Часть 2.
ОТРОЧЕСТВО.
Введение.
«ЗдОрово!» — сказал мне Лешка Золотухин, прочитав черновики первой части «Академа». — Ирка, пиши дальше!». И я пишу!
И вовсе не потому, что получила одобрительный отзыв и не один (хотя приятно) а, потому, что знаю себя! ЛЕНЬ — моё второе имя ( для тех, кто не знал «)))»). Если я не начну писать «вторую часть Марлезонского балета» сейчас, то процесс написания книги может затянуться надо-о-о-лго.
Итак, воспоминания вновь начинают кружить в голове, как встревоженный улей….
Сразу хочу попросить прощения у читателей за то, что буду писать, как пишется, не всегда соблюдая хронологию, отвлекаясь и перескакивая с одного на другое. Как оказалось, у воспоминаний свои законы!
Кроме того, в старших классах появилась тенденция обращаться друг к другу по фамилии. Потому, тоже буду придерживаться этого, а к суффиксу – к — в именах постараюсь обращаться реже.
Глава 1. Девчачий бунт.
Начало учебы в шестом классе в новой школе я уже описала. Год учебный проскочил, как обычно. Не помню особых потрясений. Были, помнится, какие-то «разборки» между девчонками. В альбоме Софьи Васильевны есть даже фото, как мы стоим возле парты, за которой с напряженными лицами сидят Вялых и Тарбеева.
Что забавно, сама я не помню, в чем была суть конфликта, попыталась выяснить у некоторых одноклассников — «дудки». Все позабыли за давностью времен. Смешно! А ведь судя по лицам на фото — это был Конфликт, и нешуточный. Вот так в Жизни — многое Важное превращается со временем в НЕважное! Ну, и наоборот!
А вот как мы все дружно (имею в виду девчонок) восстали против Сашки Голова — очень хорошо помню.
Сашка любил поиздеваться над нами ( в младших классах, разумеется) . Сейчас не надо быть даже психологом, чтобы понять, что таким образом он пытался внимание девчонок привлечь. Но в те годы мы в психологии не очень разбирались, а обижались, злились и плакали. Как вспомнил Золотухин, особенно доставалось от Голова Ольге Бацуле. Я могу заверить, что не только ей. Доставалось всем, кроме Вялых, которую он уважал и побаивался.
Не помню точно, что переполнило «чашу» нашего терпения, только однажды мы ВСЕ собрались после уроков во дворе школы, чтобы устроить ему «темную». Мы окружили его плотным кольцом и пообещали, что если он хоть кого-то еще тронет, то мы…. Кажется, мы даже толкали и щипали его. Было видно, что он не только растерялся , но даже немного испугался. И что?
Он стал себя вести нор - маль- но, не сразу, наверное, но больше никаких особых претензий к нему у нас не было. Вот она — сила коллектива или та притча, про «прутик», что нам часто читали на уроках — по одному любой прутик легко сломаешь, а весь веник попробуй! Были мы еще «прутиками», но силу свою начали ощущать!
Кроме этого знаменательного события, не знаю как у других, но лично у меня, именно в шестом классе, произошел «квантовый скачок» в сознании.
Интригующе звучит, правда? Но именно так с человеком и происходят перемены.
Я даже отлично помню этот день. В окна «лупило» осеннее солнце, была отличная погода, я вернулась домой из школы, и вдруг… оглядевшись вокруг, поняла, что мои понятия о «порядке» в доме очень сильно отличаются от маминых. И я вымыла пыльное окно, пол, убрала в сервант разные безделушки и статуэтки, до которых моя мама большая охотница. А потом взяла толстую книгу о домоводстве, и пошла на кухню, чтобы приготовить по оригинальному рецепту макароны, запеченные с сыром.
Здесь следует вспомнить, что у каждого советского школьника обязательно был «Распорядок дня». Обычно он висел на стене или лежал под толстым стеклом на письменном столе. Там с точностью до минут было прописано — во сколько ты должен вставать, когда делать уроки, гулять, читать и прочее. Не могу сказать, что распорядок этот соблюдался безукоризненно, но у каждого были домашние обязанности — это точно. И дома прибраться, и за хлебом-молоком сгонять, и выучить уроки до прихода родителей.
Я тоже не была исключением, что-то мыла, прибирала, но это не было МОЕЙ инициативой, а с этого дня я стала делать что-то по дому САМА, то есть практически впервые взяла ответственность на себя, что является первым признаком взросления.