Liberate me!

В соавторстве с Вячеславом Зименко
**********************************

Переселение разума: возврат к классике?

Перед читателем – работа только что создавшегося творческого тандема Вячеслава Зименко и Владимира Моржа. Насколько этот союз будет плодотворным, зависит только от них. Пока они решили попробовать себя на фантастическом поприще.
А текст представляет собой классическую научную фантастику типа «запрограммированного путешествия». Мне эта работа напомнила сюжеты из романов и рассказов Шекли, Саймака, Каттнера, Андерсена и даже Бредбери. В их произведениях герои по ходу сюжета меняют тела.
В этом смысле Зименко-Моржа можно назвать «продолжателями», которые взялись за дальнейшую разработку старой темы. Поэтому сам сюжет в этом плане нельзя назвать «сверхоригинальным», но для читателя он будет иметь, скажем так, «достаточный уровень новизны». И хорошо, что тут оригинальность сдержанная, усиливать её не стоит. Текст не кажется банальным и это самое главное.
Кстати, по сюжету, а не по объему, эта работа представляет собой вполне полноценный роман с четкой конструкцией (чего частенько не было, например, у братьев Стругацких). То есть, по конструкции сюжета, это не повесть, а именно роман, включающий в себя пролог, завязку, четыре внутренних модуля (самостоятельных с повышением) и эпилог.
Что я заметил: часть текста писал технарь, а часть гуманитарий. Разница есть. Кто из авторов кто, не знаю, но могу легко выделить «фрагменты технаря» и «фрагменты гуманитария». Например, у Стругацких сие сделать сложно, поскольку там отшлифовка на предельном уровне. Они, вероятно, сначала писали каждый свой кусок, потом менялись и проверяли друг друга, тут же чистили и тут же продумывали следующий фрагмент. Тексты глав отличаются друг от друга, скорее, по другой причине: они просто ставили разные задачи тому или иному роману. И одновременно – странное сочетание прекрасной стилистики и довольно слабой сюжетности.
Что же касается романа Зименко-Моржа, то здесь фантазия играет в сюжете «в полный рост». По ощущениям написано очень интересно.
Текст состоит из четырех частей «миссий-путешествий». Сюжет приключенческий-авантюрный. Главный герой, доцент, связанный контрактом с межпланетной корпорацией, совершает последовательно четыре путешествия на четыре самые разные планеты, выполняя на них оговоренные с корпорацией миссии. Причём интересным образом, всякий раз он одновременно выполняет и не выполняет поставленные задачи (каждый раз что-то становится препятствием либо представители корпорации внезапно сами меняют правила игры и свои собственные установки). В финале все разрозненные миссии объединяются в одну, и становится ясно, для чего существовала эта межпланетная корпорация и какие были у неё истинные цели.
Первый эпизод с «перемещением» немного тяжеловат для восприятия, хотя, это может моё чисто субъективное мнение. Второй намного легче. Чем-то по социальному устройству, царящему на планете, он напомнил один знаменитый польский фильм. Третий – ещё легче. Возможно, здесь применён такой приём, когда текст «упрощается» по мере продвижения читателя по сюжету.
Понимаю, что это – своеобразная пристрелка, проба пера тандема. И в связи с этим даю авторам совет на будущее. В первом эпизоде проблемы не только сложности языка и жутко нереального количества фантазии в описательной части. Там откровенно тяжёлый язык, много коротких рубленых фраз, которые в сочетании с фантазийными мирами мозг воспринимает с трудом. Мне кажется, что для этого сюжета язык должен быть предельно лёгким, лучше даже что-то убрать, но улучшить общее восприятие.
Заканчивая эту краткую рецензию, хочется традиционно пожелать авторам новых не менее интересных работ в фантастическом жанре.
Лев Вишня

LIBERATE ME!

  Глава 1. Вербовка

Денёк выдался ещё тот! С утра прочёл две лекции, затем провёл практическое занятие и до мурашек отсидел «хвост» на заседании кафедры. На «кафедралке», как обычно, напрягали и ставили задачи к предстоящей международной аккредитации университета, запугивали увольнением тех, кто умудрится подвести замечательный коллектив.
«Голова пухнет от методической работы, совсем не дают заниматься настоящим делом! Может, бросить всё к чёртовой матери? Сидеть дома (пенсию уже заработал!), заниматься рыбалкой и своими хобби, получать удовольствие от жизни, ведь неизвестно, сколько там теломеров2 осталось в моих хромосомах и когда заявится дама с косой?»
Дмитрий вдруг поймал себя на том, что заводится от бесполезного брюзжания.
«Но ведь действительно, – попытался он оправдаться перед собой, – в Минобре кто-то постоянно тасует государственные образовательные стандарты, придумывает новые требования к учебным программам и топит тем самым российское образование в бесконечном море ненужных бумаг. А болонский процесс3 и отказ от специалитета? Это же просто вредительство какое-то!»
«Перестань и успокойся, – посоветовала рациональная часть мозга. – Что, тебе больше всех надо? Вспомни законы Мэрфи, по которым развивается бюрократия. Всё нормально! Относись к этому философски, то ли ещё придумают эти канцелярщики!»
«Ну, нет, – не согласилась с ней иррациональная половина мозга, – вы забыли местное начальство. Оно, желая выслужиться, обязательно побежит впереди телеги и придумает что-нибудь от себя, ещё более бесполезное, чем требует Златоглавая, а так же – астрономически тупое. Готовьтесь, будет ещё хуже!»
Рабочий день закончился. Кандидат наук и доцент Дмитрий Валерьевич Новосёлов оделся, сдержанно попрощался с коллегами и вышел из учебно-лабораторного корпуса.
Ранний апрель брал своё. Послеполуденное, но ещё яркое солнце грело тело и душу, раскрашивало позитивом дорогу домой. Дмитрий, осознавая гиподинамический образ жизни преподавателя вуза, старался больше ходить пешком. Дорога пролегала через парк. Щебетали птицы, по аллеям беззаботно гуляли пенсионеры и собаки, небо было голубым, а трава зелёной. Это успокаивало.
Дома делать ничего не захотелось. С тех пор, как они с Дарьей решили развестись (хотя и не торопили это событие), жизнь текла как-то по инерции, без скандалов, но и без особой радости. Появилось ощущение того, что каждый совместно прожитый день просто вычёркивается из твоего жизненного бюджета и приближает к чему-то новому, но неизбежно-печальному. В душе поселилась пустота.
Дмитрий, пытаясь избавиться от следов «производственной» тяжести в голове, уселся в кресло против окна, закрыл глаза и расслабился.
Если смотреть через закрытые веки на дневное солнце, то это быстро утомляет. Сейчас же солнышко клонилось к закату, а небольшой ветерок, шевеля ветви с молодыми листьями, фильтровал лучи и пропускал их в окошко разноразмерными импульсами, будто сигналы азбуки Морзе. В глазах зажигались розовые, белые и алые вспышки, чередуясь с фиолетовыми и чёрными «заставками».
Казалось, что смотришь весёлый детский калейдоскоп.
Незаметно наступило умиротворение, и пришла расслабляющая дремота. Вдруг Дмитрий ощутил себя в прозрачном, несущемся куда-то стеклянном пузыре.
Ему чудился фантастический, невероятно красивый мир, тело наполнилось приятной лёгкостью и парило (уже самостоятельно, без пузыря) над проплывающими внизу пейзажами. Он грезил! Его сознание перешло в иную реальность, и она завораживала, влекла в неизведанное.
– Дима, иди, наконец, ужинать, – раздражённо и громко позвала жена, – второй раз приглашаю!
Картинка оборвалась, тело болезненно почувствовало гравитацию, а в душе поселилась досада и ощущение, подобное тому, когда у ребёнка отнимают любимую игрушку.
Назавтра доценту опять захотелось посмотреть «калейдоскоп», потом опять и опять. Он, как наркоман, ежедневно спешил в заветное кресло и сильно расстраивался в пасмурные дни, когда поиграть в путешествие не удавалось. Теперь фантастический мир уже не воспринимался как грёзы, а был вполне реальным. Сегодня Дмитрий даже провёл эксперимент: дотронулся до ближайшего выступа скалы и явственно ощутил прохладу горной породы, а поднеся к лицу сорванный цветок, почувствовал его лёгкий медовый запах. Но самым убедительным доказательством реальности происходящего оказалась атака маленького зелёного жука. «Путешествен­ник» не заметил, когда насекомое умудрилось запрыгнуть на тыльную сторону его ладони. Укус был резким и болезненным. Вырвав клок плоти, жук сразу улетел, а из ранки открылось настоящее, долго не прекраща­ю­щееся кровотечение.
– Что у тебя с рукой? – спросила вечером жена. – Смотри, она покраснела и немного припухла!
И она скорее по инерции, чем из сочувствия, посоветовала: – Обработай хотя бы йодом!
– Представляешь, сегодня, по пути домой в парке укусил какой-то жук, – не соврал Дмитрий. Ему не хотелось пока никого, а тем более Дарью, посвящать в свою «шизу», уж очень неправдоподобно и нелепо (по оценке кандидата наук) выглядели его путешествия.
Вчера весь день лил дождь. Сегодня, в пятницу, хвала небесной канцелярии, сияло солнце, и Новосёлов с нетерпением ждал вечера. Жены дома не было, Дмитрий нетерпеливо уселся в кресло и в предвкушении полёта закрыл глаза. Солнце светило, но картинки почему-то не появились!
В дверь позвонили. На пороге стоял мужчина средних лет восточной внешности. Если одеть его в джалабию4, а голову покрыть гутрой5, получился бы стопроцентный араб.
– Дмитрий Валерьевич! Мне поручено сообщить, что вы исчерпали спонсорский лимит пребывания в межгалактической сети. Если хотите продолжения и более глубокого уровня погружения, то услуги должны оплачиваться, – он протянул листок бумаги. – Здесь флаер6 с условиями нашего с вами сотрудничества, прейскурант и кое-что о договоре. Когда прочтёте, нажмите Delete.
Дмитрий растеряно, буквально на секунду взглянул на бумагу. Один листик, чуть тяжелее обычного.
– Но ведь на нём нет никакого текста! Я не понимаю, что… – фраза улетела в пустоту, незваного гостя на площадке уже не было!
Во время повторного осмотра «рекламника» в правом верхнем углу листа сама собой возникла нарисованная клавиша «Enter», и Дмитрий её тронул пальцем.
Появившийся текст гласил:
******************************************
Компания «Туннельная Реальность»
приветствует Вас и приглашает к долгосрочному сотрудничеству!
Наш Договор деловых отношений строится по принципу «Мы – Вам, Вы – нам».
Компания «Туннельная Реальность» (далее – «Компания») гарантирует Подписанту галактические путешествия по его выбору.
Путешествия возможны только при полном разрыве производственных и семейных отношений на Земле, а также Вашем согласии на выполнение заданной Компанией социальной роли для пункта назначения.
Перечень типовых социальных ролей: разведчик-наблюдатель, киллер, поселенец, агент влияния.
Стоимость ролей: разведчик-наблюдатель – 15 «поездок»; киллер – 10 «поездок»; поселенец – 1 «поездка»; агент влияния – 1 «поездка».
Количество путешествий в карликовую галактику NGC 1569 в созвездии Жирафа независимо от выбранной социальной роли не ограничивается в связи с особыми условиями и непредсказуемым финалом пребывания.
Инструкцию по выбранной роли Подписант получает дополнительно, а тренинги по овладению ею проходит в центре подготовки Компании.
Для повышения эффективности миссии потребуется небольшая модернизация Вашего организма.
Расходы по «евгенике»7 с радостью возьмёт на себя наша Компания.
Подписав договор, Вы теряете право на распоряжение (в период действия договора) как своим физическим телом, так и клонированным образцом в случае гибели прототипа.
Кроме того, все Ваши галактические впечатления и приобретённые знания становятся собственностью Компании и разглашению на планете Земля не подлежат.
Фактом подписания договора считается личная активация образца своего генетического кода, уже взятого жуком-лаборантом из кисти Вашей правой руки. Ждём решения!

PS: В связи с особенностями строения Вашего промежуточного мозга Вы нам подходите. В случае положительного решения завтра за Вами заедут.
*************************************
«Это шанс!» – обрадовался Дмитрий, почему-то сразу поверивший в «сказку» (с точки зрения официальной науки такого просто не могло быть и он, как учёный это прекрасно понимал, но с упорством игнорировал разумные доводы). Шанс покончить с надоевшей серой обыденностью, шанс уклониться от семейных невзгод и прожить остаток жизни в другом мире. Да и обещанная модернизация организма очень даже не помешает (вспомнились «скромные возможности» современной коррумпированной медицины, а также ставшие уже родными радикулит и холецистит).
И роли интересные. Правда, не уверен, что из меня получится «агент влияния», а тем более, «киллер»... Скорее, я подхожу на роль «поселенца» или «разведчика-наблюдателя». Но в любом случае у меня есть выбор. В то же время особые условия в карликовой галактике интригуют. Интересно, что там такое?! А у них хорошие маркетологи, умеют заманить простаков, даже вскользь упомянутыми «особыми условиями»! И даже эта мысль Дмитрия не напугала.
Он ещё несколько раз прочёл текст, затем нажал проступившую клавишу «Delete». Лист испарился! В том, что происходящее с ним – не розыгрыш, теперь уже не было никаких сомнений!
Однако очень хотелось «сказки»! И для Дмитрия началось мучительное ожидание удивительного завтра. Но сжигать мосты он не собирался. Порыв отправить письмо в секретариат с заявлением об увольнении с понедельника был уверенно подавлен рациональной частью мозга, и остаток дня Дмитрий промаялся, а большую часть ночи проворочался. Наконец в три утра, оценив свои возможности уснуть равными нулю, он «хлопнул» двойную дозу «корвалола» и отключился…
Разбудил работающий под балконом перфоратор. Оказывается, сосед снизу устанавливает кондиционер. В квартире пусто, жена, работавшая по субботам, давно ушла.
Умылся. Без аппетита позавтракал.
Написал записку о срочном отъезде в длительную командировку (Дарье, кажется, всё равно, можно было бы и не писать!).
Собрался прибраться в квартире, как тут же позвонили в домофон.
– У подъезда чёрный «BMW», – сообщил незнакомый голос. – Вас ждут!

  Глава 2. Компания «Туннельная реальность»

Все автомобильные «окошки», кроме переднего, были тонированы настолько, что дорогу было видно только через лобовое стекло. Водитель (тоже арабской наружности, как и вчерашний гость) оказался немногословным. Вежливо ответив на приветствие, он умолк до конца поездки. Вначале Дмитрий легко ориентировался в маршруте, улицы были знакомы, но потом «заблудился». Между тем машина набрала скорость, не замедляя хода, влетела в распахнутые ворота автомойки, «врезалась» в противоположную зеркальную стену строения и «пробила» её насквозь. В этот момент Дмитрию показалось, что его «вывернуло», «отразило». Но ощущение мгновенно пропало...
Тонировка стёкол «растворилась», и Новосёлов с удивлением обнаружил, что городские улицы куда-то исчезли, а «BMW» мчался по воздуху, поднимаясь всё выше и выше. Он летел над настоящей, простирающейся до горизонта пустыней, в сторону висящего в воздухе странного куполообразного сооружения. Внизу мелькали высокие белоснежные барханы, с курящихся гребней которых стекали пыльные реки.
Странное сооружение оказалось городом, дрейфующим на единой платформе над зыбучим песчаным океаном. Сквозь прозрачный защитный купол виднелись многочисленные ярусы улиц и домов, изумрудные сады, разноцветные полянки и бирюзовые водоёмы. По некоторым «артериям» сновал летающий транспорт. Однако жителей на улицах почему-то не было видно.
Справившись с первым, близким к шоку волнением, Дмитрий ничего не стал спрашивать, и так было понятно – они уже не на Земле! Он вспомнил Лапуту8, и эта мысль его немного позабавила и успокоила.
Вдруг резко заболела голова.
– Нет-нет, господин Новосёлов, это не какая-то Лапуту. Мы на Нибиру! – словно прочитав мысли пассажира, уточнил водитель, впервые заговорив с начала поездки.
Боль также неожиданно прекратилась.

***

– Ну как, не передумали ещё путешествовать, согласны заключить договор? – без сколько-нибудь заметного иностранного акцента поинтере­совался хозяин апартаментов, в которые доставили Дмитрия, и совсем по земному протянул руку для приветствия.
Это был смуглый высокий с красивым лысым черепом, одетый в белую тогу мужчина. Даже просторная одежда не могла скрыть его атлетического телосложения. Он назвался невнятно, что-то типа Алмуза Алрисию.
– Присаживайтесь и угощайтесь, у нас будет длинный разговор.
На низком стеклянном столике стояли бокалы, малиновый от цвета напитка сосуд, в котором Дмитрий угадал сифон, а так же ваза с диковинными фруктами.
– Спасибо, – пить Новосёлову не хотелось. – Давайте, если можно, сразу к делу.
– Ну, сразу – так сразу! – несколько расстроено согласился хозяин и уселся за свой стол. – Как вы, наверное, поняли, наша цивилизация намного опередила землян в своём развитии. Не стану вдаваться в подробности галактической доктрины Нибиру, скажу только, что мы – в допустимых пределах – корректируем вектор эволюции других разумных существ, ненавязчиво наставляем их «на путь истинный». Для этого нам нужны свои люди на этих планетах.
Лысый встал и прошёлся по кабинету.
– В рамках программы «Калейдоскоп» наши учёные выявляют в других мирах пригодных для указанной миссии индивидуумов, у которых промежуточный мозг связан с гелио-космическими процессами и способен к работе в пространственно-временном туннеле. Так мы вышли на вас.
Он остановился рядом с креслом, в котором сидел Дмитрий, и продолжил, глядя ему в глаза.
– Не обижайтесь, но, несмотря на некоторый технический прогресс и социальные достижения, земляне сегодня – это деградирующая цивилизация, сделавшая ставку на технократическое развитие и не угадавшая правильное направление эволюции. Прежде нужно было развивать свой организм. Люди, в отличие от нас, утратили «духовный», или, как иногда говорят, «третий глаз» и все выгоды, с ним связанные: телепатию, телекинез, коммуникацию с информационным полем абсолютного вакуума, возможность телепортации, самодиагностику и идеальную наладку своего физического тела. Только у отдельных жителей Земли эпифиз9 не полностью рудиментировал, а впал в некую спячку, и его ещё можно разбудить.
Нибируец опять уселся за стол, взмахнул рукой перед собой (будто перелистывал страницу), и у его лица повисла голографическая панель управления. Поколдовав с ней пару секунд, он из воздуха прямо в руки получил лист бумаги.
– Это проект договора с вами. Ознакомьтесь и своё решение сообщите Маку, – он кивком головы указал на тут же вошедшего в кабинет молодого человека, облачённого в такую же, как и Лысый, белую тогу. – Это ваш гид и наставник. Все вопросы к нему. Да, чуть не забыл, если в «рекламных поездках» мы перемещали ваше тело (на Земле оставался фантом), то теперь будем перемещать только разум. Это иной принцип. Вам всё объяснят. Не смею больше задерживать. Приятной подготовки и интересного путешествия!
Дмитрий был удивлён. Обещанного Лысым длинного разговора почему-то не получилось. Встреча заняла всего минуты три. Видимо что-то пошло не по плану. Может, зря Дмитрий отказался от угощения? Но ведь такая мелочь не могла обидеть цивилизованного и радушного человека!
Уже на выходе Новосёлов опять почувствовал резкую головную боль и, обернувшись, столкнулся с пристальным, колючим взглядом хозяина кабинета. Появилось ощущение, будто кто-то не очень-то аккуратно ковырнул мозг «вилкой». Лысый отвернулся, и боль тут же отпустила.
Что это? Кажется, попытка телепатического проникновения в мозг? Ведь, говоря о правильном векторе эволюции, Лысый упоминал фантастические возможности нибируйцев? А как же этика? Разве можно лезть в чужую голову без разрешения? Всё что им нужно было узнать, можно было спросить прямо, без подглядывания, и Дмитрий бы честно ответил...
Новосёлов вдруг подивился своей земной наивности. Судить об их нравах сложно. Понятно одно: у суперцивилизации что-то не в порядке с моралью. Скорее всего, она иная. Тогда, какие «ценности» они несут другим мирам? Пожалуй, с такими «богами» нужно быть осторожнее!

  Глава 3. «Евгеника» и первые впечатления

Мак проводил Дмитрия в медицинский центр, где разместил в отдельной комнате. На всём протяжении пути они никого не повстречали. Это озадачило землянина.
– Мы что, одни здесь?
– Конечно, нет! Просто такова процедура для новеньких: элемент карантина. Можете принять душ, переодеться и отдохнуть. Через полчаса пообедаем и обсудим договор. Если вас всё устроит, то сегодня же начнём трансформацию физического тела, а потом – тренинги. Осваивайтесь.
Мак вышел через протаявшую в стене дверь, а Дмитрий стал осматриваться.
В палате просторно и светло, но нет ни дверей, ни окон. Несущие конструкции помещения (стены, пол, потолок) и вся мебель сделаны из одинакового на вид материала. Он был тёплым на ощупь и светился мягким бирюзовым светом, не раздражая глаз.
Кровать надувная, средней жёсткости. Шкафы встроенные, с автоматическими дверьми, реагирующими на желание их открыть. В платяном шкафу – с десяток экземпляров новенькой одежды (тоги) и обуви (сандалии «а-ля Рим»). Всё бирюзового цвета. У местных дизайнеров моды и кутюрье явно небогатое воображение. Наверное, они чётко придерживались принятого в Компании дресс-кода10.
Дмитрий, не найдя полотенца, рискнул: разделся и вошёл в душевую кабинку. Там вместо кранов и лейки – сенсорное меню с указанием температуры воды, рядом – инфографика процедуры купания. Землянин встал в жёлтый круг в центре кабинки и выбрал режим душа. Мощный, но приятный поток воды – сначала пенной, потом чистой – обрушился на него прямо из воздуха. Минут через пять вода отключилась. Фен, словно тёплый земной ветерок, вмиг высушил тело и завершил процедуру купания. И никакого полотенца не потребовалось.
Дмитрий вышел из кабинки и, поддавшись неожиданному желанию, примерил тогу, придирчиво рассматривая себя в зеркало. Нашёл, что он не очень-то похож на аборигена: маловато «арабской стати». Странно, что тогу Новосёлову подготовили не белую, а бирюзовую. Наверное, с помощью цветовой дифференциации здесь отличают местных от чужаков. Повозился с фиолетовой фибулой, которую никак не мог приладить к постоянно сползающего с плеч полотнища. После машинального взгляда на стену, где совсем недавно была дверь, землянина предательски наполнило ощущение тюремной камеры…
Дмитрий подошёл к столику, на котором лежал договор о сотрудничестве с компанией. Он был вполне приемлем и понятен. В нём вскользь упоминалось, что подписанту при выполнении им роли может быть оказана помощь со стороны компании, если он выполнит некоторые «дополнительные условия», которые почему-то не были перечислены. В конце документа предлагалось заполнить графы «Пункт назначения» и «Выбранная социальная роль».
– Пожалуй, выберу ту самую карликовую галактику, что в Жирафе, которой меня пугали в рекламе... И роль наблюдателя, – вслух подумал землянин и чуть не выронил бланк, так как пустые графы тут же автоматически заполнились, а внизу страницы появился выпуклый прямоугольник с надписью «Активация»...

***

Пошёл только пятый день, как нибируйцы стали чем-то облучать мозг Дмитрия, а его эпифиз уже проснулся и творил с телом своего хозяина чудеса! Исчезли недомогание и радикулит, улучшились зрение и сенсомоторная реакция, спал живот и показался рельеф мышц, возрос уровень мужского гормона (пенсионера стали посещать эротические сны).
– Я, конечно, очень вам признателен за возвращённое здоровье, – честно сознался Маку новобранец, – но никак не могу понять, чем это поможет в моей миссии, ведь в «командировку» вы отправите не моё тело, а мой разум?
– Вы выбрали наиболее экстремальный на сегодня адрес путешествия и результаты воздействия на ваш организм на генетическом уровне – своеобразная «евгеника» – очень даже пригодятся вашему тамошнему аватару выжить. Хочу предупредить, что привитое вам отличное физическое состояние и высокий интеллект может не уберечь от смерти. Надо быть осторожным: гибель вашего разума там приведёт к гибели тела здесь. Так что старайтесь и совершенствуйтесь! От этого зависит не только ваша жизнь, но и та помощь от нас, которую вы можете получить при выполнении миссии...
Мак глубокомысленно помолчал, а потом продолжил:
– В галактике NGC 1569 мы пока знаем только один обитаемый мир. Это система двух солнц и одной квазипланеты Непон, которая населена разумными существами. Два солнца и некоторые иные обстоятельства сделали жизнь на планете уникальной, но наш резидент – ваш предшественник – успел собрать довольно скудную информацию, прежде чем впал в кому и скончался.
«Ничего себе перспектива! – обожгла тревожная мысль. – Может, поменять, пока не поздно маршрут путешествия?» Но постеснявшись своей нерешительности, доверившись русскому авось и удаче, Дмитрий решил оставить всё как есть. «Ладно, посмотрю, какая она, уникальная жизнь!»
Мак предложил для изучения отчёт «коматозника», из которого следовало, что общество непонцев построено по типу деструктивных религиозных сект, где всем на свете заправляют жрецы и насаждается абсолютное подчинение населения воле наместников бога: психологическое средневековье! Язык общения на планете очень похож на земную латынь, что было удивительно. Но даже если бы язык был незнаком путешественнику, то проблем с пониманием не существовало, ведь реципиент был носителем инопланетного языка. Подсаженное сознание считывало информацию не на уровне обработки фонем и эмоциональных оттенков, а на уровне синтезированных понятий. Конечно, по желанию клиента любой язык в центре подготовки можно «вшить» прямо в «мозги», но это только в действительно необходимых случаях.
Изучая отчёт предшественника, Дмитрий в одном месте не поверил своим глазам и даже переосмыслил «абзац» несколько раз: «Традиционная пищеварительная система у непонцев отсутствует. Раз в год они кормятся, вставляя кристалл какого-то минерала в кожаный карман, расположенный на месте человеческого живота». Не хватало ещё дверцы с левой стороны!11
– Вот этот самый минерал – планетарные запасы, химия вещества, способ добычи – и является основной целью вашей предстоящей миссии, – сообщил нибируец удивлённому Новосёлову.
– Значит, я должен буду заниматься своего рода промышленным шпионажем в вашу пользу? – в лоб спросил Дмитрий своего наставника.
– Я бы это сформулировал как «получение научных данных о перспективах альтернативного способа метаболизма12 для человечества», – ответил Мак.
Дмитрия, как учёного, такая формулировка устроила. Ему действительно стало интересно. Неужели есть гуманоиды, питающиеся минералами и не имеющие чрева с традиционным для нас «ливером» внутри? Ни тебе десятка метров кишечника и трёх килограммов бактерий, в нём проживающих, ни желудка, печени и поджелудочной железы с их болячками, ни множества гормонов, ферментов и соков, ни обременения «приключениями», связанными с унитазом?! Как это объяснить с точки зрения физиологии? Не нужно жевать, глотать, переваривать и усваивать. Поставил «батарейку» и – вперёд. Красота!
Для закрепления знаний о мире Непона землянин прошёл подготовку и на тренажёре – специально созданном «механизме» для тренировок. Правда, обучение происходило на инстинктивном уровне, и этот день Дмитрий только ощущал, как неприятное и изнуряющее издевательство. Да и почти ничего он не запомнил об этих «уроках». Всё осталось в подсознании.

  Глава 4. Квазипланета двойной звезды

Мысли, «выловленные» вербовщиками из народной молвы

Паблию-Коротышке завидуют. Он с невероятной скоростью двигается по карьерной лестнице: начав простым служкой Дома Жрецов, за три года получил высочайший статус Ловца Душ. Разработал новые техники изменения сознания. Прошёл обучение на курсах «Нейрологические основы промывания мозгов». Внедрил технологию импринтной13 уязвимости, которая теперь повсеместно используется для создания легионов «истинных» адептов веры. Верховный жрец ставит Коротышку в пример прочим служителям бога.

Подселение

Большое медленное Белое солнце только что спряталось за горизонт, и его последние лучи осторожно золотили нижние кромки вечерних облаков. Маленькое быстрое Красное светило, напротив, выпрыгнуло в апогей и, как обычно, залило Непон кровавыми тонами. Толпа зевак не спешила расходиться с городской площади. Хотя основное представление уже закончилось: ещё одну группу еретиков показательно казнили, теперь они долго будут здесь висеть выпростанными от ПМ-душ и «пахнуть» в назидание тем, кто сомневается в легитимности Наместников или, несмотря на перспективу неминуемой смерти, всё же уклоняется от обязательного для всех ритуала «Откровения».
Паблий легко удерживал толпу на площади, заканчивая свою очередную проповедь и указывая перстом на виселицы, он продолжал пугать паству:
– Memento guia pulvis es.14 Но, братья, я хочу вам так же напомнить и то, что Letum non omnia finit!15 Спасутся те, кто истинно верует. А неверующим я задам несколько вопросов. Вы не задумывались, почему вселенная устроена так странно? Почему количество многих её компонентов в числовом выражении практически одинаково и составляет цифру 1011 – 1014? В указанную величину поместились и общее количество галактик во вселенной, и количество звёзд в этих галактиках, число атомов в живой клетке и количество самих клеток в организме. Почему число одно и то же? Могло ли это произойти случайно, по воле слепых космических сил? Нет!
Вдруг, что-то «щёлкнуло» у Ловца Душ в голове, и он замолк. Коротышка со страхом припомнил, что такое уже случалось с кем-то. Неужели дьявол его испытывает? Паблий, чтобы потянуть время, воздел руки к небу и сделал вид, что молится. На самом деле он прислушался к своим ощущениям, но ничего особенного не заметил. И он закончил свою речь:
– Так могло сложиться только по замыслу Создателя, который рассчитал оптимальный уровень всего сотворённого! Бог есть! Поменяйте своё сознание, если вы этого ещё не сделали, и уверуйте! Узрите Наместников господа на Непоне, преклонитесь перед ними и повинуйтесь им! Иначе... – и указал на виселицы.
Потом сошёл с лобного места, раздавая благословение ставшей на колени толпе. Уселся в портшез:
– Везите меня домой! – потребовал Паблий у носильщиков, и те потащили паланкин по узким улицам города к дому с кельёй Ловца Душ. Всю непродолжительную дорогу жрец исследовал своё сознание, что отчётливо наблюдал Дмитрий, стараясь «не попадаться на глаза» реципиенту. Коротышка вспомнил о тайном деле изгнания дьявола из тела жреца Дивинума Сакрифика. До конца так и не стало понятным, помог или нет экзорцизм16: монах сошёл с ума и его на всякий случай сожгли, как еретика.
Оказавшись в келье, Коротышка начал досконально вспоминать подробности допроса того бесноватого и невольно сравнивал своё поведение с поведением одержимых. И не находил в себе ни бессонницы, ни усталости, ни криков о помощи, ни плача о каком-то договоре, ни боязни окружающих людей. Паблия не интересовали обыденные вещи: ни что хранится в кожаном конверте, ни куда льётся вода океана, ни что такого особенного в Девятом острове... Осталось одно: Дивинум Сакрифик говорил о «щелчке» в голове...
Но всё остальное было как всегда. И Коротышка, уставший от дел праведных, уснул.

***

Новосёлов подключился к области, аналогичной человеческому варолиевому мосту продолговатого мозга17, и через парадоксальный сон стал накачивать мозг Коротышки необходимой информацией. Одновременно ему удалось покопаться в долговременной памяти. Главное в его ситуации – не вызвать у Паблия никаких подозрений, иначе неизбежна судьба его предшественника: он будет обязательно раскрыт. Одновременно нужно впитать необходимые сведения о Непоне, но так, чтоб странными поступками реципиента не вызывать подозрение.
Дмитрию в какой-то степени повезло: при подселении он был просто шокирован, и его активность была почти нулевой. А потом, когда землянин осознал, что произошло, он «спрятался» от попыток Ловца Душ обнаружить себя.
Парадоксальный сон Коротышки пришлось растянуть, иначе не весь массив информации был бы перенесён в его долговременную память. Одновременно нельзя было переусердствовать. Мозг Паблия должен выполнить восстановление клеток и избавиться от избытка энергии, то есть функции быстрого сна должны были быть исполнены. Успокаивало Дмитрия то, что у Коротышки был высок уровень интеллекта, а это указывало, что время парадоксального сна у него было относительно длительным. Мозг Паблия нужно было поддерживать в превосходном состоянии, потому что он теперь стал «вместилищем» сознания Дмитрия Новосёлова.
Однако это занятие не могло не утомить и самого землянина, и через некоторое время он «забылся» тоже.
Паблий пробудился первым. В планах его была очередная стандартная проповедь на площади города. Но вдруг он осознал, что ночью его озарило неожиданными мыслями. Это так его удивило и воодушевило, что Коротышка не обратил никакого внимания на присутствие Дмитрия, которому не удалось сразу спрятаться, поэтому пришлось притвориться вторым «я» и даже что-то «подсказывать». Самое настоящее Пророчество, снизошедшее на Паблия, означало, что, во-первых, он был реально отмечен богом. А во-вторых, религиозное учение, которому неукоснительно следовали до сих пор, требовало уточнения.
И жрец занялся обдумыванием текста проповеди. Он машинально выполнил предписанные гигиенические процедуры, а так же обязательные ритуальные действия: бил поклоны в сторону Девятого острова, ложился на пол, вытянувшись в струнку, и медитировал, опять бил поклоны, стоял на голове, делал обязательные, но лёгкие для его накаченного тела физические упражнения. Он знал, что регламентированное религиозными обычаями пробуждение обязательно фиксируется специальными служками, подглядывающими через отверстия в потолке. Но эти действия были настолько автоматическими, что Коротышка даже не вспомнил о слежке.
В голове крутился план проповеди. Речь нужно было сделать особо убедительной, с использованием усиленной мнемотехнической функции, помогая выбранным ритмико-синтаксическом отрезкам задержаться в памяти слушателя. И в этом Коротышка был докой! Правда, теперь нужно было не просто митинговое ораторствование. Это будет речь ментора с лёгким распевом и с эмоциональными взрывами, которые должны сделать его слова убедительней, чем падение вод в Тартар.
Паблий, чтобы немного отвлечься и немного отдохнуть, велел приготовить себе портшез и наметил маршрут: по берегу океана вокруг всего острова с финальным выходом к святилищу. Но даже эти свои действия он проделал автоматически и очнулся, когда паланкин притащили на берег.
Город, обращённый лицом к океану, был великолепен. Серого камня готические дворцы целились в небо десятками острых разноцветных шпилей и каплевидных куполов. Мозаика стен играла всеми цветами радуги. В стёклах и витражах отражались оба солнца: в зените – ослепительно-белое и большое, а низко над горизонтом – маленькое медно-красное.
С другой стороны у набережной не было пляжа. За хрупким, как казалось, ограждением, земля обрывалась и вертикально уходила в бездонную пропасть, которую туземцы называли Первым входом в Великий Тартар. Остров возвышался над этой пропастью одинокой широкой скалой, сплошь застроенной домами. Пропасть – Вселенский Ров – на заре времён вырыт богом для защиты города от нечистого. Тартар был бездонным, ресурсы планеты – ограниченными. Откуда бралось столько воды, совершенно непонятно. С противоположного берега ущелья, сколько охватывал взор, сплошной стеной падали в бездну миллионы, а скорее, – миллиарды кубометров воды. Для народа Непона это – символ победы светлых сил над тёмными, низвергаемыми в пучину. А Вечный Пар поднимался из глубин бесконечности в эту реальность и превращался в облака, которые уносились символом победы над злом к святилищам горним и иногда орошали своей святостью город, проливаясь дождиком.
Вид падающей воды, от которого монах не мог оторвать своего взгляда, способствовал кристаллизации его мысли. Паблий даже не заметил восхищённого взгляда на это чудо природы землянина. Впрочем, Дмитрий быстро взял себя в руки и даже немного подталкивал думы проповедника в нужную сторону.

