Утром мы самыми последними пришли на завтрак. Он был в гостиничном ресторане, на первом этаже. Шведский стол из китайских блюд. Порадовало обилие овощей, многие из которых у нас редко встречаются, например, спаржа, папоротник. Наташа спрашивает: «Побеги чеснока взяла?». Оказывается, я взяла, не зная, что это они. Завтрак был плотный.
Дальше – свободное время. Двинулись по главной улице, Ольга хотела одеться в бутиках. А мы с ней за компанию. Долго мы там ходили, смотрели, она что-то меряла. В этих магазинах не торгуются, товар дорогой, но качественный, не ширпотреб.
Мужикам надоело бродить по магазинам, решили поехать пообедать. Наталья: «Какой обед? Два часа прошло, как ели». Слава: «Какие два часа? Надо перед дорогой подкрепиться».
Смотрю на часы: два часа ещё не прошло. Мы всем женским составом нашей мини-группы отказались от обеда. Мужской состав отбыл туда незамедлительно. Когда после бесконечных магазинов мы с ними встретились, чтобы ехать на вокзал, они были сытые, подвыпившие, довольные.
Собрали вещи в номере. Загрузились в автобус, который стал заметно теснее, все проходы заставлены покупками. Поехали. До свидания, Хэйхэ! Хороший ты город!
В таможне огромная толпа желающих уехать. Нас придержали возле стойки. Маша пережидает группу конкурирующей с «Амур-Туристом» фирмы «Амур-Ассо». Прошли. Я опять первая по алфавиту. После всех формальностей вышла на улицу (на берег), а там! Столпотворение!
У одного трапа садятся, вернее, грузятся, тысячи людей, у другого одиноко стоит безлюдный теплоход «Москва». Все давятся на «Алмаз», на котором мы вчера и переправлялись. Думаю, что за народ? Вроде челноки, с таким огромным багажом: тюки, коробки с телевизорами, даже мебель, зачехлённая в мешковину – видела в магазине. Диван, стол плетёные, очень красивые. Это, наверно, не тяжёлая мебель – продвинулась на руках над головами и исчезла в недрах теплоходика.
Наталья, увидев, что творится, впала в ступор, прислонилась к столбу. Поставила возле ног сумки и сказала: «Я не полезу!» Наша группа села без нас. Мы нерешительно переминались около Наташи, а Слава полез уже. Она кричит: «Слава, вернись!» Он отвечает оттуда: «Обратного хода нет! Я попал в струю!» - и в профиль удаляется в глубь толпы. Наталья кричит: «Славка!» - уже с нервами.
Тут теплоход отчалил. Толпа сдала назад, Слава смог вернуться к нам. Стоим, ёжимся под дуновением свежего ветерка. Ждём второго теплохода, который идёт с того берега сюда. Видим его название «Малахит». Держимся подальше от трапа, где народ спрессовался, но всё время шевелится и подаёт голоса – в основном ругательства, а то женский визг или детский плач. Ещё и с детишками пассажиры. Вот кто-то хряпнул вдребезги упаковку пива, звон разбитого стекла по металлическому настилу раздался громко и неприятно. Время идёт, корабля нет.
Виталий позвонил Диме: «Ты пока не приезжай за нами. Тут дурдом». Прошёл час, второй. Видим: Маша. Она из-за нас осталась, ей группу надо сдать на границе.
Вместо нашего теплохода подошёл китайский, намного большего размера, яркоокрашенный, выглядит благополучным. Но он нас не возьмёт. Наши билеты на него недействительны.
Вдруг пронёсся слух: «На «Москву!». А мы к ней стояли близко, рванули бегом, прижались к поручням, стоим. На «Москве» никаких признаков жизни. Сзади нас подпирают тюками и боками. Колени мои прижали к какой-то железной скамейке, приваренной к полу, больно и неудобно. Надо выбираться и перестраиваться так, чтобы стоять по прямой линии к выходу на трап. Выдернула сначала одну ногу, села на скамейку верхом, потом другую подтянула, очутилась в более мягком соседстве – здесь на горе тюков сидела разбитная молодка и смачно курила. Я присела поневоле на её тюки. На «Москве» команда зашевелилась, но не в нашу пользу. Они начали отчаливать.
