На Адольфе Гитлере
Этот девяти палубный пассажирский гигант длиной 205 метров, был самым большим в пароходстве. Говорили, что его построили немцы и назвали «Адольф Гитлер», но даже название не уберегло его от советской торпеды во время войны и он, расколовшись пополам затонул. После войны победители подняли его, соединили две части, сделали косметический ремонт и заставили «Гитлера» отрабатывать долг на Дальнем Востоке СССР за причинённое войной зло. Название, конечно, сменили на «Советский Союз». Он стал главным перевозчиком пассажиров между Владивостоком и Петропавловском-Камчатским.
Бывшие курсанты, как мелкие букашки перед многоэтажным домом, робко вступили на трап лайнера. Наверху встречал их боцман, здоровенный мужик с красноватым, как у индейца, лицом и зычным голосом. Это был второй боцман. Надо сказать, что на судах морского флота обычно один начальник палубной команды, но на «Советском Союзе» по судовой роли значилось пятьдесят два матроса и два боцмана. Боцман Резван, который их встречал, был младшим, хотя имел уже 15 лет стажа. Вблизи он оказался еще более массивным, с большим животом.
-Восемь лет не вижу своего «хозяйства», - бывало говорил он.
Прибывшие, озираясь по сторонам, цепочкой потянулись за ним на корму, где жили матросы. Внутренность кормового отсека как пчелиные соты – каюты. Здесь располагались не только матросы, но и мотористы. Обслуживающий пассажиров персонал: горничные, официантки и другие размещался в центре надстройки. Экипаж судна вместе с ними насчитывал 400 человек. На теплоходе имелось три ресторана, на трех уровнях, чтобы не умерли с голоду - дорога до Камчатки длинная, даже если не штормит. Самые дорогие, но престижные каюты в середине судна, качка значительно меньше. В этих катакомбах без сопровождающего не пройдешь. Столовая команды помещалась там же, и новички месяца два каждый раз плутали в поисках ее.
Матросская работа в рейсе заключалась в уборке палуб. Пассажиров набиралось много, иногда до тысячи человек. Из Владивостока везли на Камчатку, не считая основной массы гражданских лиц, моряков и военнослужащих других родов войск, вчерашних гражданских, переодетых в форму, а с Камчатки – отслуживших, энергичных, пропитанных морской солью пограничников и моряков военного флота. Первые, одетые в новенькую форму старались казаться бывалыми, пыжились как вороны в павлиньих перьях до первого свежего ветерка. Потом бледные лежали в каютах или бежали на палубу к борту, устилая свой путь рвотной массой. Не все успевали добежать до него. Один молодой матрос, сидя в кампании таких же в ресторане, траванул в свою новую бескозырку. Но больше всего от качки страдали женщины, когда настигал шторм. Разнаряженные, расфуфыренные для привлечения мужчин, вдруг сникали и превращались в неощипанных мокрых куриц. Пересекая Охотское море, лайнер нередко попадал в шторм, а в зимнюю погоду он бушевал ежедневно. Огромную махину поднимало вверх и вниз с добавлением килевой или бортовой качки. Вестибулярный аппарат людей, особенно женщин не выдерживал этого сурового ритма, а он мог продолжаться сутками. Негде голову преклонить. В каютах невыносимо душно, тошнило. Казалось, что где-то там наверху нет этой ужасной качки. Надеяться всегда лучше, чем отчаиваться. Они выбегали на палубу, c позеленевшими лицами, травили на ходу, принося в жертву свою привлекательность. Танец теней на мертвой зыби. Многие почему-то устремлялись на корму, считая ее местом спасения, но вынуждены жестоко разочароваться – яростные волны подкидывали ее в два раза выше, чем середину. На палубе было много работы. Брандспойты с сильным напором воды и швабры смывали всё.
Моряки пассажирских судов, как хозяева, относились к пассажирам снисходительно и дружно вставали на защиту своих, если возникали недоразумения. Иногда возникали стычки и даже драки с камчатскими дембелями. На помощь высыпала вся палубная команда, Коля Гнутов в этой ситуации всегда был первым, он любил разборки. Но одного матроса все же выкинули за борт, не успели помочь. Это произошло ночью. Останавливали теплоход, кидали спасательные круги, но шансов мало - ночь по ночному мыслит. Морскую дорогу не сравнить с дорогой на суши, где можно вернуться и поискать. Чтобы остановить плавающее средство с «полного хода вперед» на «полный назад» оно даже в этом случае проходит три своей длины. Это для «Советского Союза» 600 метров водной стихии. Жизнь – покатая плоскость, по которой человек скользит между двумя пропастями.