.... какой же это был день? Вроде вторник. Да, собственно, вряд ли это для чего-нибудь может пригодиться.
Я уже собиралась уходить из офиса, но почему-то никак не могла собрать все свои вещи, руки как-то сами не спешили производить необходимые движения. Я ощущала себя только что родившимся осьминогом, который еще никак не может справиться с множеством щупалец. Гасила свет на кухне, и тут же вспоминала, что я там что-то забыла выключить, пыталась включить автоответчик, и рука сама по себе тут же одергивалась, не пуская пальцы исполнить танец из заученных движений по клавишам.
Тут дверь офиса неожиданно открылась, причем так тихо и незаметно, что не повернись я в тот самый момент, то вряд ли я бы увидела, что четырехугольное пространство оказалось разомкнутым.
В дверях стояли мужчина и женщина, как будто сошедшие со страниц Макса и Моритца. Оба они были абсолютно одинаковы по росту, по комплекции, даже по выражению лица и улыбок. Извиняясь, и не ожидая разрешения войти, они неуверенно, однако достаточно быстро подошли к моему столу, сели в кресла и попросили оба в два голоса уделить им немного времени. Они были настолько схожи друг с другом, что профиль одного находил на профиль другого, не оставляя свободного пространства для сдвоенного контура. Несмотря на то, что глаза и выражение лиц были воплощением боли и грусти, я не могла не улыбнуться в ответ на их просьбу, уж больно карикатурными были их позы и движения.
Подобно детям, которым не терпится поделиться своей сокровенной тайной, они, перебивая друг друга, начали свое повествование.
»Представляете, у нас скончался верблюд...» ... Пауза...
»Простите, я не совсем понимаю Вас, Вы уверены, что пришли по адресу? Вообще-то здесь переводческое бюро...»
»Да, конечно, поэтому мы к Вам и пришли. Нам как раз и нужна именно Ваша помощь!...»
»Да, но я не понимаю, какая взаимосвязь...»
»Сейчас, сейчас...»
Тут женщина расплакалась так, что мой смех, даже внутренний, замер, и я решила больше не задавать своих недоумевающих вопросов, а постараться выслушать своих нежданных посетителей до конца.
»Мы работаем в цирке, дрессировщиками-акробатами, и все наши номера мы выполняли с нашим верблюдом, мы его взяли еще совсем юным верблюжонком... Кормили, поили. Детей у нас собственных нет, не получилось, все время в разъездах, бесконечные гастроли, наша кочевая жизнь для семейного очага чертовски мало пригодна.... и вот наш кормилец умер.... Без него нам в цирке делать нечего, директор предложил нам придумать сценарий с другими зверями, или с другим верблюдом, но это невозможно, пятнадцать лет жизни в один момент зачеркнуть, оттолкнуться от причала и поплыть в другую сторону?»
»Да, но что Вы ждете от меня, каким образом мне Вам помочь?»
Всего несколько предложений, которые прозвучали в воздухе, всего несколько слов – а у меня создалось впечатление, будто эта супружеская пара знакома мне с моего детства, будто играли мы в одном дворе и будто друзей общих у нас было немерено. Мне захотелось встать и обнять их, не для утешения, а в знак некой общности, некой сопричастности. Поразительно, что за порыв...?
»Пока мы разъезжали по гастролям с цирком, пока был жив наш двугорбый питомец, мы отвыкли от дома, от оседлой жизни, от размеренной стабильности....»
Вот оно, вот оно то самое неуловимое мгновение истины ощущений! Вот что пробудило во мне этот всплеск единодушия! И тут меня словно пронзило ощущение некоего высшего понимания, мне захотелось вскрикнуть, пронзительно, надрывно -
К ЧЕРТУ!
К черту этот переходящий кубок событий, этот сосуд, переполненный уходящим!
И тут замкнулась цепь непонимания, теперь я смогла бы закрыть дверь одним движением руки, даже не вынимая ключа...