Снег сыпал всю пятницу, всю субботу и ночь на воскресенье. Поглядывая в окно и на прогноз погоды, который обещал штормовой ветер и мороз, я уже стал сомневаться ехать на водохранилище или нет. Наверное, если бы была возможность ездить на рыбалку в десять раз чаще, я бы не поехал, переждал бы шторм и ловил в комфортных условиях после него, но у меня был единственный выходной – воскресенье и пропустить рыбалку из-за плохой погоды я не мог. Март – скоро конец ледового сезона, а я еще совсем не наловился со льда, поэтому просто достал полиэтиленовую палатку, которой не пользовался лет десять и затолкал ее в рюкзак на всякий случай. Мотыль, личинки репейной моли, прикормка были закуплены еще в пятницу, когда погода была вполне нормальная и ничего не предвещало ее резкого ухудшения.
Несмотря на глобальное потепление и начало календарной весны, март у нас в Беларуси вполне зимний месяц. Именно в марте несколько лет назад случился снежный шторм по имени «Хавьер», который в той или иной степени затронул и остался в памяти каждого жителя страны. Это слово стало нарицательным в Беларуси и кто-то из блогеров предложил измерять непогоду в хавьерах – 0,3 хавьера, 0,5 хавьера, абсолютный и пока непревзойденный предел непогоды 1,0 хавьер. Это, конечно же, в шутку, но идея интересная. Вот и в этом году к началу марта установились морозы, навалило почти полметра снега.
Утром выглянул в окно: снегу за ночь подсыпало еще сантиметров пятнадцать, ветер нещадно шкомутал деревья и градусник показывал четырнадцать градусов мороза, однако, решение принято, отступать не привык – еду! Быстро собрал все, заготовленное еще с вечера в рюкзак, оделся потеплее и вышел на улицу. Стоя на остановке в ожидании первого автобуса, который должен был довезти меня до железнодорожной станции, я сомневался придет ли, но он, к моей радости, пришел, несмотря на заснеженную дорогу. По пути на станцию длинный автобус несколько раз буксовал, не в силах тронуться после остановки и только благодаря мастерству водителя еле взобрался на вершину затяжного подъема. Все сложилось удачно, доехал я вовремя и, даже, успел купить билет на электричку, да вот только товарища, с которым договорились рыбачить, в вагоне не оказалось. Сдрейфил… Ну, что ж, бывает.
На нужной остановке из вагонов вывалил «ограниченный контингент» особо отмороженных рыбаков, которым все нипочем, дружно задымил сигаретами и быстрым шагом направился в сторону дамбы. Я пропустил молодежь вперед – пусть топчут тропу, мне спешить некуда и пошел за ними. Несмотря на возраст, я не утратил необычайное ощущение распирающей грудь радости от предвкушения рыбалки, заставляющей улыбаться во весь рот при каждом приезде на водоем.
В городе ощущалось, что погода плохая, но насколько она жуткая я понял только выйдя на лед громадного водохранилища. Ледяной штормовой ветер гнал по поверхности заснеженного водоема поземку из мельчайшей снежной пыли, которая норовила забиться под одежду, в ноздри, мешая дышать, в очки, ухудшая и без того очень ограниченную видимость. Снега на льду было по колено, а возле берега намело и того больше.
- Куда я иду? Как тут ловить в такую непогодь? – задавался я вопросами, ступая след в след за впереди идущими рыбаками и медленно продвигаясь по водоему.
Цель – найти ямку на дне, на которой недавно неплохо поклевывало, в последствии обозначенную ветками деревьев, да только не видно в пурге ничего. Неподалеку от нее был вморожен в лед кол с привязанным к нему синим пакетом. В поисках этого ориентира я сошел с тропы и пошел по снежной целине, выдерживая по памяти направление. Идти по глубокому снегу было крайне тяжело и, несмотря на мороз и пронизывающий ветер, я вскоре вспотел, так как одет был очень тепло. Вот и кол, но без пакета – унесло его штормом, а от кола уже видны и ветки над ямкой. Наконец дошел. Теперь надо срочно бурить лунки, закармливать их и скорее прятаться в палатку, пока не продуло. Недолго и заболеть.
