Моя чайная роза

Санджак Марат Анатольевич
У меня дома на подоконнике снова зацвела чайная роза.
Может быть, она не такая броская, как декоративная роза, высокомерная красотка без запаха и шипов, которая не обходится без шикарной обертки и разноцветных ленточек.
Моя же розочка непритязательна, но и знает себе цену: принимай меня такой, какая я есть.
Ее стройная цветоножка гордо держит головку тугого бутона, из которого  проглядывают алые кончики лепестков, обещая спрятанное внутри чудо.
Веселящие кудряшки рыжеватых молодых побегов заканчиваются изумрудинками почек, пилочки ровных зубчиков окаймляют темно-зеленые листики.
Источаемый ею ненавязчивый запах, этот утонченный аромат, ни с чем несравним.

Подушечками пальцев легонько прикасаюсь к поверхности ее бархатистых листочков, провожу по заволновавшимся стебелькам с шипами, которыми она не оцарапывает, а только предупреждает: будь со мной не груб - у меня есть чем защититься!
Тревожу чувствительные верхушечные завязи, которые, потемнев от приливающего сока, набухают и становятся упругими.
Затрепетав, веточки стыдливо сбрасывают, ставшие лишними, старые листики.
Весь кустик, кажется, напрягся и требует – ласкай меня еще!
Приближаю к ней лицо, а она, отбросив ложное жеманство, устремляется мне навстречу.
Вбираю ее пьянящее благоухание без остатка - этот запах, который узнаю из тысяч других.
Проснувшийся бутон, полностью раскрывается пышным цветком, и, уже без ненужной стыдливости, обнажает самое сокровенное.
Осторожно притрагиваюсь к нежным тычинкам, обильно покрытым пыльцой, и рыльцу, на кончике которого блестит капелька ее нектара.
Она же, вспыхнув, отдает себя без остатка – наполняет рассыпающимися лепестками подставленную ладонь.
Завариваю их и пью ее неповторимую горьковатую терпкость.

Пройдёт неделя, и на моей розочке созреет новый бутон, который распустится прекрасным цветком.

***
Трогательная этимология.
Цветок розы пришел к нам через поляков, но их «рожа» по понятным причинам не привилась. Позже переняли от немцев «роза».
До розы цветок родного шиповника называли «лепик» (от лепота – красота).
Во как!