36. Альтернативные поляны
- Что-то ты зачастил, - констатировал Чебурек. – В чем беда на этот раз? Или нет беды, а так, одни огорчения?
- Обманули, ограбили, накричали, выгнали, не поняли, не простили, - выпалил Антон все, что накопилось на сердце.
- Так-так-так, не части, - взмолился койот. – Присядь, отдохни. Я тебе «егорыча» принес. Вон, стоит под камнем, тебя дожидается. Один знакомый леший подогнал. Стаканов нет, так что из горла. А потом – как на духу, все то же, только помедленнее.
- Леший настойку подарил? – удивился Антон.
- Ну, не совсем подарил, - засмущался Чебурек. – Я ему русалок покрасивше подманиваю. Услуга за услугу, так сказать.
- Говорил же, что никто к лешим в их пятачки леса попасть не может, - напомнил Антон.
- Так то ж не про меня, - гордо заявил Чебурек. – Я тут во все пятачки вхож. И в алтыны, и в полтинники. Я же дух этого места. На мне, можно сказать, все тут и держится. Глотай и рассказывай.
Антон послушно глотнул и начал рассказывать. Рассказывал долго – и про Дениса, и про Машу, и про маму Нину, и про Нестора Ивановича. Рассказывал долго и вдруг сам стал понимать, что все-то у него виноваты, все-то у него злы, все черствы и бездушны. А он, Антон, который позволил себя обмануть, который лишил Машу мечты о хорошем отпуске, который довел маму до слез, а папу до проявления гнева, он, Антон, как бы и ни при чем. И стал перестраивать рассказ, и стал сбиваться, и злиться на себя, пока не запутался окончательно.
Антон сидел на зеленой траве, прижавшись спиной к теплому камню. «Егорыч» согревал изнутри. Не хотелось вставать, не хотелось идти куда-либо, тем более не хотелось возвращаться домой – ни к родителям, ни к жене. Чебурек же, наоборот, был очень деятелен, бегал из сторону в сторону, мельтешил и суетился.
- Так-так-так, - постоянно приговаривал койот.
- Меня сейчас вырвет, - признался Антон. – От твоей беготни голова кружится.
- Это от «егорыча», - возразил койот. – Забористая штука. И помогает порядок навести в твоем чердаке. Дай лизнуть!
Антон послушно плеснул огненно-зеленой настойки в глубокую пробку. Чебурек в два движения языка впитал в себя жидкость.
- Ну, вот, - радостно заявил зверь. – Теперь все ясно.
- Просвети и меня, - попросил Антон.
- Во-первых, о деньгах забудь – еще заработаешь. – Антон только хмыкнул с сомнением. – Во-вторых, родители поймут. Сам же говорил, что отец предупреждал тебя. Что-то о царе в голове.
- Я не говорил, - удивился Антон.
- А, какая разница? – отмахнулся лапой койот. – Дух же, и так все знаю. Так чему учил тебя отец?
- Что до двадцати пяти у молодого человека нет своего царя в голове, - с неохотой вспомнил Антон. – Как-то так.
- Тебе уже исполнилось четверть века? – спросил проводник.
- Нет, - признался Антон. – Скоро двадцать три.
- Вот и расслабься! – успокоил койот. – Хотя по поводу возраста царепришествия я бы поспорил. Но твоему отцу виднее.
- Я поступил, как полный дурак, - искренне раскаялся парень.
- Глубиной ты наполнял себя в иных мирах, - напомнил Чебурек. – Читал философов, романы, общался со сверстниками. Представлял себе взрослую жизнь, строил модели. Но мир живых, не литературных людей – не абстрактное умозрение, не склеенная твоим разумом модель. Люди практичны, часто злы и всегда меркантильны.
- Плохо ты о людях.
- Слишком хорошо их знаю, - тявкнул койот. - В жизни не бывает ошибок, бывают только волеизъявления, приводящие к тем или иным последствиям. Ошибка – не действие, а тот, кто его, это действие, совершил. Воля формируется в детстве и юности. Зрелый человек лишь следует за ней.
- А если более коротко и более понятно? – попросил Антон.
- Более коротко – ошибка не ты, - пояснил Чебурек. – Ошибка – твой Денис. Не тот, кого обманули, а тот, кто обманул. И даже не он сам, а те, кто его воспитали – родители, школа, улица, интернет этот ваш.
