Рассыпаясь в извинениях и беспрерывно благодаря за экскурсию, Лис и Музана поспешили заручиться разрешением посетить художника ещё раз, и наконец-то распрощались. И та, и другая сторона выдохлись и запарились, не чая скорей избавиться друг от друга.
Несмотря на внешнюю невозмутимость и корректность, Лис был взвинчен и почувствовал облегчение, лишь шагнув за ворота. Муза тоже выглядела подавленной. Гостеприимство Тырнова смотрелось слишком наивным и естественным, чтобы быть правдой. А эта девица? Замороженная мумия. Не шелохнётся, ни словечка не промолвит, ни плечиком не поведёт, ни глазом не моргнёт… Тощая танцорка! Ноль сексуальности! Что этот любитель-эротоман в ней нашёл?
- Не слишком ли просто? – задал Лис, наконец, риторический вопрос. – Нет ли здесь ловушки? Может, нас с самого начала вели, посчитав за простачков? Му, скажи ты хоть слово. Ты-то чем недовольна?
Музана молчала.
- Три жучка - в спальне, в гостиной, в мастерской – это неплохо! Причина похвалить!
- А в подвале? Там ты прилепил свой мик?
- Зачем? Ты думаешь, там…
- Ты - бесчувственный чурбан, Лис! Как был, так и остался!
- Ну-ну! Продолжай.
- Это не просто картинка на стене.
- Согласен. Это мастерски выполненная картинка.
- Это вовсе не картинка.
- Что такое?! Что ты обнаружила?! Потайной ход? Ниша?? Сейф??? Ты видела стыки?!?
- Да. Нет. Не знаю. Нет, совсем не то. Из этого ночного окна чем-то повеяло.
- «Ночного окна»? Да у тебя просто третий глаз открылся! И чем же это? Запахом свежей штукатурки, которой замуровали жертву? Запахом крови или галлюциногенного газа?
- Нет, нет, Лис. Чем-то чуждым. Только не смейся. На меня пахнуло жаром и страхом. Раскалённым металлом и мраком. Закружилась голова, и бросило в дрожь. Словно окно выходит в ад. Или… или в другое измерение.
- Ты веришь в мистику? Увлекаешься фантастикой? – деловито осведомился Лис, точно врач, расспрашивающий пациента.
- С какой стати ты меня допрашиваешь? – возмутилась Муза. – Я же просила не смеяться.
- Ладно, я и не смеюсь, успокойся. Если бы там прятался гипноизлучатель, я бы тоже ощутил, да и хозяева сами не посмели бы туда спуститься. Кстати, забыл поблагодарить. Ты вела себя просто потрясающе. Молчала, точно рыба, лучшего помощника невозможно и представить.
Муза от негодования снова потеряла дар речи, и обрела его, к радости Лиса, только в своей квартире.
- Итак, - с порога объявил Лис. – Включай кухню, неплохо бы поужинать. Заодно обсудим возникшие версии.
Он долго и тщательно пережёвывал разогретый бифштекс с картофелем, запивая ирландским пивом, Муза ограничилась чёрным кофе – в отместку самой себе за съеденные утром пирожные, и сверлила взглядом Лиса. Что, впрочем, на его аппетите не сказалось.
- Итак, - провозгласил он, - Ясно одно. Все они не вполне нормальны психически. Тогда понятно. Тырнова неплохо было бы прищучить, выволочь из постели ночью и прижать к стенке. Но что может выкинуть в такой ситуации псих?
- Что именно «тогда понятно»? Ты хочешь сказать, что что-то понял?
- Я много чего понял, - сказал Лис, и в его голосе не было намёка на хвастовство. - Во-первых, то, что Тырнову всё известно, и он даже не пытается это скрывать. За ним нужно следить. Во-вторых, понятна ситуация, и она меня не радует. Фабер принял Амалию за бывшую возлюбленную и умыкнул её.