А Слава между тем поёт: « На теплоходе музыка играет…» Он-то пообедал, заправился и горячительным, ему легче. А тут какие-то агрессивные парни всё давят и давят.
Вместо «Москвы» к нам подходил «Малахит». Толпа совсем очумела. Все стремятся в одно место: где железные воротца в воду. Мы близко, впереди только четыре-пять человек. Сзади усиливается нажим. Парни ржут.
Теплоход встал, но посадки нет. Её нет, а народ прёт, общий ор. С теплохода к трапу вышли двое, дверцу не открывают. Один командным голосом потребовал тишины и начал говорить речь. Он воззвал к порядку. При такой обстановке, если сейчас открыть выход, здесь будет верная смерть, люди попадают в воду или будут задавлены. Этого нельзя допустить.
Народ немножко притих, но назад не сдвинулся. У парней рожи отчаянные. Я прижала к животу свои вещички, чтоб не потерять, когда меня понесут. Начали пропускать, билеты забирают. Тесно было, но вошли на палубу. Наталья несколько отстала, но тоже прошла. Трясёт рукой, говорит, что палец сломали. Это ей показалось.
На верхней палубе сильный ветер, решили мы спуститься вниз. Там еще никого не было. Мы втроём сели на скамейку, прижавшись друг к другу, чтоб согреться.
Вдруг по лестнице с грохотом полетела вниз огромная коробка, за ней другая, третья, потом на ягодицах пропрыгал парень, вскочил на ноги, уворачиваясь от следующих коробок и считая их: восемь, десять, одиннадцать…
Ещё спустились молодцы-молодчики, начали эти коробки укладывать компактно, так как народ прибывал, и вещи тоже. Парней было человек восемь. Мне объяснили, что они работают на хозяина, возят товар, их называют «кирпичи». Получают по 500 рублей за рейс. Работа тяжёлая, но они её делают весело, с охоткой. Стресс снимают смехом и пивом. Молодые, здоровые, беспечные.
Пришла Маша, замёрзшая, одета не по погоде. Говорит, что мы последние пять человек из группы. Очень рада, что сели. Ей пришлось перелезать через ограждение, помогли знакомые речники, которые билеты проверяли.
Мы выразили недоумение, почему такой ажиотаж. Оказывается, проблема в состоянии реки. Воды мало, идёт шуга. Поэтому могут ходить только такие маленькие суда, которые берут 90 человек. А день мы выбрали неудачно, как раз много народа в пятницу-субботу. Надо было ехать в воскресенье, а возвращаться в понедельник. Было бы свободнее.
Пока грузились, бедное наше судёнышко слегка примёрзло и долго не могло отплыть от берега. Дёрг-дёрг – и никуда. Но кое-как всё же развернулись и отошли от китайского бережка Амура, устремились к часовым Родины. Прибыли, там нас пропустили легко. Застревали на таможне те, у кого был лишний вес, заставляли платить за превышение. Славу попросили взять на себя чью-то сумку. А один мужик раскорячился с невероятно большой коробкой, даже не могли понять, что это, предположительно – ванна. Что только не везут! Тут себя бы протолкнуть.
И вот мы на месте. Виталий позвонил Диме, тот приехал за нами. Всё хорошо кончилось, остаётся только пожелать, чтобы вместо теплоходов, которые зависят от навигации, города связывал мост, и сообщение было круглый год.
Прошли годы, и в интернете появилось сообщение о строительстве моста.
Вот выдержка из этого материала.
В марте 2016 года в Харбине зарегистрировали российско-китайскую компанию по развитию и строительству моста через Амур.
Длина мостового сооружения, перекрывающего реку, - 1081 метр. Срок строительства – три года. Начало эксплуатации запланировано на 2019 год.
Ориентировочная стоимость международной стройки составляет 18,8 миллиарда рублей. Из них большая часть – 13,6 миллиардов - расходы на строительство российской части моста, 5,2 – китайской.
Мост строится не за государственные деньги. Это частное партнёрство с привлечением китайских банков.
Расчёт пропускной способности моста до 2040 года – 6,5 миллиона тонн груза и 3 миллиона человек. Проезд по мосту будет платный.