Пучеглазое, жёлтое солнце смотрело с середины неба, когда Маэдрос Высокий, старший сын пламенного Феанора подошёл к воротам Линдона. Рыжеволосый эльф посмотрел вверх из-под ладони, плюнул себе под ноги и крепче перехватил походную сумку перевязанной левой рукой. Руссандол привык к боли постоянной, непрекращающийся ни на минуту, но теперь она сопровождала его и на физическом уровне. Майтимо стиснул зубы покрепче и зашагал к крепости.
Верные, заметив чужака, ощетинились мечами, а лучники на крепостных стенах направили на него луки. Маэдрос изобразил подобие улыбки и поднял руки вверх, а грязная кожаная сумка осталась болтаться белым флагом в его левой руке, так как правой он лишился ещё в Ангбанде.
- Я пришёл к вашему королю. – выкрикнул Майтимо в дрожащий воздух. – Передайте Гил-Галаду, что вернулся друг его отца.
Руссандол так и остался стоять с поднятыми руками, ожидая, когда верные вернутся с ответом племянника. Ариэн была беспощадна, особенно к проклятому нолдо, которого Клятва гнала в гибельные места. Маэдрос, подняв голову вверх, различил очертания горы на горизонте. Он помнил, что когда-то это был действующий вулкан и многие эльфийские города пострадали от его извержений. Эльф безумно расхохотался и мгновенно представил перед собой то, что может быть, но пока не решено.
Гил-Галад не заставил долго ждать дядю. Он сам вышел встречать старшего сына Феанора и улыбнулся ему, как некогда улыбался его отец. Именно для этого пришёл сюда Маэдрос – ещё раз взглянуть на Фингона, точнее на его единственного сына, который как две капли воды походил на отца. Он должен был вспомнить. Он должен был понять. И просто обязан был всё рассказать Гил-Галаду. Фингону он не скажет этого уже никогда, может быть, только в Чертогах Мандоса. Но увидятся ли они там? На это у Феаноринга была слабая надежда. Им не позволят быть вместе. Никогда. Намо ненавидит Феанора и его семью и упрячет их в самые отдалённые чертоги, а была бы его воля, вообще пнул бы за Грань, как проклятого Моргота, чтобы глаза не мозолили.
- Я рад приветствовать тебя здесь, Майтимо Нельофинвэ Руссандол. – тихо произнёс Гил-Галад, склонившись перед дядей в церемонном поклоне, от чего Маэдрос снова вспомнил Финдекано, который кланялся так ненавистному Манвэ Сулимо.
- Я тоже рад тебя видеть, сын друга моего Фингона. – ответил Феаноринг, внезапно осознавая, что совершенно разучился разговаривать вежливо, а одежда его грязна и сам он немыт вот уже несколько недель.
- Что привело тебя сюда? – снова спросил Гил-Галад и глаза его – глаза Финдекано с лёгким испугом смотрели на огненного Феаноринга.
- Я остановлюсь у тебя ненадолго. И не смотри на меня так. Как только забрезжит рассвет я сразу уйду. Не стоит подвергать друзей опасности, ведь так? – Маэдрос прекрасно понимал, что его племянник опасается гнева Валар.
Да, Майтимо был преступником с их точки зрения. Он украл Камень. Но этот Камень принадлежал отцу и не Валар было дано распоряжаться наследием его родителя. А ещё взгляд Гил-Галада. Маэдрос узнавал в племяннике черты своего любимого друга, даже в покорности сына кузена он узнавал Финдекано, который всегда был готов исполнять волю Айнур. Феаноринг усмехнулся. За это отец люто ненавидел Нолофинвэ и всё его семейство. Но Маэдросу всегда было приятнее проводить время с покорным Фингоном, чем со своими буйными братьями. А сейчас было что-то во взгляде племянника, что заставило Майтимо отшатнутся и закрыть лицо рукой, словно Феаноринг закрывал глаза от солнца.
- Не нужно так со мной, дядя. – прошептал верховный король нолдор-изгнанников и снова поднял на Маэдроса взгляд, но теперь в нем была видна одна решимость и холодная сталь серых глаз лорда Финдекано. – По нашим законам я обязан оказать тебе гостериимство, но я вовсе не желаю, чтобы ты думал о том, что мне твоё присутствие во дворце будет в тягость. Я всегда был рад тебя видеть как лучшего друга моего отца. И…лорд Финдекано…мой отец… он бы осудил меня, если бы я не дал тебе приют. Поэтому, прошу тебя, лорд Нельофинвэ, пойдём со мной. И, клянусь, что ни один из Валар не зайдёт в Линдон, пока ты не покинешь его и не будешь в безопасности. Клянусь тебе, лорд Нельофинвэ! Клянусь тебе, Маэдрос!
- Однако, клятвы не приводят ни к чему хорошему. – усмехнувшись и крепче обхватывая походную сумку, сказал Феаноринг, успев мельком взглянуть на обрубок правой руки. – Что ж, племянник. Я рад, что ты так настроен. Но не будем торопить события. Возможно, тебе не придётся посылать против Валар свои войска. Я пришёл поговорить с тобой и, думаю, это не займёт много времени.
- Да будет так. – произнёс Гил-Галад, смиренно склонив голову, как всегда склонял Фингон, соглашаясь с волей властного Феаноринга. – Ты – мой гость. Идём в крепость!
Сын Фингона дождался, когда Маэдрос прихромает к воротам и, взяв его под руку и нисколько не стесняясь грязной одежды старшего нолдо, повёл его за собой, придерживая под локоть здоровой руки и оглядывая укрепления на стенах.