Андрон

[Миша и Бес. Интермедия.]

   Миша познакомился с Бесом в N`ске, во время учёбы в тамошнем политехническом институте. Бог весть, как эти два персонажа очутились в этой, грубо говоря, дыре. Наверное, прочли в каком-нибудь буклете про «старейший/крупнейший на юге ..., научный центр и бла-бла-бла... Что, формально говоря, соответствовало истине.
И - ринулись поступать. 

  Миша ринулся из Кишинёва. Ну а Бес, понятное дело, ринулся из Одессы. Город, правда, показался им с первого взгляда безнадёжно и  провинциально скучным. Зато антисемитизма в N'ске, в силу известных исторических обстоятельств  - не было, и поступили они в ВУЗ без проблем. Но познакомились они друг с другом не сразу, а где-то через полгода — в Театре. Может вы думаете, что они там "спектакель" смотрели?
    Н-е-е-е-т, конечно же, вы так не думаете. Дело в том, что после первой же сессии стипендию друзьям, точнее тогда ещё не друзьям, платить перестали по причине троек и задолженностей. Домой за продуктами, как это делали их однокурсники из ближних окрестностей, ездить было далековато. А денег, присылаемых свои чадам любящими, но небогатыми родителями, было маловато....
   И тогда «ещё не друзья» отправились на поиски дополнительных доходов.

  Как люди интеллигентные, профессиями дворников/уборщиков и пр. они не владели. А вот массовка в местном театре — самое то! Тем более, что там они обнаружили, пока каждый по отдельности, Левита. Левит, будучи направлен в этот провинциальный Театр по распределению после К-ского театрального Училища, дослуживал там последние месяцы.

   Хотя теперь уже почти друзья поступили на службу (ведь в театре «служат», а не «работают», верно?) грубо говоря, по Левит-блату, но отлично вписались в труппу, поскольку были не без артистических способностей и обладали каждый по-своему примечательной фактурой.
   Мишу никто не называл ни Мишкой, ни Михаилом, ни тем более Мишелем. Потому что похож он был на  не то чтоб медведя, но на медвежьего крупного подростка. Высокий, полный, круглолицый, с тёмно-русыми густыми волосами и открытой обаятельной улыбкой, он достаточно хорошо играл на гитаре, пел чуть хрипловатым, но сильным голосом практически без фальшивых нот  и вообще  - любил хорошо закусить, и выпить, и полюбить прекрасную селянку, и при случае мог быть душой любой компании. С чувством юмора у Миши тоже было всё в порядке — а где вы видали еврея без чувства юмора? Я видел только одного, но это был какой-то выродок не только еврейского, но и в общем — человеческого рода. Чарли Чаплин или, скажем, «Лимонадный Джо» — а ему, видите ли, не смешно.
«Что вы ржёте?!» - возмущался он в кинотеатре, -
«Не мог он царскую водку вместо вискаря выпить — сразу б помер! Так не бывает! Ну что за фигня... А вы — идиоты!!!».
Впрочем, вполне возможно, что своеобразное чувство юмора у этого выродка  было. Не зря он был здорово похож на известного французского комика Пьера Ришара. Его возмущения только подливали масла в огонь, и идиоты ржали ещё громче.
Беса никто не называл ни Ильёй, ни Илюшей, ни тем более Илюхой. Потому что похож он был на беса: и маленькой кривоного-крепкой фигурой, и рыже-кудрявым семитским профилем, и ехидной серьёзностью. Преподаватели обращались к нему по фамилии — Сатановский.
Бес был разгильдяйски-невезучим. То есть не то чтоб ему по жизни на голову кирпичи падали, а так, по собственной лени и безалаберности. Например, после поступления в N`ский институт Миша отправился вместе со всеми абитуриентами-студентами в колхоз на уборку помидоров. Кормили в колхозной столовой хорошо, работой не напрягали, и полный простор для гедонистических (что уж тут скрывать) устремлений Миши: девушки, вино, а так же благодарные слушатели его песен под гитару и уморительных баек. В результате с началом занятий Миша жил  в новеньком общежитии с новыми друзьями и сокурсниками по факультету.
Бес не счёл нужным последний месяц своей беззаботной жизни тратить на какие-то помидоры, которых и без его Бесовского участия на Привозе было предостаточно. На что именно потратил Бес этот драгоценный месяц, точно неизвестно. Скорей всего, читал толстые книжки, валяясь в гамаке на веранде, а по утрам плавал в море, намахавшись вдоволь своей шпагой .  Никаких эвфемизмов. Бес в школьной юности довольно серьёзно занимался фехтованием и даже притащил потом эту железяку с собой в N`ск. Всё-таки эта была, помнится, не шпага, а  рапира  — трехгранная и с металлическим шариком на острие.
Но привёз он эту рапиру в город N`ск  через неделю после начала занятий в институте и, что гораздо хуже, через две недели после распределения комнат в общежитии. Места в общежитии родного для Беса факультета не оказалось. Как и денег на аренду квартиры.
Так Бес за свои шалости оказался там, где  ему и следовало оказаться — в Аду. Ад находился в общежитии Горно-Геологического фФакультета. Горный факультет был старейшим факультетом старейшего ВУЗ`а, и Общежитие Горного Факультета тоже было очень старое. Общежитием Горного Факультета называлось четырёхэтажное краснокирпичное здание нерушимой царской постройки. В огромных , метров по 60-80, комнатах с высокими потолками стояли разбросанные по углам железные койки, иногда двухэтажные, без постелей и часто даже без матрацев. На некоторых из них ютились первокурсники, бог их знает с каких факультетов, в разговор они ни с Богом, ни с кем иным, первокурсники,  не вступали. По вечерам пейзаж оживляли редкие тусклые лампочки в комнатах и полное их отсутствие в огромных гулких коридорах горного общежития.
Иногда коридоры и комнаты наполнялись грохотом,  шумом и криками: это по общаге проносилась лихая горняцкая банда анархистов. Анархисты пили вино, искали девок, которые обычно на время набега прятались и  баррикадировались в своих комнатах. Впрочем, и без набегов - лично Бес ни одной особи женского пола, кроме комендантши — немолодой, дебелой, в меру выпивающей бабы, в Горном Общежитии не видел.
Так же анархисты искали первокурсников и, найдя,  занимали у них деньги тем или иным способом. О возврате денег речь, понятно, не шла. Этим же общежитием пользовалась как притоном и местная шпана. Те не трогали первокурсников, девок (в случае, если были девки) — не искали, а приводили своих, и чаще просто пили. Еще чаще пахло горящей травой или, что гораздо больше раздражало Беса, — воняло ацетоном, уксусом и какой-то растительно-подгоревшей дрянью. К первокурсникам шпана обращалась за всякими подсобными предметами, наподобие ваты, воды, кружки и пр. Бес довольно быстро приспособился к жизни в Аду, отдал рапиру на хранение более богатым соплеменникам, которые в складчину арендовали небольшой домик, и приучился таскать весь свой нехитрый скарб, т. е.  документы, деньги и программируемый электронный калькулятор, в карманах брюк, потому как анархисты могли прибегнуть к займу и в отсутствие кредитора.  Воровством этот акт грубые горняки не считали.
Жить в Аду оказалось возможно, но вот заниматься было затруднительно, тем более что во избежание нежелательных займов Бес проводил свободное от занятий время в институтском театре Сатиры. Был и такой театр в N`ском политехническом институте, кроме оперного. Что, про оперный театр я ещё не говорил? Ректором института в те давние времена был профессор «из прежних», старый меломан с недурным голосом, и под его покровительством при институте процветал оперный театр. А в свободное от всяких сопранов время в зале репетировал, устраивал спектакли, КВН`ы и капустники театр Сатиры, которым руководил некий доцент с кафедры электроники. Так что первую сессию Бес сдал в срок, но с тройками и одной пересдачей. Стипендии за такую успеваемость не полагалось, как следствие перед Бесом встал призрак если не голода, то недоедания. Призрак Бесу совсем не понравился и в поисках источника доходов Бес отправился в театр, который  не без помощи Левита нашел, то есть источник, а не театр.
         Миша попал в Театр из Рая. А иначе и не назовёшь его веселую жизнь в общежитии с обретёнными благодаря помидорам друзьями и, само-собой, подругами. Население «семёрки» (номер общежития тоже Мише нравился) было пёстрым, но приятным. Поскольку на факультете были кафедры всяких математиков и каких-то систем, в общаге было полно ботаников и просто фриков обоих полов из окрестных городов и деревень. Некий противовес им составляли брутальные дембеля, частенько уже поработавшие после армии на стройке или шахте и решившие учиться, - именно они населяли кафедры электрических машин и пром-электроники. Противовес не в смысле конфликта, а так, чтоб общага не была превращалась в совсем уже дурдомом. Дембеля опекали ботаников и окружали их заботой: среди этих ботаников попадались такие экземпляры, которые могли в коридоре на коленке сделать дембелю курсовую по математике за полчаса и сэкономить месяц жизни.
Миша стал широко известен в этом обществе, настолько широко, что пару раз  в неделю он со своей гитарой присутствовал на той или иной пирушке, организованной частенько и без всякого повода. Пил Миша умеренно, но ел, пел и веселился от души. Печень при этом не страдала, а вот успеваемость — увы. И после первой сессии Миша остался без стипендии. Призрак голода к Мише даже не приближался, поскольку тут у селян был крепкий заслон из привозимой еженедельно из дома снеди. Кроме того, некоторые ботанИчки в общежитии прекрасно готовили, и Миша охотно отдавал дань восхищения их кулинарным талантам, даже свиным отбивным и, о чудо, украинскому салу. Но карманные деньги были всё-же нужны: и на дружеские пирушки, и на тех же ботаничек. Не то чтоб Миша был мот и засыпал ботаничек цветами или водил их  по ресторанам. Однако ж сочтите сами: примерно дюжина ботаничек, поскольку Миша не хотел прослыть назойливым и не пасся в одном месте больше 2-х обедов, каждую из них нужно поздравить по меньшей мере с 3-мя святыми праздниками. Новый год там, 8-е марта, день рожденья. 36 подарков или хотя бы букетов  — нужны по-любому.
Миша вздохнул и отправился на поиски источника. Побочным эффектом этих поисков оказался Бес. Миша увидел его перед спектаклем за кулисами, где новичков одели в галифе, шинели с будённовками, и дали каждому по винтовке. Бес в этом прикиде выглядел просто сногсшибательно.
«Илья Сатановский» - ответил на Мишин немой вопрос Левит, - «Вы что, правда не знакомы? Он в параллельной с тобой группе учится»
«Не-а...» - протянул Миша, - «Не видал. Я б запомнил — такую фигуру не забудешь. Чистый Бес!». На том и порешили.
После более близкого знакомства Миша Беса зауважал. К подшучиваниям над его внешностью и фамилией Бес относился  с какой-то взрослой снисходительностью, стоически -равнодушно переносил жизнь в Аду и не жаловался ни на горняков, ни на шпану. На сцене Бес, в отличие от Миши, никогда не «кололся», если вдруг, например, премьер театра, пятидесятилетний седой красавец и заслуженный артист, между репликами отворачивался от зала и корчил «красноармейцам» уморительные гримасы. Даже когда во время летних гастролей в сцене застолья два маститых актёра поставили на стол настоящую бутылку водки и затягивали диалог нелепыми репликами, пока её не допили — и тогда Бес сохранял каменный вид. Хотя вся труппа еле стояла на ногах от смеха, а режиссёр нервно шипел и брызгал слюной из-за кулис, усугубляя веселье.
Знакомство с Бесом до добра не доводит. Миша повадился  в театр Сатиры, заодно познакомившись там со студенткой - солисткой оперного театра, высокой крупной брюнеткой с дивными голосом и грудью. Бес, которого Миша с согласия соседей по комнате частенько оставлял на ночлег («Бес у нас живёт половой жизнью!» - острили соседи, хотя Бес в основном спал на столе — на полу сильно сквозило), нередко присутствовал на Мишиных пирушках. Таким образом времени на занятия у них оставалось ещё меньше. На второй курс друзья кое-как перешли, но зимняя сессия второго курса закончилась для них академическим отпуском. Впрочем, об этом периоде их жизни  я расскажу как-нибудь в другой раз... может быть.

