Прошло девять лет с того года, когда случилась беда с Дарьей. Дети разъехались по разным местам, но по весенней поре, словно журавли, возвращались сыновья со своими семьями домой. Не прижились в городах, обнищали на нет, деньги от проданных домов проели, одеты в старые вещи, перины мамкины распродали.
Первым приехал Степан. Просил родителей простить его и помочь вновь жизнь наладить. Старше отца выглядел. Пусть поздно, но раскаялся сын и то хорошо. Не гнать же его от себя, материнское сердце не вынесет. Мать всегда найдёт слова оправдания. Следом Тимофей приплыл, но только с детьми, жена осталась у родителей ждать особого приглашения. Не дождалась и прикатила через месяц. Согласилась к Сергею в медпункт санитаркой пойти. Село разрасталось, к старому медпункту большую пристройку подвели, новое оборудование прикупили. Софья, жена Тимофея, все годы в городе не работала. Детей трое, им внимание требуется.
Заготовил Дмитрий всё на строительство большого дома для Игната, а пришлось сыновьям отдавать. Разделил поровну и построили они себе дома в разных концах села. Маленькие, неказистые дома, но оба были рады. Меж собой не ладили, как прежде, а вторая невестка, Зинка, с Софией за один стол не хотела садиться.
Однажды застиг Дмитрий жену свою за тем же занятием, из-за которого едва калекой не осталась. Раньше подозревал, но она отнекивалась. Разнёс в щепки все её приспособления, бурду в яму за огородом вылил и землицей присыпал, чтобы и вони не осталось. Дарья бледная от страха стояла, теребя фартук, язык к нёбу присох. Не видела она никогда мужа в таком гневе.
Не сказав ни слова, ушёл к реке, подальше от глаз людских. Сидел, думал о прожитой жизни. Шестьдесят пятый год идёт, а жизни той, как не было, так и нет. Услышал шаги за спиной, думал Дарья за ним, не оборачиваясь, спросил:
- Явилась? Что сказать хочешь? Зачем прибежала следом и как нашла?
- Это вы как здесь, Дмитрий Игнатович? Моё это место, тайное. Прихожу к реке поплакаться на судьбу свою горькую, от людей хоронясь...
Оглянулся на голос, а это Наталья. Стоит, молодая, пышногрудая, косу отрастила и короной вокруг головы обвила. В руках шаль пуховая.
- Какая беда у тебя может быть? Ты глянь, в какую красавицу выросла из той девчонки с кудряшками. Тебе чего горюниться? Муж первый красавец на селе. Все бабы по нему сохнут. Мамки не стало, значит время её пришло. Самой дальше надо жить, а не сидеть здесь, в шаль закутавшись, - тихо произнёс Дмитрий.
- Всё сказали, Дмитрий Игнатович? Слепым вы были, слепым вы и остались. Неужто не понимаете, что как влюбилась в вас та девчонка в кудряшках, так и любит по сей день. Муж красавец... Вышла замуж, сама не знаю зачем. Скажи он о своём уходе к другой, то и не дрогнет ничего в сердце. Тебя я люблю, дурень ты старый. За одну ночь с тобой всё отдать готова. Нет у нас с Сергеем детей и быть не может. От тебя хочу родить мальчонку. Знаю, верен ты своей Дарье, но кусочек счастья хоть подари. Горит моё сердечко, в пепел догорает...
Упала Наталья в траву и разрыдалась. Благо место глухое. Как же он сразу не понял, что местечко кем-то раньше него облюбовано. Взял Наталью за плечи, стал покрывать её лицо поцелуями. Ни о чем говорить не хотелось, всё без слов понятно. Он бы ей никогда не открылся сам.
И была у Дмитрия самая счастливая ночь в жизни. Не чувствовал он лет своих, обнимая ласковое, податливое тело Натальи. Ни о чем не хотелось думать, лишь любить её, целовать жаркие губы...
- Что же ты мужу, Наталья, скажешь? Как объяснишь где была? Или его дома сегодня нет? - спросил уставший от ласк Дмитрий, глядя в звёздное небо.
- А он и не спросит. Не первый раз я не ночую дома и он тоже. Я сюда рыдать, он к своей любовнице, соврав о вызове к кому-то. Винит он меня за отсутствие деток. А мне уже говорят о беременности у его пассии. Так и живём, - ответила Наталья, положив голову на плечо Дмитрия. - Сегодня поутру и разъедемся с ним. Не захочу я более эту ложь терпеть. А ты что скажешь жене?
- Мы с ней давно по отдельным кроватям спим и ласк между нами уже нет.
Не спросит. Я сегодня опять её на самогоноварении поймал. Не посмеет спрос чинить. Столько пережить и снова на те же грабли. Вернулись сыновья и она, в угоду им, такое творит. Провожу в этом году Игната в армию и ты за нас решишь двоих. Мне шестьдесят пять стукнет скоро, а тебе тридцать, если мне память не изменяет. Ты хорошо подумай, девочка, нужен ли тебе такой? - ответил Дмитрий.
