А на утро их встречала шумная, оживлённая, ещё совсем по-летнему пёстрая Москва. Юрий Степанович, отец Егора, в качестве подарка забронировал для них номер в гостинице на двое суток, узнав о том, что Вахтанг бывал в Москве только проездом и то всего пару раз. Гостиница и номер были самыми обыкновенными, но Жене всё казалось сказкой! И сам отель, и город, и несметное количество народа и машин на его улицах. Она же за свои четырнадцать лет нигде, кроме их посёлка, по большому счёту, не была… Да, что там говорить о Москве, когда сама поездка на поезде случилась у неё впервые! Отдельное купе (тоже подарок семьи Егора), мелькающие за окном пейзажи… Ну, и что с того, что по большей части времени там была ночь? А звёзды, а фонари, а вокзалы оставляемых городов и полустанков?
Москва… Многое из того, где они ходили с отцом, было знакомо из книг, помнилось по трансляциям телевещания, но видеть воочию это совершенно другое! Красная Площадь, мавзолей, Александровский сад… метро… Звуки, запахи… Женька ощущала себя чуть ли не инопланетянкой, пришелицей с другой планеты. И хотя вокруг звучала знакомая речь, для неё сами слова вдруг перестали быть чем-то обыденным, узнаваемо-привычным. Они словно требовали к себе более пристального внимания, осознания и чуть ли не перевода. За эти два дня она как-то незаметно для себя окончательно сдружилась с отцом, который оказался классным спутником и занимательным собеседником, терпеливым и очень внимательным как к ней самой, так и к её просьбам и желаниям. Они бродили вдвоём, взявшись за руки, словно знали друг друга очень давно, были разлучены и вот, наконец-то, встретились. Делились впечатлениями без скидок на разницу в возрасте, не подбирая слова и не стесняясь в выражениях, что само по себе кому-то могло бы показаться странным… Если бы Женя сейчас взглянула на себя со стороны то, наверное, изумилась бы своей раскрепощённости, но вот в чём штука: у неё на это просто не оставалось времени!
И, наконец, перелёт в Грузию. Аэропорт, какая-то волокита у регистрационного окошка… Встревоженный взгляд Вахтанга (кстати, он разрешил ей обращаться к нему просто по имени! В ответ она согласилась откликаться на Этери). Но вот всё улажено, объявлен их вылет. Женя совершенно спокойно и бесстрашно взбежала по трапу в салон и заняла своё место у окошка. Окружающая действительность представала воплощением чего-то нереального, волшебного. А вокруг уже звучала чужая, гортанная, напоминающая клёкот орла, речь. Пилот обратился по внутренней связи к пассажирам сначала на привычном русском, а затем на совсем незнакомом ей грузинском языках. И вот тут, впервые, что-то похожее на тревогу ворохнулось где-то там, глубоко в душе: зачем? Зачем я согласилась? Зачем мне всё это? Зачем всё такая правда? Я же никогда не смогу их понять… Но, взглянув на улыбающегося и очень довольного отца, неожиданно для себя успокоилась: мне есть кому помочь! Я буду не одна, а русский язык там, куда я лечу, знают и понимают почти все!
Ещё в первый день в Москве во время прогулки они наткнулись на огромный книжный магазин.
- Зайдём? – обратилась она тогда к отцу.
- Зачем?
- Хочу кое-что посмотреть, русско-грузинский словарь, к примеру.
Вместе с компактным по формату разговорником Женя приобрела несколько книг на французском языке, среди которых, судя по красочным обложкам, явно заметны были сборники сказок.
- Сказки?! – не стал скрывать удивления её спутник.
- Да, сказки! И - что? – вспыхнула спичкой она – Не хочу тебя обидеть, но именно они помогут мне не забыть без практики то, что знаю с детства… Понимаешь, слова одни и те же, но восприятие совершенно иное! Так и мама говорила… И потом, как мне почему-то кажется, в школу в этом году мне посещать не придётся, так ведь?
- Скорее всего - да… - задумчиво ответил Вахтанг, в который раз поразившись серьёзному отношению к жизни дочери – В нашей деревне есть школа, и даже очень и очень не плохая, но преподавание в ней ведётся на грузинском, вот почему… Хотя, одна из женщин в родне и работает там учительницей английского, правда... Но, что с того? Отдохнёшь и поступишь куда-то на следующий год!
- Это понятно… Однако не слишком ли я опрометчиво поступаю, согласившись на такую авантюру?
- Этери… Не жалей, пожалуйста, о принятом решении! Не есть хорошо оглядываться назад…
- Нет, вот с чего ты взял, что я о нём жалею? Вовсе нет! Просто останавливаться на девяти классах в образовании ущербно, как говорит наш учитель математики.
- И он, безусловно, прав! Конечно, прав! Хотя, если честно, для женщины всё-таки куда более важным является удачное замужество…
- Ну, да… наверное… - передёрнула плечами Женька – Взять хотя бы мою маму: и умница, и красавица. А что в итоге?
- Э… Ты не суди мать-то, мала ещё…
- А я и не сужу! Я рассуждаю…
«Вот ведь что вспомнилась! – усмехнулась Женя, сидя в кресле взлетевшего авиалайнера – Однако хотя и трудно с ним не согласиться, всё-таки он меня не убедил! Убеждена - получить хорошее образование не менее важно и для счастливого замужества тоже!»
Внезапно что-то отвлекло её от собственных размышлений: чуть впереди по салону звучала французская речь! По всему, несчастная стюардесса пыталась тщетно понять, что от неё добивается пожилой (по тембру голоса) француз. Не выдержав, она встала со своего места и подошла к ним:
- Вы позволите мне помочь вам? – тихонько тронула она за плечо бортпроводницу.
Та обернулась и удивлённо взглянула на девочку-подростка:
- А ты, что, способна это сделать?
- Я попробую! – и, не обращая внимания на её удивление, обратилась к сидящему перед ней раздражённому мужчине. Он был удивлён не менее, если не более той:
- Ты француженка? Из колоний?
- Нет, я русская, хотя отец у меня грузин, но это совершенно не важно! В чём проблема? Чего вы только что добивались от нашей милой мадемуазель?
Изумлённая бортпроводница молча переводила взгляд с одного на другую, тщетно пытаясь хоть что-то понять в их бойком диалоге, но её неуверенного английского для этого было слишком мало… Но вдруг прозвучало то, что она готова была услышать всего менее:
- Заткнись, старый дурак!
Остолбенев от неожиданности и не зная как реагировать, едва смогла выдавить из себя вопрос:
- Что ты сказала?
- Это было сказано не вам, а ему, и очень хорошо то, что вы не сможете перевести смысл моих слов! – ткнула Женька пальцем в сторону француза – Так вот, он от вас добивался, чтобы вы ему назвали адрес самого лучшего борделя в Тбилиси, если таковой имеется, конечно. В противном случае, предлагал нам с вами стать его грелкой в постели… Я отказалась, а вы как знаете… - и гордо развернувшись, пошла по проходу к своему креслу, сопровождаемая изумлёнными взглядами слышавших разговор пассажиров.