Комментарии:
Реальный план. Понятное дело, что все персонажи эпизода вымышлены, совпадения имён, событий и обстоятельств — случайны. Нет никакого Миши Харковера, который теперь зарабатывает на жизнь, свою и семьи, программированием где-то в Нью-Джерси. А Бес — того вообще никогда не было. Этот мифический персонаж остался в Израиле и, по-слухам, примкнул к какой-то ортодоксальной иудаистской секте или организации, не знаю точно.  Если это правда, забавно б было посмотреть, как он делает пейсы из своих огненно-рыжих кучеряшек.
Гомеров план. Станет ли Бес из Одессы Уллиссом, автору пока неведомо. Там еще и со Стивеном Дедалом, то бишь Андроном-Телемаком, не всё ясно. Слепой сказал — посмотрим.




Андронов диплом.

Как справедливо утверждали классики, все хорошее имеет конец. и тем хорошо. Так закончился и период обучения Андрона в ВУЗе. Кончились семестры, сессии и академические отпуска (2). Не сдавать экзамены Андрон не любил, к отпускам - привык.
И началось время совсем уже хорошее - Отпуск для написания Дипломного Проекта. Оставался, правда ещё Экзамен По Научному Коммунизьму, который эти суки почему-то назначили не в сессию, а после каникул. Каникулы Андрон провёл в Прибалтике, но в этот раз уже не с Полундрой , Князевой и пр. , а , как порядочный - с однокурсниками, по халявной путёвке от профкома. Веселье в плацкартном вагоне на обратном пути достигло уровня знатных ненецких оленеводов, и на следующий день Андрон на экзамен не пошёл. Впоследствии Андрон узнал, что все знатные оленеводы на экзамен пошли, поскольку все выучили текст гимна СССР (что при сдаче в срок этого будет достаточно для оценки "отлично" - было объявлено официально). Андрону не лень бы его было выучить, но если сделать это заранее - забудешь, не пушкин писал, - а после такой пьянки с оленеводами - ...
Андрон зашёл на кафедру, записался на защиту диплома на самый последний срок - это оказалось 22 июня - и пустился во все тяжкие.
Не загулял, понятное дело, а вполне умеренно сочетал прогулки и загулы с продолжительными периодами лени на диване под пинкфлойд какой-нибудь с книжкой и ну и ... понятно с чем. Полундра тоже никуда не делась.
Весна и начало июня прошли вообще празднично, и тут наконец-то загорелого Андрона застал дома телефонный звонок секретарши из Деканата.
"Слышь, Андрон, а ты экзамен по научному коммунизму собираешься сдавать?" - поинтересовалась секретарша.
"Конечно, золотце! Когда?" - бодро ответил Андрон.
На следующее утро Андрон пролистал учебник, который оказался на удивление тонким, натянул длинные штаны вмето шорт и отправился в институт.
Молодой задроченый препод уныло задавал вопросы студенту-кавказцу. Кавказец плохо понимал по русски, тем паче по коммунистически-философски, и что-то мрачно плёт в ответ. Препод кавказцу поставил тройку и позвал на эшафот Андрона.
"Вы что, ни разу не сдавали?" - несколько удивлённо поинтересовался задрот.
"Нее-а!" - широко и белозубо улыбнулся Андрон.
Препод заглянул в экзаменационный билет, просмотел ответы, которые набросал на листочке Андрон, задал пару вопросов и равнодушно поставил в бегунок "удовл...", - его ждал следующий автомеханик-кавазец, будущий завгар в солнечной республике.
Андрон в душе слегка посочувствовал задроту , а потом подумал своё привычное и неторопливо пошёл в деканат, по дороге приветливо здороваясь с мечущимися между корпусами институтского городка оленеводами. Сдав бегунок секретарше, Андрон почерпнул из последующей беседы тьму полезной информации. Например, что диплом должен содержать следующие разделы:
1)Введение.
2)Собственно техническое описание проекта.
3)Раздел по Гражданской Обороне.
4)Раздел по технологии производства.
Каждый раздел, кроме Введения (слово-то какое нашли про хрень , что "согласно решениям (или для воплощения в жизнь) решений [тут главное дело номер партсъезда не перепутать]!)), нужно согласовать и утвердить у специального препода. А так-же выбрать специалиста-рецензента, получить у него рецензию и только тогда, перед комиссией  - защита, - но это уже формальность.
Аааа, блин - ещё отчёт о прохождении преддипломной практики предоставить. Впрочем, отчёт и техописание не беспокоили Андрона. Не зря же он уже два года числился лаборантом в сопутствующем институту КБ, и даже иногда появлялся там, и иногда ему даже что-то платили. Правда, последние полгода бывать ему там не приходилось, - никуда не денутся, будет и проект и руководитель.
Выйди из деканата, Андрон закурил и поймал проносившегося мимо оленевода. Потный оленевод, суча копытцами и нервно озираясь, рассказал, что:
"Последние два раздела элементарно дерутся из прошлогодних дипломов. Но преподы - жуткие гандоны, с каждой консультации отправляют дорабатывать, и он, оленевод, у каждого побывал уже раз по 10! А у Андрона - положение безнадёжное, не успеть никак..."
Вольноотпущенный оленевод помчался дальше и скрылся за углом химфака.
Андрон не стал напрягать с таким пустяком, как старый диплом, немолодую но симпатичную секретаршу, - а направился в подвал к Дяде Вове.
"Тем паче, что и рецензент нужен. Надежней дяди Вовы - нет." - размышлял Андрон.
Надёжней - это не потому, что он опасался неблагоприятной рецензии: таких не было. Андрон, подработывавший в НИИ, прекрасно знал, что это сезонный заработок для молодых инженеров - за каждую рецензию платят 25 р. при инженерской зарплате 150. Десяток рецензий не помешает. Более того, Андрон был на все 100% уверен, что ему напишут даже не делая вид, что читают. Но момент, когда эта рецензия должна быть написана, т.е. когда будет готов диплом - непонятно. это может случиться в любой момент, в выходной, ночью, а рецензент всё-таки не проститутка и в любое время за четвертак - не отдастся...
Дядя Вова был старым знакомым Андронова отца, родители с ним дружили семьями, и жил он в соседнем доме. Так что по родственному Андрон мог на него расчитывать в любое время. Вообще Владимир Васильевич был завлаб при кафедре и кандидат наук, отлично чинил телевизоры, но на кафедре  выполнял функции более завхоза, чем завлаба. Кандидатскую он защитил, когда работал в отделе снабжения чем-то там в облисполкоме.
Потом он на чём-то погорел  и теперь работал на кафедре, ездил на москвиче вместо волги, но оптимизма у него не убавилось.
Андрон отказался от преложенного коньячка ("Да кофе я какой тебе сварю!" - дядя Вова все умеет делать лучше всех), потому как провести здесь ближайшие полдня ему не улыбалось, - а выбрал из стопки в углу подходящий диплом.
Потом Андрон договорился с дядей Вовой о том, что в ближайшие 5 дней он , В.В., никуда не уедет, типа на море, и ночевать будет дома.
 В том, что дядя Вова будет в форме — Андрон не сомневался. В.В. был из тех, кто всегда выпил, но никогда не пьян,
И уже достаточно бодро Андрон зашагал в сторону КБ, а потом домой, потому как "фигня-фигнёй, но переписать-переплести - придётся самому. у бедных - прислуги нет!"
Создание Дипломного Проекта обошлость Андрону в несколько бессонных ночей с сигаретами и кофе.
Прежде чем отдавать в переплёт, в одно прекрасное утро красноглазый Андрон отправился навестить гандонов-преподов.
Тут Андрону , пожалуй ,  повезло: он застал обоих гандонов, одного за другим, в процессе отвальной перед отпуском. Гандоны очееень удивлялись, особенно тот, которого Андрон застал вторым. ("Да как же так, неужели ж Вы ни на одной консультации у меня не были?"). Но не такие уж они были гандоны, а вполне себе нормальные преподы, и всё подписали не читая. Дальше нужно расправиться с техразделом, Андрону понадобилась
ещё ночь. В день защиты диплома в 6 утра Андрон позвонил
 в дверь дяди Вовы.  В.В. не заставил себя ждать и предстал перед Андроном в кальсонах и волосатом пузе.
«Заходи, только тише.»
У себя в комнате, забитой телевизорами, магнитофонами и шкафами с радиодеталями, В.В. примостился за углом стола. Быстренько пролистал техраздел, уточнил пару деталей у Андрона, быстро исписал полторы страницы:
«Хорош?»
«Да, вполне достаточно, спасибо, дядь Вов! Я — в переплет!»
«Удачи!»
Переплётная мастерская общества слепых, поскольку дармовая институтская в это время недоступна, - и Труд Готов.
В 8 утра Андрон в приличных брюках сидел вместе с оленеводами, слушал чужие выступления и дожидался своей очереди. А, если интересно про объем и сложность Трудового техраздела — они были минимальны. У оленеводов дипломные проекты были гораздо круче.
Успешно защитив своё добро, Андрон сунулся было к подвал к В.В., но там было уже заперто...
Труд пришлость переть домой по жаре.
«В урну сразу — неловко будет...»
Усталый Андрон добрел наконец, до своей квартиры, мечтая о душе и сне, и съесть бы чего.
Мама оказалась дома, и она накрывала легкий обед с красной рыбкой и шампанским.
На вопрос в глазах Андрона мама , несколько извиняясь, сказала:
«Ну отметить-то надо... Иди в душ, Полундре я уже звонила. Посидим.».
Пока компания закусывала, за окном послеполуденное яркое солнце закрыли грозовые тучи. В комнате потеменело, включили нижний свет — от этого комнате стало ещё уютней. На улице поднялся ветер, в оконные стекла ударили первые тяжелые капли. Андрон закрыл окна и включил проигрыватель. Вивальди. В комнате стало ещё уютней.
Редкие капли сменились ливнем. В комнате стало уютней некуда, Андрон сменил диск на Дорс  и хотел предложить перейти к чаю, - как вдруг... по углам комнаты потекли струйки воды, преращаясь в потоки и смывая обои, потом замигал  и потух свет! Джим печально заткнулся....  И, в довершение всего, из розеток струями, как из маленьких кранов, брызнула и полилась вода.
Компания слегка удивилась такому обороту событий, но в дверь уже ломились за помощью соседи.
«Эти …. из  …. управления … - крышу сегодня содрали, а перекрывать по новой решили завтра! У нас на 5-м — уже ковры плавают! Пошли убирать, а то всё у вас будет!»
Так что вместо чая Андрон с Полундрой (маму оставили дома) отправился с тазиками и тряпками сражаться со стихией...
Такой вот Диплом Научно-Коммунистический был у Андрона. Кстати, сам проект Андрон отнес в КБ — не пропадать же добру. Пусть сами выкидывают.

Андрон на каникулах.

   Часть 1. Сборы

Каникулы Андрона заканчивались. Провёл их Андрон, в общем-то, неплохо. После сессии Андрон избежал поездки в колхоз с помощью медсправки. Справку раздобыла знакомая медсестра из студенческой поликлиники. Вместо поездки в колхоз  - Андрон съездил с Жуком в Сочи. Потом, уже в свои законные каникулы, почти месяц Андрон  провел на институтской турбазе в Кишкете. И вот теперь уже вторую неделю он слонялся по городу в ожидании начала занятий. Ни Жука, ни Полундры, ни даже Кобыляцкого в этом городе не было.

Возвращаясь, в час небывало жаркого заката, с одной из своих прогулок, Андрон увидел сидящих во дворе, под сенью огромной ивы, дворовых пацанов. Они что-то бурно обсуждали, слышался визгливый девчачий голос. Увидев Андрона, компания замолчала.
На одном краю скамейки сидела Элла — смазливая, вызывающе одетая девушка лет 16-ти. Старший брат Эллы  - сосед и одноклассник Андрона, поступил в военное училище и уехал, а мать, вдова полковника, с Эллочкой не справлялась. Вид у Эллочки был надутый, но слёз не было. На другом конце скамейки сидели пацаны и мрачно курили. Посредине сидела румяная круглощёкая девчонка , возмущённо крутила головой и бросала взгляды то на Эллочку, нежно-жалостные , то , грозные , на пацанов. Прикрывал пацанов от этих угроз широкоплечий круглоголовый Казак — их негласный предводитель.

