34. Нос-сучок да лесной пятачок
Камень был теплым, его «пульс», как показалось Антону, слегка участился. Облокотившись о менгир, Антон обвел поляну взглядом. Темный лес по периметру, спицы десяти дорог упираются в обод опушки. А вот и проводник – крадется, словно собирается напасть со спины. Антон выждал, придавая позе самый что ни на есть непринужденный вид, и в самый неожиданный момент резко развернулся, широко расставив руки.
- Попался! – крикнул Антон.
Койот высоко – на метр-полтора – подпрыгнул и тут же обиженно заверещал. Его пегая шерсть топорщилась дыбом на загривке, желтые глаза хищника округлились в испуге. Приземлившись, как кошка, на все четыре лапы, Чебурек поджал хвост и попятился.
- Ты что это? Ты зачем это? Зачем хулиганишь? – мямлил ошарашенный проводник.
- А зачем крался? – парировал Антон.
- Порода у нас такая, - вздохнул Чебурек. – К дичи подкрадываемся чтобы потом раз!..
- Что «раз»? – спросил Антон с подозрением и, грозно нахмурившись, сделал шаг вперед. Чебурек снова попятился.
- Ну, что хищники с дичью делают? – совсем уж смутился проводник. – Чтобы раз и… это… сожрать.
- Не по твоим клыкам дичь, - улыбнулся Антон, искренне потешаясь над смущением Чебурека. Хищный зверь не излучал опасности.
Этот мир нравился путешественнику. Не было здесь совсем уж непроглядной темноты и сжатых пространств Мира дверей; не было и размытости, расхлябанности Мира зеркал. В Мире троп все было четко, последовательно, как по учебнику. Или, скорее, как по сборнику волшебных историй. Да и сам Чебурек был живым, настоящим. Странное существо Поздолег и загадочная тень Мурмышка, хоть и жили, по их словам, на изломе между реальностью и сказкой, слишком уж они «заваливались» на сказочный бок. А Чебурек был своим, чем-то даже напоминал Ерофея.
Койот оббежал несколько раз вокруг камня, наконец успокоился и снова сел на хвост.
- Слушаю тебя, - протявкал койот и изобразил на острой плешивой морде неподдельную заинтересованность.
- О чем тебе рассказать? - Антон так и стоял - облокотившись о теплый камень с цифрой три.
- А вот об этом и расскажи, - койот повел носом в сторону каменного табло. – Как оказался, зачем прошел третьей тропой?
- У тебя хотел спросить, - пожал плечами Антон. – Гулял по вечерним дворикам, задираю голову – а там Венера, опускаю глаза – а тут тропа и камень. И ты. В других мирах за мной гнались, я подвергался опасности, спасался то за дверью, то в зеркале. Меня чуть не поглощала какая-то До…
- Молчи! – шикнул койот. – В Темном лесу и своих леших хватает. Нечего нам, хищникам, конкуренцию создавать. Призывать нечистую. Говоришь, гулял и забрел? Так у нас бывает.
- В любой момент могу тут оказаться? – возмутился Антон. - Без опасности, без ведома, без, так сказать, волшебного пенделя?
- В других мирах ты был юн и слаб, - по-отечески утешил подопечного Чебурек. – Теперь же – силен и глуп. – Антон хотел было возмутиться вновь, но койот сделал успокаивающий, извиняющийся жест лапой. – Первый твой гид научил тебя проникать сквозь двери, научил познавать границы пространства. Второй гид научил проникать сквозь зеркала и, таким образом, понимать границы собственного внутреннего мира.
- А чему будешь учить меня ты? – задорно спросил Антон.
- Не я, - возразил Чебурек. – Темный лес населен страшными существами. Живут у нас, конечно, и добрые, но страшных намного больше. Пора тебе становиться взрослым. А взрослые люди тем и отличаются от детей и подростков, что сами борются с внутренними страхами, сами определяют границы жизненного пространства. А главное: учатся принимать самостоятельные решения. Нет у тебя больше подсказчиков. Ни отец, ни мать, ни друзья, ни проводники – никто не скажет, как поступать ИМЕННО тебе в ситуации, созданной ИМЕННО тобой. Прими груз ответственности. Либо оставайся вечным дитятей.
И архаичное это слово «дитятей» произнес проводник по Миру троп через унизительное «т»: «титятей». Отчего Антону стало грустно и стыдно за себя. Он вздохнул. На камне все еще тенями и неведомым камнерезом была выделена цифра три.
- Подумай, - предложил Чебурек. – Ты можешь вернуться по третьей дороге, и все станет, как прежде. Об охотнице не беспокойся – в этом мире нет ее власти. Для нее тропы – настоящий лабиринт. А можешь двинуться по четвертой тропе и приблизиться к мечте еще на шаг, но подвигнуться при этом новым опасностям…
Антон задумался, проникнувшись пафосом и сложностью выбора.
- Давай я тебе помогу, - сжалился Чебурек. – Ты гулял по дворам и оказался здесь, со мной? Тебе было грустно?
- Еще как! – согласился Антон.
- Почему тебе было грустно?