***

На площади уже собралась толпа. Многие работники даже оставили свои рабочие места, чтобы послушать краснобая Коротышку. Паблий с лобного места видел униформу строителей, транспортников, финансистов, художников, стекольщиков и даже представителей из сословия учёных. Разумеется, были и служки, которые должны были фиксировать речи Ловца Душ, и даже священники более высокого ранга.
На этот раз Паблий перед тем, как взойти на трибуну, приказал снять всех повешенных и предать их погребению в Тартаре. Это было странным, противоречащим традициям Непона. Однако служки всё сделали быстро, так что когда Ловец Душ вышел на лобное место, за его спиной не болтались пятки казнённых. Даже верёвок не было. Народ притих и просто ждал.
И жрец начал: тихо и спокойно, чуть громче, чем приглушённый шум падающей воды:
– Мои возлюбленные! – тут он остановился и убедился, что у людей округлились глаза от такого странного обращения. – Не Тартар ждёт нас за границей смерти, а вечное царство бога. Царство это – для нищих духом. И там будут утешены скорбящие, награждены кроткие; ищущие правды получат награду, милосердные будут помилованы, а чистосердечные увидят самого бога! И всем им уготована вечно сытая ПМ-душа... Взываю к богу: liberate me!
Народ ловил каждое слово проповедника. А Ловец Душ, отметил Дмитрий, весьма своеобразно скомпилировал Нагорную проповедь Христа, успешно её соединил с реалиями Непона и при этом оставался по-деловому кратким. Речь его была насыщена неожиданными притчами, неслыханными ранее на планете, из которых следовали неожиданные выводы. Слова нового пророка лились в уши слушателей, как воды в пропасть, наполняя души новым учением. В середине проповеди, которая двигалась по краю ереси, Паблий своевременно заявил:
– Не думайте, что я сейчас упраздняю Законы. Я пришёл, чтоб их восполнить...
Народ был в прострации: таких речей до сих пор не было. Какой там ропот, чего опасался Дмитрий: жители стояли, раскрыв рты! Но Паблий всё-таки заметил некоторое движение среди служек и присутствующих священников: они уже зафиксировали тень крамолы в словах проповеди и спешили доложить об этом своим начальникам.
Когда же новоявленный пророк заговорил о всепрощении, о непротивлении, о любви к ближнему, в толпе раздался вздох согласия. Как будто всё это новое учение было заложено в их мозги, но только теперь кто-то его озвучил. А Паблий не останавливался. Он поведал, что сегодня ночью его осенило откровением от самого бога, который спустился с небес и открыл ему глаза на смысл жизни. Что бог уже давно присылал в мир своих вестников, но они не были до сих пор поняты. Недавно был невинно казнён святой Дивинум Сакрифик, который нёс народу истинное учение и счастье. Но время настало, и теперь все поймут божественные подсказки. Святой Дивинум теперь в воздвигнутом богом царстве одесную бога. А души тех, кто не будет любить, ждёт как и прежде Тартар. Бог теперь призывает людей делиться друг с другом своим имуществом, не драться и любить даже врага своего.
– Каюсь перед вами, каюсь, ибо я грешен больше вашего. Я возвеличивал своё дело и законы, искал похвалы и возвышения, но разве от этого будет мне награда от бога? Я уже получил всё за труды свои на Непоне! И поэтому... – Паблий разорвал дорогие одежды свои, сбросил с ног жреческие высокие кальцеи18 и подошёл к краю лобного места. – Вот я, босой и в рваных одеждах, как самый последний из нас, иду с непокрытой головой к святилищу и буду там молиться за вас так, как вы будете молиться за других и за меня. Liberate me! – и он спустился в народ.
 Эти последние слова подсказали Дмитрию, что всё пройдёт так, как задумано.
Толпа расступилась и пала на колени, когда Ловец Душ пошёл к капищу. Там он аккуратненько «пал ниц» и стал повторять слова молитв о прощении, об изгнании с острова и всей планеты бесов, о явлении новых чудес, о начале новой счастливой жизни... И толпа тоже упала на колени и пыталась повторять слова нового учения.
Дмитрий поразился, насколько Ловец Душ был убедителен. Верно, он не просто прошёл хорошую школу «Промывания мозгов», но и имеет богатейший практический опыт. Совершенно неожиданно для Дмитрия, толпа подняла на руки почти потерявшего сознание от религиозного экстаза Ловца Душ и понесла к дому Верховного жреца. А там народ стал требовать царствия небесного...
Такой успех Дмитрию показался подозрительным. Он этого никак не ожидал. В его предположениях были арест, суд, наказание и попытка казни еретика. Переворот должен был случиться только во время публичных слушаний дела Паблия, для которого заготовлена главная речь. После чего снизошедший от самого бога пророк должен был быть вырван из лап ортодоксов восставшим народом. Не произнесённая ли дважды формула способствовала успеху?
Любопытно, что все жрецы внезапно приняли дополнительные пункты к бытовавшему на острове религиозному учению, и Паблия тут же, в тот же день избрали Верховным жрецом.

Путь в Чрево Абсолюта

Тронная речь состоялась на следующий день, когда Паблия помазали на верховное священничество. Из огромного собора новый Верховный жрец Непона был вынесен на руках. Теперь предстояло главное испытание: его паломничество на Девятый остров и принятие причастия из рук бога. Это и было основной целью Дмитрия. Именно там предстояло узнать тайны планеты.
Процессия молчаливо и медленно продвигалась к набережной. В этот день был объявлен праздник. Далёкий гул воды прерывался голосами чтецов. Они стояли на особых возвышениях и зачитывали выдержки из двух последних речей Паблия, а так же особое послание жителям планеты. Всю ночь он редактировал эти тексты, а писцы их переписывали. Асбестовые свитки разбирали служки и уносили в разные районы города чтецам. Их перевозили так же на другие острова.
Наконец процессия вышла на набережную. Новоиспечённого Верховного жреца осторожно опустили на землю у самого края пропасти возле белокаменной башни причала. От вершины причального порта в океан шли тонкие тросы. Паблий в сопровождении нескольких жрецов начал подъём на это цилиндрическое сооружение по наружной винтовой лестнице. Невдалеке высились ещё две причальные башни. По мере подъёма открывалась перспектива бездонного провала, падающей туда воды и окружающего остров безграничного океана. Процессия остановилась на верхней площадке. Узкие огороженные мостки вели к висящим в воздухе странным ладьям с пассажирскими открытыми гондолами и огромными надувными баллонами. Очень похоже на паром, только летающий.
Дмитрий как сторонний наблюдатель взирал на этот мир и восхищался. Теперь он видел воочию то, что знал только из воспоминаний своего реципиента. Паблий, так и не сменивший своих рваных одежд, босой медленно шёл к последнему из воздушных судов, украшенному красивой резьбой с позолотой и устланному коврами. Коротышка остановился у открытой дверцы, оглянулся и ступил на палубу. За ним гуськом прошло несколько жрецов в белоснежных простых хитонах. Процессия остановилась на главной палубе корабля, а Верховный Жрец прошёл дальше, на полубак, вперил взгляд в океан и патетически протянул руки туда, где за водопадом клубился молочный туман. В ту сторону тянулись тросы с причальных башен. Там был Второй остров.
Жрецы расселись на изящные скамьи, стоящие рядами, а Верховному жрецу полагался настоящий трон на возвышении. Но Паблий, играя свою роль кающегося грешника, не взошёл на трон, а прошёл дальше и стал на колени у самого форштевня, вцепившись в страховочные верёвочные ограждения. Он немного помедлил, а потом взмахнул рукой. Гондола поплыла над пропастью. Восходящие потоки воздуха её слегка раскачивали, отчего жрецы схватились за протянутые вдоль лавок леера. А Дмитрия просто очаровало величие наблюдаемого природного явления. Он даже поймал себя на мысли, что демаскировал себя. Но Паблий думал только о предстоящем вояже и повторял свои речи.
Вслед за жреческой ладьёй, немного позади, начали движение и другие корабли. Дмитрий «вспомнил», что обычно они сновали в воздухе между островами, и являлись транспортными средствами. Это были гибриды дирижабля, дрона и морской яхты.
Корабль «переплыл» водопад и воспарил над океаном, течения которого шли под острым углом к пропасти. Перед падением в провал вода закручивалась в гигантский водоворот, неудержимые струи спиралью огибали остров, прежде чем низвергнуться в Тартар.
Паблий повернул голову и посмотрел на эскорт ладей, тянущийся за ним; ладьи ещё висели над водопадом, и Дмитрий отметил, что лодки с людьми ощутимо раскачивались под баллонами, похожими на опутанных многочисленными стропами-паутинами жирных гусениц. Люди сидели, вцепившись в перила бортов.

***

Землянин подумал, что даже если его укачает, то особых последствий для него не будет. Усмехнулся и вспомнил, как впервые увидел тело непонца обнажённым. Тело как тело: лысая голова с ушами, глаза с чёрными зрачками в обрамлении горизонтальных кожистых шторок, нос с одним соплом вместо ноздрей, речевой нарост-транслятор на лбу. Рта нет, зато грудная клетка, две руки и две ноги на месте. Причинного органа не наблюдается, на месте живота – кожаный мешочек. Что ж, могло быть и хуже! И вдруг:
«Чувствую, что тебе моё тело нравиться не может. Но хотя бы нигде не жмёт?» – мысленно съехидничал Коротышка.
«Опа! Так ты меня обнаружил? Наконец-то! – почти обрадовался Дмитрий. Он всё время ждал, когда же это произойдёт, И даже удивлялся недогадливости непонца. Скорее всего, постоянным повторением текстов Паблий маскировал свою догадку о подселении к нему в мозги какого-то существа. Но теперь всё стало много проще. И можно было чуть поразвлечься. – Да, демоны тебе теперь не страшны!»
«Посмотрим, – ответил Коротышка. – Но мне так понравилась твоя мысль о новой религии, которая позволит её проповеднику вознестись на самый верх иерархии и даже на небеса, что я тебе не сопротивлялся...»
«Не слишком ли всё получилось гладко?»
«Мне тоже показалось, что гладко. Но у нас такое уже бывало. Новый пророк, добавивший новую религиозную стратегию, становился главным, чтоб её воплотить в жизнь».
«А судьбы Дивинума Сакрифика не боишься?»
Паблия насмешила шутка.
«Я боялся не демонов, а перспектив: справлюсь ли? А ты действовал очень разумно и не выдавал себя в первое время. Пока я осваивался. Кроме того меня очень заинтересовала необычностью твоя психика. Хотя это не удивительно».
«Я вспомнил, ты ведь разбираешься в психиатрии».
«Конечно. Чтобы стать Ловцом Душ нужно защититься и получить учёную степень. Тема моей диссертации: «Дезориентация личности как инструмент повышения её внушаемости». Ведь вплоть до появления «нового божьего слова» я относительно удачно убеждал население Непона не унижаться, не поддаваться физическому и психическому насилию. И это – даже при поисках покровительства Творца! Вспомнил мои методы?»
«Ещё бы! Ты был истинным гуманистом! Наладил блестящую технологию подчинения воле Наместника Бога. Очень цивилизованно, без раскалённых щипцов и кузнечных мехов в зад. Ты своих жертв просто изолировал в тёмной комнате дворца «Обители истины», и через время у них, дезориентированных, наступало Прозрение! Тактика удачна».
«Похоже, что я напрасно стал проповедовать любовь?»
«Наоборот, мне показалось, что твои прогрессивные способы убеждения – прекрасная почва для новой доктрины. Но этот комплимент вовсе не означает, что я от тебя отстану. Мне нужно туда же, куда и тебе: на Девятый остров».
«Ты обо мне знаешь всё. Я о тебе не знаю ничего. Ты – дополнительный мозг в моей голове?»
«Я – новые особые связи в твоём мозге».
«Не понимаю. Но ты же не отнимешь питание моего мозга, чтоб работал твой?»
«Успокойся. Нам хватит энергии двоим».
«Удивляет ещё, что меня посещают сомнения. Я слеп и не уверен иногда, правильно ли поступаю...»
«Согласен. Бог не всегда подсказывает, как нужно действовать, – улыбнулся Дмитрий. – И в твоих словах есть резон. Что ты хочешь узнать?»
«Зачем бог мне дал новое учение? Зачем мне понадобилось второе я?»
«Я с планеты Земля. Неважно, насколько она удалена от Непона. Но расстояние тут не имеет значения. Для вселения использовался Поток, состоящий из сознания путешественника. Так я попал к тебе в голову».
«Пу-те-шественник?»
«Ты ведь ездил на другие острова? Так и я. Считай, что я – турист. Любуюсь новыми, заморскими проявлениями природы, знакомлюсь с обычаями и культурой народов на планете».
«У нас один народ, а переезжать на другие острова имеют право только Ловцы Душ, жрецы и паства из Списка Избранных».
«Не ври. У тебя в памяти я вижу, что и простолюдины на острова приезжают!»
«Они не сами приезжают. Их привозят, заряжают и включают».
«Тогда это уже не люди, а роботы какие-то!»
«Что такое «роботы»?»
«Это искусственно созданные человекообразные механизмы».
«Понял. Но на Непоне люди и так создаются искусственно. А у вас это как-то иначе?»
Дмитрий вдруг подумал, что на самом деле и на Земле люди фактически создаются почти точно так же. Их тоже после рождения привозят, заряжают и вкладывают в них разум. Смешно. И понял, что эту его мысль «подслушал», «похихикивая», непонец: он не поверил ни одной мысли землянина.
«Но у тебя в памяти чётко записано: приезжают!» – Дмитрий решил не сдаваться.
«Подумай ещё раз. На Непоне существует только девять островов среди океана. Больше суши нет. Восемь островов – это восемь городов. На Девятом острове никто не живёт. Там «Чрево Абсолюта» – запретная территория, и любого её посетившего, кроме Верховного жреца, ждёт смерть! Оттуда ладьи привозят тела, которые жрецы распределяют по островам. Что непонятного?»
«Ага, всё стразу стало ясно. Особенно про смерть, – улыбнулся Дмитрий речевым наростом. – Я тут подумал, что теперь у нас должно быть какое-то общее имя. Я с Земли, зовут меня Дмитрий. Тебе какое больше по душе, Пабтрий, Пабий или Дмилий?
«Лучше обойтись без имён, хотя теперь мы оба стали землепонцами», – констатировал Коротышка…

***

Постепенно сгустилась облачность, оба солнца спрятались за низкими серыми тучами. Корабль поплыл быстрее, и вот Второй остров стал подниматься из вод. Дмитрий полагал, что Второй будет братом-близнецом Первого, но всё было не так.
Из пропасти торчал усечённый конус скалы, на котором у самого края разлома ютились здания. Дома поднимались только до трети этой скалы. Остальная часть острова была испещрена многочисленными кавернами. И остров был меньше Первого. Покопавшись в голове Паблия, Дмитрий узнал, что ранее в скальных породах острова были многочисленные пещеры, в которых жили непонцы. Но потом камень и цементные залежи острова стали активно использоваться для строительства зданий Первого, и Второй наполовину срыли. Оставшиеся подземные жилища давно заброшены.
Ладья приблизилась к причальной башне. Народ, столпившийся на крышах домов и набережной, приветственно гудел.
Пропасть Второго была не такая величественная, как у Первого острова. Но струи воды так же закручивались водоворотом и низвергались в круговой разлом. Перед причаливанием ладью основательно потрясло. Когда швартовы были перехвачены людьми на суше, закреплены на кнехтах, а гондола притянута, Паблий сошёл на пирс. Новому Верховному жрецу предстояло по спиральным дорогам перейти на противоположный край острова для переправы на Третий. По пути (в местном храме) нужно было прочесть народу краткую проповедь.

Очевидно, здесь перепад атмосферного давления был более резким: небо сплошь затянуто облаками, а оба солнца едва видны. Гигантский мальстрём создавал циклон, стягивающий тучи к острову. На Первом это было менее заметно, там воды водопада не создавали такой сплошной завесы. Землепонец ступил на пристань в мокрых одеждах, ветер пронизывал его до костей. Хорошо, что местный жрец, прикрыв рвань, накинул на плечи великого гостя плотную нарядную накидку.
Сопровождавшие паломничество священники с Первого острова не высаживались. Здесь у нового Верховного была своя свита: люди одеты в ярко-красные хитоны, а на головах у них возвышались уборы в форме земных «ирокезов». Жрецы Второго острова выстроились журавлиным клином за Паблием, и процессия двинулась по мостку к причальной башне. Дмитрий заметил на площадке штабель из нескольких овальных ящиков, напоминающих саркофаги, но что это, сразу не сообразил.
Остров не просто меньше, но и беднее Первого: нет величественных дворцов, башен, вычурных зданий и просторных площадей. Только сложенные из грубо обработанного камня домики, хаотично каскадом поднимающиеся в гору. Даже дорога к храму, похоже, шла по крышам.
Святилище высечено в скале – явно кое-как обустроенная заброшенная старая горная выработка. Зал тесен, плохо освещён, но народу туда набилось много. Паблию не пришлось надрывать речевой нарост-транслятор. Его слова раздавались гулко и весомо. Паства молча стояла и мало чего понимала, хотя свои прокламации Коротышка видел в руках жрецов и даже некоторых жителей. Дмитрию пришлось «немного вмешаться» и подсказать, как изложить мысли более доступно.
И Паблий разошёлся. Оказалось, что Дивинум Сакрифик – альфа и омега, начало и конец всему, в том числе и праведной мысли. В поклонении господу никто не может положить другого основания, кроме положенного, которое есть Дивинум Сакрифик. Спасение людей – в Дивинуме Сакрифике, который сейчас с богом на небесах. Спасение – в слове человеческом. Оказалось, что Дивинум Сакрифик в течение трёх с половиной лет постоянно учил народ, беседовал о Царствии Божием, но не был услышан. Теперь же настало время его понять и следовать его учению. А кто не будет следовать, того унесёт демон в Тартар на веки вечные, отняв навсегда ПМ-душу...
Народ проняло, хотя мало кто знал имя некогда казнённого «основа- теля веры». Когда Паблий закончил проповедь и направился к выходу из храма, люди падали ему в ноги, тыкались носом в края рваных одеяний Верховного жреца, пытались повторить слова проповеди о вечных муках и вечном наслаждении. Красноречие Коротышки и в этот раз не дало осечки.
Процессия по извилистой тропе прошла до второй причальной башни, где уже была приготовлена украшенная коврами красная ладья.

***

Третий остров-атолл был плоским с круглым озером в центре, откуда примитивными драгами черпали песок. Четвёртый остров напоминал усечённую шестигранную пирамиду, сильно попорченную разработками: здесь добывался мрамор. Пятый – пятиугольную перевёрнутую пирамиду, стоящую на вершине – источник асбеста для изготовления «бумаги». Шестой остров был шаром, а люди жили внутри, где рыли шахты, добывая драгоценные камни. Седьмой и восьмой острова – две вертикальные колонны с капителями, торчащие из воды, на вершинах которых лежал колоссальный брус, соединяющий острова этим подобием моста. Храм находился в пещере гигантского параллелепипеда. Там землепонец прочёл последнюю проповедь.
Объединяло все восемь островов только одно: каждый из них стоял в середине пропасти, в которую низвергалась вода океана. Самым густонаселённым и красивым был, несомненно, Первый остров. Именно там располагалась администрация и жреческий корпус планеты. Даже его планировка необычна для городов планеты: от главной площади капища улицы радиально разбегались во все стороны. На остальных островах всё проще и беднее.
Процедура встречи и проводов нового Верховного Жреца не отличалась разнообразием: высадка, процессия с одного края острова на другой и краткая проповедь в храме. Эти «празднования» промелькнули в голове и пропали, ведь впереди ждала неизвестность!
От Восьмого острова до Девятого проведён только один трос. С его помощью двигался только один корабль: с большой гондолой и огромным вытянутым баллоном. Паблий поднялся в гондолу, стандартно украшенную коврами, но жрецы Восьмого на палубу не поднялись. Только один Верховный жрец мог ступить на Девятый остров, именно ему предстояло попасть в «Чрево абсолюта» и там причаститься богу.

***

Корабль двигался и двигался, а впереди переваливались спокойные волны океана. Направление движения указывал тонкий трос, ведущий к невидимому пока Девятому. Что там было – на конце троса – неизвестно. В голове Коротышки – только вздор каких-то легенд и сказок... Облачность, висящая над Седьмым и Восьмым, постепенно рассеялась, на середине пути пропала даже лёгкая дымка над океаном, и оба солнца стали заметно нагревать палубу.
Волны были пустынны и безжизненны, и Дмитрий вспомнил о земных дельфинах. В памяти Паблия нет ничего о флоре и фауне планеты. Только люди и только взрослые. Понятий «животное», «растение», «ребёнок» или «старик» не было. Люди вообще не менялись внешне. Судя по умному Кортышке, они легко обучаемы... И сейчас Дмитрий задумался над этим феноменом.
«Мы уходим из этого мира точно такими же, как и пришли, почему кто-то должен в течение жизни меняться? – Паблий после этой очевидной истины почувствовал недоумение Дмитрия и ответил ему. – Количество жителей в каждом городе – это постоянная величина. Если не стало одного, то с Девятого острова прибудет один новый, если сгинули десять, то появится десяток. Так было и так будет всегда!»
«С Девятого острова... Там какой-то волшебный инкубатор? – землянину понять это было сложно... – Странно, что о вселенной ты знаешь очень много, но в космос непонцы не летают».
«Полёты к небесам или хотя бы к солнцам, кружащимися под ними, невозможны. Мы пытались подняться на воздушных шарах, но люди неизбежно умирали. А если бог не разрешает что-то делать, значит, это должно быть запрещено. Да и зачем куда-то лететь, если бог нам дал все знания сразу и навсегда? Наша наука и так всё знает о пространстве, времени и энергии. И успешно применяет эти божественные откровения в ремёслах, строительстве, искусстве. А придуманные людьми новшества всегда приводят к гибели человека и социальным потрясениям. Помню процесс над одним искателем знаний, который утверждал, что на звёздах живут люди. Пришлось разговоры о возможности разумной жизни на небесах – помимо бога – запретить и считать крамолой, которую надо пресекать. Рядовые непонцы уверены, что мы, кроме творца, – единственный разум во вселенной, которая есть океан, слой испарений и солнца над ним и небесный свод с галактиками. Вспомни ритуал «Откровения»: мы жертвуем Творцу и тем самым зарабатываем право на ПМ-душу. Верховный жрец следит за счастьем паствы, которой больше и желать в этой жизни нечего. Это социальное устройство очень устойчиво и справедливо. И у нас всё хорошо!»
«И тут явился пришелец из космоса...»
«Это я уже понял, божье создание. Ты прислан нам для какой-то миссии. Хорошо, что о тебе знаю только я. Другие могут догадываться, но как-то повлиять на наш симбиоз не смогут. Но твое присутствие у меня в мыслях – божественное вмешательство. Для простоты общения бог придумал и тебе какую-то легенду, которую я с удовольствием выслушаю».
«ПМ-душа – это вообще очень напоминает батарейку».
«Не знаю, что такое «батарейка». «ПМ» означает «прото-материальная». Это тот кристаллоподобный контейнер, который вложен в кожаный конверт организма и окружён проводниками, подводящими энергию к различным органам тела... Странно, что ты ничего не знаешь о таком простом способе усвоения энергии. Как это – бог не посвятил тебя ни в тайну устройства души, ни в тайну трансформации протоматерии и её усвоения?».
«С этого места, пожалуйста, поподробнее!» – встрепенулся Дмитрий.
И вдруг землянин почувствовал странное недоумение Паблия: он пытался вспомнить о сущности теории протоматериальности и не мог! Хотя до сих пор был уверен, что прекрасно усвоил этот предмет ещё при обучении. Необычные это были знания: закреплялось только внешнее проявление явления, но суть его оставалась загадкой. И при этом человек уверен: все знания у него в голове. Коротышка вдруг спохватился и смущённо «заявил»:
«Да, собственно, рассказывать-то нечего. Когда нас будят жрецы, то «ПМ» уже в теле, а если контейнер вынуть, то сначала – кома, а потом – всё, уже готова тебе замена! Протоматерия – источник биологической энергии, «Огонь Жизни», как её называют жрецы. И анатомия наших тел такова, чтобы потреблять энергию непосредственно из ПМ. Это всё!»
«Нда. Видно, это знание основательно скрыто от жителей планеты, – и Дмитрий успокоил смущённого Коротышку. – Ты ещё мне поведай, что право на переустановку души нужно заработать, благополучно пройдя процедуру «Откровения»...
«Издеваешься? Оказывается, я тебе рассказываю о том, что тебе известно и так! Ну зачем ты меня заставляешь говорить об очевидных для тебя вещах?»
«Когда ты начинаешь оформлять мысль в слова, то она как бы кристаллизуется, собирается из множества невнятных понятий. Но самого сокровенного и ты не знаешь. Кстати, ты, Ловец Душ, когда-нибудь будил людей после прибытия на остров?»
«Нет, но изучал процедуру теоретически. Есть особые точки на теле, прикосновение к которым пробуждает организм, выводит его из анабиоза, активирует головной мозг, включает всю нервную систему».
Дмитрий даже знал, где эти точки находятся на теле непонцев. Вот точек отключения не было, если не считать процедуры извлечения источника питания. Этим занимались палачи. После этого тело подвергалось экзекуции: повешению, сжиганию, расчленению и другим видам казней преступников.
Новосёлов вопросами немного отвлёк Коротышку от смущения. Самоуверенность непонца была явно поколеблена, как только он узнал об ограниченности своих знаний. Дмитрий, «не снижая темпа», начал свой рассказ о Земле. К удивлению землянина сведения не шокировали Паблия, а вызвали только скепсис. Это ведь противно природе, чтоб люди рождались друг от друга, росли, потом старели и умирали. Что на Земле есть совершенно ненужный растительный и животный мир, что ко всему прочему этим существам нужна еда и органы пищеварения... В общем, по мнению непонца, Дмитрия явно «накачали» первой, попавшейся богу под руку информацией, даже не позаботившись о каком-то её правдоподобии.
«На Непоне жизнь понятна и привлекательна. А на придуманной Земле всё нелогично. Наверное, это отвратительно: вталкивать в себя всё, что прежде бегало, плавало, летало и ползало, чтобы из этого строить организм и извлекать энергию».
«Не спеши с выводами. Тело человека устроено так, что поглощение еды очень приятно... – и землянин вспомнил сочную отбивную и даже безуспешно попытался сглотнуть. – У нас целая индустрия питания и масса ритуалов с ним связанная...»
Коротышка вдруг осознал, что его донор всё-таки говорит правду, а не ахинею: не может выдуманное вызывать непонятные физиологические потуги! Хотя, что богу не по силам?

***

Приближение к Девятому острову было совсем не таким, как к остальным. Облачность так и не появилась, стояла удивительно ясная погода. Красное солнце воспалённым глазом висело в зените. Белое же опускалось к горизонту. Небо выцвело, как на Земле в знойный день. Воздух основательно раскалился, и организму непонца стало не комфортно. Дмитрий начал оглядываться, нет ли на корабле тени, чтобы укрыться от горячих лучей. Но всё произошло инстинктивно. Тело вдруг переключилось в другой режим: ПМ стал поглощать энергию! Сразу полегчало. И даже сильный горячий ветер, неожиданно задувший сбоку, уже не был страшен: теплообмен организма непонца был восстановлен. Вернулось ощущение комфорта, гомеостаз19 восстановился!
Ладья, покачиваясь от встречного ветра, продолжала уверенно продвигаться к своей цели. Дмитрий заметил, что течение под гондолой направлено от острова, а не к нему. Значит, над Девятым островом царит антициклон, поэтому воздух выкачивало из области высокого давления. Неужели из-за постоянно дующих ветров создавалось такое сильное течение, которое могло противостоять «естественному» падению воды в пропасть? А Паблий об этом ничего не знал.
На горизонте замаячила вершина острова. Это была не гора, не здание, а какая-то решетчатая ферма, колеблющаяся в мареве горячего воздуха. Потом показался и сам остров, он стоял на огромном водяном пузыре, от которого катились волны. И Дмитрий догадался:
– Вода извергается из-под острова! – произнёс он речевым наростом.
– Чудо господне! – сказал Великий жрец. – Вся вода, втянутая у остальных восьми островов, «выплёвывается» Девятым! – Коротышка упал на колени и стал в испуге молиться.
Остров приближался. На фоне голых каменистых холмов стали отчётливо видны причальная башня и какие-то низкие строения, стоящие на берегу. Дмитрий подумал, что решётчатая ферма на холме в глубине острова напоминает стартовый стол земных космодромов. И тут раскалённое марево отхлынуло, и стало видно, что у фермы стоял готовый к старту... космический корабль! Верь, не верь, но цивилизация Непона всё-таки могла осваивать космическое пространство. Но кто держал в тайне космические технологии? Кто правил островом и всей планетой?
Ладья причалила к стандартной конусовидной башне со спиральной лестницей вокруг. Только здесь швартовка была автоматической: не было людей, причальные канаты просто вошли в клюзы и стали подтягивать корабль, пока гондола не приблизилась достаточно для перехода пассажира на остров.
Жарко и сухо. Полный штиль! Землепонец направился по мостку к башне. Никто его и не думал встречать. Внезапно (словно из ниоткуда) появились овальные расписанные письменами каменные ящики, такие же, как на Втором острове. Они гуськом осторожно двигались к кораблю, с которого только что сошёл Верховный жрец. Землянин заставил нипонца оглянуться: ящики вплывали на палубу гондолы и укладывались там штабелями.
«Это саркофаги с телами новорожденных непонцев!» – сообразил Дмитрий. Коротышка не ответил. Он был в трансе от ожидаемого причастия. Землепонец спустился по лестнице и пошёл по неширокой дорожке, тянущейся по каменистому пляжу вглубь острова. Вокруг не было ни души.
«Бог или спит, или ему не до меня», – заскулил Паблий. Но Дмитрий гнал тело вперёд. Подумал, как было бы красиво, если бы тут росли деревья, и вошёл через арку в невысокое здание. Темно, гулко, душно. «Склад что ли?» Зеленоватая дорожка, мерцая, вела к выходу в противоположной стене. По ней и пошёл землепонец. И тут в полутьме заметил, что у стен помещения сотами, до самого потолка ангара стояли те самые овальные саркофаги. Это явно был настоящий склад тел непонцев. На торцевой стене на восьми экранах мерцали огоньки: где-то звёздочек горело больше, где-то меньше. Неужели эти мониторы отражали демографическое состояние планеты? Но для кого?
Духота в помещении становилась невыносимой. Даже тело непонца не справлялось с теплообменом. «Хоть бы проветрили!» – подумал Дмитрий, сделал несколько шагов вперёд и попал в освежающую струю воздуха: над ним крутились лопасти появившегося невесть откуда вентилятора... Испуганный Паблий ойкнул и побежал к выходу. Выскочил из помещения и оказался... в саду: цвели яблони и вишни. Ромашки, колокольчики и почему-то фрезии выглядывали из травы. Дмитрий вспомнил их запах, и сразу же заблагоухало сладким нектаром. Пели птицы. По полянке скакали кролики и кузнечики.
«Что это?» – заскулил Паблий.
«Смотри и запоминай! – не нашёл ничего лучшего посоветовать Дмитрий. – Это и есть фауна и флора. Именно так выглядит моя планета».
Потом Дмитрий подумал об оленях, и на аллею вышел красавец с ветвистыми рогами, подошёл к землепонцу и подставил шею для ласк. От него исходил лёгкий приятный аромат, но характерного мускусного запаха не ощущалось, словно олень не был из плоти и крови. И тут животное завоняло так, что землепонец расчихался и заткнул «нос». Дмитрий мысленно прогнал животное, и олень убежал.
– Идём дальше!
Песчаная дорожка вывела к очередному невзрачному зданию. Впрочем, Дмитрий сразу превратил его в двухэтажное бунгало со стеклянными стенами «а ля хамелеон», рядом «вырыл» и наполнил водой бассейн, соорудил вышку для прыжков... Прошёл в двери, которые автоматически раскрылись, пропустив посетителя, а затем закрылись за ним. В холле – стеклянная лестница, по которой поднялся на второй этаж, где уселся в мягкое кресло и мысленно включил затребованный огромный экран телевизора. Там бегали футболисты и орал комментатор. Дмитрий выключил звук и сказал:
– Новый Верховный жрец прибыл для причастия.
Раздался смех, потом он умолк, и женский голос произнёс:
– Бог вас примет через минуту. Чай? Кофе?
– Потанцуем? – вспомнил продолжение этой фразы Дмитрий. И добавил: – Вы с ума сошли! Какой кофе! Как я его буду пить?
– Для этого случая я могу создать вкусовые рецепторы в речевым наросте-трансляторе. Будете втягивать кофе через него?
– А куда? – оторопело спросил Дмитрий.
– А никуда!
И тут Дмитрий сообразил: разумеется, кофе не будет. Угощать будут только образом, фантомом, который можно «втянуть» и «ощутить», «восхититься вкусом», «причмокнуть» и затем поставить пустую чашку на блюдце.
– Такого догадливого Верховного жреца у нас ещё не было! – констатировал женский голос.
Паблий забился в уголок сознания и выжидал. И когда по речевому наросту «полилась» горько-сладко-кислая (явно с лимоном) жидкость, рефлекторно попытался закрыть его клапаном.
«Цыц! – приказал ему Дмитрий. – Расслабься. Ничего с твоим организмом не произойдёт. Но ты получишь мои ощущения. Это тебе пригодится в подвижнической деятельности!»
И тут в комнату вошёл бог.
Дмитрию показалось, что он был бородатым тщедушным человеком с крестом за плечами. Паблию же казалось, что это – непонец-гигант с необычайно развитым носо-речевым аппаратом и чёрными всевидящими глазами.
– Да, сегодня хороший улов. Мы не ожидали, что дело зайдёт так далеко. Дмитрий Валерьевич, думаю, вам сделают что-нибудь приятное, прежде чем вы покинете планету...
– Стоп! – запротестовал Дмитрий.
– Планетарные запасы, химия вещества, способ добычи; вы об этом?
– Ну, если вы знаете о моей миссии, то вам ничего не стоит помочь мне её выполнить до конца.
Бог улыбнулся:
– Ваша миссия и так уже выполнена до конца. Компания «Туннельная реальность» получила своё, не волнуйтесь. Конечно, вы занимались промышленным шпионажем, как вы когда-то выразились, но никакого значения это уже не имеет.
– Меня уверили, что это – получение важных сведений и технологий для Земли. Альтернативный способ метаболизма для нашей планеты был бы нелишним. «Туннельная реальность» имеет свой интерес разве не для продажи технологий землянам?
– Вы уверены в этом? Полагаете, что нибируйцы займутся социальной эволюцией на вашей планете?
– Вы хотите меня убедить в том, что меня просто обманули, и что цели жителей Нибиру иные?
– Мне не нравится, когда идёт цепочка вопросов без ответов. Да и на Земле это считается дурным тоном, – грустно произнёс бог. – Замечу, что мы не собираемся вмешиваться в деятельность нибируйцев, если они не полезут в наши дела. У нас свои планы, и их реализация никак не ущемит этих воришек. А проект «Непон» оказался не таким успешным, как мы предполагали. То, чего хотели, нибируйцы они получили, но не без платы за «услуги». Вот и всё, – бог улыбнулся. – Этот разговор окончен. Благодарю вас за то, что вдохнули в проект новую жизнь. Это теперь уже не биологический, а социальный эксперимент. Прощайте.
Дмитрий почувствовал, что покидает тело Паблия. Что было на самом деле, он не понимал, но удивительным образом мог наблюдать за своим «вознесением»: увидел пустой каменистый остров, лежащий в океане, несколько строений, вышку, причал... Из-под острова били потоки воды, которые бурлили и закручивались гигантскими струями. Дмитрий поднимался выше, выше, и вот он увидел седьмой и восьмой остров, потом шестой... К ним и текли океанские течения. А землянина поднимало ещё и ещё... И вот уже видны все девять островов архипелага. Дмитрия озадачило, что не наблюдается обязательного для такой проекции наблюдения искривления горизонта, как будто планета не была круглой. И тут же понял: этот мир – обширный водоём, аквариум, ограниченный стенами. Вокруг него кружатся два огонька: красный и белый. Вот почему нибируйцы называли этот мир квазипланетой! А за прозрачными стенками сосуда простирается космос, мерцают звёзды...