Сидящий за ним высокий худощавый Сурок плевал и смотрел на асфальт перед собой.
«Если б не Казак, я б тебе , сучка, показал! Я тоже Вовчику — друг! Трахать тебя не кому , вот ты и бесишься!» - было написано на его ехидно-безусой , с длинным острым носиком и ярко-красными пухлыми губками,  физиономии. На девчонку Сурок внимания не обращал. Замыкавший троицу Славик-Молодой , наоборот, кидал презрительно — грозные взгляды то на кругло-соблазнительные коленки девчонки, обтянутые порванными  джинсами, то на её короткие выгоревшие волосы.

Андрон поздоровался и, против обыкновения, остановился покурить и поинтересовался предметом дискуссии.

«Да вот, Андрон», - уже спокойным, но ещё подрагивающим голосом ответила Эллочка, - «я им говорю - лето проходит! Давайте хоть на море съездим! А они... То «денег нет», то «времени нет»... А на выпивку-траву — деньги есть?  Времени нет... А бухать-курить — есть время?!»
Пацаны молчали.
«Нет бы как люди...», - Эллочка продолжала клевать мозг пацанам, - «Вот ты был в этом году на море, Андрон?» - Эллочка решила заручиться поддержкой Андрона, что б окончательно добить оппонентов.
«Был», - честно ответил Андрон, - «но давно, в июне ещё...»
«В июне!», - фыркнула Эллочка, - «А вот сейчас — слабо съездить? Представь — бархатный сезон, море тёплое, фрукты-виноград... Поехали со мной, а? Я из мамы денег выжму сколько-нибудь.»
«Ну, с тобой одной я б не поехал, а если с компанией — почему нет...»  - подумал Андрон, а вслух спросил:
«А кто ещё едет?»
Воцарилось молчание...

«...Да...», - подняв вдруг голову, мечтательно протянул Сурок, - «... Вот мы с Вовчиком в прошлом году, когда в Грузию на мотоцикле ездили, - в одном местечке в Абхазии зависли...»

Вовчик, красавчик-мотокроссмен, был приятелем Сурка и бойфрендом Эллочки. Весной его призвали в армию, и сначала даже зачислили в спортроту,  которая находилась тут же, в Городе. Но Вовчик, по своему обыкновению, чего-то напроказил, и его куда-то перевели. Он не появлялся во дворе уже месяц, а Эллочка носила на лице траур генеральской вдовы.

Об этом Грузинском Анабасисе Вовчика и Сурка Андрон был наслышан. Причиной трёхмесячного весенне-летнего путешествия друзей послужило заявление в полицию некой девицы. Девица охотно пила и танцевала с ними в баре, также легко и охотно согласилась поехать за город, в спортлагерь, и охотно,  с удовольствием делала всё остальное. Однако ж, вернувшись наутро домой, на вопрос строгих родителей:
«Где ты была, мерзавка?», - растерялась и промямлила, что её всю ночь насиловали.
Вовчик, прихватив Сурка, рванул на мотоцикле в Зугдиди, к дяде Дато...

«...Отличные ребята, грузины, дальняя родня Вовчика... Мы месяц бесплатно там прожили. Нас там помнят!», - продолжал предаваться воспоминаниям Сурок...
«Ещё бы не помнили.», - прервал его Андрон, - «Коровьев с Бегемотом... Наделали там небось шороха! Вам бы ещё Бома-Азазелло — тогда вообще бы был комплект.»
«Сам ты Бегемот!», - обиделся Сурок, - «Я к чему? Уж мне только попасть туда, а там со мной не пропадешь. Будем жить как у Христа за пазухой!»
Андрон скептически промолчал.

Решение за всех принял Казак:
«Так! Желание у всех есть, где вписаться — тоже. Теперь  - где взять деньги на билеты? Ну, у Андрона есть. Сурка я беру на себя. Остаётся Эллочка, фиг она что из мамы выжмет... Светка — сможешь?»
«Да смогу, а чего ж!», - обрадовалась, что и её берут на море, Светка. Молодая крепкая пышка оказалась студенкой торгового техникума, а сейчас, в каникулы, подрабатывала уличным продавцом овощей. Сурок обратил на неё внимание, когда у ларька на углу рядом с его домом возник скандал по поводу обвеса. Понаблюдав за шустрой девчонкой, Сурок сообразил , что можно поживиться. Он познакомился со Светкой и начал её учить уму-рузуму: что нельзя наглеть и нарываться на скандалы и как различить, какого покупателя можно обвесить, а какого  - не стоит. Во дворе Светке понравилось, она сразу влюбилась в Эллочку и ходила за ней хвостом.

«А откуда это у тебя деньги - и на себя, и на меня?»,  - ехидно поинтересовался Сурок у Казака, - «Я вчера у тебя взаймы просил — не было, а сегодня прямо миллионер...»
«Бутылки сдадим. У меня после деда полный гараж стеклотары остался — надо освобождать под мастерскую. Я в технаре «Газон» возьму.», - Казак был мастер на все руки, постоянно крутился в гараже автотранспортного техникума, студентом которого он был, и давно мечтал о мастерской для мотоциклов.
«А ты загрузишь и выгрузишь!»
«Что, я один что ли?!» - возмутился Сурок. - «Куда ни на х@й!»
«Давайте я помогу!» - подал голос молчавший до сих пор Славик-Молодой.
«Помоги. Но на море, если денег нет, - не возьмём.», - сказал суровый Казак. - «Есть деньги, на билеты хотя бы?»
«У меня план есть. Старший брат недавно на поле ездил, так я у него..»
«Много?», - хмыкнув, поинтересовался Казак.
«Да... нормально так...», - не раскрывая тайну, протянул Славик.
«Ладно, завтра утром к семи приходи ко мне.  И оденься погрязнее — там пыли до ...»

                                        Часть 2. Поезд.

       На следующее утро Андрона разбудил телефонный звонок. Звонил Казак, который сообщил, что операция «Стеклотара» успешно завершена, и если он, Андрон, не передумал насчёт поездки, то встреча назначена на вокзале в 11:00, рядом с билетной кассой.
      «Ладно, буду. Может, ещё кого с собой прихвачу....», - сообщить маме о том, что он едет на море с дворовыми пацанами, Андрон никак не мог. Что едет один — тем более вызвало б у неё беспокойство. Нужно было найти приличного знакомого.
    «Да хоть двух!» - ответил Казак, - «лишь бы платёжеспособных».

Из приличных знакомых в городе нашёлся только Ковбой. Ковбой, как и старший брат Эллочки, был когда-то одноклассником Андрона, а теперь учился в одном с Андроном институте, только на мехфаке. В детстве Андрон часто бывал у Ковбоя  — у того дома была внушительная коллекция гэдээровских резиновых цветных фигурок ковбоев, (хозяин называл их почему-то «ковбойцами»), индейцев, ярких вигвамов, лошадей, и даже (о, чудо!)  - был деревянный форт с башнями, воротами и проч.. По сравнению с оловянными солдатиками Андрона, пусть и раскрашенными, пусть даже и 19-го века... - настоящая роскошь!
 С возрастом увлечение Ковбоя Диким Западом только росло, к тому же у него появились и другие причуды, так что повзрослевший Андрон с Ковбоем проводил время нечасто и считал это занятием забавным, но утомительным. Сейчас других вариантов не было, и Андрон набрал номер Ковбоя. Узнав, что ехать предстоит в компании дворовых пацанов, Ковбой заколебался, но, услышав, что поедет и Эллочка, согласился. Покрасоваться перед народом в левисах, с пришитыми в промежности яроко-желтыми кожаными латками, в сомбреро,  да ещё в компании с такой чикой, как Эллочка... - такой возможности Ковбой упустить не мог.

В 11:30 жёлтый обшарпанный икарус-колбаса, продребезжав напоследок по выглядывающей из-под израненного асфальта булыжной мостовой царских времён, спустился от Войскового Собора к небольшому ампирному зданию вокзала. Остановившись и судорожно вздрогнув, икарус отрыгнул вместе с клубами синего дизельного дыма десяток пассажиров, в том числе Андрона и Ковбоя.
Казак со своим отрядом ждал их возле касс.
«Билеты я уже взял, поезд в 5 вечера», - известил он Андрона.
«Ох ни фига себе!... И что теперь делать — ошиваться здесь целый день, что-ли? Или домой ехать? Надо было позвонить, узнать расписание!», - попенял Казаку Андрон.
«Да ладно тебе», - ответил Казак, - «сам бы и позвонил, раз такой умный! Не бухти, пошли лучше с планом Славика-Молодого ознакомимся. Вас только ждали...»
За ампирным зданием, чуть вдали, в тени огромных тополей, обнаружилась уютная скамейка, на которой компания и провела около часа.

После знакомства с планом Андрон почувствовал прилив аппетита, да и время было за полдень. Жратвы с собой в дорогу, понятно, никто не взял, и Сурок предложил пойти в ресторан.
«Денег мало!» - сказал Казак.
«Да ладно, Казак, мы ведь бухать не будем — на фига нам, с таким планом, - пожрём и всё!» - начал убалтывать Казака Сурок, - «Я был в этом кабаке: там таких цыплят табака делают — пальчики оближешь!»
«А я пирожных хочу», - оживилась Эллочка, - «Казак, купишь мне пирожных?»
«Куплю», - сказал так же ощущавший сильный голод Казак.

Зал ресторана ампирного вокзальчика внутри был украшен колоннами, а высокие стрельчатые окна завешены тяжёлыми бархатными портьерами кроваво-красного цвета. В ресторане было безлюдно и прохладно. Несколько портило впечатление  роскоши наличие в углу ресторана обычного буфетного прилавка из нержавейки, с засохшими бутербродами и кассовым аппаратом. Вся компания расселась вокруг двух сдвинутых столов и принялась изучать меню, а Сурок куда-то исчез и вскоре вернулся, подталкивая перед собой официанта.
«Цыплята будут минут через сорок», - лениво сказал официант, - «а пока могу предложить мясную нарезку, салат....»
«Ну давай, неси, неси...», - нетерпеливо прервал его оголодавший Казак.
«Пить что будете?», - официант интимно понизил голос и склонился к столику, - «Есть «Столичная», холодненькая...», - официант вопросительно посмотрел на Андрона с Ковбоем.
Андрон не возражал.
«А вискарь — есть?» - спросил Ковбой.
Вискаря не оказалось, и Казак, под умоляющим взглядом Сурка, заказал 300 гр. «Столичной».
«Да хули там 300», - быстро затарахтел Сурок, - «Бери бутылку, останется — в поезд возьмём, на вечер, у «Столичной» пробка закручивается....»
«Ладно, неси бутылку.»
«А нам со Светкой — шампанского и пирожных!» - потребовала Эллочка.
В ответ на вопросительный взгляд официанта Казак только вздохнул:
«Неси...»

Цыплята табака оказались действительно отменными, нарезка и салат — свежими, и через час-полтора на столе остались только цыплячьи косточки, тарелочка с пирожными и почти полная бутылка откупоренного шампанского: завидя еду, чики, следуя ранее принятому плану, перестали выделываться и уминали цыплят под водочку вместе со всеми.
Андрон курил и сыто щурился, Ковбой хлопал глазами, а Казак препирался с Сурком.  Казак пытался закрутить пробку на недопитой «Столичной», а Сурок его убеждал:
«Да хули там закручивать, Казак, давай уже допьём! Вон шампанское возьмём, в поезде выпьем!»
«Сам пей эту кислятину! И вообще — это уже вторая «Столичная». А ты говорил — от первой останется.»
«Ты  тоже пил!»
Андрон затушил сигарету и прервал спор:
«Стоп! Казак — закручивай! Пока что... Пошли посмотрим, что у нас там дальше по-плану, так и будем действовать.» - и обратился к официанту,- «Дружище, ты пирожные пока не убирай. Мы вернёмся через полчасика — доедим. И кофе сделай».
Изучив план, все решили, что «Столичную» раскручивать не стоит, а недопитую чиками бутылку шампанского, если хочет, пусть берёт Сурок и сам её тащит. Если пробку найдет. А кофе будет в тему.

