Апостол Фома состоит к нам в ближайшем родстве по отношению к религиозному знанию. Его вера по-детски непосредственна. Она нуждается в буквальных доказательствах воскресения Христа, в телесном контакте, в буквальном проникновении своими пальцами в его израненную, измученную плоть. Мне всегда казалось это довольно диким решением внутренних сомнений. И тем ни менее, эта практика черезвычайно популярна. Желая удовлетворить праздное любопытство, мы готовы с детской непосредственностью, не задумываясь над причиняемым вредом и болью, лезть пальцами в больные вопросы современности. Требовать доказательств там, где людям с более высоким уровнем развития хватило бы авторитетного мнения или внешних свидетельств мук и страданий.
Что ж, это наш способ познания реальности. То, что мы называем научным методом и экспериментом. Но задумайтесь на секунду, какое это все же варварство, насколько мир окружающих нас явлений тоньше и сложнее, насколько высока его чувствительность и безмерно смирение, с которым он позволяет нам в себя проникать.