***

– Дмитрий Валерьевич, очнитесь! – услышал Новосёлов знакомый голос и открыл глаза. Над ним нависал высокий мужчина в тоге с красивым лысым черепом.
Дмитрий поднял голову и осмотрелся. Он сидел в каком-то кабинете... На низком стеклянном столике стояли бокалы, сифон с малинового цвета напитком и ваза с диковинными фруктами. И ощущение дежавю...
– Да, вы тут уже были. Вы выполняли некое задание и вернулись. Вспомнили? Планету Непон? Белое и красное солнца. Думаю, что вам понравилась первая миссия!
Воспоминания пришли внезапно. Но вот ощущение своего тела... Нужно к нему почему-то ещё привыкнуть. Дмитрий поднял руку и увидел на запястье царапину. Откуда?
– Ну как, не передумали ещё путешествовать? Согласны продлить наш договор? – хозяин апартаментов выпрямился и пружинящей походкой направился за свой стол к офисному кожаному креслу.
– Вы позволите выпить? – не дожидаясь разрешения, Дмитрий налил себе малинового напитка и поднёс стакан ко рту. Выпил залпом, не ощущая вкуса, поставил стакан на столик. А потом произошло неожиданное: землянин начал хватать фрукты из вазы и буквально пожирать их, брызгая соком и слюной, выплёвывая косточки или что там было внутри. Когда, наконец, утолил голод – увидел себя со стороны, и ему стало невыносимо стыдно. Он судорожно вытерся салфеткой и притих.
Хозяин апартаментов молча наблюдал за Дмитрием безо всякого выражения. Он понимал его состояние и ждал.
– Вы мне ничего не скажите о моей выполненной миссии? Я не мёртв, я здесь... – прервал неловкое молчание Дмитрий.
– Не могу сказать, что вы его не выполнили. Даже наоборот. Компания намерена вас наградить. Одновременно вынужден подчеркнуть, что нам пришлось оказывать вам незначительную помощь, что заставляет нас возместить убытки. За ваш счёт, естественно. Эта возможность описана в договоре. Вспомнили? Это такая незначительная сумма, что не стоит о ней и говорить, но я обязан по долгу службы...
– Я не просил никакой помощи у фирмы.
– Да? А кто, в таком случае кричал на всю вселенную: «Liberate me!»? Если бы не это спасение... вернее, эта помощь, вы бы миссию не выполнили. Идея с новой религиозной доктриной провалилась бы. Но нам понравилась оригинальное решение проблемы. В результате наших совместных действий мы получили всё, о чём договаривались, а вы, надеюсь, неизгладимые впечатления от путешествия. Успешное окончание дела принесёт вам и награду. Но вы же не остановитесь на достигнутом? Предлагаем вам продлить контракт.
Дмитрий вдруг ощутил во рту приятный привкус то ли фруктов, то ли напитка. И воспоминания о приключении были приятны. Ожидание чего-то нового и неожиданного тоже приятно. Конечно, Дмитрий мысленно уже согласился. Но тянул время, наслаждаясь этой приятной минутой. Хозяин апартаментов молчал и улыбался. Он уже знал, что клиент готов, и потерял к теме разговора интерес. Он просто ждал, чем закончит клиент. Неужели разочарует?
– Мне обещали, что миссия в карликовую галактику NGC 1569 в созвездии Жирафа будет сопровождаться особенностями и непредсказуемым финалом. Мне удалось придумать такую стратегию, что особенности стали предсказуемыми. Следовательно, мои ожидания остались не удовлетворены. – Хозяин апартаментов посветлел лицом, а лёгкий налёт скуки пропал. – Надеюсь, что следующая моя миссия не надоест мне уже к середине.
Во время этой тирады в кабинет вошёл молодой человек, облачённый в белую тогу. Но это был не Мак. Лысый хозяин кабинета представил его, назвав «Кам», и на слова Дмитрия не ответил.

  Глава 5. «Евгеника» и новые впечатления

Новый куратор проводил Дмитрия в медицинский центр, в комнату, очень похожую на ту, где он побывал перед первым путешествием. Слова, произнесённые Камом, были стандартны:
– Можете принять душ, переодеться и отдохнуть. Через полчаса обсудим дополнение к Договору и пообедаем. – Он показал на лист бумаги, лежащий на столике.
Пока куратор говорил, землянин увидел, что в приоткрытом шкафу бирюзовые тоги оторочены по нижнему краю бледно-жёлтой полоской. «Ага, – подумал Дмитрий, – мой статус повысился».
Кам на это ничего не ответил, хотя его ухмылка могла означать только одно: он прочёл мысли своего пациента. И никакой головной боли теперь не было! Тут же куратор шмыгнул в появившуюся в стене дверь.
В этой палате, как и в прежней, бирюзово светились стены, пол, потолок. Но кровать стояла в другом месте, да и мебель располагалась иначе. Иными были и сандалии – подошвы были бледно-жёлтыми. И на столике, рядом с листком Договора стоял стеклянный шар, в котором постоянно медленно перетекали разноцветные струи какой-то тягучей жидкости.
Дмитрий принял душ. Под потоками тёплого осушающего воздуха подумал, что частое применение фена отрицательно сказывается на волосах, и, почесав грудь, вышел из кабинки. Наконец он в своём теле! Пусть пока и не совсем слушающемся! Подошёл к зеркалу и увидел, что очень похудел. Да и ощущение было как после голодовки: слабость, тело ватное, движения неуверенные, как будто мышцы перед выполнением команды мозга несколько мгновений чего-то ожидали. Дмитрий внимательно осмотрел и царапину. Она была короткой, но не одна: как будто его поцарапала кошка. Но ранки зажили и не беспокоили. Дмитрий обернулся в тогу, закрепил её красивой жёлтой фибулой.
Отметил, что теперь он точно знает, где находится дверь и как она открывается, но ощущение тюремной камеры не уходило…
Дополнительное соглашение к Договору было коротким и содержало «стандартный» перечень социальных ролей. Дмитрий мысленно прикинул, что своей поездкой в созвездие Жирафа заработал как минимум пятнадцать «поездок». Интересно было бы понять, что это означает. А ещё полагались какие-то бонусы. Что тоже не совсем понятно. Но в этот раз землянин решил выбрать что-то попроще, например «поселенец».
На листке это слово сразу же появилось. Осталось выбрать, куда поехать. И тут же перед глазами запестрило разноцветными строками «выпадающее меню». Что-то подсказало, что цвет означает степень опасности: чем ближе к красному, тем больше приключений ожидает путешественника.
Среди пестрящих ничего не говорящих названий Дмитрий заметил что-то знакомое: Глория. Бег строк сразу прекратился, голубые буквы выбранной строки стали значительно крупнее. «Глория? Что бы это значило? Не «Глория Джинс» же! – землянин рассмеялся своим мыслям, потом подумал, что спокойный цвет даёт надежду на спокойное времяпрепровождение на этой планете. – Выбираю!»
И тут же меню исчезло, а на соглашении появились пункт назначения и выпуклая «Активация» в рамке, в которую Дмитрий ткнул мизинцем. Кам будто стоял за дверью: он возник в палате стремительно и чуть ли не выхватил договор из рук.
– Если вас всё устраивает, то сегодня же начнём трансформацию физического тела, а завтра – тренинги. Осваивайтесь.
– Опять трансформация?
– Я оговорился. Это будет, скорее, тестирование, выявление отклонений и приведение организма к норме. Пункт назначения выбран, и теперь мы сможем произвести окончательную калибровку...
– Давай побыстрее поедим, я голоден, как перезимовавший медведь.
Кам не был удивлён. Порции были двойными.

***

«Тестирование» организма завершили в тот же день. Дмитрию настойчиво внушалось что-то о гендерности, маскулинности и фемининности, социальных ролях... Впрочем, от этого землянин просто отмахнулся. Его больше беспокоило состояние его тела.
И действительно, в течение двух дней устранялись причины выявленных сбоев в организме и приведение его в норму (исчезли даже царапины на руке). Землянин никак не мог понять, почему организм был так разлажен, задавал Каму вопросы, но тот мычал в ответ что-то смехотворное, типа: «Трансвлияние хозяина».
Однако после всех этих манипуляций тело стало слушаться Дмитрия так же, как и после его первого появления в медицинском центре. Вопрос, почему состояние здоровья может помочь Дмитрию в его новой командировке, снова оставался открытым. Объяснения о пользе этих «улучшений» для будущего аватара Дмитрия не устраивали. Он помнил о своём присутствии в чужом теле и не мог связать тренинги здесь с жизнью на Непоне. Однако нарвался на неприятное предложение Кама:
– Если вам мешают сведения, полученные в предыдущем путешествии, то мы можем их навсегда или на заданное время удалить...
Дмитрий не согласился, но и вопросы задавать перестал.
На четвёртый день землянину рассказали о цели миссии.
– Наш резидент и ваш предшественник на Глории вёл праздную жизнь и не смог добиться главного, – сообщил Кам. – Мы его отозвали. Нибиру заключила договор об обмене посольствами с Глорией, однако местные власти вдруг обвинили нас во вмешательстве в свои дела и ограничили права дипломатов. Мы подозреваем, что там был совершён государственный переворот, отсюда и проблемы.
– То есть, как житель Глории я должен выяснить, что там творится на самом деле?
– На самом деле задание будет сложнее. Власти Глории проводят диктаторскую внутреннюю политику, у них много «узников совести». Вам это знакомо по Земле. В числе потенциальных оппозиционеров есть одна важная персона, в тело которой вас подселят. Ваше задание – раскачать «плохое» правительство и стать во главе планеты...
– Это теперь называется «житель»? И мне что-то это не нравится. Получается, что Нибиру на самом деле вмешивается...
– Ах, не забивайте голову такими мыслями! Вас не касается моральная сторона дела. Глорианцы сами знают, что им сделать, чтоб вернуть себе свободу. Им нужен просто толчок, и таким толчком станете вы.
– Но ведь только что мне сказали о дипломатах Нибиру...
– Враждебный шаг по отношению к нибируйцам – только сигнал, не больше: что-то на Глории не так. Наши дипломаты продолжают свою работу в новых условиях. Это естественно. Главное – понять, что произошло...
Из отчёта предшественника следовало, что общество глорианцев имеет странную социальную структуру. Там нет жёсткого или демократического управления, однако планета не скатывается в анархию. Там нет серьёзной промышленности, но глорианцы экономически процветают. Там нет мощного военно-промышленного комплекса, но нибируйцы всё равно боятся какой-то возможной агрессии.
– Что из Глории я смогу принести на Землю?
– Решайте сами: это может быть и техника, и научные теории, и социальные находки туземцев.
– Я могу в случае чего выйти на контакт с посольством Нибиру?
– Только в самом крайнем случае. Вас немедленно заподозрят в измене, если обнаружатся подобные контакты. Изменников там казнят.
Дмитрий ожидал неприятных тренировок на тренажёрах, но не дождался. Почему-то обошлось без этой изнуряющей процедуры. Неужели его пожалели? Но не возникнут ли проблемы, когда землянина поселят в чужое инопланетное тело?

  Глава 6. Планета антипод

Мысли, «выловленные» вербовщиками из головы реципиента

Нотнил Иралих – руководитель группы специалистов-океанологов в Совете Глории. Это очень ответственный участок: экология, животный мир, климат, перспективы. Океаны и моря на планете занимают 1/3 поверхности и от их состояния зависит благополучие всей планеты. Случившийся кризис в океане Северный Акирем потребовал личного участия Нотнил. Однако решения были приняты неверные, часть нектонной популяции (водных змей) оказалась на грани вымирания. Нотнил Иралих пришлось подать в отставку, что должно вызвать у реципиента негативную реакцию и подстегнуть его амбиции. Уволенный чиновник будет добиваться «справедливости», и этим нужно воспользоваться для переустройства политико-экономической системы Глории. Это хороший сценарий для Нибиру.

Подселение

Тарелка выбралась в стратосферу, а Иралих против воли пришлось оторваться от записной «книжки» и обдумывания дел. После восстановления популяции герпентонов, для чего потребовалось даже завозить рыбу из Айзарей и всё сделать для её естественного разведения, появились проблемы на западе Кифисы, на вершинах Найрамского хребта. Там из-за чрезмерного размножения сфереллы вечные снега на пиках и перевалах окрасились в ярко-красный цвет. Нужно принимать меры: оценить пищевые ресурсы сферелл; а если есть угроза бесконтрольного размножения жгутиконосцев, то оборвать пищевые цепочки. Одновременно следует выяснить, не замешаны ли люди в этом взрыве популяции.
В стратосфере самолёт рванул к пункту назначения – городу Маух у одноимённого озера. Поселение находилось всего в трёхстах километрах от главного хребта, и оттуда на место придётся добираться чуть ли не пешком: туннели туда не проложены из-за экологических ограничений.
Тарелка летела за солнцем, пересекая океан Акирем на юго-запад. Уже через 15 минут показались берега Кифисы – гигантского материка, занимающего почти половину всей суши планеты. Внизу мелькали тропические леса, пустыни, невысокие горы, редкие озёра. Планета выглядела первозданной. Собственно, в таком виде и поддерживали её жители, а работа планетологов, океанологов и биологов здесь всегда считалась очень престижной.
Пассажиров предупредили о скором прибытии в Маух, и вскоре тарелка остановилась в воздухе, после чего начала плавное вертикальное снижение в атмосферу. Надо было приводить себя в относительный порядок и, «услышав» мысленную команду, в руки Нотнил послушно «впрыгнул» несессер.
Именно в этот момент произошло подселение. Оно оказалось бы не замеченным Иралих, если бы Дмитрий не был ошарашен:
«Баба!» – произнёс он, увидев на зеркальном экране, как его реципиент красит алым ноздри и кончик носа, а мочки ушей уже были ядовито-зелёными.
Нотнил чуть не выронила из рук несессер:
– Какого архангела! Ты кто?
Дмитрию с трудом удалось её успокоить «поглаживанием» миндалин20 лимба, но подавить полностью раздражение и гнев не получилось. Дмитрий был рад, что внешне Нотнил была спокойна. Но нужно было что-то делать: он не мог поддерживать мозг глорианки в таком состоянии, чтоб не вызвать подозрение у окружающих. Пришлось влезать в быструю память и начинать подчистку. Тренинги в центре на Нибиру помогли: Нотнил закрыла глаза, уснула на несколько секунд, а потом проснулась. Она была, конечно, озадачена своим внезапным сном, но Дмитрий успел ей внушить, что причиной этому – усталость и перегрузки. А сам «спрятался» так далеко, как сумел. И вспомнил, что на Нибиру гарантировали блокирование ощущения подселения у реципиента. Потому что мозг землян (и Дмитрия в частности) удивительно гармонично сочетается с мозгом глорианцев.
Между тем тарелка уже «приземлилась» в аэропорту Мауха. Кресло с Нотнил «провалилось» в зал прилёта. Она встала и направилась к выходу. Судя по всему, только Иралих вышла на этой станции: пустое кресло втянулось в летательный аппарат, и воронка шлюза аэропорта затянулась, слившись со сводом.
Внезапно глорианка остановилась. Дмитрий ощутил чувство стыда, которое «накрыло» сознание женщины, заставив её направиться совсем не к выходу из зала прилёта. Догадаться было нетрудно: она входила в туалет.
Если честно, то Дмитрию вовсе не улыбалось наблюдать то, о чём он подумал, но Нотнил в этот раз и не думала осуществлять свои физиологические потребности. Она подошла к зеркальному экрану, вынула из несессера карандаш и стала докрашивать нос.
Если бы не эти индейские раскраски, она была бы очень мила. Странно, что она не красила губок, но от этого лицо не выглядело хуже. А Дмитрию вовсе не мешал макияж, чтобы увидеть естественную красоту женщины: он давно научился различать под обоями фактуру стен.
Землянин «подсмотрел» и с удивлением узнал, что ей за шестьдесят! Но такой интересный для земных женщин возраст вовсе не чувствовался: она выглядела моложе лет на тридцать. И фигурка хороша в облегающем платье удивительной расцветки: сплошной ковёр ярко-жёлтых одуванчиков волновался под ветром, цветы превращались в белые парашютики, которые куда-то улетали, лоскутками открывая траву – под цвет зелёных ушей. А они в свою очередь прекрасно гармонировали с «вороньим гнездом» цвета соломы на голове. Грудь высока, бёдра в меру широки, талия тонка – всё подчёркивало её точёную красоту. Дмитрий попытался представить её обнажённой. И только сейчас сообразил, что глорианка ничем не отличалась от красивейших женщин Земли. Хотя его об этом предупредили на Нибиру...
Нотнил вдруг поймала себя на мысли: ей отчего-то приятно и Дмитрию пришлось тут же приостановить «осмотр». Неужели почувствовала комплименты обалдевшего мужчины? Она медленно закончила туалет, осмотрела себя со всех сторон, ещё раз оценила свой образ и вышла в зал прилёта, а потом – в вокзал.
В холле – не очень высоком, но просторном – у стеночки, раскрашенной огненной лавой, стояло несколько лысо-бородатых мужчин в пёстреньких миниюбках с плакатами: «Нет рабству!» Рядом работает группа полицейских-женщин в синих мундирах, которые дубинками перекрывали протестующим возможность переступить красную черту, набрызганную на полу. Дмитрий «услышал», как Нотнил подумала: «Этим эмансипированным мужикам делать нечего! Каких им ещё прав? Каких свобод?.. Миниюбки надели! Хорошо ещё что про гульфики не забыли! Идиотская трактовка равноправия!» Что это означало, Дмитрий не понял, потому что Иралих повернулась на каблучках к демонстрантам спиной и подошла к стойке администратора. Там её ждало сообщение о том, что дальше предстояло лететь на скайкаре. Дмитрий заметил проснувшееся раздражение Нотнил, она даже выругалась: «Ангел бы вас побрал!» Но других средств перелёта не предложили. Кроме велолёта. А лететь триста километров на мышечной силе было как-то неуместным: Иралих как-никак торопилась.
В ангаре стояло несколько летательных аппаратов. Нотнил подошла к багрового цвета гондоле с пропеллерами, уселась, пристегнулась и закрыла фонарь. Тут же аппарат дёрнуло вверх магнитными стропами и выбросило через открывшийся люк в небо. Загудели двигатели, и скайкар, перелетев живописное озеро, направился вдоль извилистой прозрачной речки с поросшими джунглями берегами, к огромной горной гряде, поднимавшейся на юго-западе. Небольшое несуразное здание аэропорта осталось позади.
И всё-таки Нотнил испытывала некоторое беспокойство. Она чувствовала присутствие кого-то в своих мыслях, но никак не могла сосредоточится и понять, в чём дело. Второму «я» она не верила. Но Дмитрий умело отвлекал её на какие-то мелочи. Типа: побледнела краска на левом ухе, или: какое замечательное высокое цветущее дерево пришлось облетать.
«Что за серафим!» – думала Иралих и сразу «забывала», отчего непонятная мысль о дискомфорте изредка возникала в её голове. А Дмитрию надо было быть постоянно начеку. Иначе дамочка могла выкинуть что-то невообразимое.
Эти сорок минут полёта с постоянным контролем реципиента вымотали Дмитрия, но наконец, они закончились. Скайкар спланировал на зелёную лужайку в какой-то горной долине и мягко покатился по травке, усыпанной крупными маками. Встречала туземка в набедренной повязке и с цветочной гирляндой, едва прикрывавшей грудь. Дмитрий отметил, что она выглядела типичной полинезийкой. Настоящая таитянка!

Праздник похоти

Нотнил было потребовала немедленно заняться делом, но папуаска, которую звали Ануата, показала на низко висящее солнце, намекая на наступивший «шабаш», а потом обратила внимание на другие летательные аппараты, стоящие в тени леса; их было не менее десятка. Нотнил недоумевала, но когда «полинезийка» произнесла слово «ерумат», настроение Иралих резко улучшилось. Она забыла все свои тревоги и подозрения, у неё резко подскочило либидо. Дмитирий был просто ошарашен такой переменой настроения и ничего не понимал.
«Полинезийка» надела на гостью гирлянду цветов – явно живых, что вызвало у Иралих лёгкое чувство протеста, – и повела по еле заметной тропинке через окружающие горную долину джунгли к берегу горной речки. Запруда тут образовала небольшое озеро. У берегов стояли круглые хижины на сваях, а на середине пруда плавала деревянная площадка. Дмитрий осознал, что именно туда вперила взгляд Нотнил и даже похотливо вздрогнула. «Таитянка» и гостья вошли в одну из хижин. Ануата поклонилась, опять произнесла «ерумат», добавила: «Семнадцать часов», и пятясь, вышла.
– Ещё десять минут, успеваю! – пробормотала Иралих и бросилась к сундуку, стоящему у выгнутой стены хижины. Оттуда она достала несколько длинных кусков ткани, задумалась, выбрала ярко-желтый. Потом кинулась к экрану, из-под которого выскочили какие-то непонятные палочки-кисточки, пузырьки. Тут же с неё осыпавшимися белыми одуванчиками упало платье, обнажив прекрасную фигуру, а выбранная жёлтая ткань намоталось на неё во что-то индийское – Дмитрий понял, что это было сари. Закрепила наряд заколкой с огромным рубином, начала по одной использовать кисточки: поменяла цвет ногтей, косметику на лице и ушах – теперь «боевая раскраска» была густо-фиолетовой. Цвет волос стал вороным со стальным оттенком, а сами волосы крыльями «расправились» над ушами. Женщина осмотрела себя и опять бросилась к сундуку. Оттуда достала жемчужное ожерелье и несколько спиралевидных браслетов, которые надела на руки и ноги. Потопала и похлопала: колокольчики мелодично звякали. Бросила на волосы горсть блёсток.
– Замечательно! – вскричала кокетка, кружась возле экрана. – Ах, какая я нечисть! Сам сатана умрёт от моего вида! – и рванула вон из хижины.
Возле дощатого настила, идущего вдоль строений на сваях, стояли лодки, чрезвычайно похожие на проа21. В одну из них чуть ли не впрыгнула Иралих и нетерпеливо потребовала:
– Быстро, облезлый ангел! Опаздываю!
– Без вас не начнут... – начал было лодочник. Это был голый «полинезиец» в набедренной повязке.
– Меньше дерзостей, мерзкий серафим! – и возница заработал веслом, явно рисуясь напрягающимися мышцами.
Несколько гребков – и они причалили к помосту. Там уже расселись на циновках женщины в вызывающих нарядах. Нотнил начала судорожно оглядываться, отыскивая свободное место, но не находила.
– Ладан тебе под хвост! – бормотала она, но тут к ней подошла Ануата и отвела на почётное место рядом с полной женщиной-жрецом с огромным бюстом и полными бёдрами. Нонил уселась, клюнула носом в нос жрицы и повернула голову к центру площадки.
Как оказалось, это была сцена. Под звуки барабанов и других примитивных инструментов к «острову» причалила большая лодка и на настил выпрыгнули танцоры в котеках. Дмитрий обомлел: это же «новогвинейцы»!
Мужчины, выстроившись шеренгой, стали в такт дикой музыки сильно приседать, потом двигать бёдрами вправо-влево, вперёд-назад, описывать ими плавные круги, восьмёрки. Привязанные к телу котеки раскачивались, «новогвинейцы» потешно скалили зубы. Всё это очень зажигало женщин, они хлопали в ладоши, что-то кричали. Дмитрий еле успевал отслеживать эмоции своего реципиента, зафиксировал выброс в кровь большого количества гормонов, которые напоминали по действию допамин и норэпинефрин. Иралих, как и остальные женщины, уже вскочила на ноги и плясала чуть ли не в экстазе, выкрикивая слово «фаапару!», и танцоры начали двигаться все быстрее и быстрее, круги бёдер стали шире, потом танцоры вообще стали плясать на цыпочках, согнувшись так, что коленки оказались над пятками. Это вызвало настоящий взрыв эмоций у дам. Но они были то ли недостаточно расслаблены, то ли не могли так хорошо владеть своими телами: зрительницы просто дергали бедрами, пытаясь повторять движения «новогвинейцев», и от этого чуть ли не падали. Специальные служанки их даже страховали и поддерживали.
Солнце зашло, и тут во всей красе загорелась полная луна на «востоке», до сих пор бледно-жёлтая. Вдруг Дмитрий понял назначение наряда Нотнил. Это явно был лунный праздник, поэтому и преобладали ночные цвета. А танец «ерумат» был посвящён Фее ночи. Не зря же главную распорядительницу праздника звали так же, как и богиню на каком-то древнем языке Глории: Ануата.
И вот тут Дмитрий, воспользовавшись состоянием Иралих, сообразил, что этот праздник перекликается своим финалом со славянским праздником солнцестояния на Ивана Купалу, и ужаснулся предстоящим испытанием. Пока одурманенная женщина подбирала себе партнёра на ночь, сажала его в лодку, везла к своей хижине, землянин лихорадочно соображал, что ему делать. Внезапно вспомнились протестующие в аэропорту мужики, это показалось последней надеждой.

Обучение танцу и подчинению

Иралих в хижине буквально накинулась на «новогвинейца». Он действительно хорошо сложен, кожа чистая и смуглая, ростом он был чуть выше женщины. Но на его лице застыла каменная маска. И Дмитрий понял: одно дело развлекать самок танцами, и совсем другое дело тешить их в постели. Землянин «намекнул» Нотнил на это обстоятельство: танцор её не желает.
Женщина удивилась такой мысли, но влечение пересилило и она сорвала с «новогвинейца» котек. При этом Дмитрий постарался, чтобы её действие вызвало у мужчины очень болезненные ощущения, и добился своего: котек обломился и расцарапал танцора до крови. Иралих сначала была раздосадована, что наблюдает совсем не то, чего хотела, а потом увидела капающую кровь, быстро достала из сундука антисептик и залила ранку пеной. Посмотрела на свои руки, как бы соображая, как она ими доставила боль хоть и низшему существу, но живому организму. Землянин как мог, усиливал её мысль: глориане не имеют права мучить даже животных и растительность, что она сама, по долгу службы, обязана защищать организмы и способствовать их естественному бытию.
И Дмитрий победил либидо! Удручённая своим поступком женщина положила руку на плечо стойко выдержавшего боль туземца и сказала:
– Прости, я была непростительно жестока! Так нельзя обращаться с живым существом!
И услышала в ответ немыслимое:
– Я не был удивлён. Вы, женщины, всегда угнетали нас и требовали ради своих потех и желаний нашего мужского унижения!
В Нотнил окончательно проснулся учёный и чиновник:
– Вы преувеличиваете свою несвободу. Сейчас, правда, не время обсуждать вашу хомменистическую дурь. Лучше подумай, как нам выкрутиться из создавшегося положения. Свои обязанности ты выполнить не сможешь из-за ранки, уйти отсюда тотчас – тоже. Ведь ты будешь наказан хозяйкой танцевальной группы за непослушание. И за то, что не смог обслужить гостью.
– Я не знаю, что делать. Разрешите мне, низшему существу, чего-то не понимать, чего-то не уметь, что-то не исполнять как должно, – преувеличенно униженно съязвил «новогвинеец». И тут же ехидно добавил: – Вы так добры!
«Пусть научит танцу! Женщины на празднике танцевали ужасно!» – подсказал Дмитрий.
– Я знаю, – подумав, ответила Иралих. – Ты научишь меня своему танцу.
– «Ерумат» танцуют исключительно мужчины!
– Ой, только не надо мне тут читать хоммонистических воззваний! Мы, женщины, можем танцевать всё! («А этот танец просто создан для женщин!» – подсказал Дмитрий.) Это мужчины не всё умеют и не всё хотят познать из-за врождённой тупости и лености, как ты только что сам сказал!
Туземец был оскорблён, но вдруг подумал о чём-то спасительном и согласился. На его лице появилась тень злорадства: эта самка будет у «глупого» мужчины чему-то учиться!
– Только сними браслеты и колокольчики. А мне дай одежды, чтоб прикрыть чресла.
– О, ты знаешь даже такие древние слова? Неужели читал Священную книгу и что-то в ней понял? Или просто запомнил мудрёные выражения, которые выгодно используешь в своей профессии?
– Женщины ничего не знают о нашей жизни! – вздохнул туземец, а Иралих уже вытаскивала из сундука ткани.
– Мне понадобятся брюки.
– Ангела тебе в глотку! Какого серафима тебе нужны штаны?
– Я тебя буду учить другому, настоящему парному танцу. Когда танцуют мужчина и женщина. Тебя это развлечёт больше, чем «ерумат». Только учти. Спуску не дам, жалеть не буду. Ты мне сделала очень больно даже не физически, а унизила, сравнив с животным.
Глорианка смолчала, но достала из «сундука» – а это явно был генератор предметов быта – брюки и отдала «новогвинейцу». Тот, морщась, напялил их прямо на голое тело, взглянул на Нотнил, смело подошёл к ней и подал руку. «Подай ему руку в ответ! Опусти взгляд! – подсказал Дмитрий. – Это этикет!» И Иралих подняла руку: лениво и жеманно, как это заставил её сделать землянин. И при этом «помахала» ресницами.
Туземец чуть удивился, но виду постарался не подавать. Он одним прикосновением поднял кончики её пальцев и вывел на середину хижины, глянул на экран и тут заиграл... вальс!
Дальнейшее для этой пары было фантастическим сном. Как был рад Дмитрий, что в своё время учился этому танцу. Пара получилась неподражаемой: партнёрша всё «схватывала» на лету, что очень радовало «новогвинейца», который танцевал просто блестяще. Он явно был обучен вальсу профессионально, и Дмитрий не мог даже представить, где он мог демонстрировать своё искусство. Но «понятливости» партнёрши танцор уже перестал удивляться. Он просто стал получать удовольствие от того, как ведёт её, тому, как она податлива, как тонко чувствует намёки на следующую фигуру и как естественно-искусно выполняет сложные па.
Пара двигалась плавно и немыслимо чётко в такт музыке. Растяжки кистей рук и носков выполнялись грациозно с подъёмами тел на носки и вращениями. Пальцы вытягивались, руки партнёры держали на уровне опущенных по всем правилам плеч. Поля сари не мешали и развевались бальным платьем. В конце концов «новогвинеец» перевёл танец в закрытую позицию, в тесный контакт, но сексуальность не перерастала в желание. Это было удивительно: удовлетворение женщина, да и её партнёр, получали именно от движения тел безо всякого полового возбуждения. Дмитрий понял, что такого Иралих не испытывала никогда, и новизна её покорила.
Танцевали они долго, и когда танец закончился, а глорианка стояла потрясённая и измождённая, «новогвинеец» стал перед ней на колено и поцеловал руку.
– Ты удивительная женщина! Я впервые почувствовал, что могу не повелевать или защищать, не подчиняться прихотям, но быть равным в счастье...
Она молчала. Глорианец сбросил брюки, с трудом и с явной неохотой напялил котеку и ушёл, блестящий от пота.

Обучение женщине

В хижину минут через пять «влетела» Ануата. Она застала гостью бессильно сидящей на циновке в небрежно наброшенном на тело сари, мечтающей и счастливой.
– Я была поражена твоему выбору, но теперь поражена ещё больше.
– А что такое? – мечтательно выдавила из себя Иралих.
– Ты выбрала прекрасного танцора, но плохого самца. Многие на него жаловались.
– Я им восхищена. Никогда за всю свою жизнь не испытывала такой радости от общения с самцом.
– Вы любили так, что хижина ходила ходуном! А музыка просто очаровала всех. Многие женщины прерывали оргию и выглядывали из своих хижин, чтобы понять, откуда несётся эта волшебная мелодия! Тем более что вы общались гораздо дольше других!
– Этого танцора наградите особо. Он был настоящим самцом... Нет, мужчиной...
– «Мужчиной»? Так он всё-таки пытался тебя агитировать?
Иралих рассмеялась:
– Меня? Агитировать? Просто я вспомнила, что в древности в слово «мужчина» вкладывали особый смысл, и вдруг «прочла» все его забытые значения, общаясь с этим самцом. Это было удивительно!
– Я рада, что праздник принёс тебе столько счастливых минут, и надеюсь, что у нас к утру останется много сил для выполнения...
– Прекрати! Работать мы будем так же, как всегда, и всё выполним. А сейчас я хочу посмотреть на луну! – она грациозно встала, инстинктивно поправила сари и пошла к выходу.
Луна была великолепна: огромная, она перевалила уже через горную гряду, стояла в зените и отражалась в воде озера. Нотнил внезапно сбросила сари и нырнула прямо в яркий круг. Плавала она замечательно, доплыла до сцены, вернулась обратно, сильным движением поднялась до пояса над водой и, подтянувшись, оказалась на помосте. Пошла в хижину, волоча за собой сари. В доме она посмотрела на экран: обнажённая фигура сверкала каплями воды. Волосы красиво обрамляли правильные черты лица и «стекали» на плечи. Она была прекрасна!
«Кто ты? – подумала Иралих. – Неужели сам сатана удивляется моему телу? Неужели он не видел тел и моложе, и красивее?»
Ответа она не получила. Мягкий ветерок фена высушил кожу и волосы, женщина легла на циновку и сразу уснула. И Дмитрий принялся за долговременную память.
Общество было действительно странным. На планете не существовало государств, хотя выделялось несколько стран: Айсор, Ятик, Аданк, Айиди, Лизар, Есейю... Поскольку населения было маловато для площади суши Глории (около полумиллиарда), то люди как-то управлялись без правительств, армии и даже полиции (эти функции выполнялись только по мере надобности особо подготовленными женщинами). На счёт религии Дмитрий вообще ничего не понял. Похоже на сатанизм, только без каких-то эксцессов и ужасных обрядов. Если, конечно, сегодняшний обряд не считать безнравственным. С другой стороны это было похоже на иудаизм, только бог был каким-то подчинённым, изгоем, который всячески вредил народам своей чрезмерной любовью вопреки воле сатаны.
Глорианцы летали в космос: несколько десятков аппаратов кружилось вокруг планеты, но дальше своего естественного спутника – Анула – они пока не собирались проникать, считая это бессмысленной тратой ресурсов. Хотя существовал корабль, построенный по неведомой на Земле технологии, который мог достичь центра галактики. Полезные ископаемые добывались на безжизненном спутнике. Для создания предметов из полимеров выращивались особые растения. Промышленность энергетически опиралась только на возобновляемые ресурсы; для этих целей использовались рефлекторы с солнечными отражателями, которые световую и тепловую энергию сбрасывали с орбиты на приёмные станции планеты.
Трудились глорианцы не для себя лично и даже не ради своего выживания или благосостояния, а для блага всей Глории. И природа в свою очередь воздавала им щедро.
Выдвигаемые научные и хозяйственные проекты тестировались искусственным интеллектом и требовали одобрения большинства. Удивительно то, что решения оказывались всегда разумными и взвешенными. Дмитрий подозревал, что тут играло свою роль то, что женщин было в сотни раз больше чем мужчин, которых по каким-то соображениям отнесли к низшей касте, запрещая им заниматься политикой и экономикой. «Слабый пол» даже жил особо в изолированных поселениях. Дмитрий «прочёл» в голове глорианки официальное утверждение, что этому виной вовсе не малочисленность мужского населения, а их авантюризм. С другой стороны без рисков нет движения общества вперёд, поэтому социум планеты развивался медленно и эволюционно.
Глория технически значительно обгоняла Землю по разным параметрам. И этому было объяснение: не было войн, сжигавших на Земле ресурсы, которые можно было бы тратить на мирные нужды.
Дмитрий захотел узнать, какова география планеты. Когда он увидел «глобус», то ахнул. Иралих даже приоткрыла глаза, но опять уснула, почмокав губами. Дмитрий увидел... земной шар, только вместо земных океанов была суша, а на местах, которые занимали на земле материки и острова плескалась вода. Сообразил: посёлок с озером находится недалеко от земной Марианской впадины, и что увиденный им горный хребет – вывернутое океанское дно этого самого глубокого на Земле провала.
Окончательно «убило» Дмитрия то, что Глория вращалась вокруг... Солнца. Она была третьей планетой, рядом – Венера и Марс, дальше – Юпитер и Сатурн... А где же Земля?
– А Земля – это наша Противоглория, – пробормотала во сне Нотнил. – Антиглория. Обе планеты вращаются вокруг одного светила, только в противофазе, в противоположных точках орбиты, за Солнцем.
И тут глорианка проснулась...
Она смотрела в потолок и думала:
«Ты не тёмный дьявол и не тщетно борющийся с ним бог! Ты человек с Земли! Более того, ты – мужчина!»
«Ты права».
Мысли у неё окончательно прояснились:
«Не могу понять, как тебе удалось проникнуть в моё сознание, и я тебя не вытолкнула или не подчинила. Мы ведь разработали особый блок для таких случаев!»
Но тут новая мысль посетила глорианку. Она вспомнила о танце... И позабыла обо всём на свете.
«Я думала, что влюбилась в одного человека. А теперь оказалось, что люблю двоих. Один подарил мне возможность почувствовать себя слабой женщиной. Другой – научил этому... Зачем ты слился со мной?»
«Я – путешественник...»
«Технология Земли достигла таких успехов? Я тебе не верю!» – Иралих отвлеклась от прекрасного воспоминания.
«Отчего же?»
«Мы следим за вами. И сейчас ваше раздробленное общество переживает очередной болезненный кризис. Ваше развитие сегодня сдерживает очередное нашествие орды...»
«Ты ничего не путаешь? Орду разбили русские более полутысячелетия назад!»
«Я не о тех варварах на конях с луками. Я о финансистах-кочевниках. Ради прибыли они поступают по классическим канонам: пришёл, ограбил и ушёл. Кочевники уходят всегда. Потому что за ними остаётся разорённая страна. Зачем им развивать её, когда можно пойти в другую для грабежа?»
«Я тебя не понимаю...»
«Вы называете современную орду «глобализмом». Вы создали новую кочевую элиту, для которой нет национальных корней. У неё нет прошлого, нет будущего, только технологии ограбления. Хуже всего, что у них серьёзный экономический и военный базис. Для элиты остальные люди – досадный, но необходимый придаток к деньгам. Если кочевники древности приходили с востока, то теперь они уничтожают вашу цивилизацию с запада. Для своих целей они перемещают капиталы и защищающие богатства войска...»
«Ты не утрируешь, описывая наше общество?»
«Для орды самое важное – сверхприбыль. Фактически кочевники – бандиты, поэтому они не могут сохранить вашу цивилизацию. И чем быстрее вы это поймёте, тем скорее ваше общество выздоровеет. Если это вообще произойдёт!».
«Ты считаешь своё общество лишённым болезней? Но я вижу у вас какую-то утопию!»
«Утопия? Да, я считала, что у нас нет болезней. Но вдруг поняла наш главный просчёт... Отсутствие ошибок – это ведь тоже ошибка. И способность их совершать – положительное свойство, а не ущербность. А в социальном плане... У меня есть дочь. У меня есть внучка. И я хочу, чтобы у внучки родился сын!»
«Разве так плох ваш матриархат?»
«О! Какое удивительно точное слово! Ты мне напомнил много древних слов. Я их возьму на вооружение, когда оформлю свои предложения по переустройству общества Глории».
«Ты меня поражаешь всё больше и больше. Что, решилась на революцию? Я даже не подозревал, что это получится...»
Иралих вдруг осенила страшная догадка:
«Я поняла! Тебя послали нибируйцы! Они уже пытались...»
Она вскочила в гневе. Дмитрию еле удалось её успокоить.
«Странная реакция... Я же тебе сказал, что просто путешествую! И какая для тебя разница, услугами какой туристической фирмы я пользуюсь?»
«Нибируйцы просто так ничего не будут делать. Тем более что они уже «влезали» в нашу жизнь. Поэтому нам пришлось ограничить их свободу на Глории и придумать блокировку «подсадки сознания». Нам пробовали угрожать, но на выставке вооружения – в далёком космосе – мы продемонстрировали свои возможности. Теперь они пытаются нас завоевать изнутри. Неужели всё то, что сегодня произошло было частью их плана?»
«Не преувеличивай их возможностей. Думаю, что подселили меня к тебе неспроста. Ты в их глазах – слабое звено. И что твои амбиции после того, как тебя сняли с какой-то должности...»
Глорианка рассмеялась:
«Всё, достаточно. Я сообразила, в чём дело. Думаю, что тут они и не могли преуспеть, потому что не понимают мотивов поступков моих да и других глорианцев!»
Нотнил совершенно успокоилась. Ей было немного зябко, она достала из сундука «плед», укуталась в него и села на циновку.
«Да. Ты прав. Ты мне не страшен. Ты – катализатор, не больше. Я вдруг сообразила, что для нашего общества есть возможность развиваться быстрее. Хотя бы для того, чтоб к нам не лезли нибируйцы. А с другой стороны – я просто житель Глории, которой отдаю свой талант и силы, получая взамен тот минимум, который мне нужен».
«Не боишься, что ваши мужчины, оторванные от реальности жизни, смогут быть способны на большее, чем для утехи?»
«Это уже неважно. Я же увидела одного из них, который не стал скрывать своих обид и доказал свою дееспособность. Пусть хотя бы в искусстве. Мой план прост. И то, что именно ты, мужчина, поможешь совершить этот переворот – главное!..»

