Лучше иногда падать, чем никогда не летать.
Оскар Уайльд
Нина Мосина решила расторгнуть брак с идеальным мужем в районном Дворце Разводов. По сравнению с онлайн-процессом дороговато, зато при минимальном тарифе процедура не заливалась в Сеть. Нине того и надо было: минимум лайков-дизлайков и максимум разбора причин семейного краха. Она так и не смирилась с тем, что брак её оказался с червоточинами. Но взваливать на себя всю моральную и материальную ответственность за разлад не хотелось. В случае победы в суде ей вернут не только свободу, но и три четверти нажитого имущества.
По тарифу ей полагался бесплатный адвокат-автомат, но Нина решила, что невиновность её легко доказуема, и затягивать брак на пару часов с помощью адвоката просто жестоко.
– Отказ от моих услуг не возмещается, – обиженно пробубнил адвокат-автомат и перешёл в чутко спящий режим.
Сторону идеального мужа на процессе представляло агентство знакомств «Фабрика баловней судьбы». За хороший гонорар оно познакомило Нину с идеальным мужем – ему и отвечать за разлад. Разумеется, на процессы заурядных клиентов агентство юристов не посылало:
– Лузеры сливают своё счастье даже с нашим идеальным предложением. Слить бракоразводный процесс – это для них святое, – утверждала генеральный менеджер агентства Цецилия Цецилиева.
А потому защищать интересы мужа пришёл сотрудник статистического отдела «Фабрики» Сергей Капустин.
Ровно в десять утра секретарь-автомат всех пересчитал, и судья-полуавтомат объявил о начале заседания. Судья, конечно, был человеком, но относился к своим обязанностям несколько механически. Тем не менее он нашёл в себе силы взглянуть на истицу и ответчика, саркастически хмыкнуть и предложить обеим сторонам высказать претензии друг другу.
Первым по жребию пришлось жаловаться представителю идеального мужа. Неумело повращав зрачками, Сергей Капустин ментально открыл нужный файл, и в центре Зала Разводов с потолка к полу заструился самоозвучивающийся текст:
– О, святая Инстанция! – раздался голос мужа. – Несмотря на то, что моё здоровье в ужасно-ужасно крепком состоянии, вынужден сообщить, что моя супруга не проявляла о нём должной заботы.
Нина от возмущения взвизгнула:
– Неправда!
Самоозвучивающийся текст, повреждённый акустической атакой, остановился. Судья потыкал мизинцем в оглохшее ухо и предложил истице:
– Поясните свою мысль.
Адвокат-автомат в полусне предупредительно закряхтел, но Нина не обратила на него внимания и в запале пустилась в детали:
– Забочусь я о его ужасно крепком здоровье. Ещё как забочусь. Вчера, например, зову его пить бактерицидную витаминизированную водку, а он отнекивается. Мол, бельё ещё не погладил.
– Что, правда? – судья с осуждением посмотрел на Сергея Капустина, представителя идеального мужа.
Сергей смутился. Судя по мотанию головы, он что-то искал в ментальных файлах подзащитного. И вдруг застыл с дурацкой миной на зарумянившемся лице. Ниночка воспользовалась паузой и поддала жару:
– Это не идеальный муж, это идеальный нафталин из шкафа моей прабабушки. Представляете, он напичкал квартиру голографическими смайликами, которые в туалете шепчут мне в ухо: «Не забудь закрыть крышку унитаза»; на кухне просят не ужинать сразу после обеда; в спальне – не бросать бельё на ковёр и под кровать. Муж считает, что таким способом ему удалось переложить своё идеальное занудство на голову нагло улыбающихся бестий, и таким образом избежать ссор и бытовых увечий.
Судья болезненно поморщился, почесал затылок и почти равнодушно спросил:
– И что, избежал бытовых увечий?
Только тут Нина поняла, что наговорила лишнего. Этак и процесс можно проиграть, и тогда все затраты достанутся ей, а три четверти нажитого – мужу. Она гордо откинула чёлку и заверила:
– Избежал. Смайлики – они же не чугунные. Ими сколько хочешь по голове стучи – всё как мёртвому припарка.
Нина на минуту задумалась и в сердцах выпалила:
– Мне порой кажется, что старик Достоевский был прав: путь к счастью надо прорубать не смайликами, а топором.
От такой философии адвокат-автомат на некоторое время впал в электронную кому, а судья с нотками сарказма спросил, есть ли у ответчика ещё претензии к жене. Сергей Капустин трижды выразительно моргнул, и самоозвучивающийся текст вновь заструился:
– Моя жена не обучена элементарной домашней работе. Любая хозяйственная задача вводит её в странное состояние... – монотонно зашуршал голографический список.
– Неправда! – снова взвилась Нина, окончательно вырубив своим многодецибельным воплем файл мужниных претензий. – Для всякого дела у меня целых два варианта действий: как-нибудь справиться с ним или заплакать. Вы же видите, что я разумная и самостоятельная женщина, которой всё по плечу. Поэтому я всегда предпочитаю заплакать.