- Если бы не такие дурики, как я, то и таких гадов, как Денис бы не было, - в отчаянии ругнулся Антон. – Доверчивый дурень.
- Тише-тише! – шикнул Чебурек. – Не держи зла. Да, ты прав, в твоей жизни будет еще много Денисов. А в жизни таких Денисов будет еще много таких Антонов. Не в этом же дело.
- А в чем?
- Это Мир троп, - напомнил Чебурек. - Знаешь, какова его основная опасность? – Антон показал заинтересованность всем видом. – Основная опасность Мира троп – это цинизм. Сказка кончилась. Ты начинаешь сам принимать решения, и с каждым решением все больше перестаешь доверять людям. Если утратишь доверчивость, то станешь циничным.
- Разве цинизм – это плохо? – спросил Антон. – Разве цинизм – это не надежный щит от обмана?
- Надежный, - согласился койот. – Вот только, утратив доверчивость, став циничным, ты по Миру троп больше ходить не сможешь.
- Что ж вы меня все пугаете? – возмутился Антон. - То двери закроются, то зеркала станут просто зеркалами, то по тропам ходить не смогу. Шаг влево, шаг вправо – расстрел?
- Шаг влево, шаг вправо – увяз, - поправил Чебурек. – Увяз и застрял, как это ваши геймеры говорят? Застрял в локации. Хотя разве можно твою жизнь сравнивать с игрой? Ты к Венере стремишься?
- Фей Ерофей так сказал, - кивнул Антон. – Только я еще и сам до конца не верю. Несмотря на все эти ваши собачьи разговоры, тени в зеркалах, желтые фонари и загадочную охотницу.
- А не верь, - позволил Чебурек. – Но пока ты идешь замечательно. Кучу соблазнов преодолел, еще больше – сумел избежать. Еще «егорыча»? Дай лизнуть. – Антон вновь налил огненной зелени в пробку.
- Осталось же совсем чуть-чуть, - разомлел Чебурек. – Поднапрягись.
- И что я должен делать? – Антон прилег рядом с проводником и, глянув в почти ночное время, нашел-таки желтую звездочку.
- Простить Дениса, забыть его, - были бы у Чебурека пальцы, он стал бы их загибать. – Жена сама простит.
- Ох, не уверен, - перебил Антон.
- Простит-простит, - заверил койот. – А еще лучше – заведите детей.
- Заводят собак, - улыбнулся Антон.
- Ну, заведите собаку, - не стал спорить койот, – а потом детей.
- Пойду я, - вдруг поднялся Антон.
- По пятой или по шестой? – уточнил Чебурек.
- По шестой, - уверенно решил Антон.
Как только путешественник ступил на новую дорогу, цифра на камне вновь изменилась.
- В добрый путь! – пожелал проводник.
И опять уходящие в сумерки неба высоченные стволы деревьев, и опять пыль тропы под ногами. Только в этот раз все сложилось не по плану. Через метров сто Антон вышел на опушку поляны. Другой поляны, в центре которой тоже стоял камень. От камня также спицами разбегались десять дорог. На камне не было никаких надписей. Антон замер на границе Темного леса. Стало интересно. Он уже собирался к камню.
- Стой! – услышал за спиной голос проводника. – Ни шагу больше!
Антон обернулся. По шестой тропе бежал запыхавшийся Чебурек, смешно закидывая задние лапы вперед передних. За койотом дымился пыльный след.
- Еле успел! – проводник все никак не мог перевести дыхания. Дорожная пыль колтунами въелась в его мокрую от пота-мыла шерсть.
- Что это? – Антон указал на распутный камень.
- Не твоя поляна, - задыхаясь, выдавил Чебурек. – Вернее, твоя… Альтернативная. Это те дороги, по которым лучше не ходить.
- Где-то я это слышал, - задумался Антон и тут же вспомнил. – Двери, которые нельзя открывать; зеркала, в которые не стоит глядеть… Дороги, по которым лучше не ходить? Так?
- Именно, - подтвердил Чебурек.
- Почему?
- Нет возврата. Дороги в один конец. Любая из них – с односторонним движением. А твоя – вон, - и Чебурек острой мордочкой указал направление. – Трасса номер шесть.
- Тогда вылетаю шестой трассой, - улыбнулся Антон и направился в нужную сторону.