В ресторане проныра-офицант, само собой, притащил к кофе по 50 армянского. Тут уж и Ковбой не устоял. В оставшееся до прибытия поезда время компания изучала план («Столичную» тоже, ясное дело, допили...), поэтому погрузилась в поезд, сама не помня как.

 В поезде Андрон сразу забрался на верхнюю полку и попытался заснуть. На другую верхнюю полку забралась Эллочка. Вскоре к ней присоединилась Светка, поскольку на нижних полках Сурок уговаривал сыграть в «очко» приведённых с собой из курительного тамбура колхозников. Он угостил колхозников выдохшимся шампанским, и теперь пил принесённый колхозниками самогон и тасовал невесть откуда вытащенную колоду карт подозрительного вида. Колхозник постарше ушёл, а двое, помоложе, один из них - с грубыми наколками на пальцах, остались и нетерпеливо ёрзали на нижней полке, с гордым видом косясь наверх, где Эллочка ворчала на Светку:
«Ну вот что ты ко мне всё время прижимаешься, жарко! Отвали, глянь, сколько тут ещё места...»
 Сурок, тасуя карты длинными гибкими пальцами, плотоядно улыбался и нахваливал парней:
«Я зна-а-а-ал, что вы — настоящие мужики! Не забздите!...»
Казак в углу у окна, ухмыляясь, пил самогон и закусывал колхозным салом. В другом углу сидел Ковбой и хлопал глазами. Наконец  обыгранные колхозники ушли, шум утих, а Сурок оправился шляться со своей колодой по поезду. В вагоне воцарилась относительная тишина и Андрон уснул....

  Часть 3.  День первый. Утро.

На следующий день вся планёрка последней выползла из поезда, прибывшего в город  Гагры. Славик и Ковбой вздыхали и держались за головы. Андрон не вздыхал, но выглядел помятым.
«А где Сурок?» - спросил мрачный Казак.
«Может, с поезда скинули?» - выразил надежду Андрон.
Однако Сурок вскоре появился. Он выглядел свежим и тут же бодро затарахтел:
«Прикинь, Казак — ссыкуны, никто больше на игру не повёлся!»
«А где ж ты был всю ночь?»
«Да там, в 3-ем вагоне забухал с какими-то горными туристами, и вырубился... Ладно, пошли!»
Не обращая внимания на пальмы и обогнув курортно-нарядное здание вокала, компания с облегчением увидела пивной автомат. Но пиво оказалось тёплым, сильно пенилось и пахло почему-то шампунем.
«Это что — уже Абхазия? А где чудное местечко?» - спросил Славик.
«Местечко недалеко от Пицунды, отсюда час на автобусе.» - сказал Сурок.
«На автобусе, по жаре, с похмелья... Я не доеду!» - разнылась Эллочка.
«Ладно, не скули. На такси поедем.» - Сурок был неожиданно великодушен.
«Какой «на такси»?!» - возмутился Казак, - «Мы все в одну машину не влезем. А деньги?»
«Не ссы! У меня колхозные лавэ есть, на две тачки хватит!» - и Сурок направился в сторону кучковавшихся на краю привокзальной площади таксистов.

…Деревушка с замысловатым грузинским названием понравилось Андрону. Два такси остановились у белоснежной автобусной остановки, по-курортному украшенной какими-то гипсовыми завитушками. Небольшая круглая площадь перед остановкой была укрыта тенью магнолий, невдалеке виднелась сосновая роща, за которой угадывалось море. Несколько аборигенов, сидевших и стоявших рядом со своими, сверкающими колпаками, зеркалами и прочим «тюнингом», авто, прекратили крутить ключи на пальцах и уставились на странных гостей. Гости шумно, не стесняясь в выражениях, выражали восторг пейзажем, воздухом и предстоящим отдыхом. Сурок куда-то исчез и вскоре появился в сопровождении коренастого кацо лет 25-ти, на щеках, руках и груди которого густо росла чёрная щетина.
«Это — Важа,  он всё устроит!» - представил его Сурок.
Важа, говоривший с сильным грузинским акцентом,  рассказал, что у него вписаться, как в прошлый раз — не получится, ведь с Вовчиком Сурок здесь был в мае, а сейчас, в разгар сезона, у них полно квартирантов, да и у Гиви тоже, разве что у тёти Нателлы оставалась комната — может, пустит.
«Только вот - много вас... Ладно, пошли!»

«Э!» - сказала тётя Нателла, сорокалетняя усатая грузинка, - «Куда же я вас, такую толпу, дену!»
«Да ведь ты говорила, что у тебя одна комната ещё свободна. Разместятся!» - упрашивал Важа.
«Что?! Семь человек в одной комнате? Да ещё и девочки с вами — где это видано?»
«Девочки в лоджии будут спать»,  - продолжал настаивать Важа.
«Ну да, а во второй комнате у меня семейная пара с детьми живет. Они же с ума сойдут от таких соседей!»  - тетя Нателлы продолжала сомневаться..
«Ну пожалуйста... Это Вовчика друзья!» - не сдавался Важа.
«Вовчика, говоришь?» - тётя Нателла задумалась, - «...ладно, идите за мной!»

В довольно просторной комнате стояли две большие деревянные кровати, третья , железная,  обнаружилась в лоджии.
«И раскладушка ещё есть», - сказала тётя Нателла, - «Размещайтесь как хотите. Теперь — вот что: дверь я в вашу комнату закрою, что б вам с другими квартирантами не пересекаться, будете входить-выходить через лоджию, тут первый этаж, не высоко. И не шумите сильно по ночам — дети за стенкой спят!»
«Не переживай, Нателла, как мышки! Как мышки будем сидеть, даже не услышат нас!» - бодро уверил её Сурок, и тётя Нателла ушла, недоверчиво качая головой.
Спальные места быстро поделили: в комнате на одной кровати разместились девушки, а на второй  - Сурок со Славиком. Предусмотрительный Ковбой достал из сумки надувной матрац и объявил, что будет спать на нём. Никто ему не возражал.
Андрон с Казаком устроились на лоджии. По жребию удачливому Андрону досталась кровать, а Казаку предстояло спать на раскладушке.

Побросав сумки, стая попрыгала с лоджии вниз и направилась к морю. Миновали баскетбольно-волейбольную спортплощадку, а затем, за курортной остановкой, - каменный старинный питьевой фонтан, небольшой открытый бассейн с лестницами для спуска в воду, и неизбежную девушку, только не с веслом , а с мячом.  Рядом с бассейном росли роскошно-большие, наверное, 50-летние, голубые ели. Ансамбль завершал Дом Культуры — нарядное двухэтажное здание в стиле сталинского неоклассицизма,  с колоннами и портиком. В сосновой роще компания невольно ускорила шаг, и на широкий каменистый пляж вылетела уже совершенно неуправляемая толпа. Перепрыгивая через редко разбросанные по пляжу лежаки вместе с курортниками,  стая с визгом домчалась до кромки прибоя и, не раздеваясь, ринулась навстречу волнам...

---
                                 Часть 4. День 1-й. Вечер.

   
На закате уставшие и обгоревшие пацаны почувствовали голод. Единственное кафе на привокзальной площади было уже закрыто, но рядом, за длинным деревянным, с навесом, прилавком, с краю сидела пожилая грузинка, в чёрном платье и с симпатично-добрым лицом.
На прилавке перед ней лежали стопкой лаваши и несколько нереально-больших румяных яблок. Рядом стоял стеклянный гранёный стакан.
Тут же, невдалеке, энергичный грузин, в фуражке-аэродроме и грязно-белом переднике поверх расстегнутой до пупа рубахи, раздувал угли в мангале. Пахло шашлыком и свежим хлебом.

Оголодавшие пацаны набрали всего: по 2 шашлыка, лавашей-яблок и трёхлитровую банку молодого вина, цена которого показалась им совсем уже смешной. Тащить всё это добро к Нателле совершенно не хотелось. Компания уселась тут же, на прилавке, и  принялась уплетать шашлыки.
«Слышь, окро, у тебя стаканы есть?» - обратился к грузинке Сурок.
«Нету, дарагой!» - ответила женщина.
«А это, на прилавке — что?»
«Так это чтобы пробовать, а на всех вас стаканы — где ж  у меня...».
«Ладно, давай один на всех».
«Да не фиг всем из одного стакана, тогда уж из банки сразу» - сказал Казак, - «Сурок, отдай стакан девчонкам, а мы — как-нибудь так...»
Веселье продолжалось...

Наступали сумерки. На привокзальной площади шла своя тусовка — в одном из тюнингованных авто были открыты двери и оттуда звенела и хрипела магнитола. Компания крутящих ключи пополнилась некрутящими, аборигены курили, солидно беседовали и косились в сторону прилавков, где шло пиршество...

Сурок колотил кулаком по спине Славика-Молодого и поучал:
«Не жадничай, я ж тебе говорил — поперхнёшься!...»
Андрон забрал из рук Славика стеклянный баллон и, отпив из него изрядный глоток, передал банку Казаку. Ковбой проникновенным голосом рассказывал Эллочке какую-то длинную и запутанную историю, Эллочка послушно внимала. Светка, сосредоточенно жуя шашлык, ревниво косилась на Ковбоя.

От стада аборигенов отделились несколько человек и приблизились к прилавку. Важа, возглавляший отряд, представил пришедших:
«Это — Гиви», - Андрон увидел миловидного черноглазого юношу,  - « а это...» - остальные персонажи ничем не выделялись, и Андрон их имена немедленно забыл. Грузины о чём-то оживлённо заговорили с Сурком на смеси грузинского языка и русской фени.

«Сули чеми!», - снова обратился к грузинке Сурок, - «А покрепче есть у тебя что-нибудь? Видишь, какие люди к нам пришли...»
«Канечно, есть, дарагой!» - грузинка достала откуда-то из под ног и поставила на прилавок ещё одну трёхлитровую банку, доверху наполненную прозрачной жидкостью, - «Вот! Чача! 70 градусов. Куда налить?»
«Да никуда! Сколько стоит? … Ага... Давай её сюда! Казак — заплати.»
«Всю банку?» - на добром лице женщины отобразился неподдельный ужас, - «Она же вас убьёт!»
«Не ссы, всё под контролем!» - Казак бросил комок денег на прилавок и крикнул энергичному грузину, - «Эй, генацвале! Всем — по шашлыку!»
Генацвале снова засуетился над мангалом, а Казак  открыл банку:
«Андрон, ты первый. Пей, сколько отопьёшь!»
Андрон сделал несколько больших глотков, насколько хватило дыхания, и пустил банку с чачей по кругу.
«А дыхания у меня до х@я...», - была последняя связная мысль Андрона, после чего перед ним всё замелькало: хлопающий пьяными глазами Ковбой, розовые губки Сурка и левая сиська Эллочки, непонятно как вылезшая из-за полурасстёгнутой кофточки...
«Эй, Андрон!» - донёсся до него откуда-то издалека совершенно трезвый голос Казака, - «Хорош рубиться! Пошли в море искупаемся!»
«Да, кажется — пора», - согласился Андрон.
«И я с вами! И я с вами!», - запела Эллочка и начала расстёгивать последние пуговки на кофточке. Грузины замерли с отвисшими челюстями.
«Да подожди ты!», - остановил её Казак, - «Не здесь же! На пляже разденемся.»
За Эллочкой последовала , само собой, Светка, за Светкой увязался Славик, ну и Ковбой, понятное дело. Сурок остался на прилавке с грузинами и чачей.