***
 
– Дмитрий Валерьевич, очнитесь! – услышал Дмитрий знакомый, но сердито звучащий голос и открыл глаза. Около кресла стоял красный как рак Лысый в белой тоге.
Кабинет был тем же. На низком стеклянном столике стояли бокалы, сифон с вкусным малинового цвета напитком и ваза с диковинными фруктами.
– Вы опасный тип! Фактически вы сорвали задание! Нам пришлось выдёргивать вас из сознания реципиента, иначе вы бы такого вместе с ней натворили!
– Я выполнял в точности ваши указания. Вам нужны были потрясения в обществе глорианцев? Вы их почти получили. Зря только прервали моё путешествие! Я бы с той женщиной...
– Слава вселенной, что этого мы не допустили! Вам требовалось не перестраивать сознание этого чиновника, а заставить его действовать на разрушение социума. А ваша деятельность может привести только к усилению Глории!
– Вы виноваты сами, – Дмитрий начал защищаться. – Инструкции были нечёткими. Психология моего реципиента оказалась иной, чем вы предполагали. Её амбиции не направлены на повышение статуса. У неё вообще не оказалось ожидаемого вами честолюбия. Социальная среда у глорианцев вами не была просчитана.
Хозяин кабинета постепенно успокаивался. Обдумав ситуацию, он заявил:
– Тем не менее, вас придётся оштрафовать. Хотя бы за то, что понадобилась срочная эвакуация. Причём не только вас... – он прикусил язык и после паузы продолжил. – Вам придётся себя реабилитировать. Выбор у вас невелик. Вы теперь обязаны подписать дополнительное соглашение и отправиться в новое путешествие, – Лысый уселся за стол.
Дмитрий взял один из плодов из вазы и откусил кусочек. И если после первого приключения он почти не различал их вкуса, просто набивая желудок, то теперь... Ароматный сок брызнул на вкусовые рецепторы, землянин ощутил удивительный вкус фрукта и начал его медленно смаковать.
Хозяин апартаментов молча наблюдал за Дмитрием. А тот откусывал кусочек за кусочком и проглатывал, получая наслаждение от поглощения, а главное – испытывая терпение хозяина кабинета.
Лысый вытерпел всё до конца: и огрызок, нарочито выложенный не на блюдце, а прямо на столик, и скомканную салфетку, неряшливо упавшую на пол, и наслаждающееся вкусом фрукта лицо клиента...
– Удивительные у вас плоды! Не скажите, откуда?
– На той планете, куда вас направят, таких нет.
– Печально. А что за планета?
– На Глории вы истерично не кричали: «Liberate me!» Это вам зачтётся как плюс. Но посмотрим, что вы запоёте в следующем путешествии.
– Я рад, что вы по достоинству оценили мою самостоятельность и старание, а так же оценили мои скромные вокальные данные.
Лысый не сдержался:
– Не паясничайте! Всему есть предел.
И тут в кабинет вошёл молодой человек, облачённый в белую тогу. Но это был не Мак и даже не Кам. Его шеф представил как «Амк».

  Глава 7. «Евгеника» настораживает

Новый куратор проводил Дмитрия в медицинский центр, в комнату, очень похожую на ту, где он побывал перед первым путешествием. Такими же стандартными были слова, произнесённые Амком:
– Можете принять душ, переодеться и отдохнуть. Через полчаса пообедаем и обсудим дополнение к Договору. – Он указал на лист бумаги, лежащий на столике, и исчез за дверью.
Землянин первым делом бросил взгляд на шкаф. Бирюзовые тоги, были оторочены по нижнему краю двумя бледно-жёлтыми полосками. Значит, статус всё-таки повышен. Всё я сделал не так уж и плохо. Правда, не удержался и вёл себя с администратором компании по-хамски.
Успокаивающе-бирюзово светились стены, пол, потолок. Кровать чуть иная: тоже надувная, но пошире прежней. И мебель расставлена иначе. Похоже, что у обслуживающего персонала компании не хватало фантазии разнообразить обстановку.
На столике, рядом с листком Договора стояла ваза с ромашками. Неужели с Глории?
Дмитрий принял душ, обсох.
Испытал тело: сейчас оно было послушным. Не то, что в предыдущий раз. Одно удивляло: почему-то Дмитрию хотелось откинуться назад для равновесия, будто у него спереди был увесистый бюст. Он подошёл к зеркалу, осмотрелся. Что-то блеснуло на ухе. Повернул голову: ему показалось, что на мочке был мазок зелёного цвета...
Дмитрий рванул обратно в душевую и тщательно вымыл уши. Решил, что пока свою догадку нужно держать при себе. Он снова обсох, обернулся в тогу, закрепил её красивой оранжевой фибулой. Мысленно посетовал на привычное ощущение тюремной камеры...
Дополнительное соглашение к Договору было коротким и содержало только «стандартный» перечень социальных ролей. Дмитрий выбрал «киллера», и это слово сразу же появилось на листке.
А куда поехать? Опять замелькало разноцветными строками «выпадающее меню». Дмитрий ткнул наугад и попал в оранжевый пункт назначения под «многообещающим» названием ХИ14. Рискнуть?
– Выбираю! – произнёс землянин и нажал на проявившееся в квадрате «Активация».
Тут же дверь открылась, влетел Амк, выхватил договор и произнёс:
– Если вас всё устроит, то сегодня же начнём тестирование и небольшую трансформацию физического тела, а завтра – тренинги. Осваивайтесь.
– В прошлый раз обошлись без трансформации!
– Тело будет гуманоидное. Отличия незначительные. Думаю, что тренажёр в чужом теле вам опять не грозит. – Амк улыбнулся. – Но вот сознание реципиента наполнено не совсем этичными – для вас, разумеется, – нормами. Так что вас ожидают больше моральные тренировки, в чём и будет заключаться тестирование.

***

Хотя контракт был подписан, по непонятным для Дмитрия причинам путешествие отложили. Амк заявил, что медицинское обследование показало: путешественнику нужен кратковременный активный отдых в собственном теле. Целую неделю Амк его развлекал: «таскал» по «злачным местам» Нибиру, «угадывая» любые, даже подсознательные желания землянина, старался всячески угодить. Однако ограниченность территории летающего города и пуританство нибируйцев не приносило полной «сбычи мечт». И, в конце концов, Дмитрий взмолился: «Мне надоело!». Поэтому период релаксации продолжался только семь дней.
 Повторное медицинское тестирование уже не показывало гендерного отклонения. Новосёлов чувствовал себя стопроцентным мужчиной. Правда, его не покидала мысль, что нибируйцев нужно привлечь для искоренения сексуальных отклонений на Землю, например, в Европу и США. Это явно бы дало свои плоды: женщины оставались бы женщинами, а мужчины – мужчинами к радости гомофобов и спокойствию натуралов.
Но сюрпризы продолжались. Перед отправкой Дмитрия инструктировал сам Лысый. Шеф в общих чертах нарочито сухо обрисовал ситуацию и сформулировал предстоящее задание.
На планету ХИ14 уже отправлен опытный резидент, который успешно внедрился в социальную среду. Однако по неведомым причинам он не просто не смог выполнить миссию, но запросил помощи и пропал, хотя, судя по всем сведениям, живёт и здравствует. Резидента зовут Виктор Рар. Он – землянин. Это должно облегчить координацию действий при выполнении задания, которое показалось Дмитрию рутинным: банальное подселение в сознание гуманоида из ближнего окружения вождя племени. После рекогносцировки Дмитрий должен отыскать резидента, освободить его из плена, в котором тот предположительно томился, вернуть к активной деятельности, но действовать в дальнейшем под его началом. Задание у Виктора – получить интересующий компанию предмет и перевезти его на Нибиру. Лысый подробно описал, как этот предмет – «так называемый жезл» – выглядел, и сообщил, что местный тиран Жморд, узурпировавший власть и присвоивший скипетр, не расстаётся с «цацкой» ни днём, ни ночью. Дикарь считает сам и убедил «подданных», что жезл – божественный символ верховной власти. В компании полагали, что самым реальным способом освободить резидента и способствовать выполнению им задания – использовать любые жёсткие методы, вплоть до самого радикального...
И тут Дмитрий сообразил, что получил лицензию на убийство.
– Значит, мне предстоит убить человекоподобное существо? Это беспрецедентно! Я не могу с этим согласиться!
– Но вы подписали контракт, и обязались стать киллером, – спокойно возразил Лысый.
Дмитрий кое-как сопротивлялся, объясняя администратору, что исполнение предлагаемой роли ему претит. Что его гуманистические и этические ценности не могут быть нарушены какой-то ничего не значащей бумажкой, что гуманоид не вправе лишать жизни гуманоида, что «не убий» и «не укради» – основные заповеди его земного кредо, что вмешательство в развитие планет не должно осуществляться в принципе и тем более с использованием убийств... И даже требовал аудиенции у начальника Лысого.
Администратор с ледяным спокойствием выслушал все возражения, после чего сказал в лицо Новосёлову «Ха-ха-ха!» и заявил, что он и есть то самое начальство, и что Дмитрий может начинать жаловаться. Потом после паузы, не дождавшись реакции землянина, совершенно спокойно ткнул пальцем в подпись Дмитрия под договором и даже демонстративно поскрёб её ногтем, как бы доказывая подлинность. Дмитрия это насмешило, и инцидент был исчерпан. И тогда Лысый сказал:
– Я рад, что вы вернулись к конструктиву и перестали истерить. Куда делись бы ваши общечеловеческие ценности, если бы речь шла о защите женщин и детей от их уничтожения высокопоставленным садистом? Думаю, что вы бы сделали правильный выбор: или жизнь слабых и беззащитных, или жизнь их убийцы!
Итак, на планете ХИ14 обитали низкоорганизованные гуманоиды. Тело их представляло собой что-то очень похожее на питекантропа: невысокие прямоходящие обезьяны. Однако архаичный череп содержал почти человеческий по объёму мозг. Но хичданцами всё-таки было создано подобие цивилизации – как они себя называли – хивлов.
Разумеется, Дмитрий потребовал более детальной информации о социальной структуре этого общества и властной иерархии. Важно так же было понять, что собой представлял этот жезл. В конце концов, задание сводилось к тому, что придётся «грохнуть» «кровососа» и «изъять» у хивлов символ их верховной власти – гранатовый скипетр. Значит, железяка – важное звено в задании?
Лысый путано объяснил, что этот артефакт был изготовлен давно исчезнувшей хичданской цивилизацией. Возможно, он способен создавать пространственные порталы. Но это только гипотетическое предположение. Скипетр слишком долго находился в нерабочем состоянии, им буквально кололи орехи и забивали чопики в черепа. Вероятность того, что этот предмет – именно то, что предполагает компания, очень мала. Но...

  Глава 8. Киллер

Мысли, «выловленные» резидентом

Всё, чего смог добиться посланец Нибиру Виктор Рар до своего исчезновения, – ментально «заснять» нескончаемые эпизоды повседневной деятельности хивлов ХИ14: охота, убийства, оргии, казни. Удалось принять сообщения с внешним видом диктатора Жморда: невысокого роста (Дмитрию показалось, что не выше 160 сантиметров), с походкой моряка «вразвалочку» (очевидно, сказывались особенности строения этих гуманоидов), с тяжёлой головой (массивная нижняя челюсть с зачатками подбородочного выступа, покатый лоб, надбровные дуги), с уродливым лицом, покрытым боевыми шрамами и вечно боевой раскраской. Одет он был в какую-то особенную шкуру и отвратительно вонял. У хивлов было примитивное сельское хозяйство: растениеводство и животноводство. Но что конкретно выращивают земледельцы, какой скот разводят скотоводы, резидент не сообщил. Зато красочно описал их занятия собирательством и охотой.
В общем-то, эти материалы мало что давали. Что-то похожее реконструировали земные кинематографисты, описывая далёкое человеческое первобытное прошлое. Странно, что донесения работающего на ХИ14 резидента были так ограничены, будто кто-то постарался записи обрезать. В частности, резидент подтверждал, что когда-то на планете существовала цивилизация, остались какие-то предания и даже развалины. Жезл был найден относительно недавно, но о его назначении никто из аборигенов даже не подозревал.
Племя имело тотемом... слизня. Это было и забавно и неожиданно. В общем, Дмитрий считал, что его миссия продлится несколько дней. Он надеялся, что резидент, находящийся на планете, уже всё подготовил и ждёт только освобождения из плена. Возможно, убийство Жморда в конце концов и поможет цивилизации хивлов подняться в своём развитии, но до этого счастливого момента могло произойти что угодно: и войны, и эпидемии и прочие беды. Так всегда случалось в обществах, где уничтожали тиранов. Дмитрий не смог вспомнить ни одного земного примера, когда «революционное» убийство диктора привело к скорому прогрессу и благоденствию народа.

Хват

В пещере приятно и возбуждающе пахло кислым. В воздухе носилась целая стая запахов, приправленных сочащимся из кострища постоянным амбре сгорающих ароматных дров. Однако сегодня над всем преобладал острый запах браги. Курдюки с «заигравшим», вспенившимся пойлом раздулись и через узкие клапаны, сооружённые из кишок змеехвоста, стравливали в воздух жилища придворного потомственного виночерпия Хвата газообразные продукты брожения. От них перехватывало дыхание от «предвкушения вкушения». И по ним Хват точно определял будущее качество напитка.
«Интересно, если бы я на Земле попробовал сотворить такой аппарат самогоноварения, то долго бы не протянул от одного этого запаха» – подумал Дмитрий. И тут же «второе я» получило исчерпывающий ответ реципиента: «А чё, можешь дажа предложить чаво другое скунсное?»
Дмитрий решил, что ничего лучшего соорудить из подручных материалов не удастся. Зато можно попробовать поиграть с сырьём. Слишком оно однообразное: корешки одних растений, листья других, но главным ингредиентом всегда была сухая слизь с плантаций. Рецепт передал Хвату перед смертью под большим секретом его отец, которого тогдашний тиран утопил в самогоне, оказавшимся недостаточно забористым.
Понятно, что повышение «градусов» – не есть самоцель. Сухая слизь была вдобавок ко всему слабым наркотиком, вещество которого могло разрушиться, если не придерживаться технологии. Поэтому лучше Хвата при «дворе» Жморда не было. Некоторые хивлы пытались его подсидеть, но кончили тем, что их скормили слизнякам. Кстати, Хват всегда помнил поверье, что слизь перекусивших хивлами животных особо ценна, поэтому «самогонный шпионаж» «случался» часто. Естественным наказанием для таких преступлений была казнь через слизневание.
Дмитрий «сидел» в голове питекантропа уже с неделю. Изучил его мозг до самого турецкого седла22. И откровенно скучал. «Приручить» Хвата и общаться с ним накоротке после подселения в его сознание было несложно. Правда виночерпий стал заговариваться, что, впрочем, и раньше с ним бывало. Но теперь припадки болтовни стали случаться чаще. И Дмитрию приходилось прятать свои мысли, чтоб поменьше вызывать непроизвольных ответов на слова «второго я».
Соплеменники не считали Хвата помешанным. Они думали, что это у него профессиональное заболевание. Он слишком часто дышал винными парами. Жморд тоже настороженно присматривался к своему виночерпию, но пока тот гнал отличный самогон, претензий не могло быть. Да и заменить его было некем. Плохо, что Хват был одиноким. Три его жены спились и померли, а четвёртая ушла, потому что не смогла жить в его пещере-мастерской. И ни одна супруга не оставила виночерпию потомства. Так что Хвату приходилось постоянно разговаривать только с духами своих умерших пассий.
Жморд подсылал к виночерпию своих людей под видом учеников, но все они мгновенно спивались, естественным образом становились «самогонными шпионами» и попадали в желудки слизней. Вопрос о будущем виночерпии, когда этот совсем свихнётся, был открыт и вызывал головную боль у диктатора.
Одновременно Дмитрий искал и «пленённого» резидента, но тюрем в племени не было, версия с разоблачением дикарями присланного ранее землянина оказалась неверной. Сам же разведчик Нибиру пока не проявил себя.
Задание киллера для Дмитрия не было особо трудной задачей. Примешать к браге побольше сухой слизи ничего не стоило, и Жморд сдохнет от передозировки. Даже то, что перед ним трое отведывателей кушаний пьют из черепа убитого лично правителем врага, не спасло бы его: действие наркотика не проявилось бы сразу. Останавливало Дмитрия только отсутствие сведений о резиденте.
Поэтому Хват продолжал варить «дюже скунсную и забористую бражку», а Дмитрий искал себе развлечений.
Новосёлова не покидала идея продвинуть вперёд искусство винного производства на планете. Он стал гонять Хвата в леса, где по нескольку часов бродил по тропическим джунглям, игнорируя тучи кровососущих насекомых. Однако от них быстро нашлась защита благодаря тем же растениям. Достаточно натереться правильно собранным соком нужной травы – и никакой репеллент уже не нужен!
На ХИ14 отсутствовали времена года, и всегда «стояло» влажное лето, деревья и кустарники плодоносили постоянно, а целебные травы просто буйствовали. Дмитрий искал новое сырьё для виноделия среди корней толстенных лиан, на ветвях и стволах вековых, поросших мхом и грибами деревьев, в густом подлеске девственных джунглей. Пробовал настойки из насекомых и органов зверушек. Результат был отличным. Землянин отыскал места произрастания диких плодовых неядовитых растений, напоминающих по действию земной хмель, а кроме него – несколько корнеплодов с большим количеством сахара и растение с тонизирующими листьями (аналог коки)... Из этого всего он в небольших количествах делал слабоалкогольные и крепкие напитки, а не только «дюже скунсный» самогон.
И вина понравились женскому полу, который до сих пор был сильно ограничен в питие забористого. Но теперь всё потихоньку менялось: сладких напитков мужчины не признавали, потому что они не вызывали достойного воина опьянения. Им вино казалось просто подслащённой водичкой. Зато оно охотно потреблялось женщинами.
Так Дмитрий способствовал прогрессу.

***

Второе развлечение, которое себе нашёл Дмитрий, – изучение странного «синдрома боязни слизней» у большинства хивлов, хотя слизни были тотемом племени. Он бы понял уважение, стремление обожествления... Но страх – это было очень непонятным. Землянин специально гонял Хвата на пастбище, даже когда этого не нужно было для производства браги. Чаще всего это происходило вечером, перед сном, когда хивлы все как один засыпали в своих пещерах. Подсвечивая путь гнилушкой, виночерпий брёл к особо вырубленной просеке, где весь день паслись слизни, лакомясь вечно цветущей послинтией.
Просека больше напоминала плантацию для выращивания этого высокого травянистого растения. Что-то заставляло первобытных аборигенов заниматься земледелием и возделывать особую траву, которую они для своих целей никак не использовали.
Выращивание травы было довольно трудоёмким, ручным процессом: вырубка деревьев, корчевание, вспашка... Да и на уже используемых делянках работы тоже хватало: освобождение от остатков съеденных на корню растений, некое подобие боронования, разбрасывание удобрений (на дальних холмах собирали помёт топтунов, растворяли его в воде и поливали будущую плантацию), а потом – ручной сев.
Так вот, при выполнении этой работы хивлов не пугало появление слизней. «Земледельцы» не испытывали ни страха, ни заторможенности, хотя слизни обычно присутствовали на этих «сельскохозяйственных» работах. Наоборот, хивлы не ведая усталости, трудились с явным удовольствием и рвением, можно сказать, на износ. После сева «крестьяне» уползали в пещеры и отсыпались несколько суток. Потом у них начинался настоящий «жор». И даже сам Жморд в это время к «фермерам» не придирался. Примечательно, что никаких иных растений это странное первобытное общество не выращивало, для своих нужд им хватало собирательства.
Вот так и выяснилось, чем занимаются скотоводы и земледельцы этого племени.
Во время вечерних путешествий Дмитрий гнал Хвата к одному определённому месту просеки. Там, в глухом местечке у большого валуна, под вечер паслось семейство слизня прима-самца. Дмитрий избрал этот «прайд» целью своих исследований.
Однако поначалу все попытки приблизиться к нему заканчивались одинаково: на расстоянии метров десяти от гигантского слизня Хват впадал в какое-то оцепенение и отказывался двигаться дальше. Дмитрий наблюдал физическую слабость хивла и беспричинный страх. Землянин сообразил, что тут явно проявлялось какое-то психотропное воздействие. Состояние Хвата заинтриговало Дмитрия и он на досуге решил с этим разобраться.
Оказалось, что удивительное воздействие на организм хивлов – результат влияния особых ферамонов, выделяемых слизняками. Очевидно, существовало что-то, позволяющее организму хивлов противодействовать «синдрому страха» при севе. Но почему в одном случае механизм внушения срабатывал так, а в другом – прямо противоположно?
Особняком от «крестьян» и «остальных» стояли пастухи, которые «выгуливали» слизняков (хотя это громко сказано), охраняя их от всякой опасности (например, нападения топтунов или покушения на стадо других племён), а так же собирали оставшуюся после животных сухую слизь (для Хвата) и особо драгоценные экскременты, чем-то напоминающие земной жемчуг (для Жморда). У этих не было страха, не было «трудового энтузиазма», не было заторможенности, свойственной «праздным гулякам». Слизни для них были животными, которых нужно было по неведомой причине защищать, а в остальном пастухи занимались делом, похожим на сбор ягод и хвороста.
За выработку особых гормонов отвечали некие микроорганизмы, которые реагировали на запахи приближающихся слизней. Постепенно, испытывая различные травяные сборы, Дмитрий нашёл противоядие. Оно работало слабовато, но всё же гасило страх перед слизнями.
С каждой последующей встречей Хвата с избранным для экспериментов стадом запретная зона уменьшалась на метр. И вот настал вечер, когда хивла и прима-самца разделяло всего метра два.

И

Сегодня сенатор И вкушал с особым удовольствием. Его зубная тёрка-радула совершала во рту интенсивные маятникообразные движения, а глаза периодически втягивались в такт жевательному действу. Послинтия в этом временном цикле уродилась с высоким содержанием Z-квантов и теперь её эндогенной энергии хватало, чтобы отведавшие «вкусного топлива» лимациды могли телепатически общаться не только с соплеменниками на дальнем материке, но и, при случае, с помощью, разумеется, общего ментального поля системы, связаться с соседней ХИ15.
Сенатор развернул туловище к ближайшему валуну, подпустил под мускулистую ногу побольше слизи для улучшения скольжения, быстренько взобрался на каменную макушку и, вращая глазными щупальцами во все стороны, осмотрелся.
Вечерние сумерки уже густеют, но горизонт в дневном спектре ещё просматривается довольно чётко: куда ни кинь взгляд, всюду – до самых джунглей – простираются постоянно пульсирующие упругими вибрационными волнами ряды растений. В этот сезон хивлы отлично потрудились. А невиданное качество послинтии было заслугой именно жён сенатора, которые, занимаясь селекцией, открыли новую мутацию травы.
На делянке пасутся старшие жёны сенаторской семьи. Очаровательная А и прекрасная О сейчас отвлеклись от трапезы и вожделенно оплодотворяют себя сами. С застенчивой Э сенатор хотел провести восхитительную встречу, но и на этот раз ему не удалось пробудить в младшей жене сексуальное влечение к противоположному полу. Будучи деликатным, заботливым и любящим мужем сенатор вечером наверстает потерянное, проведёт головокружительную встречу с красавицей Ль, которая так забавно вертит глазными щупальцами. Младшая обожаемая жена Ю сегодня дежурит в инкубаторе, присматривая за кладкой яиц и вылупившимся потомством.
Над южным склоном хребта слышится мерный гул. Это мигрирует стадо диких топтунов. Страшные у них копыта! Сенатор невольно поёжился, вспомнив сколько благородных лимацидов превратилось в аморфную азотистую массу под этими жуткими органами движения животных. Но во-первых, они не доберутся до просеки, на которой паслось семейство. А во вторых, топтуны на дух не переносят аромат цветущей послинтии и обходят плантацию стороной. Эту особенность привили траве специально для отпугивания топтунов.
Сенатор И, нежась на валуне и вдыхая лёгочным отверстием аромат вечера, вспомнил, что через четверть часа нужно ожидать появления странного хивла. Он казался не то что опасным, но подозрительным.
Этот одинокий сонный, заторможенный хивл приходит сюда в одно и то же время. На него не совсем обычно действуют блокирующие ферамоны. Можно, конечно, проучить наглеца, плюнув в него стрекательным дротиком с парализующим ядом. Но сенатору стало интересно это «знакомство»: чего хочет дикарь? Сегодня загадка должна разрешиться, сенатор намерен подпустить хивла вплотную и телепатически пообщаться.

Хват

– Могить не почешу сёдня на поле? Чёта я очкую! – взмолился ближе к вечеру Хват. – Сгину, ох сгину под слизняком! Сожрёть зверюка и не поперхнёться!
«Зато квусанее получися бражка, – пошутило внутренним голосом «второе я». – Ну, если тебе так будет спокойнее, возьми своё копьё», – посоветовал Дмитрий. Землянин был уверен, встреча будет интересной и плодотворной. Обзаведусь другом, в крайнем случае – союзником!
– Копьё его не пробьёт, тока злиться и плеваться начнёть. И жрать будут ужо не тебя, а всё ж меня!
«Тут ты не прав. Если сожрут тебя, то и меня тоже. Голова-то у нас одна! Но бояться какого-то слизня не будем!»
– Ага, не будем. А всё одно страсть какая! Они трахаются сейчас. Злые. И куды я лезу?
Солнце почти село, и Хват валился с ног. Спасибо «тонику» личного производства, который по совету Дмитрия захватил хивл. Иначе пришлось бы возвращаться в пещеру.
Слизень «затормозил» гостя в метре от валуна, на котором возлежал и долго шевелил щупальцами, вращая глазками.
«Конечно, идея «грохнуть» Жморда не лишена смысла, хотя и не гуманна! В этом вас, скорее всего, поддержат лимациды, господин землянин», – прогрохотало в мозгу Хвата, от чего питекантроп завыл, упал в траву, схватился за голову и стал корчиться.
«Снижайте срочно «децибелы», иначе я не удержу «квартиродателя»! У него слишком обострен телепатический слух. Таких «нежных» мыслей ему не пережить!»
Слизень послушался. Более того, усыпил хивла.
«Ваш «квартиродатель» слабак».
«Что вы предлагаете? Так и будем куражиться и валяться в экстазе на траве-мураве?»

И плюс Дмитрий

И тут Дмитрий ощутил себя в теле сенатора. Какое-то время землянин осматривался, пытался проникнуться ощущениями слизня. С брезгливостью взглянул правым щупальцем на валявшегося в траве хивла. Потом сообразил, что его сюда привели для беседы, а не для изучения организма слизня.
«Мы не слизни, – обиделся сенатор И. – Мы – лимациды».
«Это ничего не меняет».
«Да, вы правы. Пока вы любовались хивлом, я постарался просканировать вашу долгосрочную память и теперь в теме. Копия вашего сознания осталась в нашем диком друге, и нибируйцы следят за ней. Судя по всему, главное ваше дело не убийство Жморда, а похищение некоего предмета, который был найден хивлами в одном из последних походов. На него они наткнулись совершенно случайно. Плохо, что мы не знали о жезле наших предшественников. Даже не почувствовали, чт; именно гуманоиды нашли. И как им удалось скрыть это событие от нас? Загадка! Как бы это не стало серьёзной проблемой!»
«Вы предполагали, что хивлы станут с вами советоваться и делать отчёты о последнем набеге?» – Дмитрий попробовал выпустить немного слизи и передвинулся на более тёплую сторону камня.
«Я понимаю вашу иронию, – сенатор никак не прореагировал на попытку Дмитрия командовать его телом. – Мы заметили возросшую активность нибируйцев на нашей планете. Нам удавалось до сих пор успешно прятаться от них, и даже вычислять их резидентов (они ведь «постеснялись» сообщить, что вы – уже пятый их агент?!) Да, цивилизация лимацидов на этой планете пришлая. Мы относительно недавно прилетели на ХИ14, полагая, что планета свободна от разумных. А тут, оказывается, уже развелось племя гуманоидов. Пришлось приспосабливаться. Планета выдержит и нас, и их. Они живут своей жизнью, а мы – своей. Этот статус-кво нас вполне устраивает. Поэтому вмешательство нибируйцев опасно. Особенно если они нас обнаружат».
«Но в племя дикарей уже внедрён очередной агент нибируйцев!»
«Мы подозревали, но особо не волновались. В конце концов, мы его нейтрализуем, как и остальных. Вас, например, мы почувствовали почти сразу. Но вы и не скрывались, наоборот, с некоторых пор искали с нами контакт. То, что здесь есть ещё кто-то с Нибиру, неприятно только тем, что мы слишком долго не можем понять, кто это. Тем не менее, всё было под контролем. Но теперь найден жезл! И последствия могут быть непредсказуемыми!»
«Чем же так замечателен этот жезл? Неужели тем, что создаёт портал?»
«Об этом лучше говорить не здесь. Да и поздно уже. Но мы с вами, землянин, – союзники, – сенатор хмыкнул. – Давайте подумаем о делах в моём кабинете».
Послав мысленную команду своему гарему «закругляться» и двигаться домой, сенатор сначала поднял на ноги Хивла и заставил его двигаться следом, а сам заскользил по еле заметной дорожке. Дмитрий понял, что они «идут» в Лимаград.
Ночь уже выпустила из леса первую волну жёлто-зелёного тумана, стало темно, и слизень переключился на ночное, более привычное для себя в это время суток зрение. Дмитрий ощущал, что чем дальше он полз, тем толще становилась лиственно-травяная подстилка влажного биотопа. А впереди вздымалось огромное, двухтысячелетнее дерево юй. Подобравшись к нему, слизень нырнул в дупло. Хват же шумно вздохнул, рухнул рядом со стволом и захрапел.
Туннель вёл куда-то вниз. Сенатор и его эскорт пополз по ребристому полу просторного коридора (даже «рожки» глаз не цеплялись за его своды). Через десятка два метров вид потерны поменялся: пол стал скользким и странно шевелящимся. Стоило лимациду ступить на это покрытие ногой, как оно слегка вздрогнуло, а затем – плавно и бесшумно поехало вперёд.
– Домой! – приказал сенатор «полу», а на самом деле – колонии червей. Движение стало более быстрым, а лента «транспортёра» уверенно сворачивала в нужные ответвления подземного туннеля.
Дмитрий с интересом рассматривал окружающее его пространство. Стены в нужных местах покрыты миллионами светлячков, освещающих дорогу своим приглушённым фиолетово-люминесцентным светом. Бликовал и «пол» туннеля. Встречные «прохожие», изредка появляющиеся в боковых коридорах, уважительно приветствовали сенатора, приподнимая свою дыхательную мантию.
Потерна, по которой двигался гарем, достигла нужной глубины. Теперь путь лежал практически горизонтально. Под защитой мощной гигантской кроны, поддерживаемой тысячами дыхательных стволов, и не менее мощных разветвлённых на значительном пространстве корней дерева юй лежал подземный Архи-Лимаград.
«Таких городов на ХИ14 немного, основное население живёт на ХИ15. Этот город – столица планеты. Деревья мы вырастили из семян, привезённых с собой».
В центре «города» – огромная пещера, по периметру которой амфитеатром возвышаются соты «квартир» жителей. Под высоким сводом размещались сенат, хранилища и научно-производственные цеха. Здесь лимациды изготавливают немногочисленные технические «хитрости» для своих нужд. Сенатор частично открыл свою память землянину, и он понял, что общество слизней не было технократическим. Почти всё, что необходимо в жизни, они умеют делать с помощью необычных свойств своего организма.
«Но на сельхозработах всё-таки эксплуатируете параллельную цивилизацию», – не удержался и съязвил землянин.
«Согласитесь, это всё же более гуманно, чем то, как эта «цивилизация» поступает с нами. Когда-то нас просто ели! Варили, жарили, мариновали... Но мы «стали» ядовитыми, научились хивлов пугать и даже стали для них полезными «животными». Так что получился некий симбиоз».
Наконец сенатор со свитой доехал до своих апартаментов и сошёл с «транспортёра» у одной из ячеек в длинной стене «сот». Жёны поползли первыми, а альфа-самец ласково подгонял каждую из них, шлёпая ногой по прелестям. Самки эротично втискивали свои тела в шестиугольную дверь, раскрывшуюся при приближении хозяев.

