Предыдущая страница http://www.proza.ru/2018/03/16/631
В результате откровенных репортажей английских фронтовых корреспондентов и жёсткой критики в печати, а также благодаря деятельности Флоренс Найтингейл и её отрядов сестёр милосердия обстановка в английских госпиталях к концу войны радикально изменилась в лучшую сторону.
У французов дела изначально обстояли неплохо. Союзникам удалось значительно уменьшить смертность при операциях за счёт приобретённого опыта. Интересно, как менялся характер ран у англичан и французов. О русских раненых таких сведений нет.
В сражении на Альме ранения у союзников были в основном от круглых мушкетных пуль. В Инкерманском сражении преобладали штыковые раны. В битве под Балаклавой – раны, нанесённые саблей и пикой.
А вот раны, полученные при осаде Севастополя, приводили врачей просто в ужас: сильнейшие ожоги, раны от попадания осколков камней, бомб, а также кусков толстого стекла, разлетавшихся при разрыве корпусов стеклянных ручных гранат.
Раны имели рваный характер. Все ранения без исключения сопровождались шоком, инфекциями и большой кровопотерей. Круглая пуля из гладкоствольного ружья из-за малой скорости полёта при попадании в человека ломала кости.
Коническая пуля из штуцера, летевшая с большой скоростью, мозжила их, рвала сухожилия и мышцы. Когда русские стали стрелять коническими пулями из гладкоствольных ружей, раны у союзников тоже стали ужасными.
В Крымскую войну небольших ран, как правило, вообще не случалось. При орудийном обстреле, когда разрывалась бомба, разлетались куски чугуна. Попадая в человека, они отрывали конечности или выворачивали наизнанку все его внутренности.
Если стреляли неразрывными ядрами, то, что происходило при попадании ядра, можно догадаться, даже не обладая большой фантазией. Из четырёх знаменитых русских адмиралов, похороненных во Владимирском соборе в Севастополе, только у Михаила Петровича Лазарева, умершего от рака, тело было цело.
Владимиру Ивановичу Истомину ядро оторвало голову, Владимиру Алексеевичу Корнилову – ногу, Павлу Степановичу Нахимову штуцерная пуля размозжила часть головы. Ружейные пули в то время представляли довольно увесистый кусок свинца, наносивший, на радость меткому стрелку, жуткие увечья противнику. Именно от такого смертельного ранения в голову скончался адмирал Нахимов.
Грустная судьба была и у тех, кто получил раны от изобретения английского капитана Генри Шрапнеля либо от картечи.
В отличие от Англии, в России царила привычная жёсткая цензура, никакой критики в печати не допускалось, что в действительности происходило в лечебных учреждениях, простому обывателю понять было невозможно.
В русских госпиталях условия для раненых и больных практически оставались без изменений всю войну. Только там, где работали сёстры милосердия, улучшилось отношение к пациентам.
Опять же, только благодаря сёстрам милосердия раненые получали в полном объёме лекарства, прописанные им врачами. До того как выдачей лекарств начали заниматься сёстры милосердия, медикаменты разворовывались фельдшерами и госпитальными служащими, которые ими торговали.
Правда, следует заметить, что лекарства, применявшиеся тогда врачами, сейчас вызывают тихий ужас. Они не столько лечили, сколько помогали больным и раненым поскорее приобщиться к вечности.
Пациентам вливали мышьяк, настойку опиума, ртуть, давали большие дозы морфия, имелись и вовсе экзотические препараты. Крымские военные госпитали снабжала лекарствами и медикаментами херсонская полевая аптека, откуда их месяцами везли на волах, лошадях и даже на верблюдах.
Продолжение http://www.proza.ru/2018/03/18/2237
На фотографии: английские ветераны Крымской войны