Нина хотела показать, как она решает домашние проблемы, но многоопытный судья широко зевнул и решил закончить процесс:
– Истица, в двух словах сообщите суду, чем вам не угодил муж, которого «Фабрика» считает идеальным.
Нина едва не задохнулась от возмущения: судья явно не проникся её страданиями. У неё был заготовлен яркий фактаж с закатыванием глаз и заламыванием рук. А тут – нате вам! – в двух словах. Однако, боясь проиграть, она подчинилась.
– Мой муж, конечно, идеален в бытовом смысле, но он начисто лишён семейной романтики. Он не заставляет меня быть дерзкой, не заставляет быть порочной. Он заставляет купить ему сметаны. А ведь мне уже настолько тридцать, что завтра сорок. Мне на уместные шалости совсем чуть-чуть осталось.
– Это грустно, – вздохнул судья.
– Не то слово, – прошептала Нина сквозь накатившие слёзы.
Смущённый Сергей Капустин, хоть и был в душе на стороне Нины, заступился за агентство:
– «Фабрика баловней судьбы» готова подыскать вам другого идеального мужа. Или объяснить нынешнему, что ему не нужно заставлять вас покупать сметану. В ближайший День семейного единения мы подкорректируем...
Но Нина опять сорвалась:
– Не нужна мне ваша незавершёнка. Просто дайте мне много-много-много-много любви, и я буду в порядке.
Сергей торопливо пообещал:
– Мы включим вашему мужу конфетно-букетную функцию на максимум. В ближайший День семейного единения он переосмыслит семейный бюджет, ужмёт молочку и...
Нина ткнула в Сергея пальцем и закричала:
– Это не «Фабрика баловней судьбы», это «Фабрика троллей»!
Через минуту на её электронную почту пришёл счёт за проигранный по всем статьям процесс и реестр четверти от совместно нажитого имущества.
– Дурёха, – хихикнул адвокат-автомат и перешёл в режим полноценного сна.
***
Час спустя в том же Зале Разводов начался похожий процесс: Алексей Пряхин решил расстаться с идеальной женой, с которой его познакомила «Фабрика баловней судьбы». Но на этот раз судья проявил больший энтузиазм, ибо Алексей не стал отказываться от бесплатных услуг адвоката-автомата, а тот мог и заглючить от усердия, если его вовремя не тормознуть. И тогда определить виновника разлада и возложить на него моральную и материальную ответственность будет намного сложнее.
После вступительных протокольных процедур судья попросил истца Алексея Пряхина показать самый характерный ролик семейной жизни. Адвокат-автомат мгновенно проанализировал весь голографический материал и запустил самый подходящий.
В центре Зала Разводов появилась 3D-кровать. На ней сидели Алексей в готовом к большой любви виде и его идеальная жена в полосатой байковой пижаме с прозрачным гаджетом в руках.
– Разве я ведьма? – бесстрастно спросила женщина, не отрывая взгляда от гаджета.
– В твоём голосе порой проскальзывают похожие нотки, – кивнул Алексей и игриво улыбнулся.
– Это когда? – сухо спросила жена.
– Когда просишь машинку. Не швейную, а розовую.
Жена хотела возразить, но в силу своей идеальности просто сменила тему:
– Хорошо, давай поговорим о чём-то приятном для наших больших любящих сердец.
– О карьере? – усмехнулся Алексей.
– В жизни есть и другие интересы, – менторским тоном заявила жена, что-то настукивая на экране гаджета.
– Какие?
– Не помню, – и, чтобы не спорить с мужем, снова сменила тему: – Ты просто хочешь есть. Тебе омлет или яичницу?
– Не притворяйся домохозяйкой – это не сексуально.
Алексей натянул на себя одеяло и виновато забормотал:
– При одном воспоминании о твоих кулинарных опытах я лишился своей... эээ... жизнерадостности. Наверное, со мной что-то экзистенциальное. Нет у нас чего-нибудь антиэкзистенциального?
– Не умничай. Это не располагает, – жена протянула Алексею тарелочку с драже. – Вот дружбоповышающий препарат.
– Возьму тройную дозу, – Алексей набил рот конфетами. – Ты же не против повышения уровня любви в мире?
Но идеальная жена игривым жестом дала понять, что время на утехи вышло, отвернулась и выключила свет.
Судья с каменным лицом посмотрел на Алексея и попросил чётко сформулировать претензию к жене. Но адвокат-автомат опередил своего клиента:
– Красивая женщина не имеет права быть настолько идеальной. Это совершенно невыносимо.
– Да, – подтвердил Алексей. – Я ненавижу существо по ту сторону её губ.
От столь яркого дополнения адвокат-автомат едва не перегорел. Чтобы не завалить процесс, он включил аварийку.
