В пятницу после работы компания друзей собралась во дворе у Пашкиного дома. Четверо заядлых охотников практически одного возраста решили на выходных съездить пострелять уток. Эта страсть объединила их несколько лет назад, теперь они всегда проводили время вместе. Четырьмя годами ранее всей толпой построили в тайге зимовье. Рафик с Иваном разобрали старый сарай и завезли доски, Павел с Сашкой дюзнули на стройке несколько рулонов толи. Место под строительство присмотрели заранее, от края леса метров за пятьдесят. Бухта Восточного побережья находилась в пятнадцати минутах ходьбы от лагеря. Выход к ней преграждала небольшая речка, которую можно перейти только по брошенному через нее бревну. Ни на какой технике подъехать к воде нельзя. За два дня парни сделали для себя отличное пристанище. Сняли верхний слой земли, вкопали столбы и обшили досками. Вместо утеплителя внутри стен положили дерн, а крышу засыпали глиной. Двери и небольшое окно вставили в последнюю очередь. Толи хватило, чтобы обшить стены и закрыть потолок. Внутри соорудили широкие нары и, наконец, поставили буржуйку. Зимовье получилось на загляденье, хотя со стороны казалось низковатым. Рядом на поляне установили большой стол с двумя лавками. Рафик на стройке работал на должности прораба, имел опыт строителя. По его требованию выкопали глубокую яму для ненужных отходов, куда кидали пустые консервные банки и бутылки. Для остатков пищи сколотили неглубокий длинный ящик, где потом неоднократно видели лис и бурундуков. Птицы также кормились с общего стола, когда рядом не находились люди. Чуть позднее в зимовье завезли старые матрацы и одеяла.
Выехали из города в шесть вечера, сорок километров пути по лесной дороге проехали часа за полтора. Начало сентября радовало теплотой , погода стояла тихая и безветренная. Разгрузили УАЗ, достали продукты и разложили на столе. Тут подъехал Пашка на своем мотоцикле с коляской, он никогда не изменял себе и ездил только на своем «Юпитере». Дружно наготовили дров и разожгли костер, затем уселись ужинать. Под ногами сидевших мужчин то и дело сновала Лада – небольшая собака породы спаниель, принадлежавшая Рафику. Достали из рюкзака бутылку водки, Иван с Пахой пить отказались. Друзья до полной темноты сидели за столом, спать никто не хотел.
- Ладно, пацаны, хватит болтать. На утрянку завтра сходить надо. Пошли на нары, - сказал Сашка.
Он был старше всех по возрасту, и парни негласно ему подчинялись. Укрывшись одеялом, Пашка вдруг сказал:
- Зря мы ящик с объедками близко поставили. Боюсь, как бы косолапый не повадился. Если нагрянет – жди беды. Он нам все переломает.
На что подвыпивший Рафик сразу заявил:
- Да, что нам медведь? У нас восемь стволов. Любого завалим.
Сашка заматерился:
- Ты в кого ночью стрелять собрался? Сейчас на улицу пойдешь и прореху с фонарем будешь расстегивать. Тоже мне медвежатник нашелся. Мы вот с соседом на медведя ходили…- начал свой длинный рассказ Александр.
Так, один за другим, охотники принялись травить разные истории о медведях, услышанные когда-то из уст народа. Спать никто не хотел, каждый ждал своей очереди, чтобы рассказать байку. Но вдруг Иван шепотом произнес:
- Тихо, мужики. Кто-то ходит вокруг. Где фонарь? Зажигайте керосинку.
И тут все ясно услышали шаги по крыше зимовья. Рафик, пытаясь достать фонарик, уронил его на землю. Сашка безуспешно чиркал спичками, они ломались и не хотели загораться. Страх, словно дым, заполонил пространство небольшого зимовья. Наконец одна из спичек загорелась, и Сашка поджег фитиль лампы. Все соскочили с нар и похватали ружья, в сутолоке, принявшись искать свои патроны.
- Парни, - завопил Рафик, - я патронташ в машине оставил.
Пашка протянул ему две гильзы:
- Возьми. У меня только картечь.
Снова послышались шаги по крыше, затем наступила жуткая тишина. Парни сидели на нарах, направив ружья на дверь. Вдруг кто-то снаружи тихонько поскреб когтями и жалобно заскулил.
- Лада, - заорал Рафик, - как же ты нас перепугала. Иди ко мне, дорогая.
После нескольких секунд полного молчания раздался дружный истерический хохот. Лада, виляя остатком купированного хвоста, громко и радостно залаяла. Сразу успокоившись, парни завалились спать, но каждый из них еще долго улыбался во тьме. Недаром говорят: «У страха глаза велики».
Утром Иван и Пашка, взяв ружья, пошли на залив. Двое других приятелей, сославшись на головную боль, остались в лагере. Еще не дойдя до воды, Иван спугнул большого нырка, успел выстрелить вслед, и птица свалилась в траву.
- Начало положено, - бодро сказал он, - значит, сегодня утка будет.
С Пашкой разошлись в разные стороны, каждый хотел охотиться отдельно. Иван двинулся по краю воды, изредка вспугивая одиночек с небольших луж, прятавшихся на ночь от лис и пернатых хищников. В основном это были чирки, крупная утка сидела далеко в заливе. Часа через два он повернул назад, решив пройти краем леса. В зарослях молодого ельника услышал громкий неприятный крик куропаток, не в первый раз думая о том, как такая красивая и нежная птица может так безобразно кричать. Скрадом прошел ближе и дважды выстрелил, две куропатки забили крыльями в невысокой лесной траве. Пришел к зимовью, когда Сашка с Рафиком, сидя за столом, пили чай.
