ОПЕРАЦИЯ
“КОТА В МЕШКЕ”
Кубинский дневник
ГЛАВА 12 1963 ГОД ИЮЛЬ
Таню на новом месте заедают комары и одолели сквозняки, она даже приболела — схватила на экваторе насморк. У нас сейчас полно насморков и фарингитов. Оказалось, что это эпидемия гриппа. Начали болеть все подряд, в том числе тяжело болеет Таня, а сейчас немного легче болею я. Грипп протекает без высокой температуры, с насморком, фарингитом и трахеитом. Это для меня явилось неожиданностью. Оказывается, грипп не щадит никакие страны: ни теплые, ни холодные.
Командир довел до нас директиву, которая обязывает командование подобрать часть военнослужащих военными советниками, остающимися на Кубе после нашего убытия. Время пребывания здесь — год-два. В основном требуются технические и административные кадры. Им разрешат привезти семьи, в начале срока пребывания предоставят отпуск. Зарплата — кубинская плюс 60% оклада нашими деньгами. Говорят, что этим советникам живется не плохо, они занимают хорошие виллы, получают по 600-700 песо в месяц, совершенно свободны. Всё это сугубо добровольно. Из всех присутствующих на совещании только Зайцев проявил заинтересованность — этот из-за денег готов остаться даже в аду.
Во время марксистско-ленинской подготовки, когда зашла речь об авторитете и справедливости командира, я высказал Звереву всё, что накопилось у меня на сердце, в том числе о несправедливости материального обеспечения нас через военторг, о тряпичничестве отдельных лиц, использовании ими своего служебного положения для личного обогащения. Зверев сразу опешил от такого заявления, не нашел, что сказать, но потом пришел в себя и высказался. Вот что он изрек: «Есть указания командования Группы, что командование части, как терпящее особые тяготы и проявившее особые заслуги на Кубе, должно обеспечиваться особо, в первую очередь и лучшими товарами. А разве вы, будучи начальником госпиталя, не обеспечили бы себя в первую очередь, не взяли бы себе лучшее? Наши жены ходят в Союзе голыми, а здешние женщины должны ходить барынями? Каждый должен увезти отсюда какой-то подарок своим семейным».
— Почему лифчики распределяли?
— А больше нечего было распределять, ведь в дивизионах тоже скажут, что командование всё себе забрало, так надо хоть что-то дать и им.
Вот такие недвусмысленные ответы. Единственным достоинством этого человека является то, что он часто проговаривается.
Командир объявил нам прибывшую шифровку, в которой говорится, что все списки на замену и в отпуска утверждены. Будут заменять также тех, кто учится заочно на 4-5 курсах институтов. Военнослужащим 3-го года службы разрешат отъезд на родину по получении вызовов в институты на приемные экзамены. Длительность нашего отпуска — 45 суток без дороги, но не более 90 суток. Мы имеем право пользоваться услугами Внешторга. Офицерам разрешены увольнения в город группами не менее 3-х человек, однако сейчас они временно запрещены в связи с приездом на Кубу американских студентов.
Командованию поступили сигналы о том, что наши продают кубинцам одеколон по спекулятивной цене (4-5 песо за флакон). Моллаев уже попался, и навел на него, не желая того, я, сказав командиру об имеющемся у них сейфе. Последний понадобился нам для хранения в санчасти сильнодействующих медикаментов. Когда пошли смотреть этот сейф, то обнаружили в нем несколько флаконов одеколона.
Наш Витя бегает сегодня с рапортом, хочет поступить в мединститут. Хорошему человеку счастливого плавания!
Саша, наоборот, перед отъездом решил со всеми рассориться, думает, наверное, что ни с кем больше в Союзе не встретится. Я хотел его приструнить, заставить работать, но у него хороший защитник — Петя, который решил использовать его в качестве ишака, передав с ним некоторые свои вещи домой.
Я делаю некоторые успехи в игре на гармошке, подобрал несколько песен, начал ладить с басами. Очень мешает Таня, ее нервирует моя игра.