В соответствии с процедурой судья передал слово ответчице. Вернее, её представителю – сотруднику статистического отдела «Фабрики» Сергею Капустину. Повращав зрачками, он ментально запустил другой ролик.
В центре Зала Разводов появился 3D-стол. На нём одиноко стояла тарелка с пережжённой яичницей. На одном из стульев сидел Алексей в серых боксёрах с розовыми сердечками. На другом – его жена в полосатой байковой пижаме и с прозрачным гаджетом в руках. С пустым выражением лица, с которым обычно говорят о плохой погоде, Алексей занудно промычал:
– Обдумав на досуге моё скоропалительное согласие стать твоим мужем, я понял, что ошибся.
– Почему? – не отрываясь от гаджета, спросила жена.
Алексей не стал уточнять и продолжил заранее отрепетированную речь:
– Меня по-прежнему восхищает твоё остроумное намерение продолжить наше совместное проживание этой жизни.
– Ты бы поел, – перебила его жена, стуча ногтями по тонкому экрану.
Алексей взглянул на яичницу с отвращением и продолжил:
– В первые дни знакомства мы много и весело болтали. О чём-то спорили, в чём-то соглашались. Я думал, что читаю тебя как открытую книгу, с каждым твоим тараканом за лапку здороваюсь. Я решил, что ты будешь идеальной женой.
– Я и есть идеальная жена.
– Возможно. Я не собираюсь оправдываться. Я кругом сам виноват.
Сергей Капустин остановил ролик и повторил последнюю фразу:
– Алексей сам кругом виноват. Наша «Фабрика» предоставила ему идеальную жену, но он сам не знает, что хочет.
– Знаю, – возразил Алексей. – Я хочу большой и светлой любви, а не существа, которое даже на потолке в спальне написало: «Меня лайкнули, значит, я существую!»
Сергей Капустин довольно засмеялся:
– Нашим кандидатам всегда лайкают. Мы не зря называемся «Фабрикой баловней судьбы».
– Вы не «Фабрика баловней судьбы», вы «Фабрика трольчих»! – сорвался Алексей, и через минуту на его почту пришёл счёт за проигранный по всем статьям процесс с несправедливым реестром его доли нажитого.
Адвокат-автомат хотел вмешаться и даже выключил аварийку, но в режиме Turbo мгновенно просчитал шансы и со словами «жизнь – боль» перешёл в состояние Invalid mode.
***
Вскоре Нина Мосина и Алексей Пряхин оказались за одним столиком в переполненном буфете районного Дворца Разводов. Они быстро пришли к согласию в главных вопросах бытия.
– Повседневная жизнь преподносит нам кучи дерьма, – вздохнула Нина.
– Система, в которой мы живём, каждый день создаёт для большой любви невыносимые испытания, – кивнул Алексей.
– Нас атакуют жестокие новости, бесчеловечные налоги, искусственная еда... – Нина едва не расплакалась.
– Всё это убивает наши чувства, – всхлипнул Алексей и громко высморкался в бумажное полотенце.
– Ну-ну, не кисни, – погладила его по голове Нина. – Держи фасон.
– Нет счастья на Земле, – сквозь слезоточивое отчаяние сообщил Алексей.
– Но нет его и... в местах отдалённых? – спросила у безутешного собеседника Нина.
– Да кто его знает, – Алексей вытер глаза и уставился на бегущую по их столику строку.
Это было сообщение о наборе добровольцев в малые экипажи для разведки дальнего космоса. Свежеразведённые прочитали его раз десять, прежде чем Нина, махнув на себя рукой, решила свести счёты со своим злосчастьем в бездонной звёздной тьме.
Алексей долго смотрел на неё с восхищением. Из благодарности Нина крепко поцеловала его. От накала чувств Алексей утратил здравомыслие и выпалил:
– А мне сам Бог велел спрятаться от идеальных «баловней судьбы» в соседней галактике. Айда туда вместе? – и доверчиво заглянул в мокрые от счастья глаза Нины.
***
Генеральный менеджер «Фабрики баловней судьбы» Цецилия Цецилиева благосклонно выслушала отчет сотрудника статистического отдела Сергея Капустина. Вместо премии или надбавки к окладу за профессиональную работу, она выдала ему великую тайну агентства:
– По третьему закону Ньютона в приложении к семейным разборкам, чем идеальнее наше предложение супружеской половинки, тем сильнее разочарование клиента от жизни в целом, и от жизни на Земле в частности. А по статистике капитально разочарованные – идеальные кандидаты в разведчики дальнего космоса. У тебя отлично получилось с первым экипажем. Полагаю, после сформированной тобой десятой команды из разведённых, Космическое ведомство обратит на тебя внимание.
– Конечно, обратит, – согласился Сергей Капустин. – К тому времени я и сам буду в должной мере разочарован своим нищебродским положением на «Фабрике» и с удовольствием сгину в звёздной бездне.
– Ну-ну, не кисни. Держи фасон, – весело отплагиатила Нину Цецилия Цецилиева.