Пробурив четыре лунки в двадцати метрах одна от другой, опорожнил по две кормушки самодельного прикорма в каждую. Развернул палатку и спрятался в ней от пронизывающего ветра: можно отдышаться, остыть и передохнуть после марш-броска по глубокому рыхлому снегу. Несмотря на то, что ветер люто трепал полотнища палатки, от чего они оглушающе трещали и хлопали я почувствовал себя относительно комфортно. Снежная пыль не засыпала мгновенно лунку, что позволяло начать ловлю на крючок с поплавком со дна. Снарядив удочку, наживив крючок бутербродом из мотыля и репейной моли, я опустил его на дно, а сам, достав термос, решил перекусить, дожидаясь когда рыба подойдет на прикормку.
Вскоре поплавок шевельнулся и медленно поплыл по лунке, потом пару раз дернулся, но слишком резко – не похоже на плотву. Попробовал подсечь – мимо и так несколько раз, но наконец поймал. Что бы вы думали? Ерша? Нет! Колюшку трехиглую! Вот уж чего не ожидал вытащить с пятиметровой глубины вдали от берега. Через пару минут достал на лед вторую – надо менять лунку.
Вылез из палатки – на месте просверленных и закормленных лунок ровная снежная поверхность. Если бы не торчали ветки рядом с лунками, никогда бы не нашел, а ведь прошло всего-то меньше часа. Разбрасывая свежий снег ногами, выкопал окоп с лункой на дне. Быстро, пока опять не замело, перетащил снасти, рюкзак со стульчиком, палатку, установил над ним и продолжил ловить.
Наконец, настоящий лещёвый подъем – притопленный поплавок всплыл на поверхность. Это был действительно лещ, только граммов пятьдесят весом. «Лаврушка», как его ласково называют рыболовы, так как он похож на лавровый лист. Такой маленький, а клюет «по взрослому». Ожидал, что и дальше будет клевать мелочь подлещика, но спустя десяток минут выловил плотву, не «морскую» двухсотграммовую красавицу, а в два раза меньшую. Это обрадовало – рыба подошла, прикорм работает. За час достал еще пару штук из этой лунки и перетащил всё хозяйство на третью, на которой в течение получаса поклевок не было. На четвертой лунке достал серию из четырех плотвиц и опять затихло. Вернулся на первую – колюшки ушли, но клевало слабовато – поймал всего пару плоток. Так я и ходил по кругу, повторяя все необходимые манипуляции: откапывание лунки, перенос снастей и барахла, установку палатки. Без нее ловить на бешеном ветру было невозможно. Хорошо, что я ее взял, иначе пропала бы рыбалка.
После полудня солнце стало просвечиваться через мутное небо, снегопад прекратился, зато ветер стал еще сильнее и сопровождался свирепыми порывами. Сотня крыльев виндсерферов расцветила небо вдали – для них такой ветер праздник.
На четвертой лунке я задержался. После двух часов дня стала активнее ловиться плотва, причем несколько штук попалось совсем приятного размера. Прояснилось, по весеннему засветило солнце, да так, что в палатке стало жарко. Из-за тесноты и ветра дважды путалась тонкая леска, что приводило к потере времени на ее распутывание. Скрюченное положение тела, бесконечный шум от треплющихся полотнищ палатки со временем привели к тому, что я стал чувствовать дискомфорт, а не удовольствие от рыбалки. Ожидаемый послеобеденный жор так и не наступил и в четыре по полудни я эту экстремальную рыбалку завершил. Рыбалка состоялась. Рыбу я поймал и, как говорят, «усталый, но довольный» побрел по снегу на станцию. Рыбалка хороша в любую погоду, надо только к ней соответственно подготовиться. Ведь именно этого шторма, метели, физических нагрузок нам не хватает в повседневной жизни. За ними мы и едем на лед и, главное, никогда не менять принятого решения.