- Женился недавно…
- Поздравляю! – койот радостно завилял хвостом. – Это просто замечательно! Жена – поддержка и опора в твоих начинаниях!
- Маша хорошая, - Антон поджал губы, не зная, может ли обсуждать свою жену с первой встречной собакой. Пусть даже говорящей.
- Но? – засуетился Чебурек. – Всегда есть какое-то «но». Многим вполне хватает уюта семьи, многим хватает ценности выращенной капусты, забитого в стену гвоздя. И это тоже замечательно. Немногие устремляются к Венере. Даже сюда, в Мир троп, попадают единицы. Большинство замирает на подростковых, юношеских увлечениях, слабостях, привычках. Нет ничего постыдного, чтобы стать семейным человеком. Жена, дети, любимая работа, друзья с вином по пятницам – или чаще, как душе заблагорассудится, поездки за границу раз-два в году. Никаких охотниц, никаких Венер. Простые обывательские мечты среднего человека. Хорошего, доброго, среднего человека.
- Я добрый, но добра не сделал никому, - почему-то вспомнил Антон.
- Что это? – заинтересовался Чебурек.
- Просто песня, - вздохнул Антон. – Группа «Воскресенье» исполняет.
- Я сам из тех, кто спрятался за дверь, - подвыл койот голосом Константина Никольского.
Антон посмотрел на койота с удивлением, но потом вспомнил, что Чебурек – дух этого леса, а все сказанные и несказанные слова – и есть часть каждого духа.
- Мне нужно большего, - покачал Антон головой. – Но чего, не знаю.
- Как не знаешь? – Чебурек рассмеялся тявкающим смехом. – У тебя же есть Венера! Мечта на всю жизнь! Так лети к ней, отбрось сомнения!
- А моя Мария? – все еще сомневался Антон.
- Пусть она станет ветром под твоими крыльями, взлетной полосой, течением, что принесёт тебя к вожделенному берегу, искрой, из которой возгорится пламя. Просто не знал, какие метафоры три предпочитаешь, потому использовал все четыре стихии, - легкомысленно закончил Чебурек.
- А сможет? – засомневался Антон. – Она же просто женщина.
- Ты выбрал ее на всю жизнь? – койот стал серьезным. – Это не женщина под настроение? Не боевая подруга твоих веселий?
- Думаю, на всю жизнь, - ответил Антон тут же, даже не подумав.
- Тогда она поймет размах твоих крыльев, оценит запланированную дальность твоего полета, - успокоил собеседника Чебурек, но тут же «добил»:
- А иначе на кой ляд тебе такая спутница? Оковы для крыльев? Пограничный потолок твоего полета? Шоры, задающие направление? Так высоко, как умеешь летать ты, ни одна женщина не заберется. Так что не спеши менять коней на переправе. Но постарайся открыть ей глаза, помогай разбираться в том, кто ты и как высока твоя цель. Поймет, и вы достигните всего. Испугается, и вы пропали. Вместе пропали. Женщина без мужчины – никуда, заблудится в Темном лесу. Мужчина свалится с высот в самый последний момент, за секунду до победы. Не забывай, тебя ждут еще пещеры в горах, холодные ручьи да жаркие лучи. Земля, вода и огонь. А пока дыши воздухом. Оглянись назад или посмотри вперед. Твое решение, любое из них будет верным.
- А могу я остаться здесь? – спросил Антон в шутку. – Могу я жить вот прямо тут, у камня. Буду дружить с серым койотом, срублю себе избушку – деревьев много, женюсь на какой-нибудь русалке, путникам буду помогать. Будешь в гости заходить. Ведь будешь? На крольчатину и оленину в грибах…
- Буду, - не стал отрицать койот. – И русалки на ветвях да в лесных прудах – в ассортименте, и избушку помогу срубить – буду бревна в телеге таскать, топор-пилу в зубах приносить. И не первый ты путник, что принял такое решение. Вот только…
- Что «только»?
- Со временем вокруг каждого такого путника вырастает как бы… круг отчуждения. Зона, в которую нельзя проникнуть.
- Как в «Сталкере»? – чуть ли не обрадованно воскликнул Антон.
- Как в «Пикнике на обочине», - подтвердил койот, - или как в «Золотом шаре», как в «Машине желаний» - у романа было много вариаций. Важно не это. Вся романтика такого отшельничества проходит в первые месяцы. А потом ты становишься хозяином своей части Темного леса.
- Это хорошо? – радостно спросил Антон.
- Лешим ты становишься, - вразумил Чебурек запальчивого собеседника. – Настоящим лесным духом со всеми атрибутами: горькой настойкой-«ерофеичем» в погребе, пнем вместо избушки, носом-сучком. И подойти к твоему пню никто не сможет, кроме твоей русалки. Она, кстати, через полгода тоже красавицей быть перестанет. Хочешь такого счастья?
- Нет! – испуганно произнес Антон.
- Тогда выбирай дорогу и топай! – наказал проводник.
Антон постоял в раздумьях у той тропы, по которой пришел, а потом изменил решение и «затопал» по другой тропе, еще не хоженой. На камне в какой-то неуловимый момент тройка сменилась на четверку.