Кто съел амурскую рыбу?

Александр Бармин
         В 2017 году на рыбоводные заводы на Амуре не пришла осенняя кета. На подходах к заводам рыбаки столкнулись с явлением, которого уже давно не наблюдалось – разорванный косяк. Во время хода рыбы можно пройти тонь сплавной сетью и ничего не поймать. Рыба шла отдельными изолированными группами.   В то же время много показывают в интернете кадров сплошных заездков в устье Амура и рыбу, которая там бьется. Упирают на то, что всю ее там выловили промышленники. 

     С точки зрения местных жителей – людей, медведей и самих лососей  – лучше рыбу ловить возле нерестилищ. Медведи в других местах поймать не могут – глубоко.  У лососей одна цель  -  дойти до верховьев.  Много лососей дошло до нерестилищ – много будет потомства, рыбоводные заводы выполнят план. Местным жителям ловить легче  возле дома, а не уезжать в низовья.  Городским жителям такую рыбу купить дешевле. Не повезут же аборигены ее в Китай. На месте продадут, цена ниже.

    С точки зрения того, кто рыбу ест, лучше лососей  ловить в низовьях реки. Там они самые жирные  и икра лучше. Добычу и обработку можно организовать так, что всю рыбу можно взять в одном месте, обработать на самом современном уровне.  Ну, и отправить в определенные места. Икру – в Москву. Тушки – в Китай. Дело выгодное. При нынешних ценах на кету при рекордном улове (150 тыс. тонн) можно получить 1 миллиард евро. При плохом подходе рыбы (30 тыс. тонн) соответственно в 5 раз меньше. Расходы нужны на оборудование, на транспорт, на наемников. Но все равно, дело очень выгодное, хотя и рискованное.

    Как же соблюсти интересы всех участников? Чтобы  жители были сыты,  лососи целы, и с китайцев еще денег получить?  Управлять надо. Казалось бы, когда дорога рыбе полностью перекрыта, ее лов легче контролировать. Пропусти сколько надо для рыбозаводов, для естественных нерестилищ, для коренных жителей, для медведей, а потом делай свой промысел. Но получилось не так. Доконтролировались. Приехал московский начальник и ну декламировать: «Это местные власти рыбу не уберегли от браконьеров, ее по дороге на рыбозаводы незаконно выловили, вот и нет ничего». Он, видимо, и не слышал про научную норму: у проходных лососей можно изымать не более 40% биомассы, у осетров – 8%.  Но есть ученые. Они знают много рыбных тонкостей, но управляют не они. Квоты на вылов раздают, когда рыба еще в море, и сколько ее войдет в реку не известно. Приходится экстраполировать, то есть действовать наугад. Потом, когда все в Москве согласовано, изменить ничего не получится. Это такая цифровая экономика. Цифры сочиняют.  А уж сочинивши,  твердо стоят на своем.   В таких условиях неопределенности, естественно, каждая инстанция старается поменьше разрешить и побольше запретить, чтобы не отвечать в случае неудачи. Таким странным образом в «Красную книгу» попали распространенные в Амуре виды: китайский окунь, желтощек и сом Солдатова. Так, на всякий случай. Сом Солдатова весьма своеобразная рыба. Его легко отличить от амурского сома даже в темноте. У него грудные плавники не колючие. И нереститься он начинает в возрасте 5 лет. Большая рыба, а еще малек. Бывает его то больше, то меньше. Но сейчас развелось столько, что он вообще все в реке может съесть. А все еще в «Красной книге».

Поставил я летом 2017-го  тычки в русле Амура недалеко от  перехода нефтепровода. Тычки – это такие удочки: кол, леска и крючок  с наживкой – мальком. По поверхности пустил наживку, берется краснопер, верхогляд некрупный. Пустил у дна – за час все крючки оборвало. Из оставшихся самых крепких крючков сделал две удочки с грузилами, по два крючка на каждой. Как стемнело,  пошел проверять. Одна удочка оборвана у кола. На второй сидит крупная рыба. Идет плавно, подтащил к берегу, вытаскиваю первый крючок, вот и второй, там сидит сом, большой, но не огромный. Потянулся я к нему. В этот момент он дернул. Так сильно, что леску я не удержал и верхний  крючок воткнулся мне в палец. Глубоко и застрял, вытащить невозможно. Оказались мы с сомом в равных условиях. Кто кого в «Красную книгу» утащит. Все-таки я смог сесть на него верхом и победил. Потом долго при свете костра вырезал крючок. Перекись водорода у меня всегда с собой. Все обошлось. Сом Солдатова  весил 15 килограммов и был истощен до крайности. Ни капли жира. Все уже в реке поели, а законом охраняются.


        Менять надо всю эту костную, неповоротливую систему. И в интересах местных жителей, а не столичных торговцев рыбой и икрой. Квоты пусть раздает чиновник, который хотя бы одну зиму прожил в деревне на Нижнем Амуре. И не на министерском окладе, а на том, на чем там все живут, то есть на подножном корме. А подручным у него поставить того,  кто  может  хотя   бы отличить  лососЯ от карася. Тогда пусть и говорят: «Хватит кормить Дальний Восток.  Красной икрой».