- Да, но умыкнул с её же согласия!
- Влюбилась, чего не бывает. Нормально. – Лис поморщился, проклиная женскую «нормальность». – В-третьих. Его ожоги. Понятно, почему он словно бы не существует. Он должен был сгореть, но выжил. Может, война тут и не при чем. Попрошу ребят прошерстить все пожары десятилетней давности, и почтить память всех погибших, и немедленно. Возможно, потому у Фабера и впрямь шизофрения. Раздвоение личности. Опасная штука. В-четвёртых. Все они временами куда-то скрываются. Нет ли здесь подпольной сети? Заговора? Секретного производства? Фабер – мафиози под прикрытием АВР - Ассоциации Всех Религий? Необходимо взломать интер и влезть туда. Заодно проверим твою версию насчёт другого измерения. Хотя моя куда доходчивей.
- И что ты намерен предпринять дальше?
- Придётся поработать с Потапиком.
- Кто такой Потапик?
- Бывший врач, ныне – хакер в законе. Едем, Му. Надеюсь, ты уже подкрепилась? Ведь сначала мы отправимся на дело – «взламывать» дом Тырнова!
… Чертыхаясь, прижимаясь друг к другу, чтобы не замёрзнуть, Лис и Муза отсиживались в кустах за домом Тырнова под одним маскировочным плащом.
Лис беспрерывно неприлично выражался, и Музана переносила это стоически. Потому что после двух часов беспрерывного вглядывания в маленькие экраны в эконе у неё двоилось и тряслось в глазах: все три круговых экрана транслировали исключительно помехи, по которым изредка проносились привидениями смутные тени. Новейшие жучки Лиса дали осечку, и он проклинал и посылал нелегальных поставщиков, у которых «дёшево и сердито». Либо в доме работала куда более эксклюзивная и очень избирательная глушилка.
Им оставалось перебраться под куст для личного наблюдения и слушать звуки, на кои дом не поскупился.
Они прослушали сводку погоды, радионовости, затем – междометия, невнятные рубленые фразы и звуки далёкой бойни - это шёл гангстерский сериал по третьему каналу. Попутно – шумела в кране вода, оглушительно звякала посуда и сковородки – и оглушённый Фокс проклинал свои супер-чувствительные «нахлобучки». С неба то сеялся мелкий дождь, то налетал порыв ветра, обрушивая на них водопады холодной влаги с веток. Мерзко и пакостно – и в воздухе, и на сердце. «Дурацкая история», - думала Муза и зябко передёргивалась, мечтая о том, чтобы Лис согрел её в своих надёжных руках или хотя бы с помощью старого плаща, но ничем не намекала на собственные фантастические видения и вообще старалась держаться стойко и отрешённо.
- Долго они собираются в молчанку играть? – наконец не выдержала она.
– А может, они специально издеваются?
- Но должны же они как-то обсуждать наш приход?
- А комп на что? Это в ваших гостиных обсуждают чьи-то приходы и уходы. А тут – логово зверя.
Музана обиженно замолчала.
- Тем более. Зря мы тут торчим. И вообще, что мы собираемся услышать, ты представляешь?
- Угу. Признание в соучастии.
- Лис, – взмолилась Музана, не выдерживая более. – Я не ощущаю своих конечностей. Ни единой. Обними меня – хотя бы по старой памяти…
Лис страдальчески воздел очи горе и накинул на обширные плечи подружки полу своего отсыревшего плаща.
- Легче? – иронично осведомился он.
Дождь прекратился, но стало ещё хуже – промозглый ветер запросто пробирался под одежду, безжалостно и упрямо.
- Детка, помнится, когда-то ты огрела меня прямо по темечку за это же самое действо, - сказал Лис. – Причём сковородкой.
- У тебя слишком хорошая память, - робко не то возразила, не то похвалила Муза.
- Да не жалуюсь, детка. Стоп, внимание, слышишь? Тишина!
