А дорога всё не кончалась и не кончалась. По временам Жене начинало казаться, что они уже проехали всю Грузию насквозь и скоро возвратятся в исходную точку… Горы, горы, горы… Они, как исполинская стража, наблюдали за передвижениями крохотной на их собственном фоне «Волги», чтобы не дай Бог чего-то в её действиях не упустить. Чего-то такого, от чего стало бы плохо всей вот этой красоте, что мелькала за окошками явно чуждого здесь авто… Сидящим в машине взрослым мужчинам не было совершенно никакого дела до того, чем и с чего встревожена гостья. Это был их дом, их мир, в котором они знали всё, вплоть до последней травинки или камешка на тропе. Они знали куда едут и для чего, а вот Женя, точнее - Эжени Этери, как написано в её паспорте, кроме того, что едет к отцу, пребывала в полнейшем неведении…
Храбро согласившись принять его приглашение там, на севере, она как-то совершенно не брала в расчёт мнение остальных членов семьи Вахтанга, считая их согласие на её приезд делом само собой разумеющимся. Но вот сейчас от былой уверенности не осталось и следа. В данное время она ощущала себя заложницей собственного безрассудства. Если кратко охарактеризовать её теперешнее состояние, то одним из определяющих эпитетов было бы: паника, граничащая с ужасом и растерянностью. Вот почему сейчас она, не умея правильно молиться, вдруг принялась взывать к кому-то там, на небесах, обращаясь с единственной просьбой о продлении пути, чтобы как можно на дольше отложить роковую встречу. Если бы сейчас она находилась в России, в любом их городов, то не раздумывая ухитрилась бы сбежать, нисколько не сомневаясь в том, что сумела бы вернуться домой, к Егору. Но, к сожалению, здесь это осуществить было практически невозможно. За всю её короткую жизнь случалось всяко, но во всех сложных ситуациях кто-то надёжный всегда оказывался рядом, приходил на помощь… А теперь… Ужас заключался ещё и в том, что с человеком, называвшим себя её отцом, она была знакома всего лишь месяц, и знала о нём только то, что он сам посчитал нужным сказать. Очень хотелось плакать. Но Женя, несмотря на свой такой юный возраст, не сомневалась в том, что слезами делу не поможешь…
- Нам ещё долго ехать?
- Нет! Потерпи немного. Вот сейчас заедем ещё в одну деревню и повернём к дому!
- То есть, как заедем? Мы, что, могли бы уже быть дома? Мы, что, нарочно объезжаем всю округу, что ли? С какой целью, можно мне узнать?
- Можно! Конечно, можно! А почему бы и нет? Да, мы нарочно посетили столько деревень. А цель? Ну, как ты сама не понимаешь? У меня же такое событие: дочь приехала! Должен же я собрать родню по такому поводу! Как же иначе?
От возмущения у Женьки потемнело в глазах… Ничего себе!
- И сколько же народу соберётся на меня поглазеть?
- Ну, зачем ты так? Я же тебе объяснял, что мы и горюем и радуемся вместе! Да и потом, что плохого в том, что за одним столом вся родня соберётся?
Промолчав, обдумывая, последнее замечание, Женя вдруг спросила:
- А где же ваше море? Я пока вижу только горы…
- Не торопись! Вот отгуляем встречу, и я обязательно отвезу тебя в грузинскую Ниццу!
- В Ниццу?! В Грузии есть Ницца?
- Запомни, Этери – в Грузии есть всё!
- По-моему, так говорят о Греции…
- Не знаю, как там и что в Греции – не бывал, а про Грузию даже не берись со мой спорить! Впрочем, ты вскоре убедишься в этом сама!
- А у тебя такой же дом? – кивнула девушка в сторону лачуги, возле которой они сделали очередную остановку.
- Во-первых, не у меня, а у нас! Так вот, нет, не такой, но и тот, что ты видишь, не так уж и плох, как тебе могло показаться! Понимаешь, всё дело в отношении к тому, что считают комфортом…
- Ну, да… Кому-то жемчуг мелковат, кому-то бублик жестковат…
- Мудра ты у меня не по годам, вот что я скажу тебе, дочь моя! Но типа того, как говорит один из твоих братьев.