Мы вовсю пользуемся нашими квартирными удобствами, каждый день моемся в душе. Хорошо! Был бы еще кондиционер, можно было бы и здесь жить припеваючи. Зато в санчасти днем — ад, пот льет градом.
Пришло разъяснение относительно Внешторга, согласно которого машина «Москвич» продается без ограничений, «Волга» — начиная с командира дивизиона, телевизоры, холодильники, стиральные машины — ограниченно.
И вот у нас начал разгораться аппетит. У Тани большое желание приобрести «Москвич», я же — против, считаю, что это рановато. Но сегодня Петя без нашего ведома записал нас на «Москвича», а затем убедил в полезности его приобретения. Мыслимое ли это дело — мы покупаем «Москвич»! Как далеко мы шагнули материально!
Даниленко сказал мне, что есть шифровка об отправке меня к Орлу. Их врач будет играть на спартакиаде в волейбол, а я буду лечить их больных. Черт бы их побрал с их спартакиадой!
В госпитале рассказали, что у Язова офицеры написали коллективное письмо в Группу, в котором описали нечеловеческие условия своего существования. «Мы требуем, — пишут они, — убрать нас с Кубы». В результате за это «требуем» их заставили забрать письмо назад, сейчас ищут зачинщиков.
Уже второй день по пути к Орлу пропадаю в Камагуэе. Здесь я перевидал всех своих камышинских сослуживцев, их в штабе дивизии немало. Нелюбов и Микрюков пошли на повышение: первый — на командира роты (давно пора), а второй — на начальника отдела в дивизии. С Нелюбовым пустились в воспоминания. Он рассказал мне кое-что интересное.
Оказывается, по просьбе нашего командования среди кубинок проведена работа: им запрещается иметь какие-либо связи с русскими, чем и объясняется такое отношение кубинок к нам. Мне кажется, что не только этим. Кубинская милиция строго следит за выполнением этого запрета. Вот так мы несем свою советскую мораль на Запад, если не по личному убеждению, то по принуждению. Так же был поставлен вопрос и со спиртом, его запретили продавать русским.
На Кубе в некоторых домах имеют служанок, нанимающихся служить пожизненно. Их там обычно держат в ежовых рукавицах. Если служанка будет гулять и нагуляет себе ребенка, то хозяину придется кормить двоих. Замуж они могут выйти.
В Камагуэе за городом есть заведение, куда можно приехать с партнершей на машине. При проезде через ворота срабатывает фотоэлемент и в свободном номере загорается зеленая лампочка. Там имеется всё необходимое для таких гостей. По внутреннему телефону можно заказать всё, что угодно: выпивку, закуску. Всё заказанное подают в номер через окошко. В конце подают счет, после оплаты которого ты свободен. Во время визита тебя никто не видел и ты никого не видел.
12 июля прибыл к Орлу. Они находятся недалеко от города Сега де Авила в бывшем доме терпимости. Здесь значительно больше, чем у нас, помещений, они в основном в виде камер. Днем в них жарковато, там, по-видимому, работали по ночам. Медпункт расположен полностью в помещениях, поэтому условия здесь лучше наших и выглядит он приличнее. У них соблюдены многие военные формальности, о которых мы попросту забыли, но которые бросаются в глаза проверяющим: таблички на дверях, нарукавные повязки, инструкция дежурному. Однако медицина здесь упрощена до предела. Все инъекции они делают шприцем, находящемся в спирту —так проще и не надо кипятить, инструменты не хранятся в тройном растворе, так как в нем они ржавеют, и раствор краснеет. Народ здесь более дисциплинирован, чем у нас, не знаю, более ли он грамотен. Есть и у них свой Коля, на котором держится весь медпункт.
Первое впечатление от части: больше порядка, личный состав подтянут, дисциплинирован. Здесь имеет место попытка всё регламентировать, расписать. В столовой каждый имеет свое место, и не дай Бог сесть на чужое. Кормят же здесь хуже, чем у нас.
Вчера ездили на пляж. Там было плохо во всех отношениях, кроме одного: никто не выпил ни грамма спиртного. Говорят, что у них сейчас нет денег. У нас и это не останавливает.