Странные звуки наполнили наушники – в них будто вплыли завывания отдаленного ветра, вернее, ветров – многоголосый хор, и рыдание, и смех одновременно. Будоражащий, тревожащий, суматошный – и при этом торжественный. В него вплетались далёкий мужской речитатив, женские причитания, отдельные всхлипы, выкрики, стоны, вздохи…
Музана и Лис зачаровано застыли, прижавшись друг к другу, будто загипнотизированные, пытаясь уловить в этой музыке чувств хоть что-то понятное и членораздельное.
Волна стихла так же неожиданно, как и накатилась, и детективы очнулись. Воцарилась тишина.
- Радиопомехи? – неуверенно предположила Музана. – Альтернативная музыка?
- Скорее, компьютерное развлечение. Может, он ещё и музыку сочиняет, электронную?
Лис заёрзал – он тоже изрядно замёрз, и единственное, о чём мечтал – это о доброй бутылке водки, не меньше. А еще он думал о том, что они натуральные идиоты, и могли бы спокойно сидеть в уютном эконе, а не под кустом. Но ему, видите ли, хотелось взять их с поличным!
И вот, наконец-то, им повезло. Сквозь скрежет, скрип, шорох и лязг, завывание и стоны раздалось покашливание, и негромкий мужской голос запел фальшиво: - Тир-лим-бом-бом, тир-лим-бом-бом, Тисса, детка, ну сбрось, наконец, эти гадкие трусики! Ах ты моя прелесть! Как я люблю этот животик! Пум-пум!
Следом потекли интимный женский смех, звуки возни, и прочие неприличные звуки. Лис и Музана посмотрели друг на друга дикими глазами.
- Откуда это?
- Кажется, из мастерской. Наверное, снова рисовал – и кровь взыграла…
- Лис, может, мы проведём эту ночь не под кустом, а в постели? – жалобно сказала Муза. – То есть, я хотела сказать, каждый – в своей! То есть… - бедняжка смешалась и покраснела. – Я имела в виду, что как-то свежо, наверное, пришёл холодный бок циклона…
- Хорошо, что не задница, хотя очень похоже. Но ведь это ты собиралась найти свою сестру, не я, – напомнил Фокс. – А как ты насчёт того, чтобы провести эту ночь в чужой постели?
- Ты… ты хочешь сказать…
- Я хочу сказать, что мы переночуем в доме Тырнова.
- Каким образом? Попросимся на ночлег и присоединимся к их развлечениям?
- Ты очень догадлива. Идём!
Они короткими перебежками достигли торца дома, куда выходил балкончик спальни.
- Очень кстати, что у него нет собаки или охранника. И очень странно, что их нет, ведь в его доме много ценностей.
- Но он намекал на нечто особенное!
- Пустые отговорки. Блеф. Тем более подозрительно.
- А оружие? Наверняка имеется.
- Думаю, мой сорок пятый не хуже.
- Надеюсь, ты имеешь в виду именно то, что я думаю! – огрызнулась Муза.
Сверху, с каприфоли, на них низвергся очередной водопад. Лис достал альп-верёвку с крючьями и ловко забросил на балкон.
- Лис, а меня – выдержит?
- Верёвка – супер! - заверил Лис.
- Я имею в виду балкон.
- Чёрт подери! Ладно, я открою тебе входную дверь или окно.
- Будь осторожней. Вдруг эксклюзивная защита сработает?
- Тогда вызывай полицию и заказывай гроб. Или наоборот.
- А не проще ли взломать чёрный ход? – но Лис уже карабкался вверх.
Минуты гремели в тишине подобно выстрелам или вагонам бесконечного состава. Вечность застряла где-то между ними. Музана извелась и прокляла всё на свете, в том числе свою непутёвую сестрицу. Лис исчез в спальне, ловко и бесшумно перекинувшись через перильца.