Заметив спешащую к ним пару людей (мужчину и женщину), Женька со вздохом спросила:
- Опять, что ли, вылезать для обнимашек? Мне почему-то кажется, что ты решил представить меня всей Грузии, я ошибаюсь?
- Если и да, то не на много! – рассмеялся Вахтанг – Да, я не хочу скрывать своей радости от друзей и знакомых!
- Фу… А поинтересоваться хочу ли я сыграть роль ручной обезьянки и в мыслях не мелькнуло, нет?
- А я и подумать не мог, что именно в этом вопросе может возникнуть какое-то несогласие между нами. В чём ты видишь негатив?
- Хотя бы в том, что я не привыкла к столь пристальному вниманию!
- Этери… Послушай, девочка моя… Ближайшую неделю тебе придётся с этим смириться, поскольку празднование неизбежно! То, что я сейчас произнесу, может показаться излишне помпезным, что ли, но грузин не может принять гостя плохо, точно так же, как француз не будет есть сыр до основного блюда, а итальянец никогда не выпьет капучино после полудня и не посыплет спагетти сахаром, как зачастую делаем все мы! Гостеприимство – вековая традиция нашего народа, и мне бы не хотелось стать первым, кто её нарушил!
- Ого! Даже так?! - не смогла скрыть она удивления – И не важно кем является оказавшийся гостем?
- По большому счёту, не важно, хотя, руку на сердце, градация всё же есть: одно дело просто случайный человек, и совсем другое родственник! А ты – дочь! Ты для меня важнее самой английской королевы!
- Да… - протянула девушка – Хоть бы сказал, что ждёшь от меня?
- Ничего чрезмерного и невыполнимого: уважения, терпения и сдержанности…
- То есть?
- Этери… Ты воспитывалась по несколько иным правилам. В России женщина прямо и открыто высказывает своё мнение, порой не очень заботясь в каком свете выставляет своего мужа… Наши женщины ведут себя иначе. Нет, они не лишены голоса, но никогда никакое несогласие не выставят напоказ. Все разборки только дома, внутри его стен и, по возможности, наедине. А девушки вообще больше молчат, особенно в присутствии мужчин и даже пожилых женщин.
- Почему ты не сказал мне всего этого там, у нас? Я бы ни за что не согласилась…
- Вот потому и не сказал… Надеюсь, что простишь… Но и тем не менее, я верю в то, что ты, как далеко не глупая девочка, постараешься вести себя так, чтобы избежать ненужных эксцессов.
- Для этого я слишком многого не знаю. Но попробую не доставлять никому излишних хлопот. Попробую, хотя гарантировать не могу… - тяжело вздохнула она – Похоже, влипла я по полной…
- Ты как-то уж слишком пессимистично настроена, патара.
- Что за слово?
- Патара? Маленькая… Ничего и никого не бойся – я всегда буду рядом. Может быть, на первых порах и покажется что-то трудно из-за того, что не знаешь языка, но ты быстро разберёшься, а мы все поможем тебе в этом! Как там, в русской поговорке-то? Не так страшен чёрт, как его малюют. И не плачь, пожалуйста!
- Плачь не плачь – смахнула Женя предательски блеснувшие слезинки – Будь что будет… Ведь ты же не отвезёшь меня обратно хотя бы в аэропорт?
- Нет, конечно! Да и почему бы я должен был так поступить? Поверь на слово, всё будет хорошо! Уже через месяц ты станешь думать совсем по-другому!
- Честно говоря, сомневаюсь я совсем не в тебе… Меня пугает встреча с твоей женой, бабушкой, да и с братьями тоже…
- Ну и напрасно! Не торопись увидеть всё в чёрном свете! Моя мама, твоя бабушка, человек, конечно, далеко не простой, но не на ней лежит вина, что я не смог тогда остаться с вами. Она знает, что я всю жизнь любил и люблю Олю, твою маму. А жена… Жена простила и приняла меня таким, каков я есть, и она была первой, кто предложил мне ехать за тобой! Так что... Но если вдруг что-то тебе покажется тревожащим – взгляд, жест, резкое слово – не молчи, сразу же поставь меня в известность, слышишь?
- Слышу… - прошептала Женя, не раскрывая до конца своих мыслей… А они были ох как далеки от оптимизма…