Птица счастья прилетает не ко всем

Иван Болдырев
          Рассказ   

                –1–


На улице Пирогова во второй квартире дома 18 в июльский душный полдень случился скандал. Некоторые из жильцов все видели и слышали с самого начала и до конца. Они обратили внимание, как во двор их дома завернули «Жигули». Из машины вышел завхоз ООО «Саулин» из села Степного Иван Митрофанович Хряпа.    Он  направился в  первый подъезд. Всем  жильцам дома номер 18 было хорошо известно, что этот человек –  один из многочисленных любовников жительницы  третьей квартиры Эльвиры Эдуардовны Радько.

Завхоз нажал кнопку электрического звонка. Позвонил раз, потом второй. По выражению лица, наблюдающие за ним женщины с  лестничной площадки второго этажа, поняли, что он в квартире что–то услышал.

– Открывай Эля! Я же слышу, как ты мечешься туда–сюда!

Дверь не открывали. Женщины с балконов второго этажа с противоположной стороны дома увидели, как окно Эльвириной квартиры с треском распахнулось. И из нее выскочил молодой мужчина. Он поправил на себе джинсы и рубашку с короткими рукавами. Потом стремительно пошел, но больше казалось, побежал по улице. И тут же свернул за угол очередного дома.

В доме номер 18 события развивались своим чередом. Дверь квартиры Эльвиры Радько, наконец, открылась. Хозяйка схватила своего очередного гостя за кисть руки и рывком втащила его  в квартиру. У женщин, наблюдавших за интереснейшей картиной, разочарованно вытянулись лица. Теперь они только слышали, крики из Эльвириной  квартиры. Но не все слова разбирали.
А в комнате разыгралась настоящая трагедия. Эльвира Захаровна пыталась обнять и поцеловать нового пришельца, погладить его по щекам. Но лицо Хряпы пылало таким гневом, что он него можно было даже прикуривать сигарету:

– Мы как с тобой, шалава, договаривались? Забыла? К привычному все тянет? Неймется все? Ну и живи проституцией. Я умываю руки!

И Хряпа, громко хлопнув дверью, выбежал из квартиры. Несмотря на отяжеленную жирком фигуру, он как–то очень ловко уселся на водительское кресло и «Жигули»  рванулись от подъезда на дорогу.



                –2–


В диком отчаянии Эльвира Захаровна плюхнулась на смятую и разбросанную постель. В голове сплошная каша. Ни единой здравой мысли не появлялось. Лишь стучало страшное: «Все пропало?» «Все пропало?»  И – сплошной туман в голове. И страшная безысходность. Она понимала, что виновата сама.
 
В последние годы ее стала беспокоить мысль: как ей жить дальше? Она по–прежнему принимала посетителей. Брала с них деньги за ласки. Но возраст напоминал о себе. Эльвира Захаровна начала задумываться, что ей уже давно не тридцать. Пока она живет на деньги, заработанные в постели. Но придет день, когда спрос на ее услуги прекратится. Эльвира Захаровна осторожно начала закидывать удочку, дабы узнать, нуждаются ли в ней мужики для серьезной семейной жизни. И с большой горечью выяснила, что никто из ее постоянных посетителей о совместной с ней семейной жизни и мысли в голове не держит.
 
Согласился лишь Иван Митрофанович Хряпа. Человек, на которого она меньше всего делала ставку. Но именно он сразу принял ее предложение. Он объяснил, что Эльвира, как женщина, ему очень нравится. А в семье в Степном у него уже несколько лет большой раздрай. Иногда дело доходит до того, что Хряпа готов убить свою супругу. Чтобы такой грех не случился, он готов с ней разойтись.

Только у  Ивана Митрофановича было одно непременное условие: Эльвира Захаровна должна прекратить, и немедленно, свою разгульную жизнь. Иначе он откажется от своего твердого слова.

Так теперь и вышло. Что теперь делать?
.В дверь дважды позвонили. «И кого это черт несет не ко времени?» – В сердцах подумала Эльвира Захаровна. Она встала с постели и пошла открывать.  У входной двери стояла ее подруга Вера Краснюк. Эльвира Захаровна молча, пропустила подругу в квартиру. Вера вошла в прихожую и защебетала:

– Эля! Что у тебя произошло? Вся улица  гулом гудит. Такого, сколько тут живу, никогда не было.

– Не было. Теперь произошло,  –
 мрачно процедила Эльвира Захаровна.
 – Ко мне с утра клиент пришел. Откуда я знала, что и Хряпу черти принесут. Вот и случился скандал. Теперь с Иваном Митрофановичем, похоже, ничего не выйдет.

Вера сочувственно вздохнула:

– Да. Невезуха, так невезуха. А ты не могла не отзываться на звонок  этого Хряпы? Позвонил бы, позвонил, да и ушел бы ни с чем. Подумал, что тебя нет дома.

– Все мы задним умом умны. Только я впала в панику. Где уж тут здраво думать и рассуждать. Заметалась по квартире. А двери–то у нас какие? Сквозь них все слышно.

Вера снова  собралась посочувствовать подруге:

– С приходящими всегда есть риск напороться на неприятность. Был бы свой муж…

Эти слова окончательно взбесили Эльвиру Захаровну:

–Вот что, Вера! Нет у меня сейчас желания лясы точить. Вляпалась я по самую макушку. Хоть в петлю лезь.

После этих слов подруга поспешно убралась из квартиры. Эльвира Захаровна зло прошипела вслед:
–«Иметь своего мужа». А что ты мне посоветовала еще много лет назад?

Тогда они встретились с Верой Краснюк на городском рынке. Как водится, поздоровались. Обнялись. Обе уже закупили все, что собирались. А потому, не спеша, пошли на выход из рынка. Разговаривали о разных пустяках. Потом Вера внезапно перешла на серьезную тему:

– Эля!  А  как  ты  теперь  живешь? Мужа–то нету. Да и работы у тебя теперь нету.

Эльвира Захаровна стала очень скучной:

– Ой, Верочка! И говорить не хочется. Вот продала свое пальто с норковым воротником за полцены. Да набрала жратвы, что подешевле. Дети стали жаловаться. Не наедаются они моими скудными обедами. Как дальше жить – не знаю.

– Да–а–а. Плохи твои дела, Элечка. Так нигде работы не находится?

– Нигде. Да где тут бабе найти себе место. Полгорода мужиков слоняются без дела. Морды посинели. Пьют всякую мерзость от безделья.

Веру что–то осенило и она полуобняла Эльвиру Захаровну:

  –А знаешь, подруга. Безвыходных положений не бывает. Ты теперь свободная женщина. Вот и используй свои женские прелести, пока они не увяли. Я таких с десяток знаю. И, представь себе, заработки у них неплохие.

Эльвира Захаровна брезгливо поморщилась:

– Ну, ты предложишь, тоже.

 И подруги разошлись в разные стороны.



                –3–



Эльвира Захаровна отмахнулась от предложения Веры, как для нее совершенно неприемлемого. Но в голове оно накрепко засело. Эльвира Захаровна никогда не была святошей. Еще с пятого класса Эля оценивающе оглядывала молодых парней и взрослых мужиков, которые, разумеется, не изношены, а в полном соку. К тому времени она уже очень многое знала из разговоров об интимных отношениях мужчин и женщин. Слишком много, чтобы не стать циничной. Еще школьницей Эля любила смотреться в зеркало. И находила свою физиономию очень привлекательной. И ей было наплевать, что взрослые говорили о ней примерно следующее: «лицом не вышла, зато характером настырная. Эта всегда своего добьется».

Эля никогда ни с кем не оспаривала оценку ее внешней красоты. Она считала, что выглядит заманчиво привлекательно. И ее будущий избранник будет не сельский неотесанный пенек, а кто–нибудь из руководящих, симпатичный и с большими возможностями.