В работу окунулся с головой. Сегодня поступило двое непонятных больных, оказавшихся в конечном счете с инфекционной желтухой. Ездил с ними в Санта-Клару в негостеприимный русский госпиталь. Он сейчас, как и Гаванский, смешанный, у них уже начали передавать кубинцам аптеку, да потом запретили. О своей жизни на Кубе девушки Санта-Кларского госпиталя отзываются так: «Полуголодное существование, как в тюрьме».
Здесь я живу с инженером полка Родниным, являющимся ветераном части. Он рассказал мне кое-что о полку. Казанский полк
ПВО был когда-то в корпусе на привилегированном положении, люди служили в нем лет по 10. Орел имел большие связи в Казани и выгодно их использовал для себя и вышестоящего командования. Здесь же полк попал в немилость к командиру дивизии. Сейчас Орел находится в Союзе, куда он срочно выехал в связи с трагической гибелью дочери. Временно полком командует огромный добродушный голубоглазый подполковник Тараниченко.
Я думал, что спокойно проведу эти 20 дней у Орла, а получилось наоборот. Вчера в третьем дивизионе появилась вспышка поносов, оказавшаяся вспышкой дизентерии, всего заболело 5 человек. Это первая у меня вспышка дизентерии на Кубе. И надо же ей было случиться именно сейчас! Вчера и сегодня проездил в этот дивизион, ликвидируя эту вспышку.
У Орла в офицерской столовой очень плохое питание: первые и вторые блюда готовятся плохо и скудны, третье блюдо несладкое и в небольшом количестве. При одной и той же норме продуктов на каждого питающегося питание у нас лучше. Просто у них нет должного контроля за питанием, некому ловить воров. Еще по дороге в полк начинается растаскивание продуктов: тащат шофера, кладовщики, их дружки, затем тащат из продовольственного склада. Часть продуктов уплывает командованию полка, у них всегда есть неплохая закуска. Только остатки продуктов попадают в столовую. Солдаты в полку шутят: «Нас кормят супом с головами
— это когда видна голова, если заглянешь в суп». В дивизионах воруют меньше, поэтому питание там лучше.
Как-то я задумался над тем, почему у нас с кубинцами нет искренних, добрых отношений. Мы не разделяем их отношения к труду, их труд ценится дороже, при меньшей затрате труда они живут относительно лучше нас. Они имеют машины, виллы, их жены не работают. Наш же народ при тяжелом труде получает минимальные блага. Не обеспечив себя, мы отдаем последнее своим друзьям, а какие они — мы теперь видим. Играет большую роль и личное, повседневное отношение к нам кубинцев, отношение их девушек к нашей молодежи. На нас смотрят не как на цивилизованных представителей большой передовой державы, а как на туземцев, дикарей. Это нам оскорбительно. Мы также очень разные по своему национальному характеру, привычкам, обычаям, поведению. Вот почему мы не любим кубинцев. Почему они не любят нас? При всей нашей благородной миссии, мы остаемся иностранцами, пришельцами. Одних иностранцев они недавно прогнали, другие их заменили. Причем, мы — вооруженные иностранцы, почти оккупанты. Такого даже американцы себе не позволяли. Кубинцам также не понятна наша мораль. По-видимому, их пока больше устраивает более суровая и безалаберная мораль американцев. Мы навязываем им новый, чужеродный, во многом непонятный общественный строй. Если по своей религии, духовной культуре Куба — дочь Испании, то по своей материальной культуре — это дочь Америки. Американцы весь этот континент создали по своему образу и подобию.
Мой сосед по жилью со странностями: почти всех считает дураками, себя же, по-видимому, умным, воспитанным человеком. «Ханыга» —так называет он всех проходимцев. Это слово стало его кличкой в полку.
К Орлу по пути в Гавану пожаловал наш Мамедов, здесь он ночевал и кое-что мне рассказал. У нас там произошло такое ЧП. Зайцев ушел на дежурство, дома остались одни женщины. В это время к ним в туалет через окно залез пьяный солдат — повар. Они подняли шум, прибежали офицеры и поймали зайчишку. Солдат клянется, что не знает, как туда попал. Женщины также утверждают, что к их дверным замкам кто-то подбирал ключи, а с деревьев кто-то заглядывал в окна. Всё может быть, а может у страха глаза велики.
