Сменили друг друга четыре президента, заступил пятый. Заметно стали ближе к Европе. Поднялись цены, заметно увеличилось количество мусора вокруг, стихийных свалок. На дорогах на улицах села стало больше машин. На полях появилась новейшая мощная техника и почти не видно людей, будто техника постепенно вытесняет все живое.
Лет двадцать назад, в селе у людей было около двухсот голов коров, три стада выгоняли каждое утро на пастбище. Сейчас не уверен, наберется ли хотя бы голов двадцать. И просто привязывают где-нибудь на огородах, лесополосах.
Приблизительно в то время еще был свинарник в совхозе, голов на пятьсот. Чуть ли не в каждом дворе хрюкали свиньи. Свинарник остался, но без свиней, и не помню уже, когда в последний раз видел живую свинью.
Как воспоминание о происшедших переменах, остался рассказ, услышанный от случайной собеседницы. Вот он.
Рядом с нами много лет жила немецкая семья. Жили мы по-соседски, по-доброму. Не помню, чтобы за все время между нами слово грубое было сказано. Хорошие люди. Мы с ней были почти одногодки. Она была женщина общительная, добрая. Да и я, любительница посидеть за столом в хорошей компании. Так что, то они нас в гости зовут, то мы их.
Потом, когда началась вся эта перестройка да демократия, потянуло их к своим. Продали они дом и уехали в Германию. Потом получили от них письмо. И мы ответили. И так какое-то время, нет-нет, да и получим письмо от них. И вот в одном письме они приглашают нас приехать к ним в гости, посмотреть, как они устроились, как живут. А в конце письма приписка: «Если надумаете приехать, привезите украинского сала». Мы и надумали.
У мужа работа, да и вдвоем ехать накладно получится.
- Поезжай-ка ты одна, - говорит мне мой. – Я все же за свою жизнь хоть поездил. А ты, почитай, кроме своего села нигде не была.
Я и начала собираться. И про сало не забыла. У нас здесь сала не было. Как-то мужик на своей машине привозил свинину, но сало плохонькое – тонкое. Решила – съезжу в город на рынок.
Все как-то некогда было. Потом поехала. Готового, соленого сала не было. На рынке у одного мужика было свежее, более или менее подходящее. Но уже времени не было его приготовить, возиться с ним. У бабы всегда работы хватает, а тут еще с этой поездкой. Хотелось оставить своих в полном порядке.
«Что за блажь ей влезла в голову – «украинского сала…», вроде не пробовала его, - сама себе думаю, - что, в Германии, в богатой стране сала своего нет? И какая разница, украинское сало или немецкое – свинья есть свинья, что у нас, что в Германии».
Поехала без сала. Понятно, поехала не с пустыми руками. Ну и приехала к ним.
Встретили хорошо, рады. Поговорили о том о сем. Начала выкладывать подарки, а она спрашивает:
- А сало привезла?
«Ах ты, Господи, - думаю про себя, - далось тебе это сало».
Так мне неловко было оправдываться, если б кто знал. На всю жизнь, видно, мне настроение испортило это сало. Как вспомню эту свою поездку, так будто слышу ее голос: «А сала привезла?».
На следующий день они ушли на работу, а я вышла прогуляться по городу, посмотреть, и первым делом зашла в магазин, купила грамм триста сала. На вид ничего будто, красивое. Хожу я с этим салом по улицам, смотрю по сторонам, а у самой в уме, как это я приду, приготовлю к ужину сало, порежу, сложу аккуратненько, начищу чесночку, как сяду с ними за стол, попробую сало, и скажу: «Хорошее сало! Не хуже украинского».
Вернулась, их еще не было дома. Прежде, чем готовить, решила попробовать. Отрезала кусочек, пожевала, а остальное выбросила в мусоропровод. И даже не сказала о своей покупке хозяевам. И чем они там своих свиней кормят? Может какими промышленными отходами.
Мы раньше постоянно держали свиней. Иногда по две враз. Это когда в совхозе каждый год выдавали зерно по 30 копеек за килограмм. Бывало, кормишь, пока они уже стоять не могут. Поднимется на передние ножки, нажрется каши, хрюкнет, и снова на боковую. Зарежешь – так у нее сало в ладонь толщиной. И нежное, как масло, хоть на хлеб мажь!
Продолжение следует...