В те годы в газетных киосках продавались открытки с портретами знаменитых актеров. В ее домашнем альбоме было много снимков Аллы Ларионовой, Людмилы Зыкиной, Элины Быстрицкой. Эля жадно вглядывалась в их красивые лица и млела от предвкушения своего будущего: «Вот стану взрослой и буду такой, как они».

Своим представлением о собственной красоте она ни с кем не делилась. Что–то ей подсказывала, что могут осмеять. Но она–то была твердо уверена, что она мечта многих особей мужского пола. Эля и вести себя старалась соответствующим образом. Она отрабатывала перед зеркалом свою улыбку. И добилась–таки своего. Ее  улыбка стала зовущей и заманчивой.

Эля приглядывалась, как ходят сельские женщины. Ей это ужасно не нравилось. От постоянной тяжелой работы в большинстве своем они ступали натруженно тяжело. Нет, она так ходить не будет. Эля научилась не ходить, а плыть. Она плавно отрывала свою ногу от земли, плавно замедленно несла ее вперед, и также плавно опускала на землю. При этом тело ее не раскачивалось, как у сельских баб из стороны в сторону. При ходьбе ей можно было поставить на голову полный стакан воды.  И ни капельки при этом не разольется. Лицо сохраняло приветливость и благожелательность

Когда Эля училась в десятом классе, в их школе появился новый директор. Он был уже немолод. Основательно поседел и на лбу имел большие залысины. Девушка не знала, сколько ему лет. Но когда директор улыбался, Эля вся млела от возбуждения и нежности.
Она все годы учебы в школе числилась слабенькой «троечницей». Но своими скудными познаниями в науках не тяготилась. Эля считала: ее призвание найти себе интеллигентного с большими властными полномочиями мужчину. А уж она будет ему нежнейшей и обаятельной женой.

Директор вел в их классе .физику. И весь урок Эльвирины глаза маняще сопровождали каждое его движение. И ее мысли улетали напрочь от того, что говорил и говорил так понравившийся ей Андрей Александрович. В ее мечтах он страстно ее обнимал, шептал придушенным от волнения шепотом ласковые слова. Дело доходило до того, что Андрей Александрович разводился с растолстевшей до неприличия женой и связывал свою жизнь с ней, такой обаятельной, и такой привлекательной Эльвирочкой. Она ходила по селу своей балетной походкой, с благожелательным, но слегка высокомерным взглядом и снисходительно отвечала на почтительные приветствия односельчан.

По своей натуре директор школы был большим поклонником слабого пола. И всегда не прочь пофлиртовать с особами привлекательной внешности. Он сразу обратил внимание на слабую по знаниям, но такую темпераментную в чувствах десятиклассницу. Первое время он встречал взгляды старшеклассницы с чуть насмешливой снисходительностью. А потом не устоял. Андрей Александрович пригласил ее к себе в кабинет, чтобы выяснить причину ее слабой успеваемости. С того дня все и началось.

Только продолжалось недолго. В школе пошел от ушей к ушам шепоток, о том, что у директора и Эльвирки подозрительно частые уединения. Что–то тут не так.

Внезапно все обрушила школьная уборщица. Однажды после уроков она решила начать уборку своих помещений с кабинета директора. Подошла к двери, потянула за ручку. Дверь не открывалась. «Значит, директор уже ушел» – решила уборщица. У нее были от своих классов запасные ключи. Она нашла на связке нужный, вставила его в замок. От частого употребления гнездо замка было разболтано и бородка ключа стерлась. Ключ легко вошел в замок. Уборщица услышала, что в кабинете что–то упало. Но дверь она уже открыла и ее взгляду предстала не свойственная служебному кабинету картина. Ее глаза вылезли из орбит. Она испуганно ойкнула и громко захлопнула дверь.

Уборку в своих помещениях в этот день уборщица уже не проводила. Она  быстро оделась и чуть ли не бегом устремилась в свою хату. Всю ночь она почти не спала. Все думала и думала. Но утром пришла в школу успокоенной и решительной. Как только она там появилась, Андрей Александрович пригласил ее к себе в кабинет. Он попросил секретаршу никого к нему не пускать и решительным голосом сказал уборщице:

– Ты ничего не видела. Тебе и во сне это никогда не приснится. Иначе я превращу твою жизнь в ад.

Уборщица уперла кулаки в бока и как–то даже задорно произнесла:

– А вам не кажется, что  это вам теперь надо жить и очень остерегаться?

Директор школы весь окаменел и каменно сказал:

–Пиши заявление на увольнение.

На уборщицу эти слова никакого впечатления не произвели:

– И не подумаю. Это Вам, может случиться так, придется подыскивать себе новую работу. Если, конечно, вас допустят к учительству.

Слух о происшествии быстро облетел все  село. В семье директора был шумный скандал. Жена  его впала в длительную истерику. Андрей Александрович спешно съездил в райцентр, и семья директора покинула село. Вскоре стало известно, что у себя на родине он устроился учителем физики.

Как ни странно, но это печальное воспоминание немного успокоило Эльвиру Эдуардовну. В голове перестали стучать два зловещих слова: «Все пропало!», «Все пропало!» Она почувствовала, что может думать и трезво оценивать обстановку. Эльвира Захаровна с горечью подумала, что ее родители зря дали ей при рождении сугубо городское и редкое в селах имя. Еще в раннем детстве она слышала объяснение отца и матери на эту тему. Мол, наша дочка будет умной, образованной. Ее удел вращаться в начальственных кругах. А в том обществе и имя у дочки должно быть соответствующее.
Как глубоко ошиблись родители! Эльвира Захаровна с горечью  возвратилась к своим таким многообещающим и таким провальным отношениям с директором школы. Андрей Александрович в самом начале их близких отношений много обещал. Потом прятался от нее до самого отъезда из родного села Эльвиры. А для нее разверзся ад на земле. Отец Эльвиры, узнав о том, какой позор лег на их семью, напился пьяным, пришел домой и вылил на дочку весь запас мата, который осел в его памяти за всю жизнь. Он даже пытался проучить негодницу, как в детстве. Но мать не дала ему это сделать.



                –4–



Эпизод за эпизодом Эльвира Захаровна вытаскивала из памяти позорнейший период ее жизни. В ту мрачную для нее весну перед выпускными экзаменами она изо всех сил старалась всем своим внешним видом сохранить  достоинство. Она стремилась ходить по сельской улице своей отработанной балетной походкой. Но это почему–то плохо получалось. С ней все перестали здороваться. Открыто смеялись над ее походкой и показательно гордым, независимым выражением лица. Она не впала в панику.

Она днями и ночами убеждала себя, что все ее несчастья временны. Придет день и она найдет свою любовь на всю жизнь. Вот тогда они ей будут завидовать. И тогда она на вполне законных основаниях будет ходить по селу балетной походкой с высокомерно приветливым выражением лица. Тогда никто над ней смеяться не станет. Все  ей начнут завидовать: какая счастливая жизнь девчонке досталась.

Ей казалось, что ее счастье прилетит к ней на крыльях очень скоро. Но, как говорят в народе, человек предполагает, а Бог располагает. Ее торжество в любви было еще очень далеко от горизонта. Лежать и думать о своих позорных поражениях было просто невыносимо. К тому же противно пахли потом простыня и пододеяльник после ее последнего посетителя. Видать, зараза, перед походом на блуд недели две не мылся.

Эльвира Захаровна с явной брезгливостью на лице встала с помятой постели, взяла из гардероба новое постельное белье и стала кровать перестилать. Потом она глядела на лежащее комом на полу грязное белье и думала о Вере Краснюк: «Знала бы ты, дорогая моя подружка, какая у меня спокойная жизнь была с законным мужем» Она закончила  перестилать кровать и решила приготовить себе обед. Хорошо, что она сейчас живет одна. Дочка уже несколько лет как замужем. Сын недавно женился и жил на съемной квартире. Хоть дети не стали свидетелями ее очередного позора.