Сразу за дверью начиналась огромная прихожая, в которую открывалось несколько шестигранных же отверстий. Это были входы в инкубаторы, ясли, комнаты жён... Супруги сенатора расползались по своим «комнатам», игриво извиваясь нотумами.
Сенатор, обуреваемый сексуальным влечением, устремился за красавицей Ль, страстно покусывая объект своего вожделения. Дмитрий почувствовал, насколько возросло либидо его реципиента. А тот между делом извинился за предстоящую сцену. Менять свои привычки из-за какого-то агента нибируйцев он не собирался. В полутёмных покоях, пропахших особой слизью, которая означала готовность к исполнению супружеского долга, произошло прекрасное романтическое соитие, которое Дмитрий постарался сразу забыть. Но эта сцена так и стояла перед глазными-щупальцами.
В принципе эти инстинктивные действия присущи и земным аналогам лимацидов. Моллюски забрались по стене к потолку и там обвили друг друга в липких холодящих кровь объятиях. Потом пара заскользила вниз по слизистой нити, крутясь на ней. Прямо в воздухе супруги вывернули из-за головы репродуктивные органы, которыми сплелись так, что оторваться друг от друга просто не могли. Кончилось тем, что лимациды просто откусили и съели мешавшие части тела. Сенатор при этом неистово бился в экстазе, думая, что в следующий раз придумает что-то более вычурное для достижения ещё большего удовольствия. Наконец прима-самец сорвался с нити, шмякнулся на пол, несколько мгновений постонал от удовлетворения и уполз счастливый: теперь самка и он наполнены желанной спермой.
Удовлетворив плоть, сенатор двинулся к своему «кабинету». И только тут очнувшийся от шока Дмитрий сообразил, что жилище внутри было огромным, если не сказать – бесконечным. В памяти лимацида землянин прочёл, что для строительства города использовалась модификация пространства, чем достигалась чрезвычайно плотная застройка. Городу не грозило перенаселение, скученность и нехватка территории. А внешне поселение было очень компактным.
Сенатор вполз в «кабинет», который оказался «небольшой» приёмной с выходящими отверстиями «дверей». К одной из них и направился слизень.
Комната, куда он «вошёл», была освещена невидимыми осветителями. Срабатывал тот же принцип компактизации пространства: осветительные устройства были свёрнуты в невидимые глазным щупальцам фотонные струны.
Это был вовсе не «кабинет», а капсулоподобный «зал переговоров», просторный, безо всяких намёков на мебель. У дальней стены возвышался валун, похожий на тот, что торчал на плантации. Сенатор телекинетически выдвинул из пола что-то типа барной стойки и ложемент-диванчик. Ловко взобрался на него и распластал ногу. На столешнице перед ртом слизня появился какой-то ярко-красный плод. Сенатор впился челюстной пластиной в кожицу, поскрёб и протёр в ней небольшое отверстие, присосался к мякоти, и в рот полился сок.
«Такого сказочного тоника вам наверняка не доводилось пробовать. Это одно из наших любимых блюд, ягода зупра».
Жидкость, кроме приятного слизню вкуса, обладала необычными свойствами. После первого же глотка тело сенатора наполнилось силой, усталость улетучилась, настроение улучшилось, но признаков опьянения и угнетения сознания не было. Напротив, мысли стали ясными.
«Итак, начнём. Раз мы – союзники, подумаем о совместной стратегии и тактике. Первое. Завтра в обычное время приходите к валуну. Я принесу речевой коммуникатор для хивлов. Он поможет нам общаться с питекантропами, как вы их называете, без подселения и на значительном расстоянии. Правда, с хивлами особо не пообщаешься, слишком примитивный интеллект. Нам теперь будет явно недостаточно простейших команд типа тех, которые используем, например, для боронования пашни или посева послинтии. Придётся так передавать мысли, чтоб они хотя бы поняли элементарные, но необычные команды. Коммуникатор выглядит кулоном с ярким камешком, и тиран его обязательно будет носить на шее. После этого и начнём переговоры со Жмордом, если он будет способен заключить соглашение. Хотя этот дикарь явно выделяется среди своего окружения сообразительностью».
«Не знаю, о чём с ним можно договориться. Но попробовать можно. Что ещё?».
«Второе. Хотя хивлы и появились здесь эволюционно, вряд ли их можно считать наследниками ушедших с планеты древних. Только мы по своему интеллекту и развитию способны правильно распорядиться жезлом и должны получить его по праву наследников цивилизации ХИ14».
«Это положение сомнительно. Скажите, что просто хотите украсть жезл, это будет точнее. Но вы и так доминируете на планете. Вы опасаетесь хивлов?»
«Мы заняли пустующую нишу в биосфере планеты. Никаких конфликтов с туземным населением у нас уже нет, и, надеюсь, не будет. Однако вмешалась третья сила. Нибируйцы хотят присвоить жезл и наверняка будут использовать артефакт во зло не только жителям планеты, но и населению галактики».
«На счёт галактики не уверен, но аргумент весомый».
«Всё теперь зависит от того, насколько искусно вам удастся соблазнить диктатора блестящей «безделушкой» коммуникатора. Конечно, Жморд вряд ли согласится добровольно расстаться с атрибутом власти. Мы приготовим копию, чтоб его не дразнить, скорее всего, он и не заметит подмены».
«И за этим вы притащили меня в ваш город?»
«Третье. Полученная от вас информация нас обеспокоила. Впервые тайно от нас на планете присутствует резидент нибируйцев. То, что вы его пока не вычислили, и он не вышел на вас, неестественно. Мы думаем, что он начал какую-то свою игру».
«Согласен, резидент слишком долго присматривается ко мне. Я даже думал, что он кем-то пленён».
«Мы не держим хивлов в плену. Насколько я знаю, другие племена поступают проще и практичнее: поедают своих пленников. Странно то, что резидент жив, но никак себя не проявляет. Он точно не умер?»
«По крайней мере, компания убеждена, что с ним ничего не произошло. Он просто не выходит на связь. Я – его агент и должен подчиняться ему. Очевидно, он использует меня как приманку. Печально, если этот визит к вам – всего лишь попытка поймать на живца неизвестную нибируйцам рыбку».
«Хорошо, если только нибируйцам. А если он придумал свой план? Интересно, что хивл, в голове которого вы обитаете, находится под наблюдением Жморда. Это мы обнаружили после вашего прибытия, но причин волноваться не видели. Теперь понятно, что мы совершили ошибку. Возможно, что к вам присматривались не только мы или тиран, но и резидент. Кстати, как вам удалось победить внушаемый страх перед лимацидами у своего носителя?»
«На каждый яд есть противоядие. Я синтезировал для Хвата особое зелье, которое помогает превозмогать ваше вмешательство в мозг» – и Дмитрий направил сознание лимацида в нужное место долговременной памяти.
«Любопытно... Да, вижу. Это остроумно».
«Итак, завтра в обычное время!»
«Не переигрывайте со Жмордом, чтоб не вызвать у него отрицательную реакцию. Он может не учесть талант виночерпия Хвата и банально его уничтожить. То, что он спит у дерева, необычно. Тирану это может показаться подозрительным, и он пошлёт толпу воинов к входу в пещеру. Последствия могут быть для них трагическими».
«Разумеется!»
Сенатор «встал» с диванчика, подполз к валуну, который торчал у стены, и взгромоздился на него. Камень был тёплым и приятным на ощупь. Нога слизня почувствовала лёгкие электрические покалывания.
«Отсюда мне легче выйти в ментальное поле лимацидов. Сейчас я переброшу ваше сознание в мозг спящего хивла. Не теряйте бдительности, он, может, и не сообразит, в чём дело, но под пытками обязательно проговорится о своём втором я. Смотрите, не «проболтайтесь» о наших планах нибируйцам».

Дмитрий минус Хват

Перед сном Дмитрий заставил Хвата хоть немного полюбоваться закатом, прививая питекантропу чувство прекрасного. Потихоньку он ему нашёптывал свои поэтические ассоциации.
«Вечереет. Послезакатная синева неба постепенно наполняется чернильными оттенками. Надвигается ХИшная ночь. Жёлто-зелёный туман традиционно выползает из леса и поглощает мир...»
В джунглях громко выли, шумно ломились через заросли напролом, кого-то с хрустом и чавканьем жевали...
Нда! Эпитеты, метафоры, неологизмы-каламбуры... И что же Хват из всего этого услышал сквозь «чарующие» звуки вечернего леса?
– Почешу дрыхнуть. Я сёдня задержался. Лучче бы выпил! – заявил реципиент, встал и полез в свой «дом». Вспомнил отвратительный, тошнотворный вкус ярко-красной ягоды зупра, которую Дмитрий заставил попробовать, и сплюнул. Как бы ещё не отравиться. Закрыл вход голелом и зафиксировал его камнем-затвором. Проверил, крепко ли эта конструкция стоит. Потом подошёл к большому пню, служащему столом. Там стояла сухая выдолбленная тыква с самой лучшей, на взгляд Дмитрия, брагой виночерпия, – у хивла сразу рот наполнился слюной. Там же чадит глиняная плошка, воняющая шерстью и жиром топтунов.
– Подходящая обстановочка для того, чтобы крепко подумать, как лучше «подкатить» к Жморду, – Дмитрий заставил Хвата произнести эту абракадабру и разрешил приложиться к тыкве.

«На стенах пещеры пляшут отблески слабого пламени фитиля и рождают устрашающие оранжевые тени, похожие на врыколаков23».
Ото-ж, всяка дурь прёт в башку, – пробурчал Хват.
«Дурень ты. Это – поэзия, ваше светлое будущее!»
– Она скусная? Эта поэзь?
Дмитрий решил остановить свои менторские замашки. В следующий раз уроки прекрасному надо продумать более тщательно, а не пичкать питекантропа экспромтами.
В уголке пещерки, прикреплённый к каменному выступу, висел речевой коммуникатор слизней. Он в тусклом свете казался искрящимся красным плоским камешком с белым вкраплением по центру.
– Чё за хрень! – Хват вглядывался в коммуникатор то левым, то правым глазом, пока не надоело. Хотел встать и ткнуть в него пальцем, чтоб камень покачался маятником, но Дмитрий остановил.
Землянину совсем невесело. Он тоскливо наблюдал, как дикарь потихоньку набирается. Брага пахла апельсином, душицей и морозным зимним утром. Что это за вкус, хивл не понимал и ворчал:
– И где крепкость? Блевотина! Бабская! И вонючая!
Но пойло уже разобрало Хвата. Дмитрий пытался заставить его мозги работать в нужном направлении, однако питекантроп уже самоустранился от участия в «военном совете». Теперь уже поздно призывать его к порядку. Землянин пожалел, что со своей вселенской грустью, пропустил точку невозврата.
– Пора на дрых! – заявил Хват и его сознание отключилось.
Дмитрий, так ничего не придумав, уже собрался было «тащить» тело хивла на лежанку, устланную грязным сеном, но тут его слух привлекла возня снаружи пещеры. Кто-то тихонько пытался отодвинуть дверной камень! Сразу же сработал инстинкт дикаря, и сознание Дмитрия охватило что-то слишком похожее на первобытный страх. Он вооружился копьём, на цыпочках, насколько это позволяло пьяное тело Хвата, подошёл к двери и приготовился встретить непрошеного гостя. Нарушитель спокойствия притих, не было слышно даже сопения – только обычные ночные звуки. Голел запирал дверь надёжно.
– Страх ожидания даже хуже, чем неосознанное действие, – пробормотал заплетающимся языком Дмитрий. – Если согласиться с тем, что все хивлы уже спят, а со слизнем встреча назначена только через неделю, то это кто-то другой.
За дверью кто-то хихикнул. Непонятно, что было смешного в этом рассуждении, сказанном не на хичданском, а на русском языке, но страх пропал. Землянин сразу понял, кто там. Он отодвинул запор и чуть откатил голел, оставив отверстие наверху, чтоб посмотреть. Там ничего не изменилось: то же самое жёлто-зелёно-фиолетовое безмолвие, окутывающее всё вокруг. Только над далёкими горами небо расчерчивалось зигзагами и паутиной ужасных молний.
И вдруг откуда-то сбоку из клубов тумана вынырнуло лицо – страшное, всё в шрамах и клочьях шерсти. Дмитрий чуть было не ткнул туда копьём, но вовремя остановился. Тьфу ты! Это Жморд. А ведь Новаосёлов подумал было, что появился, наконец, резидент. Землянин отпрянул и многозначительно затряс оружием. Диктатор-то он диктатор, но только днём. «А неча по ночам шастать и будить хивлов» – пробормотал пьяный Хват. Жморд сплюнул, подмигнул и тихонько произнёс:
– Новосёлов, не дури, опусти копьё, дай войти! – голос был вовсе не властный, и в устах диктора вполне земные слова звучали анекдотично. – Я – Рар! Нужно пошептаться!
Такого поворота событий Дмитрий не ожидал, хотя вдруг подумал, что решение подселиться в тело властителя было очень остроумным и невероятным со всех сторон. Ничего себе! Так вот кто терроризировал свой народ!.. Хотя, когда тираны не угнетали?.. В конце концов, резидент наконец-то вышел на связь. И именного его предстояло убить. Смешно.
Дмитрий откатил камень так, чтобы в образовавшуюся щель смог проскользнуть правитель. Жморд осмотрелся, подошёл к «столу» и уселся на широкий камень, служащий Хвату сиденьем. Потом поднял круглые пугающие глаза на своего подчинённого. Ноги хивла инстинктивно подкосились, и он бухнулся на колени, отбивая поклоны. Дмитрию так и не удалось полностью справиться с верноподданическим порывом своего реципиента.
– Да ладно тебе! – рассмеялся Виктор Рар, который увидел и оценил состояние своего агента. Очевидно, ему тоже было непросто сдерживать сознание Жморда. Но Дмитрий уже поднял Хвата и подвёл к «столу». И даже усадил его на камень, ткнув диктатора локтем, чтоб тот подвинулся.
– Как понимаешь, убивать своего реципиента-Жморда, а, значит, самого себя, я тебе не позволю. Даже если этого хочет компания, – сообщил диктатор и взял в руки тыкву. Понюхал, хлебнул. – Дрянь бабская! Где тут нормальная сивуха? – осмотрелся, не увидел.
В Хвате опять проснулся раб, и он было кинулся в кладовку, но Дмитрий его загнал далеко в уголок сознания, а сам вернулся на место.
– А фиг тебе!
Жморд сверкнул глазами, но Виктор, видимо, держал его «на привязи».
– Всё-таки в компании работают идиоты. Мало того, что вселили меня не в охранника, а в Жморда, так ещё и всякие дурацкие директивы слали. Сам понимаешь, приручить этого питекантропа было нелегко!
– Да ладно! Не сложнее, чем Хвата!
Виктор подумал и согласился.
– Может, и не сложнее. Но как я ухитрился приручить кровожадного Жморда скрыть этот факт от «Туннельной Реальности» и как нашёл жезл – отдельная история! Да сейчас это и неважно.
– Ты хочешь сказать, что тебя сейчас компания не контролирует?
– Этот фокус мне был известен уже давно. Проблема компании в том, что их сканирование узконаправлено. Они подселили меня в другую голову, понимаешь?
– Странно. Разве такое возможно? Меня-то вселяли всегда именно в нужный мозг!
– И второе, – продолжал резидент, не отреагировав на слова Дмитрия. – На этой планете есть места, куда компания не дотянется. Например, эта пещера экранирована. Не замечал?
– Даже не задумывался. Компания мне кажется всесильной. Я её не замечаю в голове.
– Успокойся. Здесь нас никто не подслушает. Именно поэтому мой план пока работает и, если ты на стороне добра, то мы прищемим хвост злу.
Дмитрий озадачился этой перспективой, и ничего не понимал. Надо с этим разобраться.
– Ты чётко понимаешь, где зло, а где добро? И давно в тебе проснулось это понимание?
Виктор опять пропустил замечание мимо ушей.
– Нужно, чтобы жезл не достался ни нибируйцам, ни кому бы то ещё.
– Кого ты имеешь в виду?
– Я прикинул тут, что к чему, и понял, что древняя цивилизация ХИ14 не умерла.
– Интересно. Это хивлы что ли выродившиеся потомки великой цивилизации? – продолжал Дмитрий выуживать информацию. Виктор на это отреагировал по-своему.
– Ты вовсе не такой тупой, как кажешься! При чём здесь хивлы? Я следил за тобой. Позапрошлой ночью ты не ночевал в пещере. Где ты был?
Дмитрий не удивился, он знал о слежке. Но о Архи-Лимаграде Рар вряд ли мог догадаться.
– Спал у какого-то дерева. Не я, конечно, а Хват. Он приготовил такое зелье, что и я опьянел.
– У тебя отговорки не оригинальны. Это всё равно, если я заявлю, будто пьянею от крови врагов, которую я пью вместо воды. – Виктор «отпустил» чуть-чуть Жморда, и тот зло засмеялся густым басом, и от этого у Хвата затряслись поджилки. – А о каком рандеву со слизнями через неделю ты говорил только что? Молчишь? Ладно, не хочешь мне, своему начальнику сообщать, что узнал, так и не надо. На планете командуют не хивлы, а слизни!
– Ну-ну!
– И пусть себе командуют! Только здесь, на ХИ14. А я хочу принести благоденствие людям матушки-Земли!
– О, да ты альтруист! И для святой цели хочешь жезл притащить на Землю?
– Точно! Представляешь, какие открываются горизонты в освоении космоса?! Не знаю как ты, а я много лет ишачил на Нибируйцев, притворяясь обращённым, и кое-что узнал об их методе организации путешествий. Думаешь, они заботятся о сохранении нашего здоровья? Как бы, не так! Вся наша подготовка направлена на восприятие спящими генами ДНК информации будущего реципиента-инопланетянина. Получается, что кампания оскверняет наши тела на субмолекулярном и генетическом уровне. Мы уже монстры, а не люди. И лично я не собираюсь возвращаться в своё земное тело. Меня вполне устроит копия, созданная компанией. Тем более что благодаря жезлу я постиг тайну бытия и теперь у нас умопомрачительные перспективы на бессмертное пребывание в раю!
– Мне не всё понятно. Например, что такое «обращённые»? – пропустил Дмитрий утверждение о всеведении Рара.
– Этот термин я придумал сам. Всё сложнее. Но это чепуха! Нибируйцам скипетр не достанется! Но прежде придётся попотеть и разыграть спектакль для наших «гуманных» и «добреньких» работодателей.
– Ты времени тут не терял. Не боишься, что компания тебя всё-таки вычислит и примет меры?
– Компания упустила время! И если мы чётко выполним план, то всё получится. Зло будет побеждено! Отныне и навсегда!
– Ну, хорошо. Что за план?
– Всех деталей открыть пока не могу, – отрезал Виктор. – Я нашёл путь к богу! К раю! И всё человечество сможет туда переселиться! Важно, чтобы найденный мною маршрут не стал известным нибируйцам. Жезл записывает в свою память историю путешествий. Но я нашёл способ избирательной очистки носителя от ненужной информации. Как это делается, покажу.
Виктор приложился к тыкве.
– Теперь о твоей роли. Я собираюсь направиться в рай через портал, открытый жезлом, посмотреть, что там и к чему, а потом вернуться. Действительно ли это то, что я думаю. Через час ты снова откроешь портал. Сразу после моего отбытия нужно удалить, на всякий случай, из памяти скипетра информацию о последнем путешествии. Я запомнил координаты и тебе их сообщу. Это для меня «обратный билет». Но больше дороги туда никто не должен знать! И если во время моего отсутствия компания успеет предпринять контрмеры, то это нам не повредит. Сам понимаешь, эта свора с Нибиру с их продвинутыми технологиями и авантюристическими замашками сотворит что-нибудь не совсем угодное богу. Я не хочу быть причиной нарушения вселенского порядка.
Он на мгновение задумался, длинно отхлебнул из тыквы и крякнул:
– Мерзость! Моча топтуна! Дерьмо слизня! Давно мя так не воротило. Ты мене чё подсунул? Это бабское пойло! Кумекаю, сивуходела посадить на кол, четвертовать и раздавить топтунами. Нет, слышь, давай не всё сразу. Хват, выбирай, как тебя сначала, а как потом? Я сегодня добрый.
– Дык енто за чё на кол, не нать на кол… Оно конешно… Ежели… То да… Топтунов четвер-то-вать, – пробормотало сознание Хвата и опять отключилось.
– Что-то ты как-то невнятно рассказал. Что там насчёт «тайны бытия»? – вернулся Дмитрий к «вселенскому прозрению» Виктора. – Посвящай меня в эти твои представления о зле и добре. Жуть как интересно: рай, бессмертие, дом бога! Голова кругом от таких категорий.
Виктор не почувствовал иронии.
– Упрощённо всё выглядит так. В центре сущего находится бог, собиратель и хранитель личностей-душ, Омега или высшая форма радиальной энергии, что, в принципе, одно и то же. Существует некая критическая линия, «экватор». По эту сторону – обратное падение во множество, энтропия. По ту сторону – подъём и возрастающее, необратимое объединение душ, побег от энтропии путём слияния с Омегой. Космическая функция бога состоит в том, чтобы положить начало единодушию мыслящих частиц мира и поддерживать его своим влиянием, очеловечивая время и пространство, пестуя себя как сверхличность. Освободившись от плоти и растворившись в Омеге, душа превращается в чистое космическое сознание, чистую энергию и приобретает все четыре атрибута бога: автономность, наличность, необратимость и трансцендентность. Чтобы соединиться с Омегой, человеку нужно умереть. С испарившейся душой унесётся «вверх» и его непередаваемая ноша сознания.
Что-то подобное Дмитрий уже читал. Кажется, у Шардена24...
– Ну, про душу и Хвату известно. Ты периодически вытряхиваешь эту субстанцию из своих подданных, – вставил Дмитрий, подумав о дремучем примитиве этого мироустройства. Но ведь атеистическая реальность-то ещё проще!
– О! И это прекрасно согласуется с моей теорией. Правда, умирать как-то глупо и не обязательно, – продолжал Виктор. – А я вдруг понял, куда на ПМЖ взяли и «переехали» древние с ХИ14. Это даже не планета, а точка во времени и пространстве – центр мироздания. Там ворота в рай, там – «дом» Омеги! Своё сознание у ворот можно сдать святому Петру добровольно, чтоб он действовал быстро и безболезненно. И всё! Дальше – чистое бытие!
– А как ты нашёл это место? – поинтересовался Дмитрий.
– Да тоже до крика просто: у жезла можно также, как у земного банкомата, запросить справку о последних выполненных операциях; я и запросил!
– Но почему скипетр остался на ХИ14, если древние вознеслись в рай? Кстати, слизни о жезле знают, – кинул кость Дмитрий, и Виктор в неё вцепился.
– Эх, Дмитрий, Дмитрий! Значит, якшался всё-таки со слизнями? Но спасибо за информацию. То, что они начали свою войнушку из-за жезла – очень плохо! А я всё время тянул, тебя проверял... Значит, кроме компании у нас есть ещё один претендент! Слизни ведь не такие уж и коровы, какими хотят казаться. С ними ещё та тёмная история.
– Так что произошло с этим жезлом у древних? Что-то не сработало?
– Дело в том, что за «экватором», то есть в доме Омеги, материальному нет места, а, значит, со скипетром туда не сунешься!
– Понятно. Жезл остался здесь по этой причине. А про этот важный предмет слизни узнали очень легко: ты с ним носился как с писаной торбой! Спишь с ним, ешь с ним, девок щупаешь... Он ведь и сейчас с тобой? – Виктор схватился за грудь, пощупал, зло глянул на Дмитрия. – Они и обратили внимание на этот «атрибут власти». И сообразили, что откопал ты его в городе древних!
– Древние были гуманоидами! Не знаю, являются ли хивлы их потомками или нет, но они – аборигены. Откуда взялись тут слизни, мне не ведомо. Может, прилетели откуда-то. Они встроены в биосферу планеты искусственно вместе с некоторыми инородными для ХИ14 животными и растениями… И никакого права владеть жезлом моллюски не имеют!
– А ты откуда узнал, что древние были гуманоидами?
– Скипетр я нашёл в разрушенном храме. А там сохранились кое-какие росписи. И даже инструкции. Да и приспособлен он для руки гуманоида! Впрочем, с жезлом справилась бы и домохозяйка... А что ещё тебе сообщили слизни?
Дмитрий показал взглядом на висящий коммуникатор. Виктор поднял тело Жморда, подошёл к камню, снял кулон со стены.
– Это что?
– С помощью кулона слизни собираются установить контакт со Жмордом. Они же не подозревали, что в голове у тирана живёт подселённый, которому устройство не нужно!
Виктор довольно рассмеялся.
– Это говорит только о том, что они меня не вычислили. Это хорошо! Ну, что ж, это украшение я, пожалуй, поношу вместе с бусами какое-то время. Посмотрим, что предложат слизни. Даже не знаю, было бы лучше или хуже, если бы они сообразили, что я землянин. Когда сообразят, я с ними поговорю напрямую, как с тобой, – он надел на шею коммуникатор. – А теперь, Новосёлов, осваивай технику, тебе придётся не раз поработать оператором жезла в будущем.
Он вытащил из-за пазухи жезл, нажал на цветные «камешки», повернул несколько колец, и стена пещеры пошла рябью, потом «поплыла», образовав проём. В нём Дмитрий увидел... кабинет Лысого: низкий стеклянный столик, бокалы, сосуд с напитком, ваза с диковинными фруктами. Рядом стоял шеф и тряс руку очередному новобранцу кампании «Туннельная реальность»...
– Не волнуйся, я не открыл «дверь» портала, это типа телевидения. Там нас не видят и не слышат. Неплохое устройство для шпионажа, правда?

Дмитрий плюс И

До встречи Дмитрия с сенатором оставались сутки. Нужно будет наметить дальнейшие шаги по изъятию жезла у резидента, которому Дмитрий не доверял. Одновременно Рар намекнул, что никаких попыток договориться со Жмордом слизни не предпринимали. И это было странным.
Виктор показал Новосёлову, как использовать скипетр. Заставил запомнить коды Нибиру, Земли и точки в пространстве, куда переселились древние жители ХИ14. При этом Рар предупредил, что в координатах этой последней точки есть ошибка. Как её исправить, он сообщит перед своим перемещением. Операцию наметили на послезавтра, чтобы прежде выяснить намерения слизней.

...Сегодня хивлы пировали после удачной охоты: завалили жирного огромного дикого топтуна, а его самку притащили в пещеру и держали в загоне. «Кулинары» готовили яства на углях, жарили между раскалёнными камнями, тушили в шкуре, в глине и даже в пряных листьях. Для детей мясо варили в черепах или в их глиняных копиях-горшках. Горы жареного и вареного мяса запивали кровью и брагой, которую целый день и ещё ночь варил Хват.
Жморду предназначалось особое лакомство – костный мозг, который для него добывали женщины. Диктатор был в хорошем расположении духа и даже никого не казнил в честь праздника. Он собственноручно раздавал подданным подкожный и нутряной жир. Хивлы выхватывали эти куски и поглощали. Дмитрий вспомнил, что и на Земле животный жир являлся незаменимым источником различных необходимых организму веществ, а кровь заменяла нехватку соли.
Женщины и дети постоянно приносили и подкидывали в костры сухие ветви и выпростанные кости топтуна, которые не горели, а тлели. А это позволяло приготовить особые блюда.
Такого вкусного «праздника живота» не помнили со времён первых пещер. Охотников, конечно, превозносили, но и придворного виночерпия не оставили без высочайшего внимания в виде отвратительного по виду надпочечного жира со стола тирана. Ну а то, что каждый считал своим долгом потискать Хвата в благодарных объятиях, было в порядке вещей. Кончилось тем, что тиран позвал виночерпия к своему «тронному» камню, заставил его распластаться и поставил на него свои священные ноги. Обе! Это было знаком особого расположения к подданному.
После того, как Жморд основательно потоптал Хвата и вытер о него чуни, диктатор соизволил приблизить свой «светлый» лик со звериным оскалом к виночерпию и, наклонившись к самому уху Хвата, прошептал:
– Держись рядом. Лазутчики доложили о приближении большого количества слизней. Не нравится мне это. Может, придётся срочно эвакуироваться с планеты, – он кивнул на груду вонючих шкур топтуна за троном. – Они особой выделки. Их не пробьёшь парализующими стрекательными дротиками слизней. Как только я подам знак, подойдёшь. Не забудь прихватить шкуры.
Диктатор откинулся, больно пнул виночерпия, и тот откатился от «тронного камня». Жморд встал, поднял рог с забористой бражкой, осушил его до дна, неуверенной походкой, горланя какую-то пьяную песню, пошёл отлить за «трон». Через минуту выглянул и властным жестом приказал Хвату идти за собой, кивнув в сторону шкур. Качнулся, опёрся на плечо подошедшего с поклонами виночерпия, и они пошли в глубину пещеры, цепляясь за стены. По пути виночерпий подхватил две шкуры. Жморд обернулся, будто что-то вспомнил, сделал останавливающий жест охране. Его мордовороты остались у «трона».
Земляне направились к загону, где находилась раненая беременная самка топтуна, предназначенная на закуску пирующим.
Хват отдал одну из шкур Виктору, а вторую натянул на себя. Диктатор отстегнул жезл от пояса, отдал его Дмитрию:
– Я его уже настроил. После того, как портал закроется, сразу же сотри координаты, – и надел меховые латы. Дал Дмитрию особые затычки в нос. – Теперь нам не страшны ни дротики, ни ферамоны слизней. Если поднимется заваруха, у нас будет небольшая фора по времени, чтобы выполнить план. Ты выбирайся из пещеры через тайный ход. На камне у выхода я написал правильный код. Не забудь засечь время. Ровно через час включишь жезл, чтоб я вернулся.
– Что-то я не понимаю, чего хотят слизни. Они с тобой разговаривали?
– Пытались. Перед пиром. Но я прикинулся идиотом. Понятно, что мне не выжить, даже если они получат жезл. Поэтому они решили, судя по всему, повоевать.
– Со стороны твои подозрения смахивают на паранойю. Мы…
Он не успел договорить, как в его «попону» вонзилась дюжина дротиков. Жморд пригнулся и кинулся в сторону. Сзади послышались панические крики и топот десятков ног. Дмитрий оглянулся. Совершенно не скрываясь, лимациды выстроились цепью и, тесня ещё не парализованных мечущихся по поляне хивлов, беспрестанно плевались своими дротиками. Стражники Жморда и охотники, наконец, организовали подобие обороны: вооружились копьями, попрятались, начали бросать в нападавших камни, горящие ветви и кости. Им даже удалось проткнуть несколько слизней своими длинными копьями, но исход сражения всё же был предрешён: лимациды напали слишком внезапно. И в этом виноват вождь племени, которому сообщили о приближении врага и который ничего не сделал для защиты.
Дмитрий кинулся за какой-то валун, и тут сообразил, что у него в руках скипетр. Мгновенно перестроил его на координаты Нибиру. Выглянув из укрытия и увидев машущего руками, показывающего на загон топтуна Рара Дмитрий подбежал туда.
– Надеюсь, сюда слизни не сразу заглянут. Нужно сваливать! Включай жезл!
Дмитрий перебрал нужные камешки на жезле, но пространственный портал не открывался!
– Что за хрень, – выругался Виктор, забрал жезл и повторил процедуру создания коридора. Результат был тем же.
– Коммуникатор! – сообразил Дмитрий.
– Что коммуникатор?
– Раньше он не светился, как сейчас. Может в нём всё дело, и он блокирует жезл?
Рар сорвал с груди устройство слизней и отшвырнул блокиратор под огромные стопы топтуна, заорал, пытаясь испугать самку. Та шарахнулась, наступила на устройство и прижалась к ограде загона. Похоже, что у неё начались роды.
Блокиратор, который показывал слизням, где находится Жморд, был уничтожен слишком поздно. Лимациды полезли в загон. А Виктор лихорадочно нажимал и нажимал на красный камешек. Всё было бесполезно. Слизни увидели Жморда, начали закидывать его своими дротиками и приближаться.
Долгожданный портал, наконец, открылся.
Новосёлов ждал этого момента. Он сильно пнул Жморда. Тот от неожиданности упал и выронил скипетр. Дмитрий перехватил железяку и забросил её в портал, который сразу же закрылся. Виктор опешил, его охватил Жмордовский гнев, но пришлось подавить желание немедленно разделаться с предателем: слизни уже опасно приблизились. Он кинулся к расселине тайного хода в стене и скрылся там.
– Liberate me! – заорал Дмитрий и... ничего не произошло. А моллюски уже доползли до огромного животного, стараясь не попасть ему под ноги.
Но землянину повезло. Самка топтуна разрешилась от бремени. Водопад околоплодных вод вылился на слизней, а следом выпал «маленький» топтунчик, который распихал лимацидов в попытках встать.
– Liberate me! – вновь заорал Дмитрий, и на этот раз его сознание забрали на Нибиру...

***

– Дмитрий Валерьевич, очнитесь! – услышал Дмитрий резкий, чуть ли не визжащий голос и открыл глаза. Около кресла стоял разъярённый Лысый в белой тоге. – И прекратите называть меня «лысым»! Я ещё при знакомстве с вами назвал своё имя! – и он опять произнёс невнятно «Алмуза Алрисию».
Дмитрий постепенно приходил в себя после той «сцены битвы» на ХИ14 и подумал, что логопед бы тут точно помог, но решил прикинуться ничего не понимающим дурачком: он наиграно растерянно заморгал, хотя понимал, что вряд ли Лысый ему поверит.
Кабинет был тем же. На низком стеклянном столике не было ни воды, ни фруктов. Там лежал гранатовый скипетр. Или его голографическое изображение. И Дмитрий его впервые увидел тщательно вымытым и вычищенным.
– Я уже не знаю, что с вами делать! Вы срываете одно задание за другим. Вы должны были выполнять роль киллера, а не идти на поводу у преступника!
– Но поймите и меня. Вы меня поставили перед дилеммой. Если бы я убил Жморда, я бы убил и резидента, чем сорвал бы задание заполучить скипетр. И наоборот. Он ведь и был хивлом с подсаженным резидентом.
– Бог ты мой! Какая ошеломляющая новость! Вы думаете, зачем нам потребовалось его убить? Чтоб наказать отступника, замышлявшего уничтожить Нибиру!
– То есть вы знали, что подсадили его в Жморда?
– Естественно! И знали все его коварные планы!
Дмитрий был озадачен. Но решил не дразнить больше Лысого и отвести от себя удар:
– Думаю, слизни его уничтожат лучше моего и накажут за потерю жезла!
– Не валяйте дурака! Какие ещё слизни?
– И после этого вы будете утверждать, что знаете планы Рара? Разумная раса слизней живёт на ХИ14. Но я начинаю понимать, почему об этом резидент ничего вам не сообщил!
Хозяин даже немного растерялся:
– Ловко! И понятно, куда девались сознания агентов... – Лысый замолчал и усмехнулся. А Дмитрий продолжил обличающую речь:
– Вот какие подробности выясняются. Вы посылаете туристов, практически не понимая, что творится на планете! Мне повезло, что в критический момент я воспользовался формулой «Liberate me!». Но никаких мгновенных действий со стороны компании не последовало. Только второе обращение за помощью...
– Мы должны были понять, насколько положение критическое...
– И как, убедились? Меня чуть не убили! Ну а то, что вы уже который раз неудовлетворительно меня инструктируете, преступно! Случай вообще вопиющий! – Дмитрий помолчал. – И главное: не убив никого, я выполнил основное задание вашего резидента, украл! – и Дмитрий показал на скипетр.
– Вы невыносимы! – Лысый (при этом слове, мелькнувшем в голове Дмитрия, у хозяина кабинета из глаз вырвалась и прошипела у головы землянина молния) вырос в размерах, голова его упёрлась в потолок, он грозно сжимал кулаки. Это «превращение» – явно психологическая штучка для запугивания провинившегося. И это было сейчас удивительным. Неужели он разучился держать себя в руках?
– Не разучился! – отрезал Лысый. – Кто-либо другой на вашем месте давно бы сгинул. А вам удаётся блестяще проваливать задание и выходить сухим из воды! Вас нужно примерно наказать!
– Но главное-то я выполнил!
– Главного вы не выполнили! Покушение не удалось! Всё остальное не имеет никакого значения!
Хозяин кабинета постепенно успокоился, уменьшился до обычных размеров, хотя оставался очень раздражённым. Обдумав ситуацию, он заявил:
– Я так вас оштрафую, что вы всю жизнь будете мечтать о возврате на ХИ14, чтоб пожевать послинтии с почечным жиром топтуна!
– Компания изменяет своим принципам?
– Что вы знаете о принципах компании? Вы, гуманоидное двуногое существо!
– Так. Начнём сначала. Заданием мне предписывалось: первое – найти резидента, второе – выполнять его указания и третье – убить диктатора. Я нашёл резидента и выполнил его прямое указание: не убивать диктатора. Я полностью выполнил условия! Я не виноват, что ваши сотрудники сами же нарушают планы компании, чем делают невыполнимым и моё задание!
– Вы выполняли приказы жалкого ренегата, которого и требовалось вам убить, как киллеру!
– Юридический нонсенс. Конечно, компания может меня стереть в порошок для того, чтоб клиенты не узнали о просчётах «Туннельной реальности». Но зачем рисковать репутацией?
– Пусть это вас не волнует!
– А если о таком обращении с клиентами узнает кто-либо на стороне? Вы же не в вакууме существуете? Есть же другие цивилизации, которые за вами подсматривают? Есть клиенты. Но по большому счёту своими резидентами вы должны были заниматься самостоятельно, а не привлекать к этому непонятливых туристов! Надеюсь, что компания всё-таки играет по правилам?
– А вы сомневаетесь? Но обстоятельства всё же заставляют меня наказать вас. Компания не будет прибегать к каким-либо дисциплинарным мерам. На этот раз в контракте у вас просто не будет выбора. Вы полетите туда, куда я захочу. И будете выполнять ту функцию, которую я назначу.
Тут в кабинет вошёл молодой человек в тоге. Но это был не Мак, не Кам и даже не Амк. Его звали неожиданно: «Кмак».

