю, тихонечко посижу и мешать не буду, - с этими словами она поцеловала его в щеку и проскользнула в приоткрытую дверь. Она прошла мимо возвышающихся порталов и скрылась за ширмами зоны отдыха. Оказалось, что сегодня Владимир был не один, в низеньком кресле в белом халате вальяжно расположился его напарник. Маша напрягла память, вспоминая его имя – кажется, Сергей.
- О, мальчики я вас сейчас таким классным кофе угощу! – нисколько не смутившись присутствием Сергея, Маша принялась хозяйничать за чайным столиком.
Вслед за Марией подошел и Владимир, он был зол, обескуражен, но сдаваться не хотел. Он уже хотел просветить посетительницу, что существуют инструкции,… но не успел, Маша положила запястья ему на плечи и впилась в него влюбленными глазами.
Сергей смотрел на эту немую сцену, переводя взгляд то на одного, то на другого:
- Я, пожалуй, пойду!
- Куда, - Маша за плечи усадила Сергея на место, - я вас еще своим фирменным кофе не угостила, - Маша сама поражалась своей фамильярности. Но в душе она ликовала – эту битву она выиграла, осталось только забрать контрибуцию…
Маша уже разливала кофе по чашкам, когда на одном из порталов сработал зуммер. Ребята соскочили с мест, надевая на ходу белые халаты, только Володя остановился и с укором посмотрел на Марию.
- Я вас здесь подожду, уверяю, меня никто не увидит, - и Маша наивно прикрыла свои розовые веки.
Владимир только чертыхнулся себе под нос и в досаде махнул рукой. А Мария нашла кресло, с которого открывался обзор ожившего портала, надела на лицо маску полного безразличия и достала телефон.
Все что видела и слышала, она подробно записывала на телефон, хотя больше она надеялась на свою память. Иногда, если это удавалось, украдкой делала снимки на камеру. Ребята занятые своими делами только изредка бросали на неё свои взгляды…
Через час все закончилось, и Сергей проводил до дверей последнего «объекта». Парни вернулись за ширму и плюхнулись в кресло – вид у них был крайне изнеможенный. Маша налила им свежего кофе и уселась рядом.
- Всё, теперь о работе можно на пару недель забыть – до конца месяца никаких телепортаций. Может, отпуск возьмем… без содержания… А, Володь? – Сергей с мечтательным видом отпивал из кружки.
* * *
Работа по написанию воспоминаний теперь продвигалась значительно быстрее, но Мария не торопилась. Она не знала, что люди решили с её ликвидацией, но на их милость она не надеялась. В следующие дни она выведала у Владимира последние подробности о телепортации.
Оказалось, что самих людей через порты, в целях безопасности, не перемещают, только их оболочки-матрицы. И пока они катаются по временнЫм лабиринтам, их тела в виде биомассы хранятся контейнерах, а тела им заменяют синтетической биомассой с разной степенью стабилизации. Все это Мария выведала у Володи, ссылаясь на ненасытное женское любопытство.
Все что Мария узнала, было для нее полным крахом. Шанс завладеть биомассой живого человека сводился к нулю и другого пути у неё не было… Был когда-то у Людмилы Алексеевны призрачный шанс завладеть биомассой Лихтера, только у этого шанса было сослагательное наклонение. А сейчас, все её навыки и способности не могли ни в чем ей помочь. Она уже смирилась со своим положением и обреченно отсчитывала последние дни своей короткой героической жизни.
Продолжение: http://www.proza.ru/2018/03/22/1141