Хотя для них образ жизни их мамаши не был никаким секретом. Любопытные соседи не раз видели, как лет пять назад, когда в квартиру приезжал, или приходил очередной «хахаль», Эльвира Захаровна за шиворот вышвыривала сына за дверь. Сын долго стучался в нее. Потом произносил грязное ругательство  и стремительно убегал на улицу.

Дочка жила в этом же городишке. Городишко был больше похож на село. И в нем шила в мешке не утаишь. Дочку тут же просветили, как зарабатывает ее мать деньги на пропитание.
Нет, с законным мужем Эльвире Захаровне совсем не повезло.



                –5–



В то лето, когда  Эльвира на торжественном собрании в школе под презрительные взгляды учителей, родителей выпускников и своих соклассников  получила аттестат, ее начал преследовать  Роман Трощенко со своими ухаживаниями. Роман Трощенко был настойчивым кавалером. Несмотря на свою плюгавенькую фигуру и незавидное обличье, о нем в селе ходила дурная слава. Дело в том, что отец Романа совсем недавно был осужден на восемнадцать лет за жестокое убийство.

Причем, жестокость была наследственной бедой семейства Трощенко. Дед Романа в тридцатые годы убил банковского работника, везшего с собой крупную сумму казенных денег. Убийца ими не успел воспользоваться. Его тут же нашла милиция. И дед загремел в тюрьму на долгие годы. После отсидки положенного срока дед вернулся в родное село и доживал свой век тихо и незаметно.
 
Тихо и незаметно жил в селе и отец Романа Трощенко. Он старался ни с кем  в скандал не вступать. Когда дело доходило до ссоры, Егор Трощенко делал все, чтобы не ввязываться. Хотя оскорбляли именно его. Он  в самом ее начале уходил домой. Все понимали: ему нельзя. Он добровольно сдался в плен немцам в самом начале войны. За что десять лет отсидел в Воркутинском лагере.

Но с отцом Романа редко кто затевал свару. Стоило только посмотреть в его ледяные колючие глаза, в которых явственно вскипала лютая ненависть, охота с ним драться, или просто ругаться мигом пропадала. С ним многолетнюю и непримиримую войну вела только храбрая бабка Аксинья. Ее муж в войну погиб под Сталинградом, оставив без отца шестерых детей. И всех она в муках и постоянном недоедании вывели в люди.

Вот она–то, бабка Аксинья, постоянно колола Егору глаза, что он – немецкий прихвостень и предатель. У него хватило совести самому сдаться в плен немцам. К этой ругани все соседи давно привыкли и не обращали на нее никакого внимания. Егор был виноват. Но он сполна за это отсидел свой срок. И, стало быть, делу  конец. За грех, даже если он тягчайший, всю жизнь «глодать» человека не положено.

И вдруг бабка Аксинья в знойные дни августа перестала появляться в своем дворе и на огороде. Соседи собрались, обсудили эту непонятную ситуацию и решили посмотреть в доме бабки Аксиньи. Вдруг она уже на небесах. Тогда надо спешно организовывать ее погребение. Дни стоят жаркие и времени с момента исчезновения бабки прошло уже немало.

Входная дверь в дом была не на задвижке. Так что внутрь зашли свободно. Там бабки Аксиньи не оказалось. Проверили чердак и погреб, полазили по сараям: везде бесполезно. Тогда пошли на огород и там, в высокой ботве кормой свеклы обнаружили тело бабки Аксиньи, все исколотое вилами. Милиции долго в этом деле разбираться не пришлось. Все было на поверхности. Да и Егор Трощенко долго отпираться не стал. Сказал: она меня довела.

И упекли убийцу в тюрьму. Через несколько лет его семья получила извещение,  что  Егор Трощенко умер в тюрьме от болезни.

У Романа тоже холодный, пронзительный взгляд, который не сулил ничего хорошего. Он был низкорослый, хлипкого телосложения. Но в селе его пальцем никто не трогал. Его семья уже достаточно прославилась своей жестокостью.

Роман, как заметила сама Эльвира, начал заинтересованно на нее посматривать еще в восьмом классе. Иногда пытался даже заговорить с ней.  Но агрессивных действий не принимал. Вероятно, замечал, что девушке он глубоко безразличен.

Но как только Эльвира всенародно опозорилась со своим Андреем Александровичем, Роман круто переменился.  В дни своего жутчайшего позора Эльвира изо всех сил старалась сохранить свое достоинство. Она делала вид, что ей все нипочем. В селе был колхозный Дом культуры. В те давние времена обычные фильмы как–то быстро стали выходить из моды. В малом зале Дома культуры на «видаке» крутили американские боевики. Эльвира ходила смотреть эту страшную ерунду каждый божий день.

Как только сеанс заканчивался, около Эльвиры тут же появлялся Роман и предлагал ее проводить. Первое время она безразлично соглашалась. Потом ей эта стало надоедать. И однажды она решилась со своим немилым кавалером поговорить в открытую:

– Роман! Ты уже закончил институт. Имеешь высшее образование. Работаешь зоотехником в управлении сельского  хозяйства. А я – практически никто. Мне кажется, что я тебе не пара.

Даже во мраке ночи Эльвира увидела, как свирепо сверкнули глаза ее кавалера:

– Вот что, Эля! Ты мне очень нравишься. Понимаю, что я тебе – нет. Но ты будешь моей. Я изо всех сил буду стараться тебе понравиться.  Если у меня ничего не получится – ты все равно будешь моей. Ты над этим хорошо подумай. Ладно? Я знаю много семей, где один крепко любит, другой относится к своему супругу с полным безразличием. И проживают жизнь в мире и согласии.

Эльвире стало по–настоящему страшно. Она вспомнила деда и отца Романа и у нее по спине пробежала холодная дрожь. Выходит, не зря к ее провожатому в селе многие относятся с  неприязнью. Видать, яблоко от яблони недалеко падает. Она только и нашлась, чтобы ответить:

– Мне надо подумать.

– Подумай. Но только не тяни с ответом. И не надо мне отказывать. Иначе нам с тобой не этой земле не жить.



                –6–



Эльвира  готовила себе вермишелевый суп и думала, есть ли выход из создавшегося положения. Надежды не было никакой. Ее претендент в мужья был упрям, как осел. Сказал – как отрезал. Как убедилась Эльвира, он никогда не менял своего мнения даже тогда, когда всем было очевидно, что оно ошибочно.

Она в его ослином упрямстве убедилась с самого начала их отношений. Тогда Эля пообещалась подумать над словами своего нежелательного кавалера. Она сразу поняла, что в них явственно звучала страшная угроза. Так в любви не объясняются. Ей объявлен ультиматум.

Роман после своей угрозы еще встретился с Эльвирой, чтобы сказать ей: он на две недели уезжает в командировку. Так что у нее есть время подумать над его предложением. Но почему–то никак не думалось. Ей было совершенно ясно, что Роман ей совсем не пара. И она даже в страшном сне не хотела иметь такого мужа рядом с собой. Да еще на всю жизни.

Эльвира решилась посоветоваться с родителями. В один из летних вечеров, когда родители уже собирались ложиться спать, она рассказала им, какое предложение ей сделал Роман Трощенко. И тут же добавила, что этот парень ей совершенно не нравится. Но он грозится ее и себя убить, если она откажет. Как ей поступить в этой ситуации?

Отец слушал слова  дочери, сидя на табуретке. Он тяжело засопел и подпер свою опущенную голову руками. Мать тоже долго молчала. А когда заговорила, Эльвира поняла, что родители ей выход из этого страшного тупика не укажут.
После долгого молчания мать сказала:

– Ты, дочь, сама виновата во всем. Если бы не вешалась на шею директору школы, у тебя в кавалерах были бы достойные ребята. Ты, ведь, девка заметная. Но после того, как крепко опаскудилась, тебя эти парни обходят десятой дорогой. Что тебе тут посоветовать? Прямо и не знаю. Отец! Ты–то что молчишь?

Отец встал с табуретки. Грязно выругался и, громко хлопнув дверью, ушел курить на улицу.