Море было тихим и тёплым. Отплыв метров на тридцать от берега, Андрон слегка протрезвел, перевернулся на спину и раскинул руки.
«Как там у Канта про небо...», - думал Андрон, глядя на яркие южные звёзды, - «Не помню ни хера... Чего это я так накидался?...»
Левая рука Андрона коснулась чего-то упруго-скользского. Дёрнувшись, Андрон перевернулся на живот и увидел рядом огромную медузу со светящимися кольцами и точками на макушке. Позабыв про Канта, Андрон рванул к берегу — он терпеть не мог эту мерзость.
На берегу сидели Казак со Славиком-Молодым и курили план.
«А-а-а, выплыл?» - сказал Казак, - «А то мы со Славиком хотели тебя спасать плыть...»
«Тоже мне, спасатели нашлись. Чип и Дэйл!» - Андрон взял протянутый Славиком косяк и присел рядом на ещё тёплые камни,- «А где все?»
«Кто — все? Ковбой с девчонками спать пошёл, а Сурок с чачей на прилавке остался.», - ответил Казак, - «Пошли и мы спать. Только по пути в бассейн окунёмся, что б соль смыть...»

Проблуждав около получаса по тёмной сосновой роще, троица наконец вышла к голубым елям и бассейну. Славик от ещё одного купанья отказался и побрел, спотыкаясь и вполголоса матерясь, в сторону ночлега.
Казак и Андрон остались стоять у кромки бассейна в задумчивости. И ярко-зелёный газон перед Домом Культуры, и привокзальную площадь, и даже девушку с мячом, - словом, всё вокруг сверху заливал яркий неоновый свет двух высоких трёхрогих фонарей по углам бассейна.
«Плавок у нас нет», - в раздумьи сказал Казак.
«Ну да, а трусы мочить неохота...» - отозвался Андрон.
«В море купались же без трусов, давай и здесь!», - предложил Казак.
«На пляже темно было..., а здесь  - глянь какая иллюминация!»
«Зато ночь, нету ни души! Слышишь, тишина какая...», - привёл последний аргумент Казак, и стянул джинсы вместе с трусами, - «Я иду, а ты как хочешь!»

Тишину южной ночи нарушал только треск цикад, да вдали под магнолиям мелькали светлячки...
Андрон , спрятав одежду под низкими ветвями голубой ели («... никого-то никого, а к Нателле идти голиком как-то неловко будет, если что...»), вслед за Казаком разбежался и прыгнул с высокого бортика.
Вода в бассейне оказалась восхитительно-свежей, как будто набранной из чистой горной речки. В центре бассейна Андрон обнаружил какую-то блестящую стальную конструкцию, оказавшуюся при ближайшем рассмотрении неработающим фонтаном. С другой стороны на верхушку  фонтана уже взобрался Казак и прыгнул в воду, подняв тучу брызг. В свете ультраламп брызги засверкали так, что Андрон усомнился:
«Чача с грибами, что-ли, была?...» - и поделился этой мыслью с подплывшим фыркающим Казаком.
«Да ладно, быть не может... Теперь ты прыгни, а я посмотрю!», - основательный Казак решил проверить гипотезу лично.
Эксперимент продлился почти час . Решив,  что и чача, и грибы по-любому должны были уже отпустить, а брызги в неоновом свете — это действительно что-то, ночные купальщики оделись и отправились спать.

  Часть 5. День второй.

Андрон проснулся на рассвете от визга Эллочки:
«Света, ты реально задрала!!!! Отодвинься — жарко!»
Визг нёсся из комнаты. Рядом , чуть ниже, на раскладушке, мирно похрапывал Казак. Дождавшись, пока очередной элло-крик разбудил Казака, Андрон вдогонку пнул друга.
«Какого ...!» - пробурчал Казак.
«Какого-какого!» - сказал Андрон, - «Хорош окукливаться!»
Спрыгнув с лоджии, Казак с Андроном сначала покидали найденный на лоджии баскетбольный мяч в одну из корзин на спортплощадке, потом разбудили стадо и погнали его на завтрак, а затем — на пляж.

На море при ярком солнце был шторм. Вдоволь накувыркавшись в волнах, Андрон с Казаком упали на горячие камни. Рядом с ними присел невесть откуда появившийся Важа и, усмехаясь в сторону, протянул:
«Ну вы, пацаны, вчера да-а-а-ли..»
«Чего это мы вам дали?» - поинтересовался Казак, принимая косяк из рук Славика-Молодого.
«Как чего?! А голиком в бассейне вчера  - кто купался?»
«А ты откуда знаешь? Никто ж не видел — ночь ведь, не было никого.»
«Какой там «никого»!», - Важа уже откровенно ржал, - «Там полная площадь машин, музыка играет, и в Доме Культуры кино как раз закончилось, вся толпа вывалила — а тут вы, с голыми жопами! Ха-ха-ха!»
«А Сурок — нашёлся?» - Андрон взял косяк у Казака.
Важа отмахнулся и с надеждой обратился к девчонкам:
«Представляете: тут мы на площади», - Важа принялся раскладывать голыши, чтоб воспроизвести ситуацию, - « а там нарядные курортники из кино вышли,  а посредине — эти двое, с голыми жопами!... А-хха-ха-ха!» - на глазах Важи от смеха выступили слёзы. Однако реакция девчонок тоже его разочаровала. Светка коротко хихикнула и посмотрела на Эллочку. Эллочка равнодушно посмотрела на  голыши,  закурила и , расстегнув на спине купальник, легла животом на камни и, закрывая глаза, томным голосом сказала:
«Света, золотце, намажь мне, пожалуйста, кремом  спинку...»
 Светка тотчас забыла про Важу и принялась священнодействовать.
«Ничего, Ковбою расскажешь, когда вернётся — он точно посмеётся.», - утешил Важу Славик-Молодой, - «Он за пепси пошёл.  А куда Сурок-то делся?»
«Да куда он денется.» - Важа глядел в сторону ларька на краю пляжа, высматривая Ковбоя,  - «Они вчера от прилавков к Алико пошли. У неё мужа посадили, и теперь она к родственникам в Зугдиди едет, а дом и машину продаёт. Зураб дом купил, а Сурок — машину. Теперь он вас у Нателлы ждёт.»
«Что, уже на машине?», - пошутил Казак.
«Да не знаю я, мне Зураб сказал, я сам не видел ни Сурка, ни машины.» - не понял шутки Важа.
Подошел Ковбой, в сомбреро с завязанными под подбородком тесёмками и с песи-колой. Отдав одну бутылку Эллочке и пустив две другие по кругу, он спросил:
«О чём базар, пацаны?»
«Да вот, Серж, Сурок машину у Алико купил.» - за всех ответил Андрон.
«Что, уже?» - ничуть не удивился Ковбой. Он жил с Сурком в одной пятиэтажке.
«Ладно,» - сказал Андрон, - «через полчасика всё равно пойдем, обедать пора. Подождёт...» - и лёг спиной на тёплые камни. Важа принялся рассказывать Ковбою историю про голые жопы.
Ковбой вежливо хихикал и переспрашивал, уточняя подробности.
…
«Слышь, Казак», - с ходу затарахтел Сурок, - «Тут Алико (ну помнишь, я тебе рассказывал, я её первый после родов ****, это всё рано что целку..) [аргумент показался Андрону странным, но он промолчал] , у неё мужа посадили, и она теперь его мерс продаёт. Для меня — практически даром!»
«Ну и хули?» - спросил Казак.
«Да хули! Я уже позвонил — Женя Бом занимает мне трёшку, да у мамы возьму... Дай денег на билет до дому, а там... На мерсе домой поедем!»

Казак вопросительно посмотрел на Андрона.
«Дай!», - сказал Андрон, - «И пусть скроется с наших глаз!»
Однако Сурок , даже получив деньги, скрылся не сразу. А напротив, предложил обмыть предстоящую сделку, в чём его активно поддержали Элла, Света и Славик-Молодой. Ковбой хлопал глазами. Важа подтвердил:
«Конечно, надо обмыть! Я сейчас за Зурабом, мы по-пути всё возьмём!»  - спрыгнул с лоджии и убежал.
Казак вопросительно посмотрел на Андрона. Андрон вздохнул. Пить алкоголь приходилось третий день подряд, что казалось ему перебором.
«А хули делать, Андрон,» - уже вслух философски сказал Казак,  - «Девки, достаньте что там у нас закусить есть!»
Однако колбаса и рыбные консервы, купленные предусмотрительным Ковбоем, не понадобились. Важа и пришедший с ним грузин лет сорока, назвавшийся Зурабом, принесли большую корзину с овощами и фруктами, банку чачи, банку вина и что-то мясное вкусно-пахнущее в большой кастрюле:
«Алико прийти не может, вот, закуску передала. Кастрюлю и посуду сказала Нателле оставить.»
Пир удался. Зураб, лысоватый толстяк с огромным золотым перстнем на волосатом пальце, оказался приятным собеседником. Он иронично относился к заигрываниям Эллочки и понимающе посматривал на Светку.
В конце концов Сурок ушёл вместе с Важей, Зурабом и полбанкой чачи. Андрон добрался до свой кровати на лоджии и облегченно вытянулся. Заснуть ему не дал визгливый голос пьяной Эллочки, которая гнала Светку:
«Иди вон к Славику-Молодому! Сурок уехал, у Молодого теперь койко-место освободилось.»
«Почему это я  - к Славику, пусть Ковбой  к Славику, а я на матрац...» - ныла Светка, - «Я ж девочка всё-таки...»
Ковбой вяло отбивался, но ясно было, что матрац он не отдаст.
Эллочка, в прозрачных трусиках и футболке, выскочила на лоджию, села на кровать к Андрону и закурила:
«Андрон, не могу я с ней больше на одной кровати! То прижимётся ко мне, то ногу на меня закинет...»
«Это я во сне...» - робко сказала из комнаты Светка, но Эллочка только отмахнулась и заявила Андрону:
«У тебя тоже широкая кровать — я буду с тобой спать.»
«С фига ли. Иди сама к Славику,  если Светка не хочет.» - сонно пробурчал Андрон.
«Не пойду. Сурок говорил — Славик во сне брыкается.»
«Я тоже брыкаюсь.»
«Не ври, не брыкаешься. Я знаю, мы же спали с тобой у Казака на одной кровати, помнишь, после того как Вовчика в армию проводили.», - опровергла его Эллочка, - «Ты спал и не брыкался.»
Андрон сел на кровати и тоже закурил:
«Ага, спал, как же! Как только начинал засыпать  - ты меня за ухо дёргала и потом уверяла, что это мне приснилось.... Брысь отсюда!»
«Можно ко мне.» - прервал их спор проснувшийся Казак, - «я не брыкаюсь.»
«К тебе!», - обиженно сказала Эллочка, - «Раскладушка тебя одного еле выдерживает.»
Казак вопросительно посмотрел на Андрона.
«Ну что с вами поделаешь...» - сказал Андрон,  - «Чёрт с вами, перебирайтесь! Только ночью — потише.»
Вскоре Андрон сладко уснул на раскладушке под неразборчивое бормотание Казака, тихое хихиканье Эллочки и мелодичное поскрипывание пружин.
…
Часть 6. Дни третий-восьмой.

Сурок уехал, вино допили, и даже план Славика-Молодого закончился — и начались Андрон-каникулы. Погода стояла отличная, море было тихим и тёплым, и целые дни компания проводила на пляже или в сосновой роще. Дивными вечерами, когда вся толпа уходила на дискотеку в расположенный неподалёку санаторий, Андрон валялся на лоджии  на старинной железной кровати с предусмотрительно захваченным из дома томиком Чехова.
Толпа возвращалась к полуночи, и на полчаса комната наполнялась болтовнёй и смехом — вспоминали, как смешно танцевал Ковбой и как он склеил какую-то тётку под сорок. После танцев, когда все пошли домой, тётка Ковбоя куда-то повела, но он испугался и сбежал. Ковбой при этом смеялся громче всех, а потом делал круглые глаза в сторону стенки, за которой жили квартиранты с детьми. И все укладывались спать. Правда, обнаглевшая парочка, Казак с Эллой,  скрипели пружинами всё громче, но Андрон привык и спал как убитый. Тем более, что некоторые ночные неудобства компенсировались подчёркнутой вежливостью и предупредительностью Казака. Эллочка же называла Андрона «Андрюша» и по вечерам мазала ему обгоревшую спину какими хитрыми кремами, которыми она обычно ни с кем не делилась.

