Теперь о карле… Как могла
Природа, чуткая на диво,
Создать такие зеркала,
Чья суть единым собрала
Уродство с прелестью наива?
Как беспристрастие её
Не замутилось подозреньем,
Что несовместно вороньё
С лебяжьим ангельским пареньем?
Шекспир великий говорил:
«Любви не надобны причины,
Любой уродец страсти мил,
Коль в нём достоинство мужчины».
Был карла сызмалу умом
И добронравием отмечен:
Двоегорбат, уродлив, хром,
Нещадно жизнью изувечен.
Но, недостатки естества
Сокрыв душевной красотою,
Умел отыскивать слова,
Что грели истиной святою.
Читая древних мудрецов,
Их философские начала,
Смотрел опасностям в лицо
Не укрываясь под забрала.
И Демосфен, и Цицерон
Ему примеры подражанья.
Искусством риторов пленён
Не ослаблял к наукам он
Усердия и прилежанья.
Аудиторией владеть
Умел урод до совершенства,
Толпе казалось за блаженство
Вослед ему рыдать и петь.
Игрой на цитре, как Орфей,
Вёл за собой зверей, оленей.
Наяд речных, дриад и фей
Манили звуки песнопений.
Писал сонеты, воспевал
Любовь, сердечное томленье
И под наитьем вдохновенья
Портреты маслом малевал.
Его достоинства везде
Превозносились как примеры,
К нему, исполненные веры,
Шли дамы, гранды, кавалеры
И без нужды, и по нужде.
Стал модным карла за пределом
Земель счастливого царя…
Прощалось зло, благодаря
Его заступничествам смелым.