Такие разговоры в семье повторялись ежедневно. Наконец Роман приехал из командировки и пришел к  Эльвириному дому. Мимо шел знакомый парень. Роман попросил его позвать  девушку. Тот, согласно кивнув головой, быстро выполнил просьбу.

Эльвира вышла растерянной. Роман взял ее в обнимку и увлек от дома. Потом события начали развиваться вопреки желаниям и симпатиям девушки. Когда она рассказала о разговорах относительно возможности заключения их брака, Роман круто изменил свое поведение. Он стал часто приходить в дом Радько с выпивкой в сумке и отменными закусками. Роман ни словом не заикался о своем желании жениться на их дочери. Сидели за столом, разговаривали о том, о сем. Обсуждали районные и сельские новости, мировые политические события. Эльвира быстро обратила внимание, что отец с каждым днем становился к претенденту на его дочь все более благожелательным. Посиделки в доме Радько стали регулярными. Длились они допоздна. Нередко  заполночь из дома Эльвиры мужские голоса хрипло, но старательно выводили то «Из–за острова на стрежень», то «Бежал бродяга с Сахалина», то «Гремела буря, дождь шумел…».
Почти при каждом появлении в их доме Роман дарил женщинам то по коробке шоколадных конфет, которые далеко не всегда в селе появлялись на прилавках магазина. То Эльвира и мать примеряли новые красивые туфли. Пустым претендент на руку дочери никогда не приходил. Мать тоже стала потихоньку таять. Она на Романа смотрела уже намного добрее. Когда Роман покидал их дом, мать, укладываясь спать, говорила Эльвире:

– Дочка! А, может, он не так уж и плох. Что лицом не вышел – ну что тут поделаешь? Против природы не попрешь. Ты приглядись к нему повнимательнее. Вдруг да слюбится.

Эльвира словам матери не придавала никакого значения. Она твердо считала, что Роман Трощенко ей не пара. С таким плюгавым муженьком ей будет стыдно появляться на людях. Мать сама говорила, что у нее дочка – видная девушка. И ее будущий муж должен ей во всем соответствовать.

Время шло. Настойчивые ухаживания Романа продолжались все лето и всю осень. Пришла зима. Время свадеб в сельской местности. Мать с отцом продолжали убеждать свою дочку, что лучшего варианта в создавшейся ситуации для нее не предвидится. Ее подруги, которые не собирались учиться в вузах, уже ходили беременными и всем своим существом излучали счастье.  А вот Эльвирино счастье где–то заблудилось. Она исправно ходила в  Дом культуры. Ее довольно часто сопровождал Роман. Но Эльвира всматривалась в лица неженатых молодых парней.  В их глазах, как она ни напрягала свое зрение, не находила даже малой доли интереса к своей персоне. Для них она просто не существовала. Парни проходили мимо нее, как мимо пустого места.

На душе было муторно и гадко. Ночами Эльвиру стала мучить  бессонница. Почему ей так отчаянно не везет? Где ее заблудившееся счастье? Неужели оно мстит ей за связь с директором школы?



                –7–



Однажды Роман пришел в дом Радько заметно пьяным. Раньше такого никогда не случалось. С отцом Эльвиры они еще добавили и претендент на руку, и сердце девушки пригласил ее в Дом культуры. Она и без  этого предложения туда собиралась. Поэтому согласилась с полным безразличием.

Когда они пришли на танцы, там в этот вечер было немного народу. Роман всегда танцевал только с Эльвирой. Других кавалеров к ней никогда не подпускал. Все было по раз и навсегда заведенному правилу. Этот вечер отличался лишь тем, что Романа заметно покачивало. Но в разговоре он держался вполне адекватно. Эльвире было нелегко танцевать с неустойчивым кавалером, и она предложила Роману отдохнуть. Тот согласился. А когда сели на ряд стульев у стены, он неожиданно сказал:

– А, знаешь, пойдем–ка лучше домой.

С  этим предложением Эльвира охотно согласилась. Они оделись и вышли на улицу. Там стояла темная ночь. К этому времени мороз заметно усилился. Скрип мерзлого снега под ногами слышался на всю улицу. Шли молча. До дома Эльвиры оставалось метров двести. В  этом месте между домами был прогал. В селе его звали проулком. Там рос густой кустарник. Роман внезапно схватил девушку за талию и потащил в кустарник проулка.
–Зачем? Куда ты меня тащишь? – жалобно спросила испуганная вконец Эльвира.

Роман ничего не говорил. Несмотря на свой хлипкий вид, он обладал недюжинной силой. Девушка не успела ничего сообразить, как оказалась на снегу. Он жестко и очень быстро ею овладел. От страха она стала вялой и послушной. Никакого сопротивления с ее стороны не получилось.

Потом он отряхивал ее от снега. Ей было мерзко и отвратительно.

– Вижу, что я тебе противен. Но знай: я тебя все равно обратаю. Привыкнешь ходить  в моем хомуте. Начнешь артачиться – кишки на снег выпущу. Будешь умирать долго и мучительно. Сам рядом лягу. Только моя смерть окажется мгновенной.

Он проводил ее до калитки. Пытался поцеловать. Но она с откровенной брезгливостью уклонилась.

Лежа в своей постели, Эля тоскливо думала: «На кой черт я появилась на свет такой неудачливой. Всю жизнь мечтаю о счастье. Ко мне же приходят мерзость и свинство. Ну, что теперь делать? Наверно, придется выходить замуж за этого плюгавого насильника и зверя».

На другой день, когда над селом сгустилась тьма, в доме Радько появились сваты. Роман держался победителем. Он  всем верховодил. Первым делом сказал: не надо нам вести запев про товар и купца. Давайте по– современному. И предложил родителям Эли отдать дочку за него замуж.

Отец, как всегда, отмалчивался. Мать растерянно произнесла:

– Надо бы сначала дочку спросить. Дочь – ты согласна?

Эльвира не ответила, а словно прорычала:

 – А мне теперь на все наплевать!

И ушла к себе в спальню.

Мать заплакала и пошла вслед за дочкой. Эльвире навек запомнился их разговор. Мать упрашивала дочь до тех пор, пока та не произнесла тоскливо: «Согласна». И по просьбе матери вышла в горницу.

На Рождество в доме Радько сыграли скромную свадьбу. Со стороны Романа было лишь несколько его товарищей по работе, да самые ближайшие родственники Эльвиры. Роман за столом начисто отказался от выпивки. Отец невесты «нахрюкался» до положения риз.

Сразу после свадьбы молодожены переехали жить в бывший райцентр. Теперь его называли в документах не городом, а городским поселением. Скулы сводит при произношении этих двух слов. Там Роману спешно охлопотали квартиру. У молодоженов сразу стало много забот. Надо переклеить обои, освежить покраску окон и дверей. Словом, обустроить свое жилье для нормальной жизни.



                –8–



Слова матери: «Стерпится – слюбится» никак не воплощались в реальную жизнь Дни шли за днями. Они складывались в месяцы. Месяцы  воплощались в годы. Все двигалось вперед: и время, и события. Только нелюбовь к мужу у Эльвиры оставалась в прежнем неприятии. Она с трудом терпела его, когда он был беспредельно ласков, люто ненавидела, когда он проявлял свой неукротимый гнев.  А эти перепады приобрели свою периодичность. Наступало время, и Роман изо всех сил старался заслужить любовь своей ненаглядной. Он задаривал ее подарками. Норовил приготовить ужин к ее приходу с работы. Старался всю ее зацеловать.

Только все его усилия не давали никаких плодов.  Эльвира по–прежнему была в холодном безразличии. Он часто замечал – даже брезгливость к нему, когда он очень усердствовал со своими ласками. Тогда Роман терял терпение, и дело  доходило до мордобоя. С синяками под глазами Эльвира хватала детей, а их уже было двое: дочка и сын, и уезжала к матери. В родительском доме они обе горько плакали. Мать выслушивала, какая тяжкая жизнь у дочки замужем. У нее и у самой была веская причина так горько плакать. Она теперь жила одна. Ее муж Захар два года назад жарким летом напился до безумия. Кое–как дополз до своего дома и упал на  густой спорышь посреди двора. Там и уснул на солнцепеке.