Несколько омрачал отдых тот факт, что деньги заканчивались — Нателле за квартиру пришлось таки заплатить. Отговорки типа «ты с Суроком договаривалась, вот приедет...» не подействовали — всем уже было ясно, что Сурок не вернется. Призванный в качестве посредника Важа сказал, что придется заплатить, а питание на неделю и деньги на обратную дорогу он найдет. Вслед за чем Важа немедленно пропал. Поэтому компания каждое утро завтракала лавашом, купленным у пожилой симпатичной грузинки, и абрикосовым вареньем, неистощимые запасы которого обнаружились под одной из кроватей в комнате Нателлы. Завтрак происходил у каменного фонтана в центре деревушки, водой из которого и запивалась эта пища богов. Ужином обычно служил снова лаваш и рыбные консервы из сумки запасливого Ковбоя.

День восьмой.

На восьмой день от такой диеты Ковбой взбунтовался:
«Пацаны, это просто лажа какая-то! Я есть хочу! Если Важа не идёт, давайте сами пойдем — пошляемся по округе, может раздобудем чего.»
«И то»,  - согласился Казак, - «Действительно, жрать охота!»
Казака поддержал Славик-Молодой.
Андрон в экспедиции участвовать отказался и отправился с девчонками на пляж.
Во второй половине дня к ним присоединились Казак и Славик.
«Ну что, раздобыли что-нибудь?» - спросила Эллочка.
«Да так, ничего особенного. Яблок сумку нарвали в саду. Тут, неподалёку...» - ответил Казак.
«А Ковбоя где потеряли?» - поинтересовался Андрон.
Славик захихикал, а Казак пояснил:
«На нас на обратном пути дворняги какие-то напали, так Ковбой полез на дерево спасаться, упал и джинсы порвал. Теперь, расстроенный, к Нателле пошел. Купаться, говорит, настроения нету.»
Вернувшись к Нателле, пацаны обнаружили Ковбоя в компании с Важей и ещё двумя грузинами, худощавыми парнями лет по 30. Вид у парней был явно уголовный. На столе стояли бутылки с коньяком, очевидно, принесённые грузинами. Важа вынимал из сумки домашнюю снедь: помидоры, жареную курицу и привычную банку молодого вина. Грузины оказались родственниками Алико из славного города Зугдиди.
Все радостно зашумели и набросились на курицу.
После трёхдневной диеты коньяк и вино подействовали оглушительно, и вскоре застолье превратилось в какие-то обрывки. Курили прямо в комнате, наплевав на все запреты Нателлы. На робкие стуки соседей в стенку и просьбы не шуметь Казак зарычал так, что стуки больше не повторялись. Один из грузинов объяснял Славику-Молодому, что, помимо Ростова-папы и Одессы-мамы, у грузинских воров есть ещё один родственник (Андрон не запомнил степень родства, то ли шурин, то ли деверь...) - и этот родственник — Зугдиди.
Второй грузин пристроился рядом с Андроном и, поглядывая маслянными глазами на Светку, расспрашивал:
«А вот эту, Эллу,   — её кто … ?»
«Да вон, Казак...» - рассеянно отвечал Андрон.
«А ту, с короткий волос — Свэтлана, да? Её — кто ...?» - грузин указал на Светку.
«Ту? Ту — никто.»
«Как никто? Почему?» - удивился грузин.
«Да толстая она какая-то...»
«Э-э-э, слышь, какой толстый?!» - возмутился грузин, - «Девка что надо, есть за что взяться! Я ей за жопу погладил — так она аж подпрыгнула! Горячая...»
«Горячая...», - согласился Андрон.
«Так может — я её шпили-вили ?» - оживился грузин, - «Можно?»
«Если в ухо не боишься получить — попробуй.» - великодушно разрешил Андрон.
«Зачем в ухо? От кого? От Серёги, что ли?» - грузин с сомнением посмотрел на Ковбоя, уже спящего пьяным сном на своём надувном матраце.
«Причём здесь Серёга. От Светки.» - сказал Андрон.
«От Свэтланы — не боюсь», - вдохновился грузин, - «Сейчас пойду к ней, побеседую...»
«Валяй.» - согласился Андрон, - «А я спать пошел.»

Часть 7. День девятый.

Андрон проснулся от возмущённого выкрика:
«Да еб@нный в рот!!!»
Поднявшись на жалобно скрипнувшей раскладушке, Андрон увидел, что Казака на кровати нет, а Эллочка мирно спит.
«Опять без трусов! Вот поросёнок, вообще меня стесняться перестала...» - подумал Андрон, встал и заглянул в комнату. Выяснилось, что у Ковбоя пропали его швейцарские часы.
«Я сюда, на тумбочку , вчера их положил — и вот... Нету!» - стонал Ковбой.
«А на фига ты их снимал?» - спросил Андрон у Ковбоя.
«Что значит «на фига»?!» - возмутился Ковбой, - «Я всегда их снимаю. Они весят полкило, спать мешают.... Ходят тут чурки всякие, жульё!!»

Из лоджии в комнату вошел Славик.
«А где Важа?!» - набросился на него Ковбой.
«Здесь я...» - Важа влез на лоджию вслед за Молодым.
«Где эти ... твои друзья?» - начал допрос Казак.
«Да не друзья они мне, я их сам первый раз видел... Они ещё вчера уехали!»
«А Алико, ведь они её родственники? Куда уехали — в Зугдиди?» - продолжал допытываться Казак.
«Хрен их знает, куда они уехали. И Алико они, оказывается, никакие не родственники. Так, знакомые, да и то не её, а мужа, которого закрыли...»
«Приехали...» - мрачно сказал Казак.
Ковбой обессиленно опустился на свой матрац, горестно подпёр щёку рукой и разразился непривычно звучащими из его уст нецензурными выражениями:
«Еб@нная жизнь!.... Еб@л я это море ! Еб@л я такой отдых!... Часы — сп@здили, любимый левис — порвался...» - Ковбой чуть не плакал.
«Ладно, Серж, хватит скулить!» - прервал его Андрон, - «Папаша тебе другие часы привезёт...  Слышь, Важа, мы Нателле по сегодняшний день заплатили, завтра сваливать надо. Что там с деньгами на обратную дорогу?»
«Сегодня всё будет, Андрон!» - успокоил его Важа, - «Приходите вечером на пляж. Мы вам отходную устроим, а Гиви денег обещал принести.»
...
На пляже догорал костёр,  вокруг которого сидели несколько человек: Важа, Гиви, ещё пара-тройка местных парней, Казак и Андрон. Чуть в стороне спал Славик-Молодой. Время было далеко за полночь. Все куры были давно изжарены и съедены, и только молодое вино почему-то не заканчивалось, как будто неподалёку бил винный родник. Эллу и  Светку в сопровождении Ковбоя Казак отправил на всякий случай к Нателле сразу после ужина, и теперь Андрон с Казаком пили вино и наслаждались беседой с аборигенами.
«А курить-то у нас больше — нет?» - сказал Андрон.
«Э-э-э... Говно вопрос!» - бодро ответил Важа, - «Пойдём со мной — будет вам курить!»
…
Хотя было темно, как у негра в жопе, но Важа безошибочно привёл Андрона к месту назначения. Место оказалось деревянным сараем, примерно в километре от пляжа. В сарае висели огромные, длинной почти в метр, связки табачных листьев. Прихватив по связке, Андрон с Важей пустились в обратный путь.
…

Изголодавшаяся по никотину толпа встретила вояджеров радостными кликами. Табак был тотчас перетёрт и завёрнут в огромные газетные косяки. В костёр подбросили дров, которые сразу загорелись и, взметнув высокий столб пламени, начали разбрасывать во все стороны громко взрывающиеся угли.
Андрон жадно затянулся раздобытым табаком  и … На Андрона обрушился атмосферный столп и, до кучи, поток гамма-частиц из какой-то чёрной дыры... В глазах у Андрона потемнело и, что б не упасть мордой вниз, Андрон опёрся правой рукой о камни...
Среди всполохов обезумевшего пламени появились две прекрасные девушки. ..
Первая была постарше, худая и смуглая. На любителя девушка, зато вторая... Молодая пухлая голубоглазая блондинка.
Девушкам было предложено выпить, на что девушки охотно согласились (блондинка — менее охотно, .)
После выпивки девушка, которая постарше, немедленно исчезла в сопровождении Гиви. Самый любопытный из  кацо отправился за ними и вскоре вернулся, что-то сказал остальным аборигенам по-грузински. Андрон, частично вернувшийся из астрала, попросил Важу перевести грузинофразу.
Важа (которому, кстати, оказалось отнюдь не 25 а тупо 16,))) честно перевёл:
«Губастая уже сосёт! Кто следующий? А эту сисястую блондинку — после трахнем...»
… И тут Андрон понял, что своей правой рукой он опёрся на выстрелившие недавно угли... А на ней, этой руке сраной, пузыри как воздушные шары..
«Ожог!» - понял Андрон. Справа к обгоревшей руке жалась блондинка. Андрон резко отдёрнул руку.
…
Из тьмы выплыл Гиви вместе со счастливой морщинистой девушкой. Молодая блондинка напряглась — видать, такой экспириенс, как групповуха с пьяными грузинами, был ей внове и не в охотку.
«Ну вот хули тут делать...» - печально подумал Андрон и предложил проводить блондинку до дома.
Один из аборигенов принялся возражать и агрессивно доказывать, что и блондинку нужно пустить на общак, но Андрону не пришлось прибегать к насилию. Важа, согласно законов гостеприимства, вступился за Андрона и объявил, что если Гость желает трахнуть блондинку единолично, то это его право...
…
… хотя и было темно как у негра в жопе, Андрон благополучно доставил блондинку на кваритиру, которую она снимала на пару с морщинистой девушкой. И которая оказалась родной тёткой блондинки... Возникла некоторая заминка, оба понимали что надо бы трахнуться, но обоим было лень. К тому же Андрон вспомнил про Полундру, ожог, и вообще! Андрон хотел спать, а не ****ься!
…
на том и растались, и Андрон вернулся на побережье...
… на котором никого не осталось, кроме Казака и по-прежнему спящего Славика-Молодого.
… Казак встрепенулся, растолкал Славика-Молодого, а Славик-Молодой извлёк из одного из многочисленных карманов своих необъятных джинсов кропаль грамма на 3.
«Тоже нехуево!» - произнёс Андрон, - «А с ла-вэ — что?»
«Гиви принёс …» - Казак назвал сумму, которую хватало на половину билетов.
«Других вариантов всё равно нет. Доберёмся как-нибудь..» - утешил его Андрон.
...Славик-Молодой поднёс и услужливо поджёг Казаку свеженабитый косяк...
и пустилась славная троица в обратный путь...
… в этом ****ном сосновом лесу (в который ночью превратилась невинная сосновая рощица) они проблуждали часа полтора...
… и вышли таки к дому Нателлы, только не с привычной стороны каменного фонтана и голожопого бассейна, а со стороны спортплощадки. Которая, сука, оказалась окружена забором из сетки-рабицы выстой метра 3. Славик где-то потерялся, а Казак с Андроном всё брели и брели вдоль бесконечного забора и наконец остановились...
Андрон вопросительно посмотрел на Казака.
«А хули делать, Андрон....» - так же, взглядом, ответил Казак, - «Нету калитки, или нам до неё не дойти — надо лезть!»
…
цепляясь когтями зубами и другими органами, друзья перебрались-таки через забор, потом, уже из последних сил, взобрались на лоджию...
и Казак тяжело рухнул на жалобно скрипнувшую раскладушку, а Андрон мягко рухнул на Эллочку, уютно расположившуюся на его кровати... Эллочка что-то сонно пробормотала, отодвинулась, уступая место Андрону, и тут же закинула на него голую ногу.
«Опять без трусов... Вот поросёнок!» - подумал, засыпая, Андрон.
…
Часть 8. Снова поезд.

