По дороге к театру всё было ярким и сияющим, висело много афиш и вывесок. И почти все они говорили о Ней. Некая Маргарита, новая восходящая звезда. Её рыжие локоны тут же стали считаться новым каноном красоты, а таланты возвеличены и замечены всеми. Её лицо стало знакомо всем, кто хоть раз ходил в театр или что-то слышал о нём.
Сегодня она выступала. Залы ломились от зрителей. Отбоя от них не было, особенно в выходные. Маргарита же выступала без выходных. И каждый такой день был для неё, как праздник.
А вот и она, на сцене. Ходит с задумчивым видом и говорит свою длинную монологическую речь. Кто-то начинает негромко хлопать, после зал взрывается овациями, все кричат: «Браво!» Она польщена.
- Это была самая лучшая роль!
- Вы так превосходно играли!
- Такое безукоризненное знание роли…
- Полная самоотдача!
В таком же духе говорили и другие актеры, когда отзывались о ней.
Маргарита так же была очень красива. Сегодня, вчера, в любой другой день на ней сидели самые дорогие и роскошные наряды, сияющие тёмным блеском малахитовые стразы, молочные плечи контрастировали с чёрными перьями, которыми был оторочен ворот и рукава. На руках очень часто перчатки. На лице всегда радость, а глазах предвкушение победы и счастье. Изящная поступь, идеальная осанка, всегда уверенность в себе и грация.
С цветом её золотых глаз сравнивали красоту театра, длинные вьющиеся волосы напоминали огни, сама она сияла и была всегда на высоте, первой.
- Как Вы добились такого признания? – однажды поинтересовалась девушка. Она была полной противоположностью Риты – маленькая, неказистая, с тёмными растрепанными волосами, в очках и старой одежде. Однако артистка обратила на неё внимание. Девушка сказала, что хочет взять интервью.
- Расскажи, с чего Вы начинали?
Маргарита села на высокий венский стул и закинула волосы за спину.
- Вы точно хотите это всё знать?
- Да! Конечно! Я Ваша поклонница… и все мои знакомые – тоже, мы будем рады услышать что-то о Вас! Хоть немного…
- Что ж. – рыжевласка улыбнулась. В глазах почему-то отразилась печаль. – Расскажу. Только внимательно слушайте. Эта история уходит в моё раннее детство. В счастливые годы, полные смеха и солнца… Теперь же! Ах! Солнце мне заменили осветители сцены! А ещё эта история заставляет меня часто думать…
- О ком же?
- О ней. Об истории. И том человеке, которому я, получается, обязана всем. И это – моя учительница.
- Она научила Вас музыке или сценическому искусству?
Маргарита махнула рукой.
- Нет-нет! Моя первая учительница. В школе. Как же это было давно!..
- А что она сделала? – осторожно поинтересовалась девушка, взявшая роль журналиста. – Я вижу по глазам, что это печальная история?
- Отчасти. В этом вы всё же правы! – артистка незаметно поправила свою прическу. Она боялась рассыпать все залакированные золотые цветы, которые итак плохо держались. – У меня через час новая роль! – посмотрела на часы. – Успеем! Я расскажу вам всё, только кратко. Прошу не просить меня рассказывать ещё раз! – и с этими словами Маргарита отправилась в детство.
На пороге снова осень,
Серый дождь стучит в окно,
И тоскливо мне уж очень,
И уныло, и темно.
Снова дождь стучит по крышам,
Ветер воет за стеклом,
Птичий голос едва слышно
Разлетается кругом.
Листья жёлтым наливались
И, срываясь вниз с ветвей,
С этим летом попрощались
В первый из осенних дней.
Солнце грело с меньшей силой,
Начинало холодать,
И горячее светило
Обещало осень звать.
Становились дни короче,
И на небе вечерком
Много звёзд явилось очень
Из-за облаков кругом.
Лужи серые порою
Отражали города,
Вновь тоска была со мною,
Видно, будет навсегда.
На пороге снова осень,
Здесь печаль и восхищенье,
И душа уныло просит
Задержать одно мгновенье!..
- с выдержанной интонацией, красиво и мелодично проговорила Светлана Антоновна.
Сидящие малыши замерли. Они так живо представили себе осень, что совершенно забыли, зачем учительница читала им стих.
- Какой красивый! – завизжал кто-то из девчонок.
- Просто изумительный!
- Такой лёгкий!
- Этот стишок будет читать… - Светлана Антоновна сделала наигранную паузу, взглядом ища, кого она попросит выучить стишок для утренника. – У нас будет Бал Осени, вы не забыли? – снова громко, ярко и радостно.
Да, она умела хорошо говорить…
- …читать будет… Тонечка! Я уверена, что ты справишься! – и с этими словами она передала девочке лист.
Подружки начали улыбаться Тоне, сама она растерялась, но буквально на пару секунд, после заулыбалась и тут же пробежала глазами по строчкам. – Красивый стих! Спасибо!
Кое-кто в этот момент закусил кулаки и зажмурился.
- Только нам надо обговорить интонацию. Погоди-ка, я напишу, что тебе надо будет сказать громче, а что… - учительница снова подошла к парте и забрала листик обратно. – Подойдешь ко мне после уроков?
…Рита стояла возле стола, и глаза её сверкали от злости.