Дизентерия в 3-ем дивизионе всё идет своим ходом. Вчера туда пожаловал доктор Писарчик из Камагуэевского лазарета, который дал много ЦУ, принял решение госпитализировать заболевших, однако не выразил желания забрать их к себе в лазарет, так как у них нет возможности бактериологического контроля. Можно подумать, что такая возможность есть у нас.
Пришло разъяснение, что инвалюту, которая нам причитается, мы можем частично расходовать здесь, а частично откладывать на счета. По прибытии в Союз по внешторговским ценам мы сможем приобрести на нее всё, что пожелаем. Цены довольно низкие. Это что-то новое.
Наш лидер — всесведущ, по всем вопросам он всегда выскажет свое авторитетное мнение, принимаемое к сведению и исполнению. Особенно ж он большой специалист по сельскому хозяйству, ввиду чего оно сейчас находится в неразрешимом кризисе. В сельском хозяйстве экспериментировали все, кому не лень, все считали себя знатоками этого дела, на самом же деле там делается одна ошибка за другой, наслаиваясь друг на друга. Сельское хозяйство
— это часть природы с ее незыблемыми законами и лезть туда с глупыми экспериментами не надо — только навредишь.
Мой сосед говорит, что он не эгоист и согласен, если его жена изменит ему в его отсутствие. Она ведь тоже человек и имеет человеческие физиологические потребности, а жизнь ее проходит в сплошных разлуках с ним. Однако это должно произойти в строгой тайне. А всё же, говорит он, мысль об измене сразу приводит в ярость и содрогание. Неужели он хуже того, кому она его предпочтет? Тем более не простительна измена мужу, если он с нею постоянно живет — это попахивает проституцией или отсутствием малейшего взаимного уважения, не говоря уже о любви.
Сегодня у нашего солдата видел наколку: «Patria o muerte! Venceremos!»7 Не отстает народ от жизни.
На Кубе нередко можно видеть бродяг — обычно это пожилые негры. По дороге в Ольгино есть конура, похожая на собачью, одного такого грязного оборванного негра. Он утверждает, что воевал во вторую мировую войну, всё время вспоминает Сталина и Рузвельта. Наши взяли над ним шефство, и теперь он переодет в рубашку в крупную клетку. В Тунасе почти постоянно видишь бродягу, валяющегося на одном и том же месте.
Роднин рассказал об одной виденной им машине, сделанной под заказ, стоимостью 15 тысяч долларов. Внешне она — чудо, внутри ее имеется холодильник, кондиционер, газовая плита и телевизор, из сидений можно сделать диван или двуспальную кровать. Нередко здесь можно видеть машины, взятые как будто из музея.
В Сега де Авила я впервые увидел экипажи, запряженные лошадьми. Они успешно конкурируют с такси. Каждый зарабатывает деньги, как может, а клиент может выбирать.
В настоящее время мы основательно паримся на Кубе. Потеешь везде: в постели, в столовой, в машине, даже не работая, при малейшем же физическом усилии моментально покрываешься потом. Сейчас повсюду среди русских приняла эпидемический характер потница. Бороться с ней трудно, так как невозможно ликвидировать потливость. Чего только мы здесь не перетерпели!
На пляже видел одну чету: ей 16 лет, имеет 2-х детей и еще беременна. Выглядит она как взрослый ребенок. Вообще здесь характерны девочки с лицами взрослых. Возможно, такими их делает раннее созревание, ранние заботы или излишняя косметика.
Некоторые наши, имевшие удовольствие быть с кубинками в интимной связи, уверяют, что они бесчувственны, не темпераментны, не под стать нашим русским женщинам. Объясняется это скорее всего тем, что они имели дело с продажной любовью. А какая женщина, избравшая интимную связь как ремесло, будет выказывать темперамент.
В кабине у шофера санитарной машины приклеена фотография его невесты. Это можно встретить часто, еще чаще — вырезки фотографий девушек из журналов. Обычно это русские девушки, кубинки не в моде. И в жилищах офицеров также предпочитают русских девушек. Крикливые, оголенные кубинки и американки котируются слабо. У некоторых офицеров целые стенды таких вырезок.