Всю эту картину наблюдал сосед Радько дед Матвей. Со своими больными ногами он притащился во двор Захара, начал его будить. Сначала аккуратно. А потом стал и палкой охаживать. Но Захар  только мычал и ойкал от ударов. У деда Матвея, наконец, иссякли силы. Он вышел на улицу, чтобы кого–нибудь позвать на помощь. Но улица оказалась совершенно пустынной. Даже собачки–дворняжки не бегали. Забились от пекла в тень.
У деда Матвея тоже помутилось в голове от такой жары, и он ушел в свою хату, в сердцах произнеся: «Ну, и черт с тобой, пьянь перекатная. Припечет – сам в холодок спрячешься».
Только не спрятался Захар. На второй день его отнесли на кладбище. Так что и матери, и дочери было о чем поплакать. Сначала они лили слезы в полном сочувствии друг к другу.
 
Потом Эльвира начинала упрекать мать в том, что это она затолкала ее в такое тягомотное замужество. Они яростно и зло начинали упрекать друг друга. Обиженная дочь забирала детей и отправлялась в свою квартиру в городское поселение. Все повторялось бесчисленное число раз.

Когда у Эльвиры затихали обиды на мать и на свою горькую судьбу, она начинала себя убеждать: ей надо смириться. Деваться–то некуда. Никому она с двумя детьми  не нужна. Значит, надо научиться, терпеливо переносить немилого мужа, которого она в моменты его ярости боялась до дрожи во всем теле. Надо жить, как ее учит мать: подлаживаться во всем к строптивому Роману. Когда что–то не нравится – делать вид, что все у них в порядке. С годами Эльвира и сама стала замечать, что в семейных будничных делах она научилась прятать свои чувства. Просто не надо говорить лишнего, чтобы не проговориться. И во всем поддакивать мужу.

Но мужу требовалась страсть. А вот этого Эльвира, как ни старалась, изобразить не могла. Видя ее холодность, он приходил в страшную ярость и часто избивал ее, нимало не заботясь, по чем бьет. Соседи либо действительно не слышали, что ночами происходило в квартире Трощенко, либо делали вид, что не замечали. По крайней мере, в их доме сплетен по этому поводу не было.
 
Только в главном Эля была бессильна. Она играла роль покладистой жены. Иногда очень удачно, иногда настолько фальшиво, что дело кончалось традиционным скандалом. Но по–настоящему привязаться, ощущать в себе хотя бы нежность и симпатию к Роману она не могла. В ней по–прежнему теплилась надежда, что все ее семейные муки – дело временное. Когда–нибудь все изменится. И хотя бы доля настоящего счастья, отпущенного ей судьбой, наконец, помашет  Эльвире своими крылышками. Она терпеливая. Она уже много раз переживала сладкие мгновения настоящего счастья в своих мечтах. Хотя, когда она  возвращалась в реальность, ей становилось горько и обидно от того, что все это только в сладких мечтах. Стало быть, оно не настоящее, а только в ее фантазиях.




                –9–



И все–таки ее долгое–долгое ожидание, наконец, обрело реальность. В их задрипанном домоуправлении, председателем профсоюзного комитета была бухгалтер. Пришло распоряжение сверху направить профсоюзного лидера на две недели в областной центр. Для изучения опыта.

Бухгалтер предприятия никакого желания отправляться в областной центр и бросать свою основную работу не имела. Тем более что у нее и тут дел по горло. Начальство посоветовалось между собой и решило отправить на областной семинар секретаршу Эльвиру. Ее отсутствие на работе – не такая уж великая потеря.

Сама Эльвира была очень рада такому случаю. Ее серая жизнь на работе и в семье ей окончательно осточертела. Хотелось новых впечатлений. В областном центре она, как принято сейчас говорит, вовсю "оттянется".

От района на профучебу ехало человек двадцать. Для этой цели был выделен специальный автобус. Когда Эльвира зашла в него, она обратила внимание на сидящего в конце салона мужчину. Он ей понравился с первого взгляда. Эльвира прошла к нему и спросила:

– У вас свободно?

 Мужчина ей приветливо улыбнулся:

–Да, свободно. Садитесь, пожалуйста.

Он встал и пропустил ее к окну. Сначала, когда автобус тронулся, сидели молча. Потом она предложила:

– Дорога длинная. Давайте познакомимся?  Я – Эльвира.

Сосед с обворожительной улыбкой ответил:

– Владимир.

– Вы от какого предприятия?

– От завода стройматериалов.

–А я от  домоуправления.

Так у них завязался разговор, который не прерывался до самого общежития областного дома профсоюзов. Выходя из салона автобуса, оба были совершенно уверены в том, что вечером они обязательно встретятся.

Общежитие по всем статьям похоже на гостиницу. Эльвиру поселили на втором этаже. Вместе с нею вселялась другая женщина лет на десять старше Эльвиры. Когда горничная ушла из комнаты, они познакомились. Женщину звали Варей. Работает она на сахарном заводе. В дороге женщина очень устала. И поэтому хочет часика два подремать.

Эльвире спать не хотелось. Она нисколько не чувствовала усталости после беседы с так понравившемся ей Владимиром. Она собралась прогуляться. Когда Эльвира вышла из общежития, она увидела Владимира, курившего сигарету у мусорной урны. Он обратился к Эльвире:

– Что, не захотели отдыхать с дороги?

– Да мне спать совершенно не хочется. А вот моя соседка по комнате устала. Легла часика два подремать. Вот я и решила не мешать ей отдохнуть. Собралась погулять на воздухе.

Владимир бросил окурок в урну и поднял голову к небу:

– Вы знаете, Эля, день сегодня очень теплый. Но совсем не жаркий. Да и ветерок освежает. Не желаете ли погулять по лесу? Он сразу за нашим корпусом.

Эльвира не просто желала. О такой прогулке с Владимиром она очень мечтала.

Они, не спеша, пошли за корпус. Оказалось, там сразу за зданием асфальтированная дорожка вела вглубь леса. Их оглушил разноголосый  птичий гомон. Пернатые создания изо всех сил старались перекричать и перепеть друг друга. Эльвира с удивлением обратила внимание, что птиц нисколько не смущает их появление в лесу. Они сидели не нижних ветвях у дорожки и нисколько не стремились улететь, когда пара проходила мимо. Видать, их никто не пугал и не кидался в них камнями или кусками сухой земли.

Одна богато расцвеченная разными красками птица сидела высоко и пела очень громко. Потом перелетела на другое дерево и тут же застучала клювом по стволу. Эльвира догадалась: это дятел.
–Владимир, вы знаете, что это за птица отбивает дробь?

–Это, конечно же, дятел. Но сразу вам признаюсь: я не большой знаток птичьего царства. Хотя большую часть своей жизни провел в сельской местности. Но ни в травах совершенно не разбираюсь, ни во многих деревьях, ни в птицах. Видать, по  этой части я тупой человек. Хотя сам могу болтать бесконечно.

 – Я вам еще не надоел?

– Да, нет. Что вы? Мне вас слушать приятно. Я бы вас весь день только и делала, что слушала.

Они шли неспешным прогулочным шагом. И птичий оркестр исполнял в честь их появления во владениях пернатых чуть ли не «Сказки венского леса». По крайней мере, так казалось Эльвире. Владимир все время говорил. Его  рассказы были о разных красивых местах России и даже Европы. Эльвира его с большим интересом слушала и все пыталась понять, был ли Владимир в тех местах, или он о них много читал, и все хорошо запомнил.

Пешеходная дорожка привела их к санаторию. По указателям у обочины они узнали, что прошли пять километров. Вероятно, по этой тропинке ходят больные из санатория. Это для них обозначен километраж, чтобы знали, какое расстояние им надо проходить.