  Глава 9. «Евгеника» добивает

Новый куратор проводил Дмитрия в медицинский центр, в комнату, очень похожую на все предыдущие. Такими же стандартными были слова, произнесённые Кмаком:
– Можете принять душ, переодеться и отдохнуть. Через полчаса пообедаете, а потом обсудим дополнение к договору. – Он показал на лист бумаги, лежащий на столике. – Если вас всё устроит, – Кмак даже не усмехнулся, проговорив «формулу», – то завтра же начнём трансформацию физического тела и тренинги.
– Куда вы меня зашлёте?
– Всё есть в договоре. Осталось активировать документ. От себя добавлю, что вам предстоит переселиться в непростое тело.
– Вы хотите сказать, что разумное существо, в мозг которого я попаду...
– Пока об этом не думайте, всё прояснится во время трансформации. – И Кмак исчез за дверью-стеной.
Землянин подошёл к столу, на котором лежал бумажный лист. Дополнительное соглашение к договору не содержало перечня социальных ролей. Вместо него красовалось: «агент влияния». Пунктом назначения значилась «Система Лента-М» – жирные, расплывшиеся и неизменяемые слова. Что бы это значило? Дмитрий даже подул на лист и потёр пальцем. Меню для пункта назначения не «выпало», текст остался прежним, только внизу после текста завораживающе пылало красным: «Активация», палец сам тянулся к вожделенному нажатию.
Но Дмитрию удалось отогнать наваждение. Он подумал, что с него хватит, что он наигрался вдоволь и что ему пора домой. Эта бумажка ничего теперь для него не значила. Он бросил договор на столик, но лист плавно спланировал на пол. Новосёлов нагнулся и, когда поднимал договор с пола, тронул мизинцем сенсор.
Тут же ворвавшийся в комнату Кмак выхватил бумагу:
– Мы не сомневались, что вы согласитесь. Такому опытному и заядлому путешественнику как вы, очень понравится новое приключение. А что касается разгона у шефа... Не обращайте внимания. Это он не со зла. Просто его муха укусила, – и Кмак исчез.
Дмитрий так и сел на кровать. Муха! Это не она ли прилетела, ткнулась головой в документ и активировала его? Вот так – добровольно – подписываются договоры!
Но отказаться уже нельзя: договор так или иначе уже действовал. Землянин огляделся. Бирюзовые тоги в шкафу были оторочены по нижнему краю тремя бледно-жёлтыми полосками. Несмотря на угрозы, они всё же повысили мой статус!
Бирюзово светились стены, пол, потолок. Чем бы в него запустить?
Потом Дмитрий проковылял в душ, с отвращением помылся, обсох, стал отвратительно пахнуть цветами. Посмотрел на себя в зеркало. Покрутился, стараясь рассмотреть, нет ли чего на спине. Никаких изменений! А ведь в прошлый раз его тело отдавали глорианке. А ещё раньше – непонцу, который брезговал есть... Другими словами, его телом в этот раз никто не пользовался.
Землянин обернулся в тогу, закрепил её красивой красной фибулой и позвал своего куратора.

***

Уже на следующий день началась собственно «трансформация» организма, которая продолжалась целых две недели.
Куратор был абсолютно прав: о таком Дмитрий даже подумать не мог.
На этот раз процедуры сразу начали проводиться с помощью тренажёра. Сознание землянина «вселяли» в какой-то квазиживой организм. При этом по ощущениям, новое тело было облеплено множеством датчиков, которые должны были приучить донора к странному образу жизни, к странному телу и странному интеллекту.
Прежде всего, атмосфера на планете Лента-М была очень плотной. Это сказалось и на живых организмах, которые там обитали. Дмитрия приучали к огромному количеству рук без костей. Неужели землянина вселят в Шиву? Причём эти руки в случае опасности могли отрываться, как хвост у земной ящерицы. Нет, это явно было тело не индийского божества! Роль пальцев на руках играли какие-то особые кругляшки, равномерно располагавшиеся рядами на руках, а обучающегося приучали хватать разные предметы различной тяжести. Причём в плотной атмосфере тяжёлые предметы имели огромную инерцию, поэтому совладать, например, с бетонным блоком было нелегко. Кстати, ноги как средство передвижения в такой атмосфере оказались не нужны. Их функцию выполнял газомётный движитель.
«Ел» Дмитрий с помощью ядовитого клюва, пища попадала в зоб, где перетиралась. Перед поеданием жертву следовало отравить, чтобы яд сразу начинал пищеварение до того, как пища попадала в желудок.
У этого организма было три сердца, причём они друг друга не дублировали. Но следить за их работоспособностью приходилось постоянно. Спасала инстинктивная моторика.
Уроки изменения формы довели Дмитрия до нервного срыва. Ему приходилось превращаться в кубы, шары, цветущие деревья, шахматную доску... При этом требовалось правильно определить цвет своего тела (в зависимости от окружающей обстановки). Особо землянин ненавидел уроки проникновения через невообразимо маленькие отверстия. После каждого такого занятия Дмитрию давали день отдыха, который он проводил в постели: сердце никак не могло понять, что теперь оно одно, мышцы не слушались, а руки и ноги норовили сплющиваться, заворачиваться и выкручиваться.
Пришлось учиться оптимально снимать информацию. Мозг у реципиента имеет форму бублика, в центре которого не дырка, а желудок. Этот мозг обладал удивительными свойствами: Дмитрий долго не мог себе представить, каким должен быть сигнал в третью левую руку, чтоб изменить её цвет. Особая часть мозга этого существа работала как процессор компьютера для программирования тела под конкретную задачу.
Зато органы чувств землянина покорили. Огромные глаза с прямоугольными зрачками и с в общем-то человеческими хрусталиками, которые различали ультрафиолетовый, инфракрасный и даже рентгеновский диапазоны электромагнитного излучения. Уши могли слышать инфразвук. А если вспомнить о вкусовых ощущениях... Это существо обладало десятью тысячами вкусовых рецепторов, определяющих малейшие оттенки для смакования пищи. Оно было супергурманом!
Жители Ленты-М вели ночной образ жизни. В их городах преобладали несуразные здания, больше похожие на огромные конусы земных термитников. Вход обычно узкий, поэтому Дмитрия и пытали уроками изменения формы тела.
В социальном плане жители Ленты-М – территориальные одиночки. В городах одна особь занимала одно здание, в которое никто не имел права проникать. Для общения с другими существуют особые общественные сооружения.
В конце концов Кмак безапелляционно заявил:
– Вы освоили только пятнадцать процентов программы. Осьминог из вас получился никудышный! Удивительно для вашего опыта! Вы так скованы, что это мешает учиться. Но сроки вышли, больше мы ждать не можем...
– Как это «не можем»? Вы не имеете права отправлять меня неподготовленным! – Дмитрий давно догадался, в кого его собираются вселять. И это его пугало.
– Дело в том, что курс трансформации рассчитан на ученика средних возможностей. Компания не отвечает за отстающих. На программу выделено определённое число часов. Если мы начнём возиться с недостаточно понятливыми клиентами, то не хватит времени на остальных путешественников. Будете обучаться на месте.
Дмитрий опешил от такой характеристики и сумел растерянно спросить:
– А цель этого всего?
– Пока только наблюдение, передача информации и попытка превратить реципиента в послушное существо. Вы это ранее умели делать. Желаю успеха.
И всё померкло.

  Глава 10. Система Лента-М

Мысли, «выловленные» вербовщиками из головы реципиента
Информация отсутствует.

Программа сна

Дмитрий спал как убитый, пока, наконец, не понял, что спит. И сразу сообразил: не совсем спит, это «полусон-полуявь». Отсутствие чувств и только осознание своего существования. У этого состояния есть свои ритмы. Обычно они таковы: «дрёма» – «полубодрствование» (тестирование своего состояния, локация окружающего) – «дрёма». Кроме этих «ежедневных» есть и более глобальное циклы с длительной фазой бодрствования. Это когда появится сигнал «кризис» или сигнал «работать», которые разбудят организм.
А где же сознание реципиента? Те знания, которые сейчас получил, имеют машинный характер, будто его подселили в вынутый из разъёмов процессор, получающий минимум энергии и не выполняющий ни одной из программ. Есть пара инструкций для подключения и «аварийный контур». Что это означает, Дмитрий не понимал. И где обещанное компанией тело осьминога? Или его подселили в полностью парализованное тело?
Землянин осмелел и стал более настойчиво изучать ситуацию, в которую вляпался. Опасности обнаружения не было: некому было его обнаруживать. «Побродил» и, увидев колоссальное количество оборванных связей, понял, что находится в маленьком изолированном кусочке огромного мозга! Выйти за его пределы не получится, связи оборваны. Хотя... Вот она, программа включения! Но запустить её пока не решился: не понимая общего, нельзя было включаться в эту огромную схему. Лучше подождать. Любопытство пока неуместно.

Программа пробуждения

Он опять погрузился в попытки проанализировать своё состояние и прозевал пробуждение. Просто почувствовал: к мозгу стали подключаться новые элементы. И это вызывало появление чувств.
Он стал слышать какие-то странные звуки: не пение птиц, не шелест листвы, а шум ветра – будто кто-то дул в микрофон, – и трение камней о камни – стук кремней в прибое, если находишься под водой: «кок-кок-кококок...». Ага, всё-таки водная среда...
Потом почувствовал запах прибитой дождём пыли. Странный мир. Значит, не море?
А лежит он на каком-то каменном ложе.
Вокруг темень. Нет, сумерки. Нет, раннее утро. И видно сразу во все стороны... Сферическое зрение? Условно выбрал: сюда – прямо, туда – назад, вниз, вверх, вправо, влево.
Он находился на каменистом плато без следов растительности. Справа в нескольких километрах начинался какой-то водоём. «Середина, океан», – подсказало хранилище информации. Это со стороны моря ветерком приносит запах влажной пыли. Слева очень и очень далеко высились горы с бахромой снега поверху. Гряда казалась идеально ровной, как обрезанной. «Граница, мир». Между океаном и горами в невообразимую даль простиралась пустыня: камни, песок. Жёлтое солнце поднималось из океана, обгоняя неширокую странную полосу света на небе, заметно расширяющуюся по мере приближения к горизонту. Похоже на радугу, только блекло-жёлтую. Лунная? Она под острым углом упирается в «землю» впереди и сзади... Это – кольцо, как у Сатурна? «Кольцо. Сатурн нет».
Как добраться к воде?
Дмитрий решил осмотреть себя и... ничего не увидел. Тела не было. Он видел сразу всё вокруг, а вот себя – нет. Удивительно!.. Так. Вспоминаем тренинги на Нибиру. Дмитрий попытался пошевелить щупальцем. Никакой реакции.
Тогда он решил посмотреть на синий камень, который лежал недалеко.
Обомлел: камень резко приблизился и «влез» в «глаз». Мало того, что Дмитрий увидел его со всех сторон – каждую трещинку, каждый острый уголок, каждый кристаллик соли – он вдруг ощутил его вес, температуру, потом заглянул во внутрь. И неожиданно для себя увидел метаморфические горные породы, сложные силикаты, вкрапления сульфидов... Дальше последовал целый список свойств от удельного веса до плотности...
Дмитрий отбросил камень и тот полетел в сторону моря, – получилось! Куда камень упал, землянина уже не интересовало. Им завладела непреодолимая тяга перемещения к океану, а потом куда-то ещё, где он должен встретить... Кого встретить – не понял. Сработала программа «собор» и «движение».
«Итак, операторы компании всё-таки промахиваются! Я не в осьминоге! Буду соображать, куда я попал».

Программа творчества

Над пустыней появилась лёгкая дымка. Она заволокла пространство со всех сторон, превращаясь в тёмную раздувающуюся песчаную взвесь, стремящуюся к Дмитрию. Он внутренне сжался, ожидая удара пылью, и даже попытался закрыть «глаза», чтоб их не запорошило. Пылевая завеса приблизилась настолько, что между Дмитрием и нею вдруг ударили разряды сухих молний, а после вся эта туча втянулась в тело. Землянин почувствовал «распухание» и одновременно – расширение возможностей мозга. Он улавливал возникающие «нервные узлы», «ткани».
Осознал, что задачи усложнялись, требовалось увеличение объёма для исполнения всех предписанных функций, к организму подключалось оптимальное количество новых элементов.
Для «путешествия» к океану и дальше масса была набрана. Тело поднялось над пустыней, зависло. Появилась самоидентификация: организм «вспомнил» своё имя: Суматосунао. Существо стало не аморфным сгустком материи, а структурированным и иерархически выстроенным. Продолжали формироваться органы управления и исполнения, прямой и обратной связи. После окончания метаморфоз Дмитрий стал частью мозга, но не растворился в нём. Ему удалось спрятаться в какой-то программе, которая пока не была задействована. Подумал: он сейчас выполняет роль притаившегося вируса.
Суматосунао «встряхнулся» и медленно облетел место «лёжки», постепенно расширяя круги, собирая отставшие «крохи» своего тела, а потом рванул в сторону океана. Воздух планеты при этом не замедлял его движения. Наверное, скорость была не велика. Суматосунао «выплёвывал» далеко вперёд струи воздуха и вбирал в себя всё новые и новые тучи песка, поднявшиеся из-за «рукотворного» урагана, увеличивая свою массу и интеллект, удовлетворяя свой «строительный голод».
У океана началось совершенно непонятное действо: Суматосунао врезался в воду всем телом, некоторое время там находился «с головой» – Дмитрий убедился, что океан был безжизненным, с растворёнными в нём солями тяжёлых металлов, – а потом «вынырнул» и медленно поднялся в воздух. Остановился метрах в пятидесяти над поверхностью и вдруг начал странные «игры». Далеко в сторону вырывались фонтаны пара, из которых возникали различные сложные фигуры: от элементарных шара и колец до многомерных, в которых Дмитрий угадывал тессеракты, пентеракты, а потом потерялся в терминах и сообразил, что объёмы уже не укладываются в понятие трёхмерных.
В зеркальной поверхности воды Дмитрий увидел «себя»: ярко-фиолетовое, постоянно меняющее форму тело вращения: то шар, то овал, возникали то «перетяжки», то длинные тонкие и толстые «голые» и ветвящиеся отростки. Суматосунао переливался под лучами солнца, струи воды ослепительно сверкали, образовывая радужные «салюты». Восхищённый Дмитрий почему-то вспомнил «пришедшую на ум» мелодию. Суматосунао на какое-то время замер, «прислушиваясь», а потом на очень низкой частоте стал воспроизводить побочную тему прокофьевской седьмой симфонии. Попробовал, получилось. Поднял её на октаву выше, добавляя новые звуки, потом провёл ещё выше и ещё, заполнив весь диапазон звуковых волн. Существо расширило набор «инструментов», варьировало. Новая забава явно понравилась Суматосунао. От мощного звука поднималось и затихало волнение, то на берег обрушивалось цунами, то волны ласкали гальку, заставляя её создавать на берегу очень сложные рисунки...
Наигравшись вдоволь, он перестал «смаковать» мелодию и резко оборвал свой шедевр. А Дмитрий ещё оставался в экстазе от этой неземной музыки. Потом сообразил: его носитель явно использовал элементы психоделики.

Программа бионавигации

«Игры» продолжали довольно долго. Суматосунао несколько раз опускался в океан, набирал воды и опять начинал резвиться, пока, наконец, не удовлетворился очередным своим «произведением»: огромным облачным замком со шпилями и мостами. Явно вытащил этот образ из памяти землянина.
Он немножко повертелся вокруг оси, а потом сорвался с места и полетел над океаном туда, где жёлтая «радуга» сливалась с водой.
Сначала под ним мелькало зеркало океана, потом – кремнистая равнина, на которой не было возвышенностей и низин, не было даже кратеров. Несколько раз пересекал редкие полувысохшие русла рек и вади. Но в остальном это была сплошная пустыня: то песчаная, то каменистая. Над поверхностью дрожал раскалённый воздух, возникали миражи. Горы не приближались и не удалялись. Кроме этого угадывались какие-то еле заметные белёсые полосы, параллельные береговой линии. Они разделяли участки поверхности, чуть отличающиеся по цвету. «Океан, испарение». Однажды промелькнули почти полностью засыпанные песком развалины – угадывались кольцевые структуры. «Элемент, город, древние». Дмитрий был удивлён: «элемент»? Где же вся система? «Покидание, строители».
Полёт был длительным. Сначала Суматосунао даже обгонял солнце – оно стало пятиться, пересекая «радугу» и опускаясь в океан. Но потом уравнял свою скорость со скоростью светила и поднялся на значительную высоту. Видимо, полёт в плотном воздухе у поверхности всё-таки отнимал энергию, не то, что на высоте, в разреженной атмосфере.
Стала видна суша за океаном – такая же пустыня, за которой возвышалась ровная кромка горной гряды, «облитая» сверху сахаром снегов. Дмитрия поразило, что эти горы явно были на колоссальном расстоянии, но горизонт их не скрывал. Неужели у планеты огромный радиус? Получалось, что вода текла в гигантском ущелье между двумя горными хребтами. И этот водоём вряд ли был океаном в земном смысле. Его можно назвать узким морем: кое-где суша берегов сближалась настолько, что они почти смыкались.
По мере подъёма в стратосферу Дмитрий удивлялся всё больше и больше: поверхность планеты не приобретала форму шара. Более того, сверху казалось, что земля была вогнутой гигантской широченной дугой. Далеко впереди и сзади она незаметно смыкалась с жёлтой небесной лентой впереди у «горизонта», в сияющей хмари от гор до гор. Где-то в вышине у этой небесной ленты была странная перетяжка, из-за чего дуга истончалась до исчезновения, чтобы потом появиться снова.

Программа миграции

Суматосунао постепенно стал снижаться к обширному заливу с широким белоснежным песчаным пляжем. По всей его ширине густо стояли странные шарообразные разноцветные – от ослепительно белых до абсолютно чёрных – сооружения.
Нет, не стояли. Некоторые из них передвигались по пляжу рывками. Само движение было смазано, будто «глаз» не успевал зафиксировать изменяющееся положение объектов. Суматосунао снизился, и осторожно облетел пляж, как бы отыскивая кого-то. Дмитрий сообразил, что эти странные шары – сородичи его реципиента, что они здесь «паслись» с какой-то неведомой ему целью. «Поиск, пара». Потом существо внезапно описало огромную дугу над морем, зачерпнуло воды и понеслось, снижаясь, к берегу. А ему навстречу летел, поднимаясь от пляжа, набирая скорость, ярко-зелёный шар. «Ушиноваретаёкубо».
Он не отвернул. Суматосунао не отвернул. Удар встречных масс был ужасен. Дмитрий потом сообразил, что терял на какое-то время сознание: организм существа просто рассыпался и перестал себя осознавать в полной мере. Но тут же землянин ощутил себя в совсем ином сознании, интеллектуально в несколько раз более мощном. И это новое существо сразу обнаружило чужого.
«Он тут?» – вопрос был слишком болезненным для Дмитрия. Даже Суматосунао-Ушиноваретаёкубо это ощутил на себе. Но ответа никто уже не ждал: задача, более значимая, чем идентификация ещё одного центра мышления, завладела существом. Возможно, оно не увидело в землянине никакой опасности, подумал Дмитрий. Да и что он, со своими ограниченными возможностями мог сделать? Какой из него «агент влияния?»
А Суматосунао-Ушиноваретаёкубо медленно поднимался над морем. Из него выливались водопадами струи воды. Дмитрий увидел искажаемое волнами отражение: огромный шар, переливающийся синим и зелёным, бурлящим внутри, струящимися по поверхности, постепенно формирующимися в вихри «волнами», обегающими шар по «экватору». На одном из оборотов вокруг оси внутри одного из вихрей промелькнуло какое-то тёмное устойчивое пятно. «Центр, интеллект». Сознание Дмитрия было внутри этого «пятна». Землянин попыталось вырваться из «центра интеллекта», но тут же его движение было «вычислено»: «Инородность, программа». Его «приклеили» к «мембране» «мозга» изнутри и оставили в покое: «Он».
Формирование заканчивалось, и вот Суматосунао-Ушиноваретаёкубо начал вытягиваться в копьё. Оно порыскало вправо-влево, вверх-вниз, определило направление и внезапно рвануло к какой-то неведомой цели. «Гнездование». Дмитрий уже привык, что его недоумение расценивается как вопрос, на который следует немедленный лаконичный, чуть ли не автоматический ответ хранилища данных. Лексика сообщений была элементарной: в ней были только существительные. Неужели это колоссальное сознание не могло разобраться в языке человека? «Ненужность».
Путь лежал высоко над поверхностью планеты. Огромное копьё летело со скоростью, сильно опережающей солнце, которое вскоре оказалось далеко позади и сгинуло за горной грядой. В небе осталась только жёлтая дуга. А впереди, в глубокой ночи – лишь жёлтая радуга, упирающаяся в горизонт, и нечастые звёзды вокруг неё.
Поверхность, которую Дмитрий мог прекрасно разглядывать, – та же каменистая пустыня, только теперь покрытая пятнами снега и замёрзшими реками. Океан, вдоль которого летело существо, тоже стал ледяным. «Зима».
Суматосунао-Ушиноваретаёкубо целеустремлённо, не снижая скорости, летел по проложенному неведомым навигатором курсу, а внутри его «стрелы» продолжалась непонятная человеку работа. Что-то смешивалось, менялось местами, перетекало. Только мозговой центр оставался цельным, нетронутым общей метаморфозой, и даже заблокированным и молчаливым, если не считать разъясняющих «реплик». Дмитрий подумал: «Как здорово, что он «прилип» к «тёмному пятну» – единственному неизменному «острову» во всём организме». Решение существа спасло землянина: он бы просто растворился в раздробленном разуме своего носителя, если бы не оказался в неизменном «сгустке мозга».

Программа гнездования

Преобразование существа заканчивалось. Дмитрий это понял по постепенному уменьшению активности перемешивания. Суматосунао-Ушиноваретаёкубо вдруг, не замедляя движения, сделал огромную дугу и под прямым углом к прежнему курсу полетел к горам. Теперь пустыня стала полностью заснеженной. Сзади выглянуло солнце.
Впереди поднимались ровным грязно-белым валом горы. Даже с учётом высоты полёта, они казались просто гигантскими. Скалы каскадами падали к поверхности равнины, не выходя за определённую, неизвестно кем очерченную линию. Гряда выглядела искусственным сооружением, если сам Бог не подравнял её своими ножницами для фигурной стрижки. Над ней не вздымались отдельные вершины, как на земле. Гигантский забор. Непонятно, от чего он предохранял безжизненную пустыню. «Космос, край, свет». Невероятно! Стена надвигалась и надвигалась, пока её вершина перестала различаться на фоне звёздного неба; она казалась бесконечно уходящей в космос.
Суматосунао-Ушиноваретаёкубо не снижал скорости почти до самой горной гряды, а потом резко остановился, определив нужную точку у подножия. В этом хаосе уступов и разломов он отыскал относительно ровную площадку: округлую неглубокую впадину, до краёв засыпанную снегом. Туда и «улеглось» принявшее форму сплюснутого шара существо. «Гнездо».
Дмитрий почувствовал, как начали прорастать «корни»; неглубоко, но настойчиво и по всей поверхности впадины. Снег под существом сразу растаял, и вода впиталась в тело существа. Обнажившийся слой камня этого ложа начал «поедаться». Порода дробилась, превращаясь в пыль, из которой Суматосунао-Ушиноваретаёкубо «выбирал» нужное, отбрасывая остальное за края «гнезда». Полученная взвесь стягивалось в одно чётко определённое место организма. Дмитрий подумал о желудке, но его поправили: «Зародыш».
Одновременно длинные отростки тянулись вверх, добывая там себе другую породу и воду, расплавляя лёд, втягивая в себя «добытые» вещества и перенося их к «зародышу».
В какой-то момент всё прекратилось, «корни» и «ветви» втянулись обратно, и всё замерло в каком-то ожидании. Дмитрия это новое состояние так заинтересовало, что он без какого-либо страха беспечно перенёс своё сознание в «зародыш» и удивился безмерному наивному счастью, царившему там. Ощутил потоки исходящего от мозга Суматосунао-Ушиноваретаёкубо восхищения, умиления и ментального «поглаживания». Что это? Неужели родительская забота?
Но одновременно чувствовались тревога и желание защитить, которые вдруг сменились ощущением тоски и расставания. А потом «зародыш» вместе с Дмитрием выбросило из тела существа.

Программа взросления

Естественно, что «рождённый ребёнок» не сразу смог осознавать себя и управлять органами чувств. Фрагментами Дмитрий видел гору, равнину, мелькающие тени. Но потом осознание завершилось, и Дмитрий ощутил себя вместе с «ребёнком» в «гнезде». Сверху описывали круги бирюзовые Суматосунао и Ушиноваретаёкубо. Они «повторяли» слово «Умаретаотоко». Это имя его нового реципиента. И подумал, что произойдёт с его телом, если он переселился в новое тело? Не наступит ли смерть?
«Волнение нет, землянин, – прозвучало в «голове». – Генетика Умаретаотоко отпрыск, компания понимать нет произошедший. Компания видение осьминог. Дополнение мы создание фантом. Твой сознание пробовать изъятие компания получение нет...»
Итак, существа давно вычислили Дмитрия и назначение его миссии. Специально перед подселением путешественника-лазутчика создали виртуального осьминога, которого подсунули компании. И «Туннельная Реальность» проглотила, не поперхнувшись. И даже не может его изъять. Что дальше?
«Осьминог-фантом копия ты...»
«Мне не нужна копия. Мне нужно моё сознание в моём теле, как только я выполню свою задачу».
Ответа он не дождался: у существ были заботы поважнее. Суматосунао и Ушиноваретаёкубо щедро «кормили» своего «ребёнка» энергией и заставили его приподняться над «гнездом». Это – первый «урок»: научиться двигаться, управлять телом. По большому счёту эти действия были инстинктивными, нужно только разбудить нужные нервные центры «малыша», заставить их правильно работать. И «ребёнок» быстро научился двигаться, даже «выпрыгнул» из гнезда, как птенец, но... «посыпался» вниз. Родители следили за ним и помогли справиться: мозг Умаретаотоко скомандовал своему разрозненному «войску» «песчинок» занять нужные места в теле, а потом уже чуть ли не автоматически вытянулся в копьё и неуверенно полетел. Дмитрий поймал родительский «вздох» восхищения: их отпрыск явно хватал умение «на лету».
После нескольких успешных попыток сработал инстинкт групповой ориентации в пространстве. Стена подсказывала направление к ближайшей точке океана. Со звёздами оказалось всё гораздо сложнее. Они двигались по невообразимой для Дмитрия траектории, совсем не так, как на Земле. Похоже, планета крутилась одновременно вокруг нескольких осей. Тем не менее, Умаретаотоко включил контур ориентации по звёздам и «вычислил» своё расположение на планете. Затем контур поиска энергии заставил «ребёнка» полететь навстречу «утру». «Весне», – уточнил «младенец». И Дмитрий сообразил, что быстро обучающийся «ребёнок» воспринимает «вселенца» как часть мозга, контур которого просто чем-то слегка отличается от врождённого, но не антагонистичен.
«Родители» продолжали посылать «отпрыску» сигналы восхищения. Они «подбадривали», «поглаживали», даже «пошлёпывали», но не вмешивались в процесс «взросления» Умаретаотоко. Наконец, направление движения окончательно выбрано. И оно совсем иное, чем предложенное родителями: «младенец» выбрал гиперболу, не прямой угол, не диагональ. Суматосунао и Ушиноваретаёкубо сначала впали в замешательство. Они явно пользовались своей системой ориентации, но новое решение задачи в конце концов их устроило, и вместе с «ребёнком» полетели по найденному курсу.
В полёте начался процесс «воспитания» отпрыска: его накачивали жизненно необходимой для самостоятельного существования и выполнения своих функций информацией, которой обладали «родители». Дмитрий частично смог «подслушать» эти «уроки».

Освоение памяти

«Запись» происходила на колоссальной скорости. Это означало только одно: накопленные родителями знания «усваивались» сразу же, но вряд ли они должны использоваться Умаретаотоко немедленно. Полностью систему организации базы данных Дмитрий постичь не смог. Поэтому и «читать» из неё нужно осторожно, чтоб исключить ложное понимание или неверную интерпретацию.
Огромные массивы знаний оказались какими-то инструкциями. Всё это было связано с предназначением цивилизации «кумо», как сами себя определяли псевдоорганизмы: обслуживание мира, в котором они обитали. Кто создал их мир, куда делись строители, кумо не знали. Они осознали себя гораздо позже времени исчезновения «строителей». То, что смогли выудить из разрозненных записей, стало преданием и основой их искусства.
Кумо пытались отыскать хранилища информации «строителей» в оставшихся следах каких-то построек и коммуникаций, но безуспешно.
Дмитрия с самого начала удивляла география мира, в который он попал. Поэтому не особенно удивился тому, что это всё-таки не планета. Не зря в компании называли этот космический объект «системой Лента-М».
Кумо жили на кольце Нивена – частного случая сферы Дайсона. С одним существенным отличием: кольцо закручено в ленту Мёбиуса. Это была бесконечная «двусторонняя» в конкретной точке, но односторонняя в целом поверхность. Для быстрого общения между сторонами существовали особые переходы.
Дмитрий вспомнил и другие варианты сферы Дайсона, но знал, что любая из них не могла существовать долго. Земные теоретики предполагали, что для длительного существования такого мира нужна постоянная корректировка орбиты. В данном же случае всё оказалось ещё сложнее: кольцо вращалось не только по орбите, но и перпендикулярно ей. Получалось, по крайней мере, две оси вращения. Но система была ещё сложнее. Некоторые признаки указывали, что солнце системы описывало свой «эпицикл», пролетая сквозь кольцо. Неужели масса «планеты» была сопоставима с массой светила?
Предки кумо занимались калибровкой кольца и удержанием системы в «равновесии». Свою «работу» «дети» успешно продолжали выполнять. Как они это делали, с помощью каких средств, землянин понять пока не смог. Единственное: для этого требовалось подобие «вахты» возле хребта, куда периодически мигрировали кланы кумо.
Кроме этого они выполняли функции ремонта своего мира. Вещество «коры» не было «жёстким», и иногда пробивалось редкими астероидами. Неизбежные в этом случае «дыры» или повреждения хребта легко «латались». Небольшие метеориты просто «отлавливались» и встраивались в систему. «Строители» основательно подчистили пространство вокруг кольца в ходе его постройки и эксплуатации.
Дмитрий понял и принципы строения тел кумо. Это была кремний-органическая жизнь. Вопрос температурного режима не возникал: большая масса обладала большой теплоёмкостью, низкие температуры кумо не страшны, хотя функционирование «клеток» на основе кремния требовало относительно высоких температур. В период релаксации «собранным» оставалось только ядро организма, содержащее программы запуска и минимальное количество информации. Поэтому «курортная жизнь» мозга отдельно от тела проходила только в «полуденные» часы, когда поверхность идеально прогревалась. «Слипания» в одно тело для накопления энергии не требовалось: каждая частичка тела «питалась» самостоятельно.
Кумо могли усваивать энергию солнечной радиации и более мягких видов излучения непосредственно. Для накопления массы использовалось вещество планеты. Окончание жизненного цикла означал и возврат накопленного вещества планете. Программы размножения, питания, выделения были исконными.
Распад мозга (масса ниже критической) означал гибель существа, но не составляющих его элементов. При этом энтропия сводилась к нулю.
При кризисах, когда возникали угрозы популяции или при сбоях в системе их мира, кумо могли временно сливаться в огромные массы, и тогда начинал работать супермозг.
Дмитрий наткнулся и на заблокированную функцию поддержки экологического состояния планеты. Но теперь эти контуры программ не работали. Если не проявлялся кризис: отклонение от температурного режима в том или ином месте кольца.
Дмитрий нашёл массивы науки и творчества. Однако, не понимая, как функционируют центры удовольствия в организме кумо, разобраться в этом «хаосе» было практически невозможно. Те «плескания» Суматосунао, которые Дмитрий наблюдал, являлись и изобразительным искусством, и поэзией, и гигиеническими действиями, и научными изысканиями, и философскими познанием самого себя... Вряд ли кумо – просто пережившие своих хозяев самопрограммируемые механизмы «строителей». Скорее всего протокумо (это они могли быть машинами) эволюционировали, а в результате их потомки создали цивилизацию.

Умаретаотоко стал взрослым

Дмитрий хаотично «ползал» по бесконечным залежам базы данных кумо, как вдруг почувствовал, что его подтолкнули к области, в которую он ещё не заглядывал. Это оказались сведения о... Земле.
Считывая эту информацию, Дмитрий не очень долго соображал, откуда они тут взялись. И даже провёл эксперимент. Он попытался найти подробности квантовой теории поля, разрабатываемой землянами. Но кроме общих понятий (типа «векторов») в базе ничего не было. Зато информация о медицине, физиологии человека и всего остального, о чём Дмитрий прекрасно осведомлён и теоретически, и практически, была более чем исчерпывающей. Итак, эти знания попали в «голову» Умаретаотоко из «головы» землянина.
Дмитрия это позабавило: получалось, что подкачка знаний производилась сплошными блоками без какой-то системы. Но потом вспомнил: ведь Умаретаотоко сознательно подтолкнул землянина к этим «полкам» в «библиотеке»...
«Твоя реакция помощь освоение эти знания и понимание хранение оперативно или блокировка уровень запас», – пронеслась мысль «ребёнка».
«Каково твоё решение? Оперативное хранение или в архив?»
«Землянские отношения социум нам любопытны. Мы найдённость... найдём разгадку «строителей», – в речи Умаретаотоко появились глаголы! – Твои отношения жизнь, мечты и планы помогут».
Вот так. Дмитрий стал объектом изучения. А вот землянин мало что понимал в социальной структуре цивилизации кумо.
Но Умаретаотоко уже «отвернулся»: над морем всё выше и выше поднималось солнце. «Троица» остановилась у самого берега. «Отрок» впервые почувствовал в полной мере «исконный» источник энергии, ведь до сих пор его энергетический тонус поддерживали родители. Его тело распласталось навстречу светилу, создавая наиболее оптимальную чашеобразную форму для «завтрака». Суматосунао и Ушиноваретаёкубо тоже развернулись к светилу и висели неподалёку, наблюдая за действиями своего «отпрыска». Судя по всему, никаких сбоев в программах у него не наблюдалось, и вскоре возле Умаретаотоко остался только Суматосунао. Со стороны он выглядел уже иначе, чем раньше: стал не ярко-фиолетовым, а темно-бирюзовым, и не переливающимся шаром, а статичной линзой. Но и он вытянулся в стрелу, сорвался с места и улетел.

Дмитрий понял, что этот участок – ареал, выделенный Умаретаотоко. Именно тут он будет теперь жить и за этот участок должен отвечать. Дмитрий подумал, что хорошо бы проинспектировать свой дом.
«Информация мною уже получена. Границы определены. Тут уже нечего инспектировать, как ты подумал». Новый реципиент общается уже очень уверенно, выстраивая «фразы» совсем по-земному, а не односложно, как Суматосунао, которому вполне хватало минимума языковых конструкций для «общения» с землянином.
«Не удивляйся. Очень интересно познавать тебя. Почему бы не перенять твою грамматику и лексику? Ваше искусство содержит и языковый пласт: литературу. Нам это не свойственно».
«У вас вообще нет литературы?»
«У нас есть... игры. Мы выстраиваем логические цепочки, и их неожиданное сочетание нас забава... забавит. Особенно, если общаются несколько кумо. Это редко. Мы не принято отвлекать других от их важных дел. Вы поступаете иначе. Я думаю, строители тоже были социальными существами».
«Какими они были?»
«Чем-то напоминали ваших осьминогов. Жили в море. Океан раньше был большим. Мы испарили часть воды, чтоб было комфортнее».
Дмитрий вспомнил солончаки у океана, которые видел во время путешествия.
«Из-за этого вымерли белковые? Вы допустили экологическую катастрофу?»
«Нет. Их уже не видно, когда мы определили себя. Существовала пара видов, похожие ваши водоросли. Когда море меньше, они погибли».
«А не пытались их сохранить?»
«Не смогли. Радиация. Ну и они помогали энтропии. Как и вы. Как и Нибиру. Те, кто тебя прислал».
Дмитрий вдруг уловил желание Умаретаотоко «распасться» и «насыщаться» более полно. Но решил, что нужно отвлечь его.
«О ваших организмах – внеземных существах – у нас писали фантасты».
«Я это видел. Примитивно и забава землян. Облака из металлических кристаллов, мыслящий океан... Почему это «внеземные»? Твой земной эквивалентный организм – мыслящий океан из пятидесяти триллионов автономных элементов. Ваше тело – симбиоз родных и чужих структур различной специализации. У вас общий геном и ещё десять миллионов видов чужого генома. Часть элементов живёт внутри других, как матрёшки, что удивляет. Система запутанная, она результат слишком многих мутаций. Убрать непонятная сложность – вы такие же, как я, только углеродные».
«Да, но мы не можем разделяться и собираться!»
«Сложность мешает... Но увидел пересадку систем от одной особи в другую... Я тоже возьму элементы кумо, который тут жил до меня».
«Органов? До вашей свободы ещё далеко. Наш мозг очень привязан к конкретному организму».
«Ваш мозг – раб микроорганизмов, которые заставляют его делать то, что им нужно...»
«Это неверно!»
«Тогда ответь, почему мозг выделяет гормоны, которые включают или выключают другие группы клеток? Какой уровень решения, принятого мозгом?»
«У человека есть органы чувств...»
«В организм пришли микроорганизмы-враги. Иммунная система – это микроорганизмы-друзья, они выделяют, например, цитокины, которые заставляют мозг давать команду органам вырабатывать гормоны, которые заставляют друзей поедать врагов. Как вы говорите – «комплекс антиген-антитело». Потом кто-то посылает обратный сигнал мозгу: вырабатывать кортизол, который останавливает работу производства гормонов».
«Ты всё очень упростил».
«Да. Алгоритм. Одни микроорганизмы подают сигнал бедствия. Нейронные микроорганизмы мозга дают сигнал «кушать подано!» третьим микроорганизмам, которые съедят вкусного врага. Но если их не остановить, они начнут есть всё подряд. Для этих целей нейроорганизмы дают сигнал «кушать подано!» четвёртым микроорганизмам, которые съедят вкусных третьих, которые уже не друзья...»
«Ты считаешь, что все в организме антагонистично? Войны местного значения?»
«Нет. Главное. Если выделять какое-то известное мозгу вещество, то мозг как попугай будет действовать под его воздействием. Эта система опасна».
Решив, что беседа закончена, Умаретаотоко начал опять готовиться к распаду.
«Зачем?» – опять остановил его Дмитрий.
«У меня нет задачи, которая бы задействовала все контуры. Есть смысл ограничить себя элементарными функциями. И не растрачивать энергию попусту».
«Ты упомянул Нибиру. Чем они вам мешают?»
Кумо призадумался, поняв мысль Дмитрия.
«Цивилизация Нибиру обнаружила наш мир. Мы решили защититься. Создали виртуальную цивилизацию осьминогов. Как будто они до сих пор обитают в системе. Одного мы материализовали. Им заинтересовалась компания. Нибиру поверили и не подозревают обман. Осьминог предназначался для твоего разума».
«Я оказался в теле Суматосунао, а не осьминога, к чему меня готовили на Нибиру...»
«Им отвечает осьминог. А ты полностью экранирован».
«Это приведёт к смерти моего тела».
И тут Умаретаотоко рассмеялся!
«Мы не уничтожили связь. Мы перекинули... «коготок» твоего сознания в осьминога! Фильтруем сообщения. В нём сидит кукла с метками, которых понатыкали в тебя нибируйцы. И они думают, что у осьминога зимняя спячка, и ты уснул с ним. Сколько это будет продолжаться, они не знают. Но и забрать тебя не смогут, пока не проснёшься».
Дмитрий вдруг понял, что кумо в какой-то степени очеловечился: он не только освоился с мышлением Дмитрия, но и стал шутить, смеяться, придумывать метафоры и неологизмы!
Умаретаотоко был очень доволен оценкой, которую ему дал Дмитрий. И даже мысленно подставил «кудрявую голову», которую землянин по-отечески «погладил».
«В твоём теле на земле сидит кусочек Суматосунао, который прикинулся осьминогом. Мы договор с компанией, хотим понять планы. Ты мне подал идею. Я хочу попытаться связаться с сознанием дубликата Суматосунао на Земле».
Разум кумо стал охватывать всё больше и больше пространства. Вот промелькнуло солнце системы, вращающееся «беспорядочно» кольцо, а потом сознание вытянулось струной и достигло...

