Мне давно хотелось прокатиться в двухэтажном вагоне, но как-то не было повода. И тут, когда за пару дней до поездки я искала через интернет билеты, ни на что приличное особо не надеясь, вдруг мелькнула информация об однодневной акции в разгар сезона именно в этот поезд. Было бы глупо отказаться от такой удачи. Разглядывая на сайте оставшиеся места, я наткнулась на полностью свободное купе второго этажа, обозначенное, как женское. Какая приятная неожиданность, обрадовалась я и, не раздумывая выкупила верхнее место, приговаривая, как Маша в сказке о медведе и пирожках «высоко сижу, далеко гляжу». Место оказалось тесновато, по сравнению с обычными купе старых поездов. На верхней полке нельзя было сеть, не сложив голову куда-то набок, как гусыня. Но меня это нисколько не расстроило. Временные бытовые неудобства еще со студенчества я привыкла рассматривать как часть приключения.
Не удивительно, что поезд был забит почти под завязку. Бледные счастливчики покидали сырой и мрачный город, по каким-то причинам не пустивший в этом году лето на порог, в надежде отогреться и напитаться позитивом солнечного черноморского побережья.
В нашем купе до конечной станции, впрочем, ехали не все, только верхние полки, то есть я и моя соседка, застенчивая девушка лет восемнадцати. На нижнем ярусе молодая мама с годовалым ребенком должны были сойти где-то ночью, и женщина неопределенного возраста, которой можно было дать и пятьдесят и семьдесят лет, вечером следующего дня. Это я выяснила в первые же минуты своего вселения в наше мигрирующее общежитие, пока мы ждали проводника, проверяющего, все ли пассажиры правильно разместились.
Мы не стали знакомиться, чему я была в тот момент рада. Мне не хотелось ни разговаривать, ни быть невольным слушателем чужой беседы. Девушка уткнулась в смартфон, молодая мама тихонько напевала сыну, пытаясь его убаюкать, ее соседка грустно смотрела в окно. А я, закрыв глаза, вспоминала, как первый раз попала в женское купе. Только тогда это получилось случайно, не было в те годы разделения пассажиров по гендерному признаку.
Мне повезло родиться в тогда еще Ленинграде, жить в центре города, хоть и в коммунальной квартире, а потому иметь родственников, друзей и знакомых друзей по всей стране, от Риги до Владивостока и от Мурманска до Севастополя. Каждое лето наши соседи, благо это была одна семья из нескольких поколений, сбегала на свою дачу и квартира превращалась в бесплатную гостиницу с нескончаемым потоком туристов, сменяющих друг друга. На кухне стоял дым коромыслом, было весело и шумно. Правда, в конце сезона выкидывались подгоревшие кастрюльки и стоптанные в хлам тапки и покупались новые, но это все мелочи жизни. К окончанию школы я могла смело идти работать гидом, но выбрала железнодорожный институт и на каникулы устраивалась в студенческий отряд проводницей, чтобы не спать больше на полу или по подругам, отдавая свою кровать всем приезжим. Мое второе студенческое лето близилось к концу, до начала занятий оставалось дней десять, как случилось событие, которое косвенно повлияло на мою судьбу.