- Волка ноги кормят, - сказал Иван и положил на стол двух куропаток и семь уток.
Пашка тоже принес одного крякаша и парочку чирков.
- Молодцы! Что сказать?! Надо было и нам с тобой идти, - с завистью сказал Сашка Рафику.
- Успеем! Наши утки еще не прилетели, - отшутился товарищ.
После полудня друзья решили все вчетвером посидеть на чучелах. Иван захотел опробовать на воде новую двухместную лодку, купленную накануне. Растянулись по краю залива, замаскировались в траве и стали ждать птицу. Однако через час вода резко стала уходить – начинался двойной отлив. Охотники пошли вслед за ней, вдалеке виднелись большие табуны уток, и приятели надеялись подойти к ним поближе. На оголившемся дне осталась мелкая рыбешка, креветки и разнообразные морские рачки. Со всех сторон собирались птицы, соблазнившись бесплатным дармовым обедом. Прилетело несколько гусей-камчадалов, парочка лебедей, покружившись, села на обнаженное дно. Множество куликов и чаек ковырялись в мокром песке, отыскивая себе добычу. Со всех сторон слышались крики птиц, невообразимый гвалт раздавался по всему побережью. Парни ушли вперед километра на полтора, оставив лодку с чучелами. Они с большим интересом наблюдали за этим птичьим базаром, и им все-таки удалось подстрелить пролетавших над головой пару шилохвостей. Но вода все уходила и уходила. Сашка забеспокоился:
- Пацаны, поворачиваем назад. Если прилив начнется, мы до берега добежать не успеем.
Все согласились и пошли обратно. Пашка вдруг закричал:
- Мужики, нашу лодку забирают!
В бинокль увидели, как два человека быстрым шагом уносят Иванову резинку в лес. Рафик выстрелил в воздух, но грабители только прибавили шаг. Друзья ринулись с места, бегом рванули по вязкому дну к берегу. Бежать оказалось трудно, и вскоре они перешли на ходьбу. Злодеи украли все, и лодку с веслами, и три десятка чучел. Пашка с Иваном прыгнули на мотоцикл и отправились в погоню. Выехали на широкую колею, но здесь дорога расходилась на три направления. Одно – в город, второе – в поселок, находящийся в десяти километрах, третье – вообще неизвестно куда. По следам невозможно определить, куда и на каком транспорте уехали ворюги. Сухой березовый лист и еловые иголки толстым слоем лежали на лесной дороге. Иван расстроился, он даже не успел и весла намочить. Пашка успокаивал его:
- Ладно, Вань, не переживай. Я тебе свою старенькую отдам. Подлатаешь немного и еще поплаваешь.
Вернулись в лагерь, сели за стол перекусить. Повисло молчание, всем было жаль украденной лодки. Просто никто и не подумал, что есть такие люди, которые воруют у своих же охотников.
- Караулили нас, - предположил Рафик.
- Это, скорее всего поселковые ребята постарались. В бинокль выследили, когда мы от лодки отойдем. Попались бы нам, пристрелил, наверное. Ладно, Иван, успокойся.
Вечером, выстроившись друг за другом, гуськом потянулись к заливу. Прилив уже начался, вода подошла вплоть до травы. Пашка вытащил из коляски шесть штук старых резиновых муляжей. На самом заходе солнца начался перелет птиц. Утка близко не подлетала, охотники, зарядив крупную дробь, стреляли издалека. Сшибли несколько штук, и охота закончилась. В полной темноте друзья вернулись в стан, там их ждала еще одна неприятность. За время их отсутствия лагерь посетил медведь. Напакостил основательно – сломал стол и вырвал из земли скамейки, порвал два рюкзака, видимо искал продукты, разрыл тайник, в котором хранились консервы и сгущенное молоко. Расплющенные банки сгущенки валялись по всей поляне, мишка выпил их до дна. Рыбные консервы просто раскидал. В зимовье он не попал, так как дверь открывалась наружу. Съел колбасу и сыр, а вот сало, приправленное чесноком, не тронул. Нажравшись всего и изрядно нахулиганив, косолапый возле Пашкиного мотоцикла навалил большую кучу дерьма, в которую хозяин техники во тьме нечаянно наступил ногой. В сторону медведя посыпались отборные матерки, трое друзей чуть не попадали от смеха. Лада, почуяв звериный запах, мелко дрожала, прижавшись к ногам Рафика. Сашка вынес из зимовья керосинку:
- Все, пацаны, собираемся домой. Если он ночью придет, то передавит нас всех как котят. Странный какой-то медведь, сейчас рыбы в речках полно, а он людей пришел грабить. Похоже ранен он. Я почему-то так думаю.
Слова Сашки словно подстегнули друзей, в свете лампы и фонарей они быстро начали собирать вещи. Трофеи поровну разделили на четверых. Через пятнадцать минут Пашка выехал на дорогу, сзади, освещая ему путь, медленно шел УАЗ. Так закончились эти выходные для приятелей-охотников, видно удача на сей раз не очень-то улыбнулась им.