- Любить буду тебя до последнего дня моего. Ни один мужчина больше ко мне не притронется, кроме тебя. Сам решишь нашу судьбу. Только люби меня и подари мне сына, пусть он будет похожим на Игната, ведь это единственный ребёнок, который полная твоя копия. Полюбила я его с первого дня, - ответила Наталья, целуя колючую щёку. - Ты не отращивай пока бороду, без неё парнем смотришься. Мне всё кажется очередным сном. Сколько раз я ласкала тебя в своих снах и не счесть. Любила я тебя в них с двадцати годков, тая в твоих руках.
Расходились они в разные стороны. Наталья шла не спеша, не оглядываясь, чувствовала на себе взгляд Дмитрия. Жаром по спине скользил тот взгляд. Навстречу Дмитрию шли доярки на ферму, на первую дойку.
- Дмитрий Игнатович, а вода-то ещё не холодная? Не отморозите себе мужское достоинство? - рассмеялась одна из них, подумав, что Дмитрий купался в реке.
- А там есть что отмораживать? Может посмотрим, - хохотнула другая, близко подойдя к Дмитрию. - Ой, девоньки! От дяди Дмитрия духами за версту несёт! Никак он себе любовницу завёл. Ну чего вы ржёте? Хотите сказать, что стар? А пословица - "Седина в бороду, бес в ребро." ?
- Идите себе куда шли, проказницы, коровы вас заждались. В нашем магазине только духи и остались, одеколоны мужики выпили, - отшутился Дмитрий, продолжая свой путь, подумав про себя: - Верно чертовки подметили про бороду. Сбрить надо её и немедленно.
Не назначали свиданий, не говорили где, а приходили Наталья и Дмитрий в один час, в одно место. Текла река, неся свои воды, ярко светили им звёзды. Стояло тёплое лето. Купались в парной реке утром. Никто их не видел. Спал Дмитрий каждое лето на сеновале, Дарья в горнице на перинах и не ведала о его ночных отлучках.
О разводе Натальи и Сергея судачили в селе долго, хотя чего судачить-то было. Живот у любовницы Сергея рос не по дням, а по часам. Дивились одному, отпустила мужа к другой и не горюет. Ходит по селу весёлая, улыбчивая. Дом был построен на деньги Ксении Ярославовны, в нём осталась Наталья, отдав мужу всю живность со двора. Но стали люди замечать пятна странные на лице учительницы, такие только у беременных бывают, а потом и животик округлился к осени. Сколько лет с мужем прожила - ничего не было, а развелась, и на тебе.
- Химия у неё с Сергеем разная видимо, - закатывала глаза бабка Анисья, соседка Натальи, озадачивая своими словами местных кумушек. - А таперича нашёлся подходящий мужик, вот и получилось. Меня Софья Осташова просветила по этному вопросу. Только теперь Сергей в сомнениях, что у полюбовницы дитё его будет. Разругались вдрызг, он увольняется и уезжает с нашего села в Тару, а Сонька и рада, место для неё освободил. Да прав он! Не его дитя Катька носит под сердцем. Хотя молчу, а то последние волосья мне повыдёргивают. Но Наталья, тихоня наша, какова. Знать бы чей это ребёночек будет. Ни разу не видела в её дому мужика, может в городе какой завёлся, так она и ездить туда перестала, как матушку похоронила. Вот только что с ней школьное начальство делать будет? Им без мужей рожать никак нельзя.
Осенью прошёл призыв в армию. Семерых из села призвали. Ушёл служить и Игнат Осташов. В последний день разговор у него состоялся с Дмитрием на пристани.
- Ухожу я, Игнат, из семьи нашей навсегда. Суди как хочешь, но я хочу пожить для себя. Повзрослеешь, поймёшь, - сказал он сыну. - Матери я сказал вчера на твоих проводах. Всё вам оставляю и ухожу. Она даже не спросила, куда и почему.
- Это ты, тятя, из-за самогонки мамкиной? Говорил я ей об этом. Боялась тебя, а гнала. К Наталье Николаевне? - спросил Игнат.
- Про Наталью как узнал? В селе говорят? - спросил охрипшим голосом Дмитрий.
- Никто не говорит, тятя! Я давно понял, что любите вы друг друга, там ещё, на сенокосе. Счастливый ты человек! Судить...Не судят за любовь. Так у вас и ребёнок будет? Всё село гудит от кого, а я сразу о тебе подумал. Обещай, что назовёте брата Сашкой. Александр Дмитриевич Осташов - звучит! Но вам лучше уехать, не дадут вам жизни братья мои старшие. Наталью Николаевну побереги. И не боись! Брата меньшова я в обиду не дам. Жалко мамку, но она сама себя загнала. Давно старухой себя объявила, так и живёт...
Прозвучала команда - грузиться. Игнат обнял отца, расцеловал и побежал, крикнув на ходу:
- Время быстро пробежит! Обещай - Сашка. Родится, сообщи! Я уже его люблю. И тебя люблю! Обязательно - Сашка!
Не знали отец и сын, что встреча их была последней...
Продолжение следует:
http://www.proza.ru/2018/03/17/910