Давно не выезжала для себя. Всё врачи, врачи. Такси, такси. Мошенники-юристы, наводнившие Сеть. С особым цинизмом рулят ребята с купленными правительственными доменами, позиционирующими себя как отдел по борьбе с мошенничеством. К таким хоть с отрубленной рукой приди, глазом не моргнут, – вторую отпилят. А тут накануне 23 февраля чувствую – хочу на концерт. Да так хочу, – хоть в окно вылетай, – так несёт. Подбегаю к ноуту и… куда, куда? Набираю в поисковике Алексея Айги. Глазам не верю – концерт 23 февраля в 20-00 в Культурном центре Дом. Звоню. "Билеты будут в день концерта? – спрашиваю. – 12 лет не была. Хочу приехать, оглядеться, всё вспомнить". – "Приезжайте. В 19-45 приезжайте. Леша раньше 20-20 не начинает". Еще не верю. Говорю, мол, я немножко инвалид, ток на такси передвигаюсь и с палочкой. Обидно будет возвращаться. "Может бронь какая есть?" Уверяют. Билеты будут. "200 человек запросто вместим". Еду. В дороге задержалась, приехала к 20-ти. Времени на погулять в обрез. Вышла покурить. Вернулась. А 4'33'' уже начали. Нашла местечко в правом ряду. Обзор так себе. Хорошо видно Айги, Марто, Андрея Гончарова, виолончелиста Дениса Калинского не узнала, – так изменился (время, время!). Тромбониста Юсупова не было, – в оркестре Большого задержали. Прибыл ко второму отделению. Как прежде, колоритный великан. Басиста и барабанщика с места разглядеть не могу. Выпали. Словно картинка обрезанная. А звук хороший. Звук в Доме вообще приличный. Слушаю. Ушам, глазам не верю. Вот они, драгоценные, гениальные жгут без устали. Выкладываются по полной. Второе отделение – просто жесть. Так круто, дух захватывает. Вслед внезапным секундным вставкам из классики рока из груди вырывается короткое "О-о!". И вновь дыхание перехватывает. Между тем, чувствую, давление падает. Не дожидаясь антракта, пробираюсь в полутемноте к бару. Пью кофе, еще. В параллель глаза и уши в музыке, в нарастающем драйве. Перерыв. Публика неторопливо встает. Кто снимает с многолапых вешалок пальто и выходит во двор на перекур, кто выстраивается в очередь в бар подкрепиться. Я поковыляла курить. На сугробе возлежал чел, как на тахтушке, скрестив ноги, и курил, перекидываясь парой-тройкой слов со спутницей. Остальные гуляли и стояли группками. Вернувшись, застала публику в привычном амплуа – непринужденная беседа между собой в "партере", за столиками на втором этаже, а у бара окончательно сгустилось созвучное атмосфере облачко. Музыканты подсаживаются к друзьям – одним словом, Дом есть дом, да "чай на полночных кухнях". Единственное, что не хватало (во втором отделении уж точно), так это бурной реакции зала. Хотелось танцевать, да-да, под инструменталку – танцевать, восклицать, ухать, ахать в фонтанирующих кульминациях – в общем, реагировать на музыку всеми фибрами души, что и делала, не в силах сдерживать эмоции. Это позже до меня дошло, – я-то сто лет не была на Айги и переживала все заново. А публика, кочующая из концерта в концерт, видимо привыкла к стопроцентной отдаче. И все же, несмотря на все "но" и "возможно", ответной эмоциональной волны мне, как зрителю (не знаю, как музыкантам), катастрофически не хватало. И послевкусием – смутное чувство неудовлетворенности. Удивительно, со мной это впервые. Раньше мне хватало личных переживаний глубоко внутри. Сейчас же нуждаюсь в мощной отдаче зала. А зал реагировал, и весьма уместно, но не так, как хотелось мне. Мне сегодняшней. Жаждущей страстного обоюдного переживания. И глядя в окно такси, уносящее меня из сердца Москвы, слушала Айги в смартфоне… на всю катушку.
2, 5 марта 2018
___________
Источник фото https://www.m24.ru/articles/концерты/30092016/117999