Мы разучились приветствовать кубинцев. На их приветствия отвечаем вяло, с неохотой, сами ж обычно приветствуем военных и красивых девушек.
Удивляюсь умению многих кубинских и наших женщин скрывать свои телесные природные недостатки. С помощью косметики, одежды они делают так, что эти недостатки становятся не заметными, не выпячиваются, наоборот, в них находишь даже какую-то прелесть, своеобразие человека.
Врач в войсковой части — это в основном старший машины, особенно в такой напряженный период, как вспышка дизентерии. 70% времени у него уходит на разъезды и 30 — на саму полезную работу. Нужен один врач, занимающийся медициной, и второй, как курьер.
Чуть где у нас недовольство, начальство сразу же старается подвести под это политическую подкладку. Не довольны солдаты питанием — кто зачинщик и какие он преследует цели. Обвинив в политической незрелости и неблагонадежности, легко бороться с недовольными. Политической неблагонадежности у нас побаиваются. Петя как-то учил меня, как надо бороться с теми, кто находит червей в пище и поднимает шум: «Ты его тащи в санчасть и докажи, что червь не вареный, а свежий, даже живой, что он, вероятно, подброшен в пищу, тогда желающих бузить не найдется».
Как нас проверяют вышестоящие комиссии? Приедут в часть, хорошенько заложат за воротник с начальством, посетят кубинские бары, весело проведут время, к солдатам же не показываются, многие их боятся. Правительственные же чиновники высокого ранга встречу с солдатами считают ниже своего достоинства, они страшно заняты, перегружены, на самом же деле или самоустраняются, или их попросту к ним не допускают. На все наши жалобы нам обычно отвечают, что живем мы хорошо, как на курорте, правда, здесь жарковато, но ничего, жить можно.
Иногда мне приходит мысль, что не плохо было бы нам вернуться, в частности, в армии, к каким-то формам общественного контроля, общественной защиты интересов и прав коллектива от посягательств воров и проходимцев. Это могли бы быть солдатские комитеты с определенными правами.
Возвратились из Гаваны командир и начальник политотдела, где слышали выступление Епишева. Он и рассказал о том, что вся наша операция по перебазированию на Кубу называлась «Анадырь». По-видимому, таким названием хотели ввести в заблуждение американскую разведку, на самом же деле ввели в заблуждение наших хозяйственников, которые начали снабжать нас полушубками, валенками, шапками и лыжами. Командующим Группы специально был назначен известный в прошлом генерал-кавалерист Плиев. Согласно этой операции, мы должны были перебросить на Кубу 80 тысяч личного состава, успели же перебросить 46 тысяч. Расчет был таков, что эта операция считалась бы успешной, если бы сюда было завезено всего 2/3 личного состава. Из нашего руководства об этой операции знали 12 человек, из кубинского — двое. За эту операцию пострадал Серов из Главного разведуправления, не предотвративший разглашения секрета операции подполковником-евреем разведке ФРГ, известившей об этом США. «Не кажется ли вам, что мы очень много помогаем нашим друзьям?» — спросили Епишева. Он ответил: «Нам кажется, что мы много помогаем, а им кажется, что мы мало помогаем».
Войска Группы будут выведены из Кубы до 1 января 1964 года, кроме войск ПВО, которые останутся до июня 1964 года. Всех желающих обязательно заменят, так как в Союзе лежит 360 тысяч рапортов от добровольцев. Отсюда будем возвращаться только пассажирским транспортом, чтобы не нарушать международную конвенцию, запрещающую перевозку войск торговым флотом. Выходит, при перебазировании сюда можно было нарушать!
Первоочередная задача войск ПВО — обучение кубинцев. Епишев вылетел в Сантьяго-де-Куба к Мальцеву, где произошло какое-то коллективное ЧП.
Здесь многие наши говорят, что они всегда будут поднимать тост за президента Кеннеди, который не пустил нас на дно Атлантического океана и не смешал с кубинской землей. Вполне с ними согласен.
26 июля на Кубе праздник — день начала революционного движения, на этот раз это 10-я годовщина с начала этого движения. Мы видели большую колонну машин из провинции «Ориенте», в которой от каждого города и даже поселка ехала своя делегация на празднование в Гавану. Перед праздником была шифровка о возможных выступлениях в эти дни контры. 26 июля по радио — сплошная трескотня, гимн «26 июля» повторяют каждые 5 минут. Фактически же этот праздник проходит как-то скучно, город разукрашен мало, народ вял, не чувствуется энтузиазма. Говорят, что вечером они оживятся. Религиозные праздники и карнавалы проходят здесь веселее.
День 26 июля объявлен нерабочим и у нас, но мне приходится работать. Вспышка дизентерии в 3-ем дивизионе закончилась, всего там переболели 20 человек. Прибывший сюда эпидемиолог не дает покоя, хотел даже на праздник ехать в дивизион обследовать переболевших дизентерией и работников питания, да командир воспротивился. На вид он очень добродушный дядя, но такие люди под конец могут подложить свинью.
В настоящее время в книжных магазинах Кубы очень много политической и советской литературы. «Очень много политических книг и мало еды».
В Гаване я видел много американской литературы — это небольшие книжки-комиксы, на обложках которых изображены голые женщины, парочки в недвусмысленных позах, а также картины убийств, преступлений.
Мы совершенно рассорились с китайцами, дело осталось за разрывом дипломатических отношений. Не поделили мы с ними, по-видимому, пальму первенства. Потеря такого союзника — обидная потеря, роковая потеря, грозящая распадом социалистического лагеря. Мне кажется, что главную роль во всем этом играет личная неприязнь и несогласованность руководителей государств. То же самое случилось и с албанцами.
Моя командировка к Орлу подходит к концу. По правде говоря, здесь я поработал как следует за всё время пребывания на Кубе, хотя с непривычки сначала было трудно, иногда уставал, лень было разворачиваться, но потом началась полнокровная работа и жизнь. Я чувствую, что подтянулся во всех отношениях, даже сбросил жирок. Такая же работа, по-видимому, ждет меня и там, так как Петя уходит на начмеда дивизии. Меня не пугает его уход, пугает уход помощников, так как все они 3-го года службы. С кем работать?
Сегодня первый день, когда здесь спокойно, но я так привык постоянно что-то делать, что от безделья не знаю, куда себя девать.
В первом дивизионе рассказали, что когда они сюда приехали, то со всех окрестностей к ним с месяц стекались кубинцы и глазели на них днями. На их вопрос власти отвечали, что те ожидают, когда начнет работать цирк — у них в палатках размещается только цирк.
На Кубе существуют огромные холодильники, в частности при бойнях. Крестьяне, убив животное, хранят там мясо и забирают его по частям по мере необходимости. Эти услуги предоставляются за определенную плату.
Когда-то электрификацией Кубы ведала американская электрическая компания. Здесь очень широко электрифицированы селения. Делается это так: даже небольшие селения имеют свои дизеля, вырабатывающие необходимое количество электроэнергии для их нужд.
В первом дивизионе кубинский охранник пригнал сначала свиней, чтобы кормить их отходами пищи от русских. Дома, говорит, жене трудно заниматься свиньями. Свиньи начали безобразничать, их прогнали и завели своих. Тогда он привел свою лошадь, а чтобы не водить ее на водопой, он привязал ее возле речки, чтобы она и пила, и ела. Внезапно начался ливень, речка разлилась, и лошадь утонула. Теперь он пригнал к ним чинить машину.
Роднин говорит, что колхозный путь развития не для нашего крестьянства, единственный правильный путь — это фермерский. Но мы так погрязли со своими колхозами, что боимся что- либо изменить там в корне. Вполне с ним согласен. От себя могу добавить, что колхозы — это идеальный способ грабежа крестьян. У них бесплатно забирали и забирают всё, что хотят. На плодах их труда была произведена индустриализация страны, построена обороноспособность, содержатся все нахлебники в стране и даже за ее пределами. Самого же крестьянина превратили в крепостного раба.
На фото-убираю сахарный тростник.