Свидание с другим я

Дмитрий сидел в своём кресле и «смотрел» в окно, закрыв глаза. Он видел не только вечернее солнце, но и протуберанцы, пятна... Мог заглянуть глубже, но зачем? Лучше смотреть на шевелящиеся молодые листики на деревьях, видеть хромопласты и их кропотливую работу. Весна, голый абрикос стоял в бело-розовых цветах. И Дмитрий видел, как по краю цветка ползёт полусонная пчела, пытаясь найти ту самую сладкую капельку, запах которой приманил. Удивительно было ощущать, как цветок «ждал» этого мгновения, чтоб снять чужую пыльцу и одарить пчелу своей.
Стоп! Суматосунао-Дмитрий ощутил слабый укол и заблокировался от всего мира.
«Приветствую тебя, мой родитель! – сказал Дмитрий-Умаретаотоко. – Что удалось понять?»
«Разрушение», – ответил Суматосунао-Дмитрий.
«Мы с моим третьим родителем обдумываем план физического вмешательства».
«Трудно!»
«От третьего родителя пришло новое знание о Нибиру! Воспользуемся. Ты немного времени оставался в теле землянина. Есть решение?»
«Придумал».
«В случае кризиса мне понадобится объединение».
«Придумал».
«Жди сигнала!»
В комнату вошла Дарья, и Дмитрий-Умаретаотоко поразился её видом. Она будто помолодела, похорошела, даже платье на ней было прекрасно... Или он просто соскучился?
– Дима, идём ужинать, – мягко сказала она, – Зову, зову, а ты так задумался... Опять о мировых проблемах?
Дмитрий рассмеялся и бодро поднялся с кресла. Усталости не было.
– Ты не забыл, что сегодня мы идём...
Картинка оборвалась, струна лопнула, даже «звякнула», резко втянувшись в сознание кумо. Тело почему-то болезненно ощутило гравитацию, а в душе Дмитрия поселилась досада: он так и не узнал, куда они пойдут. А ещё появилось облачко ревности...
«Ты стал ревновать к самому себе?»
«Жена очень изменилась!»
«Она изменилась от того, что изменился ты земной. В тебе побывало столько инопланетян! А ты умеешь думать. Поэтому и меняешься. Но нужно спешить. Компания заметила диссонанс в твоей голове на Земле!»
Только тут Дмитрий сообразил, что находится в мозгу не Умаретаотоко, а в огромном необъятном организме. Он пытался охватить его «внутренним зрением», но не смог: его сознания «не хватило». Он получил настоящий шок и оставался некоторое время в «прострации». Пока его не посвятили: «Получен сигнал, кризис, опасность. Необходимо решение, которое по силам синтезу множества кумо, объединение ресурсы. Ты окажешься на Нибиру сейчас. Не удивляйся».

  Глава 11. Компания «Туннельная реальность»

Проникновение

– Да что же это такое? – услышал Дмитрий до чёртиков знакомый голос и открыл глаза.
Он находился в странном помещении, состоящем из нескольких, плохо сочетающихся частей. Один «сектор» представлял собой хижину из тростника с циновкой на дощатом полу и сундуком у одной из стен. Второй – мрачную пещеру с очагом посредине, над которым на вертеле жарился огромный бок топтуна; густой дым исчезал как раз на границе с первым «сектором». Третья честь помещения – морское дно у входа в конусообразное убежище, во входном отверстии которого извивались щупальца осьминога; вода моря стояла вертикально на границе и не переливалась. Четвёртый «сектор» – каменный зал какого-то храма. А пятый – тот самый кабинет Лысого, с которого и начались путешествия Новосёлова...
По помещению бегал Лысый. Пересекая преграду между секторами, он странным образом менял облик: то он был в дхоти, то в тоге, то в шкуре... В морской сектор он не забегал, но было бы любопытно понять, кем он стал бы там. Эта суета выглядела очень забавно.
Дмитрий огляделся. Рядом – за невидимой преградой – в кресле сидела смеющаяся Нотнил Иралих, одетая в розовое сари. За ней, на камне, укрытом шкурой, на корточках сидел злющий Жморд, пожирающий голодными глазами печёное мясо. А за ним на молельном коврике распевал псалмы Паблий-Коротышка.
В какой-то момент Лысый оказался в «земном» секторе.
– Почему тут Жморд, а не Хват? – ехидно задал ему вопрос Дмитрий.
Нибируец остановился и зло посмотрел в глаза Новосёлову:
– Откуда я знаю! Это всё ваши проделки? – прокричал он. Дмитрий почувствовал слабый укол в голове, но теперь неприятного ощущения – будто у него кто-то копается в мозгах – не было. Он только почувствовал недоумение нибируйца.
– А осьминог-то страшный! – продолжил издеваться землянин.
Слова Дмитрия отрезвили шефа. Он взмахнул руками. Удивительное членение кабинета исчезло. «Земной сектор» расширился на всё пространство комнаты, которая приняла знакомый Дмитрию вид: столик с плодами и напитком, стол хозяина и внушительное кожаное кресло. Только у одной из стен теперь стоял огромный аквариум, в котором плавало головоногое. Иралих, Жморд, Паблий и Новосёлов остались на своих местах.
Лысый бессильно опустил руки и побрёл к своему креслу, обернулся и оглядел ещё раз своих неизвестно как собравшихся вместе клиентов. Вдруг полы его белоснежной тоги затрепетали, ткань стала обволакивать Лысого, одновременно покрываясь красно-чёрным узором. Лысого это явно испугало, он попытался вырваться из пеленающей его ткани, закричал, а потом сразу сник, сдаваясь. Через мгновение он превратился в узорчатый кокон, качающийся на толстенной паутине, прикреплённой к потолку... Или ветке? Да, это была ветвь дерева, торчащая прямо из стены. Стол и кресло Лысого исчезли.
Кокон покрутился по инерции на своей пружинящей «нитке» в поисках точки равновесия и повис, слегка вздрагивая. Краски какое-то время «плыли» по поверхности, пока окрас не стал устойчиво чёрным с огромными красными пятнами.
Нотнил Иралих поднялась из кресла, подошла к кокону и даже протянула руку, чтоб его потрогать, но сразу же её отдёрнула, как будто обожглась. Глядя на неё, с опаской приблизился и встал за глорианкой Паблий. Жморд соскочил со своего камня с утробным воем, но обернувшаяся Нотнил остановила его жестом, и он замер метрах в трёх. Осьминог облапил присосками стекло аквариума и высунул часть своего тела из воды. Дмитрий посидел в своём кресле, подумал немного, потом присоединился к этой компании. Глорианка оценивающе взглянула на него, а потом вновь обратила взор на кокон.
– Уаусс Ассия, что с вами? – участливо сказала она. – Вы решили показать нам своё истинное лицо? Удивительно! Интересно, какая бабочка вылупится из этой куколки?
– Скорее, жук... – пробормотал Дмитрий.
– Боюсь, заключив контракт с компанией, мы стали жертвой прожорливой гусеницы, – предположила Иралих. – Ну что ж, подождём, пока появится имаго. Нам терять уже нечего.
– Не уверен. Как бы мы ещё не пожалели о личинке!
Жморд вдруг сорвался с места, подбежал к кокону и стал бить по нему кулаками, а потом ногой. Куколка болталась на своей верёвке, как боксёрская груша, рассыпая чёрные и красные ошмётки по комнате. Потом она извернулась и стукнула Жморда по голове. Тот отлетел к стене и упал. Приподнялся, почёсываясь, отполз на карачках к своему камню со шкурой и завёл любимую песню:
– Компания осквернила наши тела. И других путешественников тоже! Они во время нашей трансформации добиваются восприимчивости спящего участка ДНК, чтоб туда подселить генетическую информацию другого путешественника! Одураченные клиенты компании не хотят возвращаться в свои тела! А их тела с подселившимися туда монстрами переселяются в Рай! Они оскорбляют чистые тела гуманоидов. Они отняли у меня жезл...
– Наш Жморд разговорился?
– Я не Жморд! Я землянин! Меня зовут Виктор Рар! Но я не хочу покидать тело этого питекантропа...
– Что это за бред? – спросила Нотнил, посмотрев на Дмитрия.
– Странно, что он остался в теле первобытного человека, – ответил тот. – Но это уже не имеет никакого значения. Мы оказались в телах своих дубликатов все вместе. И теперь сможем понять, что от нас нужно компании. Жморд...
– Я не Жморд!
– Но ведь ты только что сказал, как тебе хорошо в его теле! – удивился Паблий. – Привыкай к своему другому имени! – Жморд продолжал тонко скулить о подлых планах компании.
– Виктор высказал один из вариантов, – продолжил Дмитрий. – Нужно сообразить, что такое «Рай» и зачем он понадобился нибируйцам. Плохо, что мы не можем залезть в голову... Лысого... или пятнистого?
«Можность, – мысленно произнёс осьминог и булькнул в аквариуме. Дмитрий наконец-то сообразил, что это тело использует Суматосунао. – Нибируец хотение экран. Дырявая защита, кое-что чтение голова. Нибируец недоумение. Клиенты собор сами. Нахождение своё тело. Порядок материализация клиенты правильная нет. Нибируец вызывание охрана. Два охранник открывание нет дверь. Я блокировка. Открывание?»
– Подожди, осьминог, не открывай, – сказал Дмитрий. – Раньше нибируец справлялся с нами самостоятельно. Что с ним случилось?
– Кому это ты ответил? – удивилась Нотнил. – Мы слышим...
«Ты слушание осьминог, – уточнил Суматосунао. – Нибируец справляние нет. Сразу много клиенты. Он нахождение стадия голометаморфоз. Он слабость. Я чтение испуг нибируец. Мы возможность перехватывание инициатива».
– Сколько, говоришь, у дверей стражников? Двое? Ты можешь их удержать? – продолжал соображать Дмитрий.
«Можность. Они хотение охрана кокон. Мы уведение из комната».
– Открывай дверь.
– Это не опасно?
– А что мы теряем?
В растаявший проём вбежали вооружённые Мак и Кам. Мак направил оружие на клиентов и потребовал, чтобы все немедленно отошли от кокона. Те подчинились. В это время Кам чуть поворачивал кокон вправо-влево, как бы убеждаясь, что с ним всё в порядке. Мак произнёс:
– Прежний Алмуз Алрисия сложил свои полномочия. Он не может выполнять функции исполнительного директора компании. Он находится в состоянии перехода. Здесь не должны находиться посторонние. Вами будет заниматься другой чиновник компании. Прошу вас пройти в его кабинет.
– Это провокация! – заорал Жморд.
«Жезл. Забрание жезл!»
– Мы с удовольствием поговорим с новым администратором, – произнёс Дмитрий. – Но здесь находится один предмет, который мы хотим забрать с собой.
– Мне ничего об этом не известно. Никаких распоряжений на этот счёт я не получал, – Мак взглянул на Кама, но тот молча занимался какими-то манипуляциями с коконом: поглаживал, прижимался ухом, прислушиваясь к чему-то. Дмитрий при этом слышал «отзвуки» каких-то команд, исходящих из чрева «куколки» Лысого.
– Тогда у нас развязаны руки, – обрадовался Дмитрий, обошёл кокон, засунул руку в стенку по локоть – как раз под веткой – и вытащил скипетр с ХИ14, который сразу же спрятал под тогой.
– Это мой жезл! – завопил Жморд.
– Уйми его, Паблий! – и дикий получил удар под дых.
Мак недовольно посмотрел на Дмитрия, погрозил оружием, но тот показал ему кулак. Менеджер усмехнулся, а Дмитрию показалось, что Мак получил мысленный приказ не вмешиваться.
– У нас есть ещё условие. Мы не можем тут бросить нашего друга осьминога.
– Это легко устроить. Если присутствие этого клиента в своём теле не обязательно, мы можем его пересадить в другое, более подходящее...
«Я покидание нет тело».
Мак дёрнулся. Он явно услышал «слова» осьминога.
– Хорошо. Мы сможем приподнять аквариум над полом, но толкайте его сами. Кабинет нового администратора – влево по коридору, следующая дверь...
– Если кабинеты рядом, то просто откройте проход прямо отсюда. Нам будет легче перетащить аквариум.
Мак опять прислушался.
Стена в одном месте стала растворяться, пока не образовался широкий и высокий проём. Туда сразу побежал Жморд, а за ним – Иралих. Дмитрий и Паблий без труда затолкали в проход аквариум, а когда установили его у стены и обернулись, то увидели за глорианкой и хичданцем... Лысого.

Нибируйцы

Он важно вытянул руку и показал на сидения для гостей, расставленные напротив его стола. Нотнил и Дмитрий уселись в кресла, Паблий сел, скрестив ноги, на предназначенный ему коврик, а Жморд устроился на своём камне-троне, укрытом шкурой. Осьминог выписывал восьмёрки в своём аквариуме. Лысый еще раз окинул взглядом находящихся в кабинете и начал свою речь.
– Мой предшественник завершил свою карьеру. Я теперь исполняю обязанности администратора и в курсе всех ваших дел, а также – подписанных вами договоров. Так же я ознакомился со всеми отчётами, которые вы подготовили после выполнения миссии и которые характеризуют вас, ваши способности, умение приспосабливаться и в необычных условиях выполнять возложенные на вас функции. Вы заработали немало туристических «поездок» по Вселенной для отдыха и можете ими воспользоваться в любой момент. В целом мы довольны вашими действиями в незнакомой обстановке, кроме... – он глянул на Жморда, а тот от неожиданности, взмахнув руками, потерял равновесие и съехал за камень. – Но это не имеет никакого значения. Мы намерены и дальше продолжать с вами сотрудничество...
«Ложь. Тянение время. Что-то происходение соседний кабинет...» – услышал Дмитрий «голос» осьминога. Лысого передёрнуло.
– Вы ошибаетесь. Мы хотим...
– Послушайте, милейший, – вдруг вмешалась Иралих. – Вы немного не понимаете ситуации. Ни о каком сотрудничестве с вами теперь речи нет. По крайне мере на прежних условиях. Мы не понимаем, что конкретно происходит. Нам обещали туристическое ролевое развлечение. Оно не должно быть... э... настоящим. Иллюзия...
– Вы сами себя дезориентировали и сейчас сильно заблуждаетесь. Мы действовали исключительно в рамках договоров, которые заключали с представителями разумных существ на планетах. Вы попадали в реальную ситуацию и – в соответствии с выбранной вами ролью – пытались решать предложенную вам задачу. Мы постоянно следили за вашими действиями. Например, ваш реципиент, уважаемая госпожа Иралих, испытывал дискомфорт со своей спутницей жизни. Но вы исправили положение. Эти ваши действия закрепились в мозгу реципиента. Вы можете быть уверены, что правильно выполненное вами задание принесло пользу аборигену, вам принесло удовольствие, а компании – не просто удовлетворение выполненной работы для клиента, но некоторые знания.
– Возможно, аборигену это принесло пользу, – вмешался Дмитрий. – Но ведь он не один на планете? Можно ли проводить параллель: польза одному члену общества приносит пользу всему обществу?
– Конечно. И ваше путешествие на Непон этот тезис полностью подтверждает. С вашей помощью мир этой планеты получил новую цель для развития...
– А что там изменилось? – заволновался Паблий. – Я оставил свой мир, когда внедрил разработанный мной новый способ, и до сих пор не задумывался...
– Вы будете приятно удивлены, когда узнаете о результатах деятельности, осуществлённой уважаемым Дмитрием Валерьевичем. Но для вас это уже не имеет никакого значения. А я не могу сейчас на этих социальных преобразованиях останавливаться. Могу вам только сказать, что благодаря этому вмешательству ваш мир продолжает здравствовать!
– Но и вы не остались в накладе! – вспомнил Дмитрий. – Вы заполучили залежи...
– Для вас это тоже не имеет никакого значения. Но и мы не альтруисты. Мы должны извлекать какую-то выгоду?
«Он сокрытие главное. Тайна. Нужность путешествие нет. Важность тело!»
Лысый поморгал и продолжил:
– Поскольку компания после ваших испытаний полностью доверяет вам, мы надеемся, что наше сотрудничество продолжится. Вас ждёт ещё немало приятных приключений на других планетах в других телах, намечены увлекательные путешествия и, при определённом стечении обстоятельств, – серьёзные награды. И хотя вы не сможете вернуться домой, компания возместит эту тяжёлую утрату.
– Верните мне жезл! – вдруг опять заверещал Жморд.
– Вынужден вас огорчить. Жезл – собственность компании. И я попрошу Дмитрий Валерьевича мне его вернуть, – и Лысый, глядя на землянина, протянул руку.
Дмитрий почувствовал, что нибируец мысленно пытается залезть в его голову, но у него это не получается. Лысый не подал вида:
– Думаю, что это недоразумение мы разрешим позднее...
«Внимание! Соседний кабинет вылупление! – прогромыхал осьминог. – Отступайте ко мне, тут безопасность!»
Все попятились к аквариуму и остановились за ним. Дмитрий загородил было собой Нотнил, но она больно ткнула ему под ребро и прошипела: «Я сама прекрасно смогу защититься!»
И тут стена между кабинетами исчезла. Внезапно и сразу. И потолок в образовавшемся огромном зале поднялся на невероятную высоту. Кажется, что он вообще исчез. У вскрытого кокона стояли Мак и Кам. Но не они привлекли внимание «путешественников».
На съёжившемся порванном коконе сидела огромная – в рост человека – чёрная бабочка. Она только что завершила расправлять крылья и помахивала ими, как бы пробуя, затвердела ли в них гемолимфа. На крыльях переливалось несколько красновато-радужных пятен. Тело, покрытое мягким иссиня-чёрным ворсом, бликовало при малейшем движении. Огромный свёрнутый в спираль хоботок, чёрные глаза – по три выпуклые полусферы с левой и правой стороны головы, – суставчатые ножки, дышащее брюшко с длинной иглой на конце вызывали необъяснимый восторг и одновременно страх: бабочка была прекрасна и ужасна одновременно.
«Приготовность!» – пронеслось в головах клиентов компании «слово» осьминога.
«К чему?» – ответил Дмитрий, но тут же его сознание было отодвинуто на периферию, землянин впервые ощутил физически присутствие Умаретаотоко в своём сознании. Дмитрий оглянулся и увидел странные выражения на лицах остальных путешественников.
«Бабочка» взмахнула крыльями и вспорхнула, потом спланировала вниз. Как бы не замечая никого, она металась по помещению, на несколько мгновений остановилось в воздухе у Мака и Кама, но повисев над ними, вновь взметнулось вверх.. Дмитрий вдруг ощутил страстное желание бабочки отложить яйца. Эта мысль полностью владела «насекомым».
«Это не бабочка. Это наездник!» – поправил Дмитрия Умаретаотоко.
Летающее «чудо», наконец, нашло свою цель и спланировало к сгрудившимся у аквариума путешественникам. Оно облетело их, ударилось пару раз в прозрачную стенку, пытаясь попасть к осьминогу, а потом уселось на край аквариума. Осторожно перебирая «лапками», «бабочка» повертелась, как бы прицеливаясь, а потом направила свою иглу на «путешественников».
Дмитрий почувствовал, как к нему в мозг опять пытается кто-то проникнуть, и даже ощутил чьё-то постороннее присутствие в голове. Но тут же это подсаженное сознание было «съедено» Умаретаотоко. «Никакой информации, просто яйцо! Инстинкты. Я его переправлю в систему Лента-М на изучение» – «услышал» Дмитрий его слова.
«Бабочка» продолжала сидеть на краю аквариума и не улетала, только крутила хвостом. Она направляла свою иглу по очереди на Жморда, на Коротышку, на осьминога. Потом развернула «жало» в сторону Нотнил. Осьминог, уловив это движение, схватил наездника за брюшко, подтянул к себе так, что оно оказалось под водой, и откусил клювом иглу!
Дмитрий ощутил оглушительный ментальный крик ужаса и боли; ему даже послышались сакральные в компании слова «liberate me!». Из хвоста в аквариум полилась чёрная жижа, а «бабочка» корчилась, билась, пытаясь вырваться. Потом, когда осьминог отпустил её, отпрянув от ядовитого пятна, растекающегося по поверхности воды, рванулась в сторону, ударилась о стену, ринулась было вверх и сорвалась прямо на наблюдающих за её «охотой» Лысого, Мака и Кама. Те попадали кеглями, пытаясь отползти от опасно бившегося в агонии существа. Дмитрию даже показалось, что Мак был покалечен ударами: он не смог подняться, только полз, волоча ноги. Потом существо притихло. Сложенные крылья вздрагивали, роняя на пол чёрные и красные блёстки.
«Успел! – сказал Умаретаотоко. – Наездник почти достал глорианку, но Суматосунао был начеку. Глорианка одна не имела в голове защиты!»
Лысый опомнился первым. Из под тоги он достал какое-то оружие, которым выстрелил по аквариуму. «Стекло» рассыпалось в пыль, и в комнату водопадом хлынула вода. Дмитрий с «друзьями по несчастью» отпрянули, но вода всё-таки сбила их с ног. Они поднялись, откашливаясь и отряхиваясь. Осьминог бессильно распластался на дне пустого сосуда, и Лысый направил оружие на бывших клиентов компании.

Паразитоиды

– Вы напрасно сопротивляетесь! – устало сказал Лысый. – Только что перед смертью имаго подсадил зародыши нибируйцев в ваши сознания. Они, развиваясь, постепенно захватят ваш мозг полностью и станут новым вашим «я». Высшим!
Мокрые «клиенты» выстроились вдоль стены.
– Так вот чем занимается компания! – выдавила из себя Нотнил.
– Это всего лишь эволюция. И ничего сверх этого. Без такого симбиоза нам бы не удалось поднять цивилизацию на подобающий уровень. И мы осуществляем искусственный отбор лучших среди окружающих нас недоразвитых социумов. Тех, что мы обнаружили.
– Вас уже не устраивают тела аборигенов Нибиру?
– Хотя бы и так. Они перестали выполнять свои функции на должном уровне. Хотя это – не главное.
– Вы несправедливы к своим симбионтам! – произнесла Иралих с презрением.
– Зато у вас появился шанс занять их место и развивать наше общество дальше. У нас обширные планы...
– Отдайте жезл! Вы на него не имеете никакого права! – опять заскулил Жморд.
– Полагаю, у вас уже появляется чувство преданности и любви к компании? – продолжил Лысый и указал на Дмитрия. – Предмет, который вы прячете под одеждой, способен создавать пространственные порталы в нашем домене вселенной и даже выходить за его пределы. Нам он пригодится в будущем. Наша экспансия не может останавливаться.
А Дмитрий вспомнил песчаный океан, над которым каким-то инородным телом кружил город Нибируйцев. Неужели планету погубила компания «Туннельная реальность»?
– Вы правы, Дмитрий Валерьевич. На этой планете мы не можем больше поддерживать своё существование.
– То есть, эта планета – не первая? И удел аборигенов – вымирать вместе со своим миром? Это разве не подчёркивает ущербность вашей цивилизации? Вы просто ментальные паразитоиды!
Лысый поморщился:
– Вы так любите всё определять по своему разумению! А что касается угасания жизни на планете, которая дала нам приют... Это – судьба любой цивилизации, если она не предпринимает нужных для себя изменений. К тому же есть эволюционные пределы для существования солнечных систем. Нам приходится менять планеты, вот и всё. И по нашему мнению в настоящее время нам больше всего подходит именно Земля. На Глории или ХИ14 слишком мал выбор объектов для вселения. А хивлы ко всему прочему пока недостаточно развиты. Это чревато быстрым вырождением. Там ещё копошатся моллюски, но ими мы займёмся позже. Нам не подошли и головоногие Ленты-М. По ряду параметров. Самый главный из них – странная среда обитания. Хотя на первый взгляд эта система привлекательна. Но их «планета» – это явно искусственное сооружение, значит, у неё есть или были хозяева, что нужно ещё расследовать. Вы, Дмитрий Валерьевич, свою миссию так и не выполнили до конца. Но даже поверхностный анализ показал, что уровень знаний осьминогов в принципе не позволяет им создать такой объект. Значит, хозяева систему бросили, а среда обитания осьминогов ущербна. Непон тоже искусственное сооружение. Там ставятся эксперименты. Зачем нам становиться объектами исследования?
– И сколько вы уже успели поменять планет?
– Не так уж и много. Но в этой галактике, которую земляне так оригинально назвали – Млечный путь, – большинство пригодных для экспансии планет уже выработано. Земля станет для нас просто очередной ступенькой. Мы долго её пестовали...
– Вы имеете в виду те легенды о богах, которые создали человечество?
– Религия – прекрасное средство оставаться невидимым и скрывать свои цели. Вопросов у верующих никогда не возникает... И мы преуспели: ваша цивилизация вполне созрела. Там мы будем накапливать силы, а потом с помощью так называемого «жезла» переселимся в другую галактику. Перспективна, например, галактика Андромеда.
– Я кажется понял, – сказал Дмитрий. – Вас не интересует развитие планеты. Вас интересуют только ресурсы – живые или нет, – с помощью которых вы продлеваете существование своего вида. Никогда бы не подумал, что чешуекрылые...
– Только не надо сравнивать нас с безмозглыми земными бабочками! Внешний вид очень обманчив!
– Но сами по себе вы бы ничего не смогли. Вам обязательно нужен подчинённый симбионт, жертва.
– Не жертва, а инструмент. Нетрудно догадаться, что ни имаго, ни личинки не могут созидать. Но для воплощения наших творческих исканий с помощью более приспособленных организмов всё получается просто замечательно. Можете быть уверенными: своих работников мы холим и лелеем, они счастливы. Как счастлив я или мои помощники, – Лысый кивнул в сторону Мака и Кама. И поморщился: Мак так и не смог подняться.
– Но ведь вы можете создавать тела искусственно! – воскликнула Иралих. – Зачем вам еще и мы?
– Да, можем. Вы, например, видели, что моё тело и тело моего предшественника созданы на основании одного прототипа со стандартной структурой сознания. Однако наше развитие продолжается, и постепенно старые матрицы перестают нас удовлетворять. А развиваться эти тела – увы! – не могут, они статичны... Вы можете убедиться, что в лучшем случае они могут выполнять обслуживающие функции по определённым раз и навсегда программам, – Лысый кивнул на своих ассистентов. – Этого явно мало. И для предотвращения деградации нас вполне устроят шаблоны, созданные на основании землянина и глорианки. Вас, дорогие мои будущие сотрудники, ждёт блестящая карьера в компании!
– Только почему-то «благодетели» забыли спросить об этом нас! – возмутилась Иралих.
– Вы – всего лишь копии с оригиналов и не понимаете глубины своего заблуждения. Ваша роль заключалась в том, чтобы быть тренажёрами для наших клиентов. Причём, все изменения в телах оригиналов, которые с ними происходят во время миссии, мы переносили на вас, дорогие манекены. Именно это позволяет нам контролировать туристов в естественной среде и помогать им. Это создаёт некоторое неудобство: приходится после возвращения клиента приводить в порядок и тренажёры. Иногда даже представить трудно, что туристы ухитряются делать с телами реципиентов! В результате ваше сознание всё больше и больше расходится с сознанием родного прототипа. Так что вы уже совсем не те, кем были в начале...
Но подошло время прекратить эту практику с манекенами. Вы вполне созрели для иной, более значительной функции по выполнению нашей воли. Вы подписали договор! Ну а ваши «прототипы», как я уже говорил, прекрасно существуют на своих планетах. Более того, мы им тоже подправили здоровье, а присутствие, хоть и временное, в их головах иного разума, заставило их самих измениться, надеюсь, в лучшую сторону... Ту, которая считается в ваших социумах лучшей...
– Но ведь в будущем всё равно нас... наших оригиналов ждёт порабощение! – воскликнул Дмитрий. – Я не могу мириться с этой перспективой!
– Не волнуйтесь. Скорее всего, ваш прототип не доживёт до нашего вмешательства. А если и доживёт, то подавляющее большинство жителей планеты ничего об этом не узнает. Тут есть ещё один момент. Судя по всему, земной цивилизации жить осталось недолго. Мы отслеживаем ситуацию, и уверены, что противостояние Америки и России постепенно выродится в военный конфликт. Люди просто слепы и не видят опасности: мозги землянам промывают основательно. А мы остановим это безумие. Нам человечество нужно живым и здоровым...
Но я слишком долго с вами болтаю, это уже кажется лишним. Хотя обсуждаемые вопросы только убеждают меня в правильности выбора вас в качестве исполнителей наших будущих планов. Программа развития яйца уже включена, и вы должны чувствовать изменения в сознании. Разве у вас не появилось ощущение благодарности к Нибиру?
Лысый взглянул на вяло копошащегося в разбитом аквариуме осьминога, потом на Жморда и Паблия, сделал знак Каму.
– А теперь прошу вас и вас, – он кивнул хивлу и непонцу, – пройти в сектор подготовки обслуживающего персонала. А вас, уважаемые Нотнил Иралих и Дмитрий Валерьевич, прошу остаться ещё на несколько минут.
– Не хочу! – захныкал Жморд. Кам пригрозил оружием, но Жморд не испугался, а напротив – озверел. И тут Кам демонстрационно выстрелил в раненого Мака, тело которого просто моментально растаяло. Дикарь завыл и с выпученными глазами бросился к протаявшему выходу. Паблий, бормоча под нос молитвы, вышел сам. Двери «заросли».

Компания проигрывает

И тут произошло то, чего нибируец никак не ожидал. Копошащийся осьминог вдруг рассыпался по дну разбитого аквариума в пыль. И стало видно, что на «песчаном» дне, рядом с откушенным яйцекладом «бабочки» сверкает жезл. Дмитрию удалось его передать «осьминогу» во время длительного монолога шефа компании.
Лысый сделал несколько шагов к аквариуму, намереваясь взять сверкающий предмет, а Дмитрий было ринулся его задержать, как вдруг «пыль» стала роиться, поднялась в воздух и превратилась в гигантский шар.
«Приветствую, родитель!» – пронеслась в голове Дмитрия мысль «подсаженного» в него Умаретаотоко.
«Шар» взлетел над разбитым аквариумом и направился к Лысому. Тот сначала не понял, что произошло, но тут же получил разъяснение: «Ты являешься копией. Ты не можешь мне возражать. Я достаточно изучил твой мозг, нибируец!»
Лысый попятился, потом сорвался с места и побежал, но «шар» его мгновенно догнал и втянул в себя. Почти сразу же Лысый вывалился из сферы мешком и остался лежать на полу. «Симбионт подчинён. Носитель доминирует. Нужно ждать восстановления его самостоятельной деятельности». Умаретаотоко подлетел к бабочке, крылья которой ещё вздрагивали. Осторожно обволок и её тело, потом взлетел, не тронув. «Это всего лишь машина для размножения. Локатор уничтожен. Хранилище яиц пусто», – пронеслось в голове
– Кто это? – произнесла, наконец, изумлённая Нотнил, показывая рукой на шарообразное существо.
– Это житель системы Лента-М, Суматосунао. Сами себя они называют «кумо».
– Но ведь там живут разумные осьминоги!
«Осьминога мы создали, чтобы обмануть Нибиру», – «сказал» Умаретаотоко.
– Никаких осьминогов нет?
– Может, и есть, но не на Ленте-М.
А в это время в аквариуме через созданный жезлом портал материализовывались новые и новые разноцветные шары. Они немедленно рассосредотачивались по залу и исчезали, проникая сквозь стены.
– Наверное, информация из головы Лысого подсказала, где искать нибурийцев...
– А как же монах и троглодит?
«Не волнуйся. У них надёжная защита! Вот у тебя её не было, поэтому пришлось убить имаго...»
Нотнил непонимающе смотрела на Дмитрия.
– У нас – заговор. И ты была прикрытием. Ты одна была сама собой. Меня подстраховывал кумо, нипонца – создатели его «планеты», а «тупого» Жморда – лимациды с ХИ14, разумные слизни. Ты бы видела тот спектакль, который состоялся в пещере хивлов на планете! – Новосёлов рассмеялся. – Жморд здесь постоянно отвлекал на себя внимание нибируйцев. Вы с ним и сыграли главные роли в этой драме. А осьминогу компания почему-то не доверяла с самого начала. Чувствовала подставу, наверное.
Вдруг пол здания дрогнул и накренился.
«Нашли обслуживающий персонал города. Зацепили их разум, освобождая от главенства симбионтов. Город падает».
Стены здания «медицинского центра» компании внезапно стали прозрачными, только каркас оставался видимым. Эта куполообразная громада стояла на верхнем ярусе летающего полиса. Ниже росли сады, из голубых бассейнов били фонтаны, на виадуках без движения стояли разноцветные транспортные средства, а за границей платформы пылила белая раскалённая пустыня.
Пол опять вздрогнул, и Дмитрий почувствовал, как город начал сначала медленно, а потом быстрее и быстрее опускаться в пески. Когда крушение казалось неизбежным, падение замедлилось, но всё равно платформа под углом вонзилась в вершину одного из гигантских барханов, подняв огромную тучу песка. Дмитрию удалось одной рукой ухватиться за край аквариума, а другой – за талию Нотнил, удержав её от падения. Аквариум проехал по накренившемуся полу и уткнулся в стену. От удара Дмитрий и Нотнил всё-таки упали. Недалеко у стены лежал, не подавая признаков жизни, и Лысый.
Город выдержал эту катастрофу, его защитные механизмы сработали, гигантская платформа с постройками постепенно выпрямилась и опять стала параллельной горизонту. Но полностью восстановить управление полисом не удалось: удерживаясь от крена, сооружение постепенно сползало по пологому наветренному склону.
Как только движение прекратилось, Дмитрий и Нотнил поднялись, подошли к прозрачной стене. Силовое поле не отключилось, песок не сыпался на улицы, по-прежнему дома и дворцы радовали глаз, а сады были ярко-зелёными. Но то, что изменилось, сразу бросалось в глаза.
Фонтаны почему-то перевернулись струями вниз. Тень от ветвистых деревьев падала совсем не туда, если судить по положению светила. На вздыбленных чуть ли вертикально лужках безмятежно паслись овечки.
«Имитация. Ничего тут нет настоящего, кроме административного здания компании. Нибируйцы жили иллюзиями», – «сказал» Умаретаотоко.