Эльвира сказала, что она очень устала. Владимир предложил найти место и посидеть. Он повел ее в лес, где кроны плотно сплетались своими ветками. Там была тень. И  тут  же нашли спиленное дерево. Присели на ствол. Они оказались так близко друг к другу, что Эльвира поняла:   в таком положении очень удобно обниматься и целоваться.

Владимир словно читал ее мысли. Он бережно обнял Эльвиру, притянул к себе и нежно поцеловал. Она вся сомлела. Голову так затуманило, что женщине показалось: сейчас она потеряет сознание. Владимир гладил ее по волосам, нежно щекотал за ушами. Эльвира плавилась от счастья. Боже мой! Да разве хоть один единственный раз ее грубиян и нахал Роман так нежно с ней обращался. Только и способен, что кулаки в ход пускать.
Владимир стал постепенно смягчать степень своих ласк. Даже  в этой чащобе заходить в интимных отношениях далеко нельзя. Этот красивый густой лес был не в меру многолюден. То и дело проходили мимо гуляющие парочки из санатория. Иногда брела группа мужчин и женщин.

Но самые опасные для влюбленных –  школьники следопыты. Вероятно, у них здесь проводились соревнования. Совсем неожиданно из–за деревьев внезапно появлялся стремительно бегущий юноша, или девушка с компасом и мобильником в руках. Когда Владимир с Эльвирой еще шли к санаторию по асфальтированной дорожке, они стали свидетелями неожиданного происшествия. Мимо них пронесся, словно на крыльях, юноша. Он поразительно тихо скрылся в густом кустарнике. И тут же оттуда вышла пунцовая от смущения молодая блондинка. И через минуту появился парень, тщетно пытавшийся за плохо скрываемым безразличием спрятать свое смущение. Он подошел к своей блондинке, обнял ее за талию и они медленно удалились по пешеходной дорожке.
 
Ясное дело, место здесь не для интимных встреч. Эльвира чувствовала себя полностью раскрепощенной, чего она никогда не испытывала со своим постылым мужем. Она же первой и заговорила о том, чтобы вместе провести вечер. А еще лучше, и всю ночь Эльвира предложила самый примитивный, но, по ее представлению, самый надежный вариант. Она постарается приласкаться к своей соседке по комнате Варе и попросить ее погулять вечером на улице. Ночи стоят теплые Вечерняя прогулка для нее будет даже полезной. На том и порешили.




                –10–



В комнату, где отдыхала Варвара, вошли вдвоем. Но та уже не спала, а слушала по динамику русские народные песни.

– Что, нравится? – спросил Варю Владимир.

– Очень люблю слушать народные песни. Да и современные тоже нравятся, – ответила она.

На лице Владимира отразилась внезапная догадка. Судя по всему, он принял какое–то ращение. И он действительно, сказав Эльвире: «Я скоро»,  быстро покинул комнату.

Эльвира была занята одной мыслью: как приступить к деликатному разговору с Варей. Но как она ни старалась, в голову ничего путного не приходило. А потому разговаривали на самые пустячные темы. Наконец, Варвара спросила, далеко ли они ходили. Эльвира очень обрадовалась такому вопросу. Теперь есть повод перейти к самому главному. И она во всех подробностях рассказала, где они гуляли. О чем разговаривали.

Эльвира становилась все более откровенной. С Варей надо заговорить о главном, когда  она проникнется сутью дела. Тогда есть шанс, что женщина окажется покладистой.

Постепенно Эля подводила беседу к интимному вопросу. И тут после вежливого, но настойчивого стука в дверь, в комнату вошел Володя. Он держал в руках миниатюрный радиоприемник. Володя подошел к Варе и протянул ей приемник:

– Вот, Варя, вам по случаю нашего знакомства. По нему можно всякие песни слушать.

Увидев на лице Варвары протестующее выражение. Володя решительно произнес:

– Отказываться не имеет смысла. Вы с нами еще не раз поквитаетесь своими поступками.

После этой загадочной фразы он быстро покинул комнату. «Молодец, Вовка» – подумала Эльвира, – «Львиную долю работы сделал он. Вовка – настоящий мужчина». Она решила больше не вилять по сторонам, а говорить с Варварой напрямую.

– Варя! Ты, конечно, поняла уже давно, что у нас с Володькой скоропостижная любовь.

Варвара ничего не сказала, но согласно кивнула головой. Эльвира приняла это движение как добрый знак и продолжила:

– Все у нас ладится. Он мне очень понравился, я – ему. Но вот беда. Уединиться нам совершенно негде.

Варвара сидела с опущенной головой. У Эльвиры несколько поколебалась уверенность. Но деваться было некуда, и она продолжила:

– Варенька! Ты единственная наша надежда. Мы в областном центре с Вовой люди чужие. Ни родных у нас тут, ни знакомых.

Варя удивленно посмотрела на соседку по комнате:

– Что конкретно от меня требуется?

– Варенька: погуляй вечером возле общежития. Нам ведь просто негде устроиться. А когда мы немного полюбуемся, я тебя позову из окна комнаты. Мы ведь живем на втором этаже. И наше окно совсем недалеко от входной двери. Поверь, Варя. У нас нет никакого выбора. Иначе мы бы тебя не обременяли.

Варвара недолго помолчала. Теперь она хорошо понимала, почему ей преподнесли такой щедрый подарок. Выходит, надо отрабатывать. И она ответила:

– Я согласна. Но только, пожалуйста, недолго. Я все никак не отойду от дороги.

– Дорогая Варечка! Я знала, что ты добрый человек. Мы  долго комнату занимать не будем. Мы бы тебя не беспокоили. Поверь. Но мы сегодня походили по лесу. Там все кишит людьми. Вот мы и обратились с просьбой. Поверь. Мы не надолго.

Варя засмеялась:

–  Да ладно тебе метаться. Я ведь все понимаю. Поскольку такое дело закрутилось.


                –11–



Варя покинула комнату около шести часов вечера. Сначала она пошла в кафе поужинала. Готовили в нем отменно. Хорошая пища прибавила ей бодрого настроения. Потом вышла на улицу и стала гулять, не отрываясь далеко от общежития. Она включила радиоприемник, нашла волну, где транслировался эстрадный концерт, и стала слушать песни.
Вечер был теплый, но не душный. Было безветрено. Судя по всему в воздухе не было ни пылинки. Дышалось легко. Варя стала заглядывать на деревья, на стремительно перелетающих с ветки на ветку птиц. Она выключила радиоприемник и стала слушать птичий перезвон.

Изредка Варя поглядывала на часы. Ей казалось, что время словно застопорилось. Так медленно двигались вперед стрелки ее часов. Варя решила пойти к корпусу. Там группками стояли или медленно прохаживались постояльцы общежития. Варя решила влиться в одну из групп и послушать, о чем люди говорят. Присоединилась к самой многолюдной. В ней мужчина с лукавым выражением лица рассказывал анекдоты. Все заразительно громко смеялись. Это заметно вдохновляло рассказчика, и он старался вовсю.

Варя послушала несколько анекдотов. Ее на смех не потянуло. Более того, ей не понравились звучащие в рассказываемых анекдотах «скоромные» места. Она перешла в группу поменьше, где были одни женщины. Тут преобладали дела семейные. У одной женщины дочка вышла замуж, да неудачно. Муж пьет  каждый день. Каждый день дочку лупцует, проклятый.

Грустные рассказы сменяются благополучными,  довольными, нередко даже хвастливыми. Только и эти  темы не увлекли Варвару. Все это ей знакомо и привычно. Каждый день приходится слышать у себя дома.  Нет, уж лучше гулять одной. Она ходила. Включала по своему приемнику музыку и невольно замечала, что отдельные группы с разбухшими сумками исчезали в лесу. Тут и разгадывать нечего, куда люди отправились. Сгруппировалась компания выпить. Принять по «маленькой» шли как мужчины, так и женщины. Варя и сама бы непрочь выпить. Да только не с кем.