…
Южное солнце беспощадно палило...
11 утра. Андрон с сообщниками сидел на деревянной скамейке гагринского вокзала и хотел жрать. Сообщники хотели того же. Везти банду в её родной Город — никто не хотел. Ни тупорылые москали, ни предприимчивые чуркестнацы...
«Чего?!» - возмущались скоты, - «За полцены?... Да на ***!»
…
Андрон уже прогулялся по вокзалу...
…
И приехал, наконец-таки, поезд — из их родного Города...
Часам таки к пяти вечера, и сказали родные проводницы:
«Сколько?... Да поебать! Давай ла-вэ и грузись!»
.. Загрузились, хули делать …
нда.. Однако ж жрать — хотелось. Тот пирожок, который, насребя мелочи по всем карманам, на гагр-вокзале купил и съел Андрон, на пару с Эллочкой (учитывая тот факт, что их вычислил Казак), - ничего не значил. Однако ж землячки-проводницы не пожелали вернуть ни рубля (… да какая вам *** разница... а в вагон-ресторане без кэша не накормят...
…Да на ***! Не обсуждается!...
… Казак с Андроном уже было начали пить важа-вино, но тут из курительного тамбура пришли девчонки. Которые привели с собой мена, вполне европейской наружности, но с жутким кавказским акцентом. Мен слегка охуел, увидав компанию в полном составе, но тем не менее (вот нравится Андрону этот кавказзский пипл!) , повёл их всех в вагон-ресторан, и заказал еды на свои последние деньги, а пить -у мена оказался с собой трехлитровый баллон чачи...
.. И родные проводницы в конце концов молвили:
«Да идут они на ***! Нам — спать пора..
…
Выгрузившись из поезда , пацаны погрузились в электричку, которая обещала их довезти до их родного Города...
В электричке к пацанам прицепились контролёры (с которыми вынужден был разбираться Ковбой... «мы бедные студенты... и т.д.»), а в автобусе, который , дребезжа, повлёк по выглядывающим из-под...
… кондукторша с перманентно подбитым глазом не задавала лишних вопросов...
… и Андрон достиг наконец-то родного дивана, и тут же  объявилась Полундра, и Жук, и Кобыляцкий..


Андрон и Жук.
 [Посвящается Полундре]
 Однажды Андрон поставил перед Жуком Вопрос.
 "Жук!" - спросил Андрон, - "Вот каким ты хочешь быть?"
 "?" - ответил чёрный бородатый Жук.
 "Ты хочешь быть:
 а) старым?
 б) больным?
 в) трезвым?
 г) спать на голой земле?"
 "...нет.
 НЕТ...
 Н-Е-Е-Е-Е-Т!!!
 нет...." - в ужасе, захлёбываясь слезами, то кричал, то обессиленно бормотал несчастный депрессивно-чёрный полутораметровый бородатый Жук.
 "А может ты, Жук, хочешь быть:" -
 вкрадчиво продолжал задавать Вопрос безжалостно-ехидный высокий голубоглазый Андрон, -
 "а) здоровым?
  б) богатым?
  в) нетрезвым?
  г) ... и не спать на голой земле?"
 "Да!
 ДА!!!
 ДАААААААААААААА!" - кричал и стонал счастливый Жук и заходился в сладостном Оргазме.
 "Н-е-е-е-т, Жук, сдается мне, что ты таки хочешь быть бедным, больным, трезвым, и спать на голой земле..."
 "Н-Е-Е-Е-Е-Е-Т!!!! " - отчаянно вопил Жук.
 "Угум... Значит, ты в самом деле хочешь быть богатым, толстым, нетрезвым, спать на роскошной кровати, да?"
 "ДА!ДА!ДА!" - радостно соглашался Жук...
 За такими разговорами Андрон и Жук могли коротать многие часы, дни и даже месяцы... и были временами по-своему счастливы.
 Комментарии:
 Сюжетный план.
 Барак студенческого посёлка при консервном заводе, 80-е, август, 8 часов утра.
 Роман открывается динамично: перед нами сразу возникают два центральных конфликта книги: личная оппозиция Андрон - Жук и идейное противостояние ?  - !, а также ряд других важных мотивов.
 У Андрона в личности Жука многое вызывает эмоциональное и нравственное отталкивание, но он не расположен к борьбе, а расположен к страдальческой и жертвенной позиции.
 Реальный план.
Да куда уж реальней! Имена даже не изменены, место-время и даже Полундра — была тоже реальная студентка горно-геологического факультета, Лариской звали. Андрон и Жук проводили в путешествиях свои академические отпуска. Начинали со стрижки овец ранней весной где-то в степях на востоке области, а в конце лета решили поесть фруктов и погреться на песчаных пляжах большой русской реки.
И план тоже был — реальный...
Отсюда ясен и Гомеров план эпизода. Он соотностится — широко и условно, без особенно точных соответствий — со вступительными песнями I, II. Андрона, подобно Телемаку, вытесняют из дома, и дальше роман покажет, что, по мысли Андрона, в шаткости его положения повинно отсутствие истинного отца, отцовской фигуры, «который мог бы, свинтус эдакий, устроить сына на академический отпуск к себе в НИИ лаборантом каким, а не корчить из себя интеллигента и не отправлять сына на Сакман к баранам в холодную степь..»
Тематический план.
кроме плана бывали и другие  темы разные, но редко.
Дополнительные планЫ...
Орган тела — не сопоставляется эпизоду.
Наука, искуство — теология.
Цвета — тёмно-зелёный, синий.
Символ — косяк.
Музыка — какой-то жуткий хард-рок начала 80-х прошлого века, а так же песни Юрия Антонова и Андрея Макаревича в исполнении Жука.

Андрон и политика.
      Во времена Научного Коммунизма Андрон — не поверите! - ни разу не интересовался политикой.  Так он и сказал, от простоты своей, чрезвычайно симпатичному молодому человеку (лет 35-ти). Это человек ждал Андрона в кабинете начальника 1-го отдела. И именно там он начал задавать бесхитростныет вопросы, а Андрон так же безхитростно отвечал...
«Вы давно работаете в этом КБ?»
«Со 2-го курса. Лаборантом. Потом — инженером..»
...Мля, как хорошо и спокойно... С *** ли?...
«Вы там, когда учились в институте, комиссаром студотряда были? Косомольским Лидером?»
«Да так... ерунда... Писарем отсиделся!)»
...Какая хорошая у него улыбка... Ожнако ж какого *** ему от меня надо?..
«Ну, а сейчас — как? Вот начальник — Вас хвалит... Говорит — через год — в аспирантуру. Жениться — пора?!;)»
«Да уж... Уже!!! И ребёнка уже ждем...»
...Чо эт я с ним так откровенничаю... Однако ж славный какой.. дружелюбный!...
«А здесь, в КБ — уже член комсомольского комитета, ответственный за... ?»
«За военно-патриотический сектор.... Да так, ерунда... Писарем отсиделся...»
… да чо он доебался-то?!!! может, когда после диплома с Полундрой в Сочи были... С немцами там познакомились — тех местные чморили, стулья в кофейне на набережной отбирали, а Полундра (добрая душа) позвала их к нам за столик... Так они ж Восточные были... Хотя жена — итальянка... Объяснялись по англо-немецки... Красивая такая...  Жаловалась, что — дочка вышла замуж, живёт в трешке в Дрездене, а они с мужем-архитектором — в пригороде. И что очень уж она устала убирать и пылесосить огромный двухэтажный дом!  Ну адресами обменялись, обещала по левису 501-му прислать... чуть не плакала, когда узнала, что мы впятером (пока, Полундра тогда была уже больше, чем один) — в трешке... Чо, посылка пришла, что ль? А у меня как раз проверка на 2-ю форму...
«А вообще, газеты читаете, политикой интересуетесь?»
«Не-е-е.. На фиг нужно!»
...Ну чо пристал? Отъебись! Я — не Солженицын!...
«Ну что ж... Приятно было познакомится, желаю Вам успеха, Андрон!»
«... и Вам — не хворать!» - …. однако ж славный какой... вроде и не гей — однако ж очень, очень приятный... - Прокоп спокойным оставался на вид, и внутри тоже оставался спокойным, и спокойно поднялся к себе в отдел, где его уже ждала беспокойная младоинженерская публика.
«Ну, что?!?» - было написано крупными буквами на их лицах...
Андрон кратко изложил им свою версию событий, а так же подробно — про италианские сиськи,  и печально завершил: «Не видать нам с Полундрой неметских левисОв...»
       Лица -  призадумались...
        По истечение задумчивости — симпатичный высокий кудрявый аспирант (кандидат в члены КПСС, кстати) — сказал:
        «Фиг там! Пришлёт она, сучка черноглазая! Это тебя — в агенты КГБ вербовали... Тут набирают из способных и благонадёжных — в техотдел! А ты, Андрон, — лошара! Там зарплата на стольник больше, ксива, льготы... Ну вот чего меня-то не позвали!!!...» - аспирант чуть не плакал.
       «Ничего, позовут ещё! Сегодня — меня, а завтра — тебя...» - походя утешил Андрон аспиранта, направляясь в сторону своих осциллогроффовмикропроцернических...
        «Что б там Аспирант не выдумывал, а левисов нам с Полундрой не видать...»

[Андрон и Жук]. Эпизод 1.

… теперь и Жуку стало понятно, что зимнюю сессию он про... извините, балл, потому что и допущен к ней не был из-за зачёта по химии. Милейшая мадам Шестакова оказалась твёрдой, как кремЕнь и не простила Жуку ни одной лабараторной или чо она там с  ними делали весь семестр. Жук иногда видел  сокурсников во время своих блужданий по химическиму факультету, зданию старому и бесконечно запутанному.
«Ну вот зачем нужна  химия косматому геологу? Сиди себе у костра, пой под гитару бодро-лирческие песни для комаров,  отужинав медвежатиной да медовухой,  а вокруг — природа... Никакой вашей химии дурацкой, всё натуральное — трава, грибы там всякоразные...» - мысленно обращался Жук к мадам Шестаковой. Зачёт он, правда, из мадам выжал, клятвенно обещая сдать две последние лАбы в течение следующего семестра. Женское сердце не камень, а Жук мог быть очень обаятельным и убедительным. Никакие лабы он сдавать не собирался, но обманщиком себя не чувствовал, потому что был уверен, что и сама мадам Шестакова не хотела больше видеть ни его лабы, ни его самого.  Но вот теперь, в конце января, после всей этой возни, умудриться сдать ещё и все 5 или хотя бы 4 экзамена за неделю зимних каникул — Жук считал нереальным.
«Это получается, все на каникулы, а я тут крутись? Вот уж на фиг. Устал. Пора мне в академический отпуск — отдохнуть, собраться с мыслями. А сейчас пора на репетицию» - январский день быстро догорал, скоро должны были вернуться родители с работы, и пора было выдвигаться — в институт на репетицию вокально-иструментального ансамбля (как их называла комендантша студенческого Дома Культуры) или рок-группы (по версии басиста Архипа) , а потом ещё куда-нибудь в люди. .. - «В общем, по ходу пьесы будет видно» - утвердил план действий на это вечер Жук.
В прихожей к Жуку присоединился кот Бегемот, который неторопливо, потягиваясь, вышел из кухни и молча сел у двери.
«И охота тебе куда-то идти, хвост морозить?» - спросил Жук.
«А тебе?» - по-еврейски вопросом на вопрос ответил Бегемот.
«Да уж, охота пуще неволи» - Жук натянул короткую куртку из китайского кожезаменителя и закинул за спину гитару в чехле .
«Ну, пошли. Я домой после двенадцати.» - сказал Бегемот.
«И я так же. Увидимся. Подождёшь, если что.» - вместе выйдя из подъезда, собеседники расстались.
Жук направился к трамвайной остановке, срезая уголы и прыгая через сугробы, а Бегемот задержался на крыльце, брезгливо разглядывая затоптанный, подтаявший за день на ярком январском солнце снег. К нему с радостным лаем кинулся дворовый пёс, но сегодня у Бегемота не было настроения играть в догонялки и лазать по деревьям. Поэтому он хладнокровно дождался, пока кабысдох подбежит на расстояние удара, и расчитанно-изящным молниеносным движением огромной чёрной лапы влепил псу оплеуху.  Хотя результатом оплеухи была всего лишь небольшая царапина на носу, («ведь не зверь же я в конце концов» - подумал Бегемот) - пёс завизжал так, будто ему по меньшей мере выцарапали глаз,  и метнулся куда-то в надвигающиеся сумерки. А Бегемот, презрительно пожав плечами,  отправился в сторону подвала, где зимой обычно собиралось высшее кошачье общество и где всегда можно было найти всё, что нужно для полного кошачьего счастья: и хороший трах с красоткой-кошкой, и добрую драку с залётным котом.

Андрон и Жук. Эпизод 2.

Утро Андрона.
Андрона разбудил яркий солнечный луч, неожиданно и безжалостно ударив ему прямо в левый глаз через щель неплотно задвинутых гардин. Сушняк присутствовал, что было вполне ожидаемо, зато голова почти не болела, что тоже было не удивительно. Не шевелясь, Андрон открыл правый здоровый глаз и обозрел свою берлогу. На тумбе рядом с диваном светил зеленым Akai-650, а на журнальном столике рядом с креслом стояла опустошённая на две трети бутылка коньяка Камю и полная окурков пепельница. Камю притащила вчера вечером напросившаяся в гости Полундра. Самус, как презрительно называла коньяк Полундра, она отжала у отца, которому бутылку подарил на Новый Год какой-то пациент.
«Ну не с Князевой же мне его пить. И музычку мне сегодня подогнали: два альбома Emerson, Lake & Palmer — Pictures at an exhibition и Tarkus... А аппарата путного у меня нет...» - объясняла Полундра по телефону. Андрон согласился и отправился открывать дверь, поскольку Полундра жила этажом ниже в том же доме.
Коньяк пили из специальных бокалов, пытаясь различить какой-то особый аромат и вкус, оправдывающий цену напитка («ни фига себе, полтинник, больше чем у меня стипендия... ну если б я получал стипендию»). Коньяк был хорош, но Андрон с Полундрой после долгого обсуждения решили,  что Самус рядом не стоял с коньяком, который привозила после каникул из Кизляра одна их сокурсница. Тот коньяк покупался непосредственно на заводе, в трёхлитровых стеклянных банках, заполняемых из бочки «для своих», и вкус имел просто божественный, несмотря на весьма демократичную цену .
Эмерсон тоже не подкачал, вечер прошел приятно. Правда,  Полундра, как обычно, трепалась то про Князеву, то про Эдгара По, то про Скота Фицджеральда. Когда раскрасневшаяся Полундра начала рассказывать что-то про пентатонику и ругать дип пёпл, Андрон подумал, что вечер перестаёт быть томным и Полундру пора выпроваживать:
«А то сейчас начнёт вчухивать, какой у неё Никита хороший...».
Никита был бойфрендом Полундры, а также приятелем Андрона, а так же изрядным разгильдяем. Родители Никиты уже третий год работали где-то за бугром, приезжая домой только в отпуск и привозя кучу импортного тряпья, а весь остальной год Никита наслаждался свободой и независимостью в трёхкомнатной квартире.
«Донаслаждался, балбес, вылетел из института и загремел в Красную Армию... Да ещё и с Полундрой связался...» - посочувствовал Андрон Никите и предложил Полундре вызвать такси. Полундра охотно согласилась  и потопала к себе вниз.
«Что-то ещё она говорила такое интересное, ну да ладно, потом вспомню», - Андрон решительно поднялся с дивана, босиком подойдя к окну, распахнул занавески и открыл окно.
«Мороз и солнце, день чудесный.... хоть и штамп, а лучше классика не скажешь!» - Андрон перевернул катушку на Akai и заправил ленту. Оказались картинки, под бодренькую музычку Модеста Андрон сделал короткую, но энергичную зарядку и отправился в душ.
За завтраком Андрон снова вспомнил о Полундре:
«Что-то она там такое сказала.... А! Алексееский план!» - всплыло в голове. Между всякой ерунды Полундра ему объявила, что нашла у себя за обшивкой дивана плашку чудного Алексеевского плана прошлого сезона. Кто его туда заныкал: Князева, Светка или сама Полундра — неизвестно. (Князева и Светка были одногрупницами Полундры, которых она с разрешения родителей («а что они ей запрещают-то?») поселила у себя в комнате, что б  было кому при случае мозги повыносить. Надежды Полундры на то, что подруги будут помогать ей по-хозяйству, в уборке там, мусор вынести — не оправдались, но в остальном  - нормально, скучать не давали.)
         
Андрон и Жук. Эпизод 3.
[Андрон и Жук]. Эпизод 3.
Вечер Жука.
Трамвай отрыгнул Жука  на остановке рядом с Главным Корпусом N`ского Политехнического Института. Никакого Дома Культуры Студентов в природе, ясен пень, не существовало. Зато на втором этаже Главного Корпуса NПИ был Актовый ( !))) ) Зал, где репетировал институтский оперный театр, а за Залом — каморка с аппаратом. В этой каморке репетировала рок-группа «No Name», в которой Миша Харковер был барабанщиком, звукорежиссёром,  и вообще же продюссером рок-группы, а Жук - вокалистом и гитаристом.. Вот до этой обетованной каморки и добрался наконец-таки слегка подмерзший Жук. Миша сидел с дымящим канифолью паяльником над аппаратом, чего-то там опять пытаясь усовершенствовать.
«Хай! Чо эт ты там затеял? Вроде мы поиграть хотели?»
«Да что там играть? Архип опять в говно!!!»
И в самом деле, Архип, предположительно автор текстов и музыки группы, а так-же бас-гитарист, выглядел неважно. Услыхав своё имя, он вздрогнул, убрал с глаз упавшую рыжую копну волос и старательно вылупил на друзей свои бесстыжие глазья. Зрачки его были размером не больше булавочной головки.
«Привет Жук как дела» - без всяких намеков на приветственные, вопросительные или любые другие интонации произнёс Архип. Выделив этот саунд, рот Архипа остался полуоткрытым, а вот глазья, напротив, опять начали закрываться.
«Как сажа бела» - Жук вытащил из пальцев Архипа догоравшую и грозившую их обжечь сигарету и повернулся к Харковеру -
«Фиг с ним. Давай нашу ещё разок прорепетим. Чтоб в субботу не краснеть. И бабла опять же больше кинут...»
«Угум, щас...» - Миша, выпустив струйку, припаял последний проводок, включил аппарат и сел за ударные...
«По зелёной глади моря, по равнине океана...» - проникновенным голосом начал Жук. Звук получался вполне симпатичным.
...когда Миша с Жуком в два голоса завыли припев:
«Море, море — мир бездонный!»
Архип опять вздрогнул, открыл глазья и недовольно забурчал:
«Опять вы своё гно кабацкое...»
«Сам ты гно, Кобейн недодохший..» - грубо обломал его Жук и нежным голосом продолжил:
«Пенный шелест волн прибрежных..»
Комментарии:
to be or not? Жуку неведомо. Разве что Полундра знает...

Андрон и Жук. Эпизод 4.
«План по плану...» - продолжал вспоминать Андрон. -
«Но что-то ещё Полундра плела...»
И вспомнил-таки Андрон! Что Полундра с Князевой собрались прокатиться на зимних каникулах в Питер. («...вписаться есть где, тем более с Алесеевским-то планом... но вот с Людкой  - лучше своих  пацанов взять. Князева вечно партнёров с триппером находит... Какие там у Кобыляцкого на каникулы планЫ? А то поехали с нами — мне проблем меньше...»)
ПланОв у Кобыляцкого никаких не было, как, впрочем, и у Андрона. Правда, вместо планОв у Андрона был несданый экзамен по Истории КПСС, но на экзамен Андрон сразу решил забить.
«На крайняк в академ пойду» - сам себе сказал Андрон и потянулся к телефону.
Через два дня гоп-компания встретилась в самолёте «... - Ленинград». Через два месяца Андрон отправился на Сакман.
Комментарии:
В прежние времена и рыбы в реках было больше, и зайцы в лесах были толще. А уж учиться в N`ком политехе можно было до бесконечности. Главное — дотянуть до второго курса, когда начиналась военная кафедра. Но и с первого курса можно было уйти в Академический Отпуск. Нужно было лишь найти знакомого врача или хотя бы медсестру в студенческой поликлинике. Что в небольшом городе, где все приличные люди друг друга знают, не было особой проблемой. Дембеля вообще не парились, поскольку Красная Армия им не грозила. Без справки эта процедура называлась «повтор». Месяц провёл на сакмане весной, дальше по программе:посевная, сорняки, и завершение — уборка урожая на колхозных полях или работа на консервном заводе. Ура, октябрь — новый семестр. Некоторые учились лет по 10 — над нами не каплет!

Андрон и Жук. Эпизод 5.
Сакман.
«Прости, Андрон — справка до марта, больше не могу» - говорила через три дня после незаслуженно-весёлых Андроновских каникул подруга Полундры. Подруга относилась к категории «полезных»  и работала в студенческой поликлинике медсестрой у окулиста. Впрочем, бесполезных подруг Полундра не держала. Если не связями или профессией, то тупо фактом своего существования - они были-таки полезны . Всегда под рукой свободные уши, и есть на кого отвязаться, если настроение плохое.
(
Р.: «Остановись. Тему подруг оставь для интермедии»
П.: «Ладно»
)
«И запомни, Андрон, если кто спросит  в деканате...»
«Да кто там спросит...»
«...и всё-таки, если кто спросит — то спазм аккомодационного нерва — это значит глаза болят! Запомни, мне палиться из-за тебя неохота..» - зудела дотошная полезная подруга.
«Да запомнил. А из-за диагноза своего ты спалиться не боишься? Нерв-то такой есть в глазу?»
«Аккомодация есть — значит, и нерв есть. А раз ты близорукий и  очки не носишь — и спазм может быть. Зря, кстати, не носишь».
Зудеть подруга умела не хуже Полундры, поэтому Андрон поспешил поблагодарить сестру и удалиться.
Безуспешно молодящаяся секретарша, в деканате, само собой диагнозом Андрона и прочими каракулями  - не интересовалась. А равнодушно молвила Андрону, без интонаций ваще:
«Сакман...»
«Чиго-чиго?» - переспросил Андрон...
«Да *** чиво!» - неожиданно взбесилась пожилая секретарша... - «Щас чо хочешь делай, но 1-го марта штоб как штык  - и на сакман, сцуко...»
«Чо эт ты, брат, взбеленилася?» - возразил похуистичный Андрон, - «Сакман так сакман, не визжи только...»

Прокоп и Диана. Интермедия.

 [Посвящается Мише Харковеру. Миш, прости...]
У Дианы были большие сиськи.  А также огромные голубые глаза и тело...не туловище, а ТЕЛО! ну, вы понимаете, о чём я. Блондинка. Мозг без признаков извилин. Откуда она взялась рядом с Прокопом — он совершенно не помнит. Дело было на теплоходе, неспешно плывущим вверх по Большой Русской Реке. Вот на палубе этого теплоходика она откуда-то и взялась. Должно быть, на халявную синьку прилетела (а что ещё было делать Прокопу с приятелями на палубе теплохода, неспешно плывущего вверх по течению по большой реке в первых числах сентября 19... какого-то года — только тупо таращиться на пейзажи и пить Алкоголь всякоразный простонародный.скорей всего пиво-водка, хотя опять-таки, *** помнит прокоп, что они пили). Почему это дивное созданье прилипло именно к Прокопу, у не к другому какому члену...   компании — неизвестно. Но прилипло и настолько, что один из членов часа через 2 сказал Прокопу:
«Знаешь, мы тут подумали и решили — когда ты её будешь трахать, я её буду держать за левую сиську, а Валера — за правую!»
Прокоп всегда с уважением относится к пожеланиям друзей и великодушно обещал.
Обещанье своё Прокоп, по своему обыкновению, не выполнил. Потому как плыли они часов восемь, и за это время Диана настолько осточЁртела  Прокопу своей тупостью, что когда все они приплыли туда, куда плыли, Прокоп послал её на х... Долго припоминали члены компании Прокопу этот облом, настолько долго, что один новый член компании, по имени Андрон, сказал:
«Во бля! Я эту .. Диану знать не знаю и знать не хочу, но вот уже два часа думаю: Ну вот ПОЧЕМУ! у неё такое идиотское имя?!».
 (фамилье Дианы было "Иванова")
И старые члены наконец-то заткнулись.