И снова потянулся железнодорожный состав с Вечностью в вагонетках.
Наконец открылась дверца чёрного хода – заднего хода кухни, выходящая на дорожку, ведущую к гаражу и мусорному утилизатору. Муза скользнула внутрь. Двигаясь ощупью, они вышли в прихожую. Прислушались – похоже, в мастерской было тихо. Спят, умаявшись в любовных упражнениях? Затаились?
И в это время где-то впереди и наверху, по всему – на галерее, раздались гулкие шаги, и голос Тырнова, чужой и незнакомый, произнёс:
- Амадея, нам пора. Ты готова?
- Да, господин учитель, – спокойно ответил женский.
- Тогда идём.
И шаги, вместо того, чтобы направиться вниз, в прихожую, стали удаляться в противоположном направлении и постепенно стихать.
- Ага! Вот оно! – торжествующе прошептал Лис прямо в ухо Музане.
- Выждем и направимся следом?
- Ни в коем случае! Необходимо взять их врасплох! – ответил Лис. – Если они дома. На всякий случай… - и он выхватил оружие.
- Стоять! Полиция! – заорал Фокс, воинственно размахивая именным заказным разрядником с какими-то невероятными дополнительными функциями и сенсорным управлением. И скакнул вверх.
Никто не затопал поспешно, убегая, не вскрикнул испуганно, не зарыдал, не выматерился гневно, не потребовал адвоката. Не засмеялся презрительно, уловив блеф. Не скатился, в доску пьяный, к их ногам по лестнице и не вывалился зарезанный из шкафа, не выпустил из разрядника плазменную струю. Не попытался выпрыгнуть из окон третьего этажа и сбежать. Не набросил из потайного люка сверхпрочную сеть. Не натравил монстров, наконец, или хотя бы виртуальных псов... Не…
Ибо его величество Дом был надменно безмолвен и пуст. Фокс тщетно метался по комнатам и коридорам, тыча сверхоружием во все углы и прикрывая широкой спиной гораздо более широкую спину спутницы. Они дважды облазили весь удивительно красивый, ярко освещённый дом, сверху донизу, заглядывали в шкафы, под кровати, отодвигали каждую картонку и рылись в мусорном вазоне в большой мастерской Тырнова и в малой, рядом с кухней, изучали защёлки на окнах. Никаких потайных ходов или лазов обнаружено не было. Двери и окна накрепко закрыты.
Лису так и не удалось продемонстрировать возможности своего эксклюзивного многофункционального оружия.
Художника и его подружки простыл и след.
Более того, в доме царил тихий разгром. Нет, все вещи оставались на своих местах. Чистота, порядок и уют не были нарушены. Даже драгоценные картины висели, как висели. Но в святая святых, в том самом месте, на которое так рассчитывал Фокс, а именно – в рабочем кабинете, они не обнаружили ни единого живого монитора, ни единого работающего пласкета, ни единой инфо-клипсы или чипа. Всё было мертво, лишено разума и памяти. Пустота. Только небольшой микрофон, издевательски прилипший к экрану, продолжал «балаболить» о чём-то своём, время от времени вскрикивая на все лады голосами Тырнова и Тиссы...
Казалось бы, это явное надувательство должно было свидетельствовать о вине Фабера, о тайно скрываемом преступлении. Неважно, каком, – с нелегалом госчиновники разбирались просто. Очень просто – нелегально. Не вдаваясь в подробности. Но Фоксу и Музане нужны были именно подробности!
Тогда Фокс скатился вниз. Следом, тяжело дыша, мчалась его спутница.
Они ворвались в подвал, и Фокс продолжал, скорее по инерции, размахивать оружием, уже не надеясь там кого-либо застать.
Мертво. Затхло. Пыльно. Душно.
Только шторка на кирпичной стене была раздёрнута, и Музе, и Лису на миг показалось, что эту шторку раздувает горячий ветер из несуществующего окна…