Когда она в первый раз вышла замуж, на пьющих смотрела с большим презрением. Ее избранник на свадьбе к рюмке не притронулся. Зато потом впал в такой запой, что Варя буквально через полгода от него сбежала. Больше ей с мужчинами не везло. Они появлялись –  ласковые и настойчивые. Казалось, ну, вот он желанный и надежный. Но все они оказывались похожими на перекати–поле. Как–то быстро и со скандалом линяли. Вот с этими перекати–поле она и сама потянулась к выпивке.

Солнце скрылось за верхушками деревьев. Глаза уже не слепило. Ладонями прикрываться не требовалось. Варя почувствовала, что ноги у нее уже гудят. Она возвратилась к общежитию и села на скамейку, что под окнами ее комнаты. Она подумала о парочке влюбленных, которые там, наверху. Кавалера она раскусила с первого взгляда. Ходок. Когда знакомится с новой женщиной, он – ласковый кот. Отменно умеет «пудрить мозги». Женщины, вероятнее всего, ему быстро надоедают. Он заблаговременно подготавливает свою избранницу к расставанию. Да так, что бедная не устраивает скандалов. Ее давно убедили: такова неизбежность. Другого варианта просто не предвидится.

«А  эта гордая гусыня, – подумала Варя об Эльвире, –  воображает себя лебедем. Вроде, взрослая уже женщина, а все летает в облаках. Интересно, как она будет с ним расставаться?».

Варвара встала со скамейки, подошла к освещенному месту, чтобы посмотреть, который час. Было уже половина одиннадцатого. Любители погулять на улице заходили в общежитие. Уже наступала ночь. Через полчаса входные двери общежития закроются. Как ей теперь быть? Когда Варвара уходила из комнаты, они условились, что Эльвира откроет форточку и позовет Варю. Варя к моменту закрытия входных дверей должна сидеть под окном на скамейке.

Уходили последние минуты, а из их комнаты ни доносилось, ни звука. Пока в полной растерянности женщина клечетела на скамейке, входная дверь с громким грохотом была закрыта. Теперь все. Ей придется ночевать на улице «Ну, гады. Совсем совесть потеряли. Завтра кину их приемник в морду» – зло подумала Варвара. У нее ощущалась усталость во всем теле. Она по–настоящему не отдохнула с дороги. Теперь это дежурство на скамейке.

Деваться было некуда. Надо как–то приспосабливаться. Варя попробовала  лечь на скамейку. Рейки больно врезалась в тело. Лежать на скамейке, конечно, можно. Только когда подстелешь что–нибудь под себя. Придется дремать сидя. Варвара откинулась на спинку скамейки и стала проклинать свою  соседку по комнате, ее «рыцаря» самыми последними словами. Почему Горький считал, что «Человек – это звучит гордо». Зато Чехов, когда его спросил Левитан, почему он не гуляет по Ялтинской набережной, ответил: там одни свиные рыла. Вот это в самую точку.

Варя все накалялась злобой. В ней кипела обида и на  любовников в ее комнате, и на своих бывших кавалеров, которые сначала, вроде бы, радость приносили. А потом подлость следует за подлостью. Потом они стремительно линяли, оставляя свою бывшую любушку у разбитого корыта. Когда она назвала одного из своих кавалеров «собакой», он нахально расплылся в улыбке и прочитал ей стишок: «Чем больше узнаю людей, Тем больше нравятся собаки»
И  добавил:

– Так что ты мне сказала комплимент. Согласен быть собакой. Люди намного хуже.

Ночь, проведенная Варварой на скамейке, была земным адом.



                –12–



Ранним утром, когда открылась входная дверь и обслуживающий персонал перестал сновать туда–сюда, Варя  взошла на свой второй этаж и постучалась в дверь своей комнаты. Сначала стояла мертвая тишина. Потом через дверь стала слышна беготня по комнате. Судя по всему, влюбленная парочка спешно одевалась. Минуты через три дверь на ладонь приоткрылась, Варя увидела испуганную физиономию Эльвиры. Она ойкнула и открыла дверь полностью. Мимо них с тяжелым сопением быстро прошел Владимир и зашагал по коридору.
Варвара усталой походкой проследовала в комнату. Эльвира была –  сама виноватость. Варя подошла к смятой Эльвириной постели и бросила на нее радиоприемник:

– Не надо мне таких подарков. Они очень дорого обходятся.

Потом она разделась до трусов и пошла под душ. Помывшись, молча, легла в свою кровать и мгновенно уснула.

Проснулась она  только к вечеру. От дневного сна побаливала голова. Но чувствовала себя Варвара вполне бодрой, отдохнувшей. Злость ее на парочку влюбленных несколько поутихла. Но обида осталась. По всему получалось, что они ее и за человека не считают. Варвара встала с постели, и с большим удивлением увидела накрытый для попойки стол. Что еще задумали эти сатрапы? Потом махнула рукой. Ну, и черт с ними. Пусть пьют, если у них есть повод к ликованию. Мне придется потерпеть: не у себя дома.

Варвара  сходила, помылась в душе и только набросила на себя халат, как открылась дверь и в комнату вошла парочка влюбленных:

– Добрый день, Варенька. Как тебе спалось? Хорошо отдохнула? – защебетала Эльвира.

Варя недовольно буркнула:

– Неплохо.

И тут  же на стул у ее кровати  элегантно сел Владимир:

– Варенька! Мы с Элей готовы перед тобой на колени стать. Мы нечаянно уснули. Ну, так вышло. Что нам сделать, чтобы ты нас простила?

–А ничего не надо делать. Вы уже все, что вам нужно было, сделали.

Владимир задумчиво опустил голову и произнес:

– Судя по всему, нам нет прощения. Ну, что ж, Варя нам ничего не остается, как жить не прощенными. Давайте садиться за стол. Варя, дорогая, обижайся на нас. Мы этого заслужили. Подружиться нам не удалось. Но я прошу тебя, садись за стол. Будем, как на поминках, пить, не чокаясь.

Варвара сидела в задумчивости. Обида на парочку влюбленных нисколько не прошла. Но ей очень хотелось выпить. И она уже более миролюбиво произнесла:

– Черт с вами. После такой мучительной ночи можно и выпить.

И она села к столу. Рядом сразу же присоседился Владимир. На столе стояло две бутылки водки и бутылка «Шампанского». Владимир был проницательным человеком. Он понял по внешнему виду, что Варвара предпочитает то, что покрепче градусами. Но для приличия спросил: «Тебе водочки, или, что помягче?»  Варвара сказала: она предпочитает водку. Владимир налил ей стакан до краев. И потом все время заботился, чтобы он у Варвары не пустовал.

Чем больше она хмелела, тем меньше обижалась на влюбленную парочку. Когда за столом прекращался разговор, и все закусывали после очередной выпитой порции, Варвара обрывочно  вспоминала и свою прошедшую жизнь. И в ней был не один случай, подобный тому, который с ней случился. Только пострадавшей в них была не сама Варвара, а другие люди.

Она  не хмелела, хотя уже приняла вовнутрь солидную дозу водки. Она была расслабленной и раскрепощенной. И сидящие за одним с ней столом люди стали ей симпатичными и привлекательными собутыльниками. И ее ночное сидение на скамейке, уже не казалось ей страшным событием.

Владимир внимательно наблюдал за женщиной. Он понял, что она уже созрела для деликатного разговора:

– Варюш! – обратился он к ней. Ты и сама видишь, как мы с Элей прикипели друг к другу. Думаю, что ты понимаешь наше положение. Нам совершенно негде уединиться. Может, разрешишь нам ночами обосновываться на Элиной кровати? Пойми нас, пожалуйста, у нас другого выхода нет.