***
В комнату начали слетаться кумо и исчезать в остове аквариума через портал жезла. Откуда-то пробрались Жморд и Паблий.
– Дожили! – произнёс недовольный хивл. – Не смогли удержать платформу! Стыд и позор! Разве можно доверять этим кумо? Хорошо, что успели заставить персонал восстановить управление платформой!
– Не шуми, – огрызнулся Паблий. – С божьей помощью все мы остались живы.
– Где мой жезл? – по привычке спросил Жморд. – План сработал, и теперь его нужно вернуть на ХИ14, – подправил его мысль лимацид.
– Не спеши.
В комнату влетел синий Суматосунао, покружил над аквариумом и завис в центре комнаты.
«Пустая цивилизация. Только копии. Впитывание их знание. Нужность нет. Обман».
– Как это «обман»? – удивилась Нотнил.
– Я думаю, что они давно понимали, что в тупике, – сказал Дмитрий. – Поэтому и создали компанию, чтобы «обновить кровь».
– Что будет с этими копиями? – Паблий показал на Лысого, который уже пришёл в себя и сидел, прислонившись к стене.
«Это зависит уже от вас. Сейчас они освобождены от доминирования нибируйцев. Постепенно исходное сознание возьмёт верх над ними. Они не пусты, они просто сильно угнетены», – уточнил лимацид.
– И как это может зависеть от нас? – Иралих помолчала и продолжила: – Но речь теперь не о них. Что делать нам?
– А если вернуться на свои планеты? – спросил Жморд.
– Решил вернуться на Землю?
Жморд задумался.
– Я говорил не о Земле. Меня завербовали нибируйцы, когда я совершал теракт... Глупо возвращаться туда, где меня разорвало на кусочки. Хотя, кто теперь меня узнает?
– Понятно. Ты согласен опять тиранствовать в пещерах? Или надеешься, что в тебя вселится слизень?
– Да ни за что! – одновременно заорал Жморд и мысленно воспротивился лимацид.
– А что мне делать на своём родном Непоне? – вдруг заговорил Паблий. – С новой доктриной, о которой вспомнил, я не согласен!..
– Доктрина ему не понравилась! – рассмеялся Дмитрий. – Конечно, вешать своих сородичей гораздо гуманнее, чем уговаривать и перевоспитывать.
– Ты прав. Дело не в доктрине. Я подумал, что меня вообще не интересует, что там и как. Я узнал, что всё там не настоящее. Как и на Нибиру. Одно смущает. Я ведь не смогу «подзаряжать» свою ПМ-душу в других местах вселенной.
«На этот счёт можешь быть спокоен. Нибируйцы овладели этой технологией, получили достаточно сырья. И если ты останешься тут, проблем не будет. Более того, ваши тела в значительной мере перестроены нибируйцами, и вы можете использовать различные способы «зарядки» своего организма», – вмешался создатель Непона.
– Это значит, что я никогда не поем жареного мяса? Не дождётесь! – отрезал Жморд.
– Вижу, что хичданские привычки тебя никак не оставят! Но ты сможешь тайно прилетать на ХИ14, убивать топтуна, жарить его мясо на углях и вожделенно его нюхать, – с ухмылкой предложил Дмитрий. Жморд зло глянул, а потом рассмеялся.
– А что делать мне? – заговорила Нотнил. – Дмитрий и на Глории начал социальные преобразования. В крови у него тяга к революциям и потрясениям. На моей планете творится то, с чем я категорически не согласна. Женское начало не должно уступать там своё главенство. Иное приведёт планету к войнам и краху.
– Да и мне на Земле делать нечего. Я оттуда убежал не для того, чтоб возвращаться... – произнёс Дмитрий. – Мой прототип, как я понимаю, сильно изменился... И «виновны» в этом Паблий, Нотнил и Суматосунао...
– Ага, нашёл крайних, – улыбнулась Иралих и резюмировала: – Подселение изменило наших прототипов, но не изменило нас!
– Не для того нас копировали нибируйцы, – уточнил Дмитрий. – Мы остались прежними и критично относимся к эволюции наших оригиналов. Жить рядом с ними и не вмешиваться в их жизнь?
– Мы в этих телах вернуться не сможем. Если только не уничтожить прототипов, – сказал Паблий.
– Дурак! – возмутилась Иралих. – Об этом и думать забудь! Главное, как не вмешаться в их жизнь и тех, кого они любят?..
– Тем более что именно они – настоящие, а вот мы... Значит, исчезнуть по идее нужно нам, – добавил Дмитрий.
– Стойте! – услышали они голос пришедшего в себя Лысого. Он с трудом поднялся, сделал несколько шагов, отходя от стены. – Я понял, что вы хотите уничтожить себя и жителей этого города? Не делайте этого!
– Это и мне однозначно не подходит! – заявил Жморд, с презрением посмотрев в сторону Лысого.
«Я сразу сказал, что вам нужно побеспокоиться и о судьбе тех, кого освободили. Они приходят в себя. Им жить или умереть?» – напомнил лимацид.
– Суматосунао, что нам делать?
«Можность перевезение вас любая указание точка вселенной», – телепатировал старший кумо.
– Если это так, то перенесите нас в рай! – обрадовался Жморд.
«Для этого надо знать, существует ли он, – задумался лимацид. – Мне кажется, что на самом деле скипетр не переносил древних жителей ХИ14 в то место, координаты которого ты нашёл...»
– Как это? Я ж совершенно точно определил место появления портала...
«Ты заблуждаешься. В том месте чёрная дыра. Конечно, если ты туда хочешь переместиться...»
«Мы не знаем, куда переместить их, родитель», – вмешался Умаретаотоко.
«Может, всё-таки их вернуть на свои планеты с другими идентификаторами? Подчистить им воспоминания, записать новые... И пусть там продолжают жить», – предложил сенатор И.
«Да, всех наших подопечных вполне можно поселить на их планеты. Там они просто растворятся среди других аборигенов. Впрочем, с Паблием могут быть проблемы... Не селить же его на Девятом острове? Да и с остальными не легче: они там просто наломают дров!» – «произнёс» строитель Непона.
– Такое впечатление, будто у нас нет своих планов! – возмутилась Иралих. – И что значит, «подчистить воспоминания?» Глупости, ангел вас побери!
– Самое смешное, что все наши возражения им известны, – вздохнул Дмитрий. – Похоже, что мы сами должны задуматься о своей судьбе, а не обращаться к «божественным силам». Например, жезл нам поможет переноситься куда угодно...
«Жезл почти выработал свой ресурс, – возразил И. – И его надо вернуть на своё место».
Город опять вздрогнул. Становилось жарко. Без должного ментального сопровождения персонала, который ещё явно «не пришёл в себя», прекращали работать механизмы жизнеобеспечения. Отключались искорёженные иллюзорные виды, красоты Нибиру исчезали. Неизменными оставались только конусовидная платформа и здание компании.
«Скорее!» – «сказал» Умаретаотоко.
И Дмитрий решил за всех.

  Глава 12. Сумасшествие

Дмитрий открыл глаза и повернулся к Дарье. Она смотрела на него, как бы ожидая чего-то нового. Ему пришлось прислушаться к своим ощущениям. Вроде раздвоения нет. Правда, подумал, что второе «я» может затаиться, а потом прыгнуть на него, как дикий кот, рвать когтями, впиваться клыками в его сознание...
Он улыбнулся своим мыслям, не поверив. Ведь в последние дни такого второе «я» не проделывало. Но чего от него можно ещё ждать, он не знал. Потянулся к жене, прильнул и нежно поцеловал. Та ответила, потом с сожалением отпрянула, встала, накинула халат и пошла на кухню.
– Сегодня выходной! – напомнил Дмитрий.
– Ты всё-таки забыл! Мы сегодня едем в Крепость! К тому же туда приплыл военный корабль, про который СМИ жужжали весь вчерашний день!
И Дмитрия просто подбросило. Решение поехать в Крепость возникло вчера внезапно за ужином. Надо, надо сменить обстановку, побродить по апрельским паркам, улицам, скверам и музеям. И плевать на все посетившие его сногсшибательные научные идеи! Никуда они теперь не уйдут! Он без сожаления почувствовал, что где-то далеко-далеко, за пределами выходного отдыха остались лекции, практика, учебно-методические комплексы. А гори синим огнём эта «кафедралка» с её напрягами и установками, замечательным коллективом. «Потушу этот огонь в понедельник», – решила иррациональная часть мозга. «До вечера отдохну, не дальше», – уточнила рациональная половина мозга.
Уложили в сумку коробку с бутербродами, две бутылочки воды и планшет. Ехать решили не на машине, а будничным автобусом. Это всё-таки экзотика. Благо, что в Крепость транспорт ходил каждый час и даже чаще. Повезло, успели почти к самому отъезду. Дмитрий оперативно купил билеты, они влезли в старенький ПАЗик, который сразу же отъехал.
Салон наполовину пуст, поэтому выбрали те места, на которых остановился глаз, а не те, номера которых указаны в билетах. Дарья села у окна, достала планшет и начала снимать весенние красоты, мелькающие вдоль дороги.
Всё было спокойно, пока за очередным поворотом не показалась церковь. Дарья сразу подумала, что это сооружение всколыхнёт у Дмитрия приступ религиозности и, продолжая съемку, слегка пожала ему руку, успокаивая. Но Дмитрий только улыбнулся воспоминаниям. У Дарьи отлегло от сердца: эту болезнь её муж победил навсегда.

***
Тогда, целую вечность назад...
«Недели две назад», – уточнила рациональная часть мозга.
«Заткнись!»
...Дмитрий проснулся от грохота. Долбаный мусоровоз через день-два приезжает во двор в половине шестого и, сотрясая вселенную, подпрыгивая с лязгом на «лежачем полицейском», умудряется ещё задеть ветки старой шелковицы. Дерево всеми силами цепляется за тело машины, пружинит и, вымещая свою злость за «нападение», противно скрежещет о железо. Какой там после этого сон!
Дмитрий встал, вышел в гостиную, открыл дверь на лоджию. Резкий порыв ветра зашелестел страницами раскрывшейся книги, лежащей на подоконнике. И оттуда вырвался лист бумаги.
Это была странная записка о какой-то командировке, написанная его почерком. Даже с датой. Недельной давности. Но тогда у него был обычный выходной день! Уборка, поход в магазин, починка лотков для цветов на лоджии... Или это был другой день? Все они казались одинаковыми. Он задумался, ничего не понимая, зачем-то разорвал записку и пошёл выбрасывать, по пути продолжая восстанавливать события того дня.
Странное ощущение, что с ним всё-таки случилось нечто необычное, не покидало. Смутно вспомнился шофёр за рулём автомобиля... Но это вряд ли было реальным, это никак не вписывалось хронологически в цепь событий. Но и сном не было... Тогда откуда взялась записка, которую он написал Дарье? Удивительно бессмысленное воспоминание: его покатали по городу и привезли обратно... А записку он тогда сам и вложил в книгу и совершенно забыл о ней... Как и о поездке...
«В принципе ничего невероятного, – заявила рациональная часть. – Мозг избирательно стирает всё незначительное из памяти, интерпретирует события. То, что мы «помним» – это результат кропотливой работы нейронов, тщательно и постоянно перерабатывающих информацию».
Поэтому об этом случае Дмитрий «забыл»! И если бы не записка...
Совершив утренний гигиенический ритуал, Новосёлов по инерции поплёлся на кухню, но завтракать не хотелось, и он отправился на работу…
...Вечером жена попросила:
– Дима, поужинай в темпе, а то я сегодня займу кухню на весь вечер.
– Занимай, я что-то не хочу есть, – машинально ответил Новосёлов из ванной. И вдруг вспомнил, что сегодня пропустил не только завтрак, но и обед. Осознание того, что за целый день он ничего не впихнул и не влил внутрь своего организма, не только насторожило, но и обрадовало, вызвав даже какое-то подобие эйфории. Это состояние уже тогда заинтересовало его рациональную половину, но какого-то объяснения таким выкрутасам организма Дмитрий не нашёл и успокоился. В принципе он был голоден, о чём сигнализировал желудок, но это чувство гасилось какой-то неведомой силой.
Удивительными были странные желания по пути домой. Хотелось трогать набухающие почки на кустах, молодую траву, кору деревьев, лишайники, мох... Он увидел гуляющую кошку, подошёл и схватил за хвост, пытаясь рассмотреть её получше. Животное, естественно, отчаянно зашипело, а потом оцарапало и удрало. Боль заставила прекратить «опыты»...
Необычная лёгкость в теле ощущалась три последующих дня, в течение которых Дмитрий соблюдал строгий пост. По поводу «поста» – это он отшучивался, а на самом деле такое его пищевое поведение правильнее будет называть сухой голодовкой, которая вполне ожидаемо привела к зябкости, головокружению, перебоям сердечного ритма и депрессии. Когда во время корпоративного «кофе-брейк» доцент потерял сознание, коллеги вызвали «скорую».
– На лицо признаки обезвоживания и гипогликемии25, – заключили медики и «вкатили» больному полулитровую капельницу раствора глюкозы.
Очухавшись от обморока, Дмитрий впал в истерику, когда его попытались напоить. Он вдруг сообразил, что появившееся внезапно второе «я» победило его сознание и угнетает нервную систему. Более того, оно явно было проповедником, вернее, сектантом. И это второе «я» заставило бухнулся на колени и бормотать «с чужого голоса» при всём честном народе:
– Что за жизнь вы ведёте, постоянно терзаемые унизительными потребностями своего тела в еде, питье, в прикосновении других? Никакого места и времени для бога! Прекратите в меня вливать это, я не желаю осквернения души!..
Расценив поведение пациента как анорексический бред, Дмитрия госпитализировали и назначили принудительное кормление.
Дарья была в ужасе от такого помешательства и связывала это с предстоящим разводом. Она сидела рядом с мужем в палате, тихо плакала и клялась, что никогда его не оставит. А Новосёлов плевался и пускал пузыри, перекусывал резиновый зонд, уворачивался от питательной клизмы, выдёргивал из вен иглы капельниц, визжал и матерился. Дарья и санитарки пытались силой и ласками заставить его угомониться.
Дмитрий, которого пришлось привязать к койке, неистово проповедовал, грозился небесными карами и отлучением от наполнения божественной энергией ПМ-души. Он требовал отпустить его, чтоб посетить храмы и увидеть преисподнюю, наполняемую бесконечными водами. То вдруг впадал в оцепенение, требовал отвезти его перед смертью к богу на Девятый...
А потом, через три дня, вдруг уснул на сутки. Проснувшись, он удивил персонал клиники, попросив ростбиф с кровью, а на гарнир – побольше жареной картошки и бутылку «Балтики № 9». Разумеется, ничего такого из своего «разнообразного» меню стационар предоставить пациенту не собирался. Это было бы слишком для его изголодавшейся пищеварительной системы.
Но выздоровление стало явным, хотя и внезапным, поэтому лечащий врач сначала рискнул отвязать выздоравливающего, а уже на следующий день отпустил «психа» под гарантии жены. Они не доехали до «родного гнезда», а пошли в ресторан и прекрасно отдохнули от стрессов. Каждый от своего.
Но нет худа без добра. У кандидата наук и доцента Новосёлова стала выкристаллизовываться идея, как сделать человека энергетически независимым от окружающей среды. И это явно тянуло на Нобелевскую премию!

***
...Автобус, мягко покачиваясь, катился по шоссе, Дарья фотографировала на планшет покрывающиеся салатовым цветом рощи, речки, широкие зеленеющие поля, уютные степные посёлки. Далеко за поймой, по краю которой вела дорога, на другом, высоком правом берегу реки виднелся город, покрытый чуть заметной зеленью и белой дымкой начинающих цвести садов.
Тот, большой город надоел, именно из него вырвалась чета Новосёловых, чтоб вдохнуть провинциального воздуха. Чтобы побродить по городку, который вырос на месте средневековой крепости-порта. Кто тут раньше только не жил: и греки, и генуэзцы, и русичи, и турки, и татары...
От крепости осталось немного: насыпная стена, да и только. Раскопанное поселение меотов не было целью семьи Новосёловых. Они решили пройти пешком центр городка, потом осмотреть вал и спуститься к порту.
Дарья и Дмитрий прошли по бульвару, полюбовались пробивавшейся свежей листвой и травой, абрикосовыми цветущими деревьями. Даже сирень уже вытянула будущие кисти цветов. Решили приехать сюда ещё раз летом – настолько симпатичным им показался городок.
Подошли к воротам крепости и увидели небольшую толпу людей, среди которых суетились корреспонденты. На высоченном валу стояли девушки с развернутыми плакатами, с горящими дымовыми шашками и развернутыми баннерами с надписью «200 лет мужчины у власти. Долой!», «Нет войне!» «Военному монстру нет места в мирном порту!» Ещё один баннер с надписью «Национальная идея – феминизм!» висел на воротах крепости.
Новосёловы попали как раз на самое интересное. Приехало несколько автомобилей с полицейскими, которые штурмом взяли крепость, захватали визжащих феминисток и потащили их в автобус, чтоб затем, естественно, кинуть в «средневековые застенки». Окружающий народ особо не волновался такому попранию основ демократии. Для зевак это было просто бесплатным дополнительным туристическим действом. Типа реконструкцией осады и взятия незыблемых твердынь. Некоторые даже хлопали в ладоши. Всё успокоилось, когда служители охраны порядка ретировались после полной победы. Крепость приведена в надлежащий вид, корреспонденты исчезли. Остались только довольные зрители, которые, как и чета Новосёловых, приехали прогуляться по развалинам и неожиданно попали на зрелище.
А Дмитрия обуяло воспоминание о недавнем втором приступе. Жена, поняв состояние супруга, отвела его под иву и посадила на лавочку.
«О, это было просто восхитительно!» – вспомнила иррациональная часть мозга.

***
Тогда у Дарьи выдался на редкость трудный день и её планам – сбежать пораньше с работы и поддержать мужа после болезни – не суждено было сбыться. В принципе она и так взяла несколько дней от отпуска во время лечения Дмитрия. Поэтому пришлось подчиниться воле начальства, а оно отпустило позже обычного. Плюс ко всему нужная маршрутка сломалась на середине пути, а в следующую не удалось втиснуться. Пришлось ехать перекладными с пересадками. Да ещё каблук сломался... Расстроенная, хромающая, но готовая, несмотря на собственные беды, поддержать несчастного Димку, настрадавшегося от болезни, она открыла входную дверь и не поверила глазам. Квартира сверкала стерильной чистотой, в ванной, заканчивая отжим, фальцетом пела стиральная машина, а из кухни плыли пленительные укропно-лимонные запахи её любимой фунчёзы с морепродуктами…
Дмитрий появился в прихожей не сразу, с чем-то возился в глубине квартиры, но потом всё-таки выбежал в... костюмной тройке с галстуком и... фартуке, который немедленно снял. Поцелуй получился нежным и животно-сладким. Такого давно не было.
За окном опускались туманные сумерки – самое время для обмана. И Дарья готова была обманываться, словно не было длительного холода в их семейных отношениях и ужасного намерения развестись, от которого она решила отказаться, называя себя иронично «декабристкой». Она медленно и с удовольствием переоделась в вечернее платье, обновила макияж и украшения, пока муж развешивал бельё, сервировал стол и приводил в порядок себя.
Потом были роскошные цветы и ужин при свечах. Потом… Может это вскружившее голову шампанское, может необычные древесно-ванильные нотки нового одеколона мужа, может жалость, а скорее – дремавшее и теперь пробудившееся настоящее чувство, но она вдруг испытала восторг и задохнулась от обрушившейся на неё близости.
Они никуда не торопились, время принадлежало им, оно остановилось. Их обнажённые тела и души слились в одно купающееся в блаженстве существо с общим дыханием, общим теплом и общим счастьем…
Когда дверь в сюрреалистический мир закрылась, и они, блестящие от пота, измождённые, взявшись за руки, неподвижно лежали в своём супружеском ложе, только тогда заметили, что было уже далеко за полночь.
Настроение у Дарьи – расслабленно-романтическое. А Дмитрий вдруг тихо заговорил, что ночь спрятала в своих тёмных ладонях их, ложе, комнату, квартиру, дом, город и всю Землю. Ночь оберегала возродившееся из чуть тлеющих, почти уже успевших погаснуть угольков пламя большой любви. А тепла этого пламени хватит не только им двоим, но и всей Вселенной. А потом Дмитрий поднялся и, обнажённый, исполнил фрагменты танца ерумат – центральный и обязательный на лунном празднике у глорианцев. Что это за танец и кто такие глорианцы, Дарья понятия не имела, но разве это было важным? Ей было очень приятно, что он устроил такой прекрасный праздник для неё... Потом он читал ей, приникшей к его плечу, стихи, и под его тихий голос Дарья уснула.
А Дмитрий ещё некоторое время не мог заснуть, хотя и устал от приготовлений и физической близости с женой. Его опять посетила мысль о раздвоенности сознания, а этого он никак понять не мог. Внезапно и неожиданно подумалось, что Нотнил довольна им сегодняшним. А ещё вспомнились свои же слова. Почему я сказала «им», а не «ею»? Нет, у меня определённо что-то с головой, сквозь очевидный мужественный ян вдруг пробивалась трепетная и нежная инь. Нужно обязательно поспать, может завтра это пройдёт. И он, прислушиваясь к дыханию Дарьи, уснул.
Но на завтра это не прошло. Собираясь утром в университет, он с остервенением скрёб лицо бритвой, очищая его от щетины, выбрил из носа волосы, затем взял косметичку жены, вынул оттуда коробочку с краской и наложил лёгкие фиолетовые тени на внешнюю сторону мочек своих ушей. На волосы высыпал блёстки – чуть-чуть, так, чтоб было загадочно и неброско. Мысль, что он на автомате делает странные вещи, его даже не посетила!
В автобусе на него косились, но Дмитрий был увлечён раздумьями и этого не замечал. Вернули его к реальности рассуждения двух дамочек о том, что мужчины в транспорте настолько тупы, что не помнят рамок приличия, что даже обращаться к женщинам не умеют, что говорят дерзко и на грани хамства. Они что, забыли своё место?
На работе он стал постепенно приходить в чувство от этих потрясающе грубых манер женщин в общественных местах.
– Вас что, вчера таскали за уши? – поинтересовался заведующий кафедрой, сочувственно глядя на цветущие синяками уши Новосёлова. – Наверное, в таком виде вам лучше не ходить к студентам, это не педагогично!
– Да? И чем вам не понравились мой лёгкий макияж? – потом он сообразил, что говорит что-то не то, и добавил: – У меня сегодня нет аудиторных занятий. В планах, как вам должно быть известно, работа с методичками в преподавательской.
«Н-да. Откуда у него этот вырвавшийся протест?» – вопрошала рациональная часть мозга, но это замечание и обращение к самому себе в третьем лице осталось без ответа.
Преподаватели, рассматривая Новосёлова, хранили многозначительное молчание. Кто-то старался специально проскользнуть мимо стола Дмитрия, чтоб убедиться, что на ушах именно тени. Кто-то опускал взгляд и прикрывал рот ладонью. А были и такие, кто крутил пальцем у виска. Заклятый «друг» Новосёлова профессор Бумажкин не преминул воспользоваться моментом и язвительно стал рассуждать вслух:
– Да-а-а сейчас у нас в стране свобода! Лаврентий Павлович Берия всем ненатуралам быстро бы нашёл работёнку на Колыме! Кстати, вспомнил анекдот: администратора гей-клуба называют поп-менеджером. Правда, смешно?
– Ха-ха-ха! – сказал Дмитрий. – Знаете, Олег Алексеевич, у меня с ориентацией всё в порядке. Обычно своё гендерное несоответствие полу скрывают именно наездами на предмет страсти. Можете успокоиться, вы не в моём вкусе. Правда, ваши фобии – это ваше дело. А вот о правах женщин вам, как нашему профсоюзному боссу, не мешало бы подумать хотя бы одним полушарием! Почему в универе нет феминистического движения? Отчего такое засилье и нетерпимость к женщинам? Я сознательно, именно для этого – из солидарности с женщинами – и применил сегодня этот боевой камуфляж!
– Вот этого я и не понимаю! – огрызнулся Бумажкин. – Это зачем феминизм? Да ещё и в учебном заведении?
– Странная позиция. Выходит, в одних местах нужно думать о женском равноправии, а в других нет?
– Ну, батенька, вы загнули! Предлагаете, чтоб тут, на потеху студентам бегали феминистки с голыми сиськами, как на Украине? Какой толк от этих тупых тёлок?
– Это вы и довели женщин до безумия! И если бы прежде всего вы пеклись хотя бы о подлинном равноправии – большего женщины пока не требуют, – не было бы и женщин, вынужденных таким образом привлекать внимание к своим проблемам!
В преподавательской повисла небывалая тишина. Таких «революционно-площадных» речей, да ещё и от мужчины не ожидал никто! И профсоюзный босс не на шутку испугался, увидев женские гневные глаза и сжатые кулаки. Не удивительно, что прекрасная половина преподавательской взорвалась.
– Ах ты, скунс! – наехала на Бумажкина своим пятым размером бюста его всамделишная подруга Светлана. – Значит, мы – «тупые тёлки»?! Значит, тебе вдруг стали ненавистны наши «голые сиськи»? Значит, вы вообще не можете в нас разглядеть ничего? Мы вам не постельные принадлежности и не предмет сексуального домогательства!
– Между прочим, – подхватила старший преподаватель Марина, – нейрофизиология установила, что у женщин мозг кратно мобильнее, чем у... самцов!
– И если профессор этого не знает, – пригвоздила Бумажкина кандидат наук Лариса, – то я бы посоветовала ему сменить пол, чтобы хоть таким образом повысить IQ.
– Скидавай штаны, профессор! – добавила разъярённая Светлана, надвигаясь на «профсоюзного босса» с явно хулиганскими намерениями. – Посмотрим, как ты будешь бегать по универу на потеху студентам со своим дымящимся IQ!
Все дамы тут же её поддержали. Даже кто-то взвизгнул «Держи его, а то удерёт!». Бумажкин, ретируясь, срочно вспомнил, что его давно ждут в лаборатории, и под громкий хохот выскочил за дверь.
– Дмитрий Валерьевич! Вот не ожидала от вас такой прыти! Вы просто открыли нам глаза и вложили в слабые женские руки орудие борьбы! – смеясь, сказала Светлана.
– Я просто поражаюсь, как вы терпите это хамство и эти постоянные сексистские намёки от этих мужланов! – начал было Дмитрий, но тут же прикусил язык: ведь он-то точно был из когорты этих самых «мужланов». Но женский коллектив кафедры уже занялся своими проблемами сам. Кто-то говорил о зарплатах, кто-то об отпусках, кто-то о больных детях...
Новосёлов под шумок слетал в туалет и привёл себя в порядок. Особенно сложно было вычёсывать блёстки. Всё-таки она не на Глории!
Настроение у него было замечательным. Но оставалась настороженность: он так и не понял того, что с ним происходило.
Тем не менее, на работе всё спорилось. Разработка методичек из рутинной обязанности сегодня превратилась в изыскательский раж. Более того, в некоторых положениях, на которые не обращал внимания и которые считал монолитно академически незыблемыми, вдруг обнаружились зияющие логические трещины. Он лихорадочно фиксировал нелепость теорий, записывал это в особый файл «нотика», намечал обсуждение этих вопросов с коллегами и, главное, видел ошеломляющие перспективы в нескольких намеченных им направлениях. Появились знания, о которых он даже не подозревал! Будто кто-то задавал ему одну за другой «загадки» и подсказывал сразу же их решение. Это уже была не одна докторская! Это был уже целый пласт, новое направление!
После работы Новосёлов, воодушевлённый, медленно брёл домой, размышляя о природе внезапного прозрения. Он ожидал проявления второго «я», но, к большому сожалению, так и не дождался.
«Хорошего понемножку!» – философски заметила его рациональная половина, чей голос, наконец, прорезался.
А у Дмитрия осталось ощущение, что сегодня его защищал ангел-хранитель. Вернее, «ангелица-хранительница»...

***
...Дмитрий поинтересовался, а чего это они тут сидят, на лавочке в скверике у огромного вала крепости? Они же намечали посещение гордости российского флота, десантного корабля! Вон же порт, где возвышается у портовых кранов громада военного судна.
И чета Новосёловых пристроилась в очередь к «гордости». Там они провели время без особого куража, хотя страшно уставший главный корабельный старшина их веселил флотским юмором и военно-морскими байками. И тем, что корабль был построен ещё в Польской Народной Республике, на Гданьской верфи, и что морально устарел ещё при постройке, и что давно таких уже не строят за ненадобностью. И что экипаж судна выполняет совсем иные обязанности, хотя десантным остаётся. От серого с разноцветными флажками рябило в глазах. Беганье по палубам утомило, и супруги, отдавшие дань визиту вежливости военно-морским силам, спустились по длинному трапу на причал.
В планах ещё значилось посещение океанариума. На сайте в рекламном видеоролике, на ярких стоковых фотографиях – всё убеждало в уникальности коллекции рыб. Хотелось проверить: действительно ли там такая замечательная экспозиция?
Здание океанариума для такого небольшого городка, как Крепость, было гигантским. Очень похоже, что в будущем его устроители планируют показывать и дрессированных касаток, и скачущих через кольца дельфинов с тренерами на спине...
Но вот чета Новосёловых запутавшись во всех этих переходах и объёмах, наткнулись на неожиданный для морских коллекций зал, который оказал самое большое впечатление на Дмитрия (в положительном смысле) и Дарью (в отрицательном смысле): это была экспозиция... насекомых.
В помещение с жуками и червяками можно пройти за особую плату. Единственный экскурсовод-мужичок сразу сообщил, что это его – частная коллекция, и что тут полно даже живых насекомых, а некоторых дали на прокат такие же, как он, энтузиасты. Чего там только не было! Пауки, бабочки, стрекозы, тараканы, многоножки и даже окаменелости: природа изваяла свои творения и в «мраморе» на века.
«Какая прелесть!» – твердили обе половинки мозга Дмитрия.
Дарья там пробыла не больше нескольких секунд. Муж, напротив, осматривал всё внимательно, оживлённо беседуя с владельцем этой красоты. В конце концов, Дарье надоело ожидание, и она вытащила оттуда Дмитрия насильно.
О чём тут же пожалела. За анфиладой с аквариумами, рыбками, черепахами, всякими ракушками, ползающими морскими звёздами, крабами, и «цветущими» актиниями, за бассейном с тюленем и котиком, они наткнулись на заполненный водой стеклянный куб. Вот тут-то из-за огромного «коралла» и выполз крупный осьминог!
Дмитрий непроизвольно стиснул руку Дарьи, и она, очень сообразительная женщина, срочно вывела мужа на свежий воздух подальше от жителей морских глубин.

***
Дома, с сожалением осознавая, что умный и научно-продвинутый ангел его всё-таки покинул, Дмитрий чмокнул жену в щёчку и по привычке уселся у телевизора, ожидая ужина. Вместе с ангельской заботой у него пропало и желание заниматься домашним хозяйством, что сегодня опечалило Дарью. Когда всё же проснулась мужская совесть, он решил помочь на кухне. Но получил отпор:
– Не крутись под ногами!
Вот так. А потом женщины жалуются, что мужчины сидят у них не шее, а они, несчастные, стирают, гладят, убирают, носятся с пылесосом, а от плиты вообще не отходят, посвятив ей всю свою беспросветную жизнь. Ну, ничего, когда Дмитрию в следующий раз удастся первым занять кухню, а она сунется, то получит в ответ такое же «Не крутись под ногами!», а, может, и чего похлеще! Типа «Закрой дверь с той стороны!»
Дмитрий вернулся в комнату и озабоченно остановился: внезапно ему захотелось в воду. Не попить воды, а именно окунуться туда с головой, потому что его покровы явно высыхали.
Он немедленно наполнил ванну и плюхнулся туда. Под водой, конечно, долго просидеть не смог, высунул нос и начал дышать воздухом. Это было беспрецедентно! Дыхание нормализовалось, кровь наполнилась кислородом, что было удивительно: он спокойно дышал воздухом! Но снова нырнул.
– Дмитрий! К столу! – услышал он вибрации воды своими статоцистами... Какие ещё «статоцисты»?! Дмитрий опешил и сел. В ванную заглянула Дарья.
– Что с тобой? И почему ты в ванной и в одежде?
– Знаешь, – задумчиво сообщил, – мне почему-то очень хочется изменить цвет седьмой конечности на белый, и кивнул на свою руку, лежащую на краю ванны.
И тут он не выдержал и захохотал, но жена не поверила.
– Опять! Да что это у тебя за приступы!? Кто ты теперь?
– Явно осьминог! – он вылез из воды, потянулся к ней. Она даже испугалась, насколько его мокрая конечность в рукаве напоминала щупальце. Но взяла себя в руки и сказала:
– Приводи себя в порядок, надевай сухую одежду и к столу! У нас сегодня курица...
– А я хочу лангуста! Лучше сырого и в панцире. Я его раздолбаю клювом. Но можно и краба... Что, нету? Тогда сырой рыбки... Проглочу живой, полуотравленной...
Дарья не подала виду:
– Что на столе, то и будешь есть! Сегодня я не собираюсь тебя разносолами кормить. – Она явно решила ему подыгрывать, чтоб у него не случилось чего-то посерьёзнее.
Дмитрий, вопреки ожиданиям – своим и Дарьи – дальше повёл себя вполне по-человечески. Только изредка он вытягивал «седьмое щупальце» (левую руку) и начинал ею колебательные волнообразные движения, подражая жестам осьминога. Курицу он попытался долбануть клювом, но сразу сообразил, что такого органа у него нет, и традиционно кусал зубами. Это было противно его естеству, но прекрасно получилось, даже вилку сумел удержать в щупальце... нет, в руке!
Он спокойно уснул после ужина. На постели, а не в ванной. Жена не приставала: она начиталась в интернете, как размножаются осьминоги, и решила эти сексуальные эксперименты оставить до лучших времён.
Дмитрий отлично выспался, но проснулся от ощущения, что в нём живёт не только осьминог. Подумалось, что происходящие с ним последнее время явления деперсонализации смахивают на шубообразную шизофрению! Реальность стала иной, совсем не такой как прежде. События разворачиваются сразу повсюду – сверху, снизу, сбоку, изнутри... И происходят не только в пространстве, но и во времени. Он ощущал череду стоп-кадров, заканчивающихся здесь и сейчас. Всё, что прежде было надёжным и неизменным, стало зыбким, как желе. А своё тело он ощущал не как нечто цельное (человеческое тело или того же головоногого), а как бисерную нитку элементарных частиц, тянущихся в бесконечность. Такого даже для психа многовато! Рациональная часть мозга вдруг вспомнила выражение: «Как управлять Вселенной, не привлекая внимания санитаров?»
Бог ты мой! Так это про меня теперешнего! Мне действительно хочется понять, как нужно управлять Вселенной? Но самое главное – Дмитрий осознал, что в него просто-напросто, подселялись инопланетяне...

***
Они с Дарьей счастливо устали после поездки, но, вернувшись в Город, поняли, что эта не по-весеннему тёплая ночь – только для них. Они брели от автовокзала до самого дома! И ночь им казалась сказочной. И как можно было не целоваться украдкой под ещё голыми раскидистыми липами, у интимно тёмных ёлок и могучих, шумящих где-то в высоте сосен. Они читали друг другу стихи, устроившись на лавочке, рассматривали на планшете свои фотографии и, придумывая им подписи, размещали их в сети. Дмитрий наслаждался теплом близкого Дарьиного тела, мелодией её голоса и вкусом лунных лучей. Когда через одежду явственно почувствовался утренний весенний холодок, они ощутили запах рассвета и... обнаружили себя у подъезда такого уютного родного дома, лучше которого не было на свете.
Она уснула сразу. А Новосёлов долго смотрел, как от ровного размеренного дыхания вздымается грудь жены, как подрагивают во сне её веки с пушистыми ресницами, и от этого ощутил, что щемящее чувство одиночества пропало. Его накрыли воспоминания. Воспоминания о том, как и что они пережили, через что прошли, и это казалось теперь не самым главным. Главное, что они опять нашли друг друга, начинают что-то новое.
И сразу пришло ощущение огромности. Дмитрий был и в своём человеческом теле и одновременно где-то ещё. Он ощущал, что снова получает со стороны какие-то знания, какие-то предупреждения, какие-то наставления. Но уже не от ангела-хранителя. Как будто он общается сам с собой. И не только он, Дмитрий Новосёлов, но ещё и странный экспериментатор и создатель планет, прекрасная женщина, которая ему благодарна, и которая помогла ему понять, что такое мужчина, странный механический и одновременно живой организм, который мог быть всем и ничем.... Вместе они давали ему какие-то знания и – надежду.
Дмитрий засыпал, прижавшись к жене. Их жизнь теперь будет иной, ему не нужно будет взывать к богам... «Liberate me!» (откуда это?). Он всё сделает сам... Впереди ведь новая жизнь: и в личном, и на работе, где предстоит сделать что-то очень нужное и важное...

Эпилог
Где-то далеко в космосе, в городе Нибиру живут землянин, непонец, глорианка и хичданец, хотя называть их так теперь можно только условно. Им вместе с «перевоспитанными» нибируйцами удалось превратить свой город в рай. Их город – настоящий космический корабль, чуткие приборы которого направлены во вселенную. Вдруг кто-то позовёт «Liberate me!»? И они откликнутся. Компания «Туннельная Реальность» тоже начала новую жизнь, только с иными целями и иной моралью...

Июнь 2017 - февраль 2018