«Почему Тонька, не я? Чем я хуже? Я тоже хочу читать этот стих! Он красивый, он мне очень понравился! Я буду читать его! Я!» - набрала побольше воздуха, последний раз взглянула на лист, выставила вперёд руку, быстрым движением схватила бумажку и сунула к себе в портфель.
Вечером Рита была самой счастливой. Она сидела довольная, уплетала любимые плюшки и повторяла про себя строчки того стиха. Образ осени снова всплывал в мозгу, был ярким и тёплым, точно как тогда, на уроке.
На следующее утро девочка принесла листок в класс и сказала:
- Смотрите, подружки, какой я нашла стих! Я буду тоже читать на празднике! – подошла к учительнице и протянула ей лист. – Смотрите! Подойдёт?
Светлана Антоновна вскинула брови.
- Этот… про осень? Так я же читала его! Вчера! Вопрос закрыт. Читать будет Антонина. Я говорила вам. Дети, вы что не помните?
Тут же подбежала Тоня, стала рыдать, что куда-то пропал её стих.
- Это она украла его! – строго сказала учительница.
- Маргарита!
- Но я… Почему ей можно, а мне нельзя?
Десятки глаз уставились на испуганную девочку.
- Воровка!
- Плохая!
- Как ты могла?!
Десятки упрёков полились в её сторону.
- Я всего лишь… Он…
- Ты поступила не хорошо, Рита! – продолжила говорить учительница. Она наклонила голову и сделала каменное лицо. Все морщинки стали намного виднее, придав женщине лишних пять-десять лет. Именно такой взгляд никогда не стирается с памяти… Особенно из молодой.
- Почему… ей… можно? – теперь уже рыдала Рита.
Женщина нашла, что сказать малышке, но, как, возможно, признавалась самой себе, сделала это слишком строго:
- Ты не умеешь читать так, как Тоня! Ты не сможешь! У тебя совершенно нет дикции, ты плохо говоришь и!..
- Я… так плохо?
В этот момент и Тоня почувствовала себя неловко. Девочка не была звездой, просто читала медленно.
- Прости, Рит. Но это же не я выбрала. Это Светла…
Рита убежала в слезах. С того для она записалась в библиотеку и стала часами сидеть там, и читать разные книги. Она перечитала всю библиотеку, не обращая внимания на тематику и то, что некоторые книги были для неё ещё сложными.
- Тебя так сильно привлекают книги? – с улыбкой прошептала библиотекарша. Пожилая, она, всегда любила таких деток и часто приговаривала, что читающих нынче всё меньше.
- Да… Нравится! Конечно! – пискнула Рита. И она была в чём-то права.
- Так скоро перечитаешь все. Придется новые книги заказывать!
К счастью, сказанное было всего лишь шуткой, доброй и вызывающей на лице улыбку.
- Хорошо! Я буду ждать новых книг! – девочка заулыбалась до ушей и убежала. В её рюкзачке было несколько новых томов. Они тихо тряслись всю дорогу, оттягивали плечи и грели изнутри душу.
Дома она читала в голос. Особенно любила стихи. Читала по ролям и иногда перед зеркалом. И до того развилась в этом направлении, что стала в шутку называть себя артисткой, а всем говорить, что после школы обязательно поступит в театральный и будет блистать на сцене! К этому времени их строгая учительница стала брать её в различные сценки, а однажды даже похвалила, сказав: «Ты была лучше всех!» - особенно выделив последние два слова.
Что до Тони, «слава» её кончилась ещё в детстве. Девочка вдруг почувствовала интерес к математике и решила заниматься лишь в этом направлении. О стихах она забыла. И, возможно, правильно сделала, так как после добилась больших успехов, даже стала учительницей и глубоко уважаемым человеком.
А Рита поступила в театральный. Её мечта сбылась. Только в памяти остался шрам, неприятное воспоминание, которое не сотрут годы. Оно заставляло думать о себе ночами, иногда накатывало грустным мотивом, иногда заставляло всплакнуть, но чаще всего улыбало. И снова виделись лица разгневанных подруг и слышались их давно забытые голоса. И снова, покрасней, рядышком стояла Тоня, такая же перепуганная, как она.
***
Журналистка слушала внимательно, не перебивая, и только после промолвила:
- Вот это да!
- Я тоже так говорю, когда возвращаюсь к этому! И вроде бы должно быть стыдно, я ведь поступила неправильно, и на время друзья перестали меня «любить», понимаю, но думаю, именно это заставило меня стать тем, кто я сейчас являюсь.
- Вы нисколько не сожалеете о содеянном?
- Нет. Даже рада, что меня тогда опозорили! Повторюсь, именно опозорили. Это стало стимулом. Спасибо Светлане Антоновне и тому дню… Ах! Кажется, нам пора прощаться! Время так быстро летит! Удачи вам, рада была познакомиться!
Девушка так же встала и, будучи уже в дверях, обернулась. Маргарита окликнула её.
- Подождите! Я сегодня буду играть Осень. Читать тот самый стих. Если хотите, останьтесь! Послушайте его, а потом можете уйти… Я… прошу вас! – и в золотистых глазах отразилась наивная радость. Такая же самая, как и тогда, при первой похвале учительницы. - Думаю, вам будет интересно услышать, с чего всё началось, увидеть это на сцене и пережить самому в эмоциях!.. Это моя лучшая роль. Любимая. Подумайте над этим. Останетесь?
2018, 251