В хмельной голове Варвары мелькнула мысль: «Ну, вот приемник придется брать обратно». Но вслух она добродушно сказала:

– Да черт с вами. Я ныне пьяная. Спать буду, как убитая. Делайте, что хотите.

Владимир расцеловал ее в обе щеки и налил ей солидную дозу. За окном уже сгустились сумерки и Варвара попросила влюбленную пару пойти погулять, пока она не уляжется в постель. Пара ушла из комнаты. Варя привела себя в порядок. Ее основательно покачивало. Но голова мыслила ясно. В мыслях она повторяла: «Ну, и черт с ними. Усну – а там хоть на головах пусть ходят».

Она разделась, забралась в постель и действительно быстро уснула. Только сон ее оказался не крепким. Парочка заходила в комнату с большой предосторожностью. Говорили еле слышным шепотом. Но Варвара все–таки проснулась. Понимая всю щекотливость ситуации, сделала вид, что спит.

Влюбленный тоже улеглись вдвоем в одинарную кровать. Они часто целовались, очень тихо шептались и минут через двадцать совершенно забыли о существовании в комнате другой, ненужной тут женщины.
«Вот это да!»– подумала Варвара. И тут же себя успокоила: « Я уже старая. Прошло время возбуждаться от посторонних утех». Она думала, что скоро уснет. Но не тут–то было. Вскоре Варя готова была лезть на стенку. Она с тоской подумала, что так она будет проводить и все оставшиеся ночи ее командировки.
 
Варвара в своем предположении ошиблась всего на одну ночь. Накануне  отъезда из областного центра Владимир, к удивлению и большой обиде Эльвиры, объявил ей, что спать последнюю ночь он будет в своей комнате. С  женой они живут дружно и  в своем городском поселении он себе подобных вольностей не позволяет. На погляд к собственной супруге он должен появиться свежим, как огурец, только что сорванный с грядки. И никаких помад и запахов посторонней женщины его тело излучать не должно.

Эльвире стало совершенно ясно, что встреч с так понравившимся ей Вовочкой у нее больше никогда не будет. И слова любви, которые он ей почти ежеминутно говорил, есть театральное действо, но не истинное чувство.

Слухи о том, что Эльвира крутила любовь с главным инженером завода строительных материалов, распространились по городскому поселению сразу после возвращения профсоюзной делегации из областного центра.  Быстро они достигли и ушей Романа. Вечером он жестоко избил жену, сказав ей, что отправит на тот свет ее саму, и ее любовника. Эльвира слишком хорошо знала своего мужа. А потому его угрозу восприняла с большим испугом. Она спешно отбыла к матери. Авось суженый со временем охолонится, и беда их с Владимиром обойдет стороной.

Роман немедленно отправился на завод строительных материалов, чтобы пригласить главного инженера на серьезный разговор. Но серьезного разговора не получилось. Владимир был высок ростом, широк в плечах, с накачанными мускулами. Он сразу согласился пойти с рогоносцем Романом за забор завода. Там росли деревья и густой кустарник. Видимость вокруг  максимально ограничена. Роман вынул нож и замахнулся им, норовя попасть в живот противника. Но тут же от мощного удара в челюсть отлетел  метра на два.  Нож выпал из его рук и Владимир тут же его подобрал, произнеся при этом:

– Это мне неплохой подарок.

Роман кое–как встал на ноги и совершил новую атаку на противника. Но с тем же успехом. Он дико взвыл. Владимир насмешливо глядел на противника и ожидал дальнейшего продолжения. Но Роман кое–как встал. Его качало из стороны в сторону. Чувствовалось, что с головой у него неладно. Но он злобно процедил:

– Ну, все. Ты – покойник. Я слов на ветер не бросаю.

.Роман после этого сильно запил. Он все вынашивал различные варианты, как ему подстеречь хахаля жены, чтобы убить его со спины, раз уж он такой спортивно развитый. Когда, наконец, от матери вернулась жена, она каждый день ходила в синяках. Все это продолжалось до тех пор, пока Роман в стельку пьяный врезался в мощный тополь на своем стареньком «Запорожце». Эльвира плакала на похоронах мужа не от горя, а с облегчением. Наконец–то ее муки закончились. Ее теперь не будут избивать каждый день. И каждый день рядом с ней не будет ненавистного человека.


                –13–



Прошло две недели с той поры, как Хряпа внезапно вломился в квартиру Эльвиры Захаровны и учинил скандал. За это время она так и не определила свою дальнейшую судьбу. Клиенты к ней продолжали ходить. Но слишком редко. С деньгами у нее стало совсем плохо. Как ни крути, оставался один выход: падать в ноги Ивану Митрофановичу и просить у него прощения. Но как только она представляла рядом с собой этого человека, ее начинало мутить. Один его синий нос с бугристыми бородавками вызывал непреодолимое отвращение. Да и характером Хряпа был ничуть не лучше ее покойного мужа Романа.

Но выбора не было. Она еле зарабатывала на скудное питание и на оплату по коммунальным услугам. Вот и сейчас Эльвира Захаровна собиралась в магазин. А купить там предполагает только один хлеб.

Были первые дни последнего месяца лета. Но жара стояла нестерпимая. Эльвира Захаровна не чаяла дойти до магазина, где воздух охлаждал кондиционер. Когда она укладывала буханку хлеба и булочку в сумку, в магазин зашла Настя Толстопятова.  Они поздоровались, и Эльвира Захаровна решила подождать подругу. Может, у нее есть какие–нибудь новости. Когда они вышли из магазина, Эльвира Захаровна поняла, что у Насти сногсшибательных новостей нет. Она говорила о разных пустяках. Эльвира Захаровна вполуха слушала то, что не вызывало никакого интереса.

Наконец, уже у самого дома Эльвиры Захаровны, Настя отвлеклась от своей пустяковой болтовни и поинтересовалась:

– Ты уж извини. Я совсем заболталась. Как тебе живется?

Лицо Эльвиры Захаровны помрачнело:

–Хреново, Настя. Очень хреново.

Настя тоже впала в уныние:

– Да–а–а. Без мужика жить плохо. Не везет тебе, Эля.

– Да уж не везет, так не везет. Всю жизнь мечтала о светлой и нежной любви. А вышло так, что на кусок хлеба зарабатываю своим телом. Почему люди находят свою любовь? Меня судьба обделила.

У Насти брови протестующее взметнулись вверх:

– Сколько я тебя знаю, ты все в облаках витаешь. Ты думаешь, многим дается счастье в семейной жизни? Многие сходятся, привыкают друг к другу, притираются. И живут себе, как живется. Ты в школе как училась?

Эльвира Захаровна горько улыбнулась:

–  По большей части не больше тройки получала.

– Ну вот. А я почти по всем предметам пятерочница была. У нас учительница литературы очень Пушкина любила. Плешь нам проела его стихами. Зато я до сих пор помню, что Пушкин сказал насчет счастья:

«На свете счастья нет, Но есть покой и воля» Если уж такой гениальный поэт так и не нашел в земной жизни настоящего счастья. Нам, грешным, сам Бог повелел жить по  обстоятельствам. А любовь, как я убедилась за свой век – птица редкая. Далеко не ко всем прилетает.
Эльвира Захаровна с удивлением смотрела на свою подругу:
– Какая ты умная, Настя! Недаром тебе в школе пятерки ставили.
И тут в ее голове нежданно быстро окончательно утвердилась мысль – ехать в Степное.




                –14–



Как только  рассеялись сумерки, Эльвира Захаровна стала собираться в дорогу. Она основательно вымылась в ванне. В сумку уложила бутылку самогону и закуску. Сама основательно позавтракала.  Прикидывала, что раньше полудня она не управится. И обратная дорога еще неизвестно, сколько времени займет. А на обед ее в Степном никто приглашать не будет.

Эльвира Захаровна, как никогда придирчиво выбирала себе платье. Ей не хотелось выглядеть на уровне степновской бабенки. Но и броское платье одевать нельзя. Будешь слишком привлекать внимание.

Автобус из города отