Какой бы ни была погода,
Остановись! Прислушайся на миг!
Откроет тайну нам природа,
Чудесен мир ее и многолик!
Еще не отполыхала огненными красками осень, не успели сбросить с ветвей последнюю листву деревья, как на землю пал первый снег.
Холодно, неуютно деревьям от такой нежданности. Согнулись ветви под обилием обычно тяжелого в такую пору снега. Ведь пал он, как говорится, на живой, не отлетевший лист.
Да и тихого, сухого бабьего лета, с легкой серебристой паутиной на скошенных лугах, этой осенью не было. А если и было оно, то совсем недолго и прошло незаметно. Не так, как в иные годы.
Первый снег продержался менее недели и растаял. Затем выпал ненадолго во второй и третий раз, и снова потянулись скучные дождливые дни.
Осенняя промозглая погода длилась еще два месяца. Даже веселая Новогодняя елка и Рождество остались без снега.
Но вот настало Крещение. К нам пришла, наконец, настоящая долгожданная зима, а вместе с ней необыкновенное волшебство и чудо.
Обнаженная земля, поля и леса покрылись белым пушистым снегом и серебристым инеем. Все в одночасье стало неузнаваемым, засверкало, заискрилось по-новому.
Очарованная небывалой пышностью и красотой, сама природа, словно прислушиваясь к себе, приутихла в удивлении.
Застыли в торжественности заиндевелые деревья: молодые тонконогие клены, одинокие рябинки, строгие, устремившиеся ввысь пирамидальные тополя, разлапистые ели и кудрявые, с обвислыми ветвями, белоствольные красавицы-березки, - а также дома и покрытое небывалой январской синью небо над ними.
Стоит молчаливо в белом кружеве березовая роща, виднеется невдалеке окутанный инеем задумчивый лесок на косогоре.
Но колыхнутся вдруг от вездесущего ветра заиндевелые, в жемчужных сережках, повислые ветви берез, и послышится, почудится их нежный хрустальный перезвон. – Дзинь! Дзинь! – передается от ветки к ветке, от дерева к дереву. И так по всему лесу.
К полудню, неяркое зимнее солнце все же растопило и поубавило необычную снежность. С деревьев посыпалась дождем, искрясь и переливаясь на солнце, алмазная россыпь инея.
Ближе к вечеру иней растаял. Оголились, потемнели, сбросив белую пышную чадру, причудливо сплетенные ветви деревьев. Будто и не было недавней сказочности.
Утром, на другой и следующий день, зимнее чудо повторилось. Деревья вновь оделись в белоснежный наряд.
Всю Крещенскую неделю держался и крепчал мороз, удивлял и завораживал своей колдовской красотою иней.
Ай, недаром Крещение связывали с давних пор в народе с холодами и трескучими морозами, а зимние месяцы, декабрь, январь и февраль, называли то студенем, то сеченем или вовсе лютенем.
Нередко январь именовали в Древней Руси и просинцем, когда вдруг прояснится, засинеет яркой синью в морозности чистое, будто промытое чьей-то заботливой рукою небо.
Задержалась, запоздала нынешняя зима. Даже подумалось, показалось на миг, что ее и вовсе не будет.
Но русская зима, если и запоздает, то непременно, завсегда возьмет свое, зачарует и порадует нас необычной красотой, удивит еще не раз хрустальным перезвоном говорливых, потревоженных ветром льдисто-заиндевелых веток деревьев и жемчуговых сережек берез.
Спасибо ей за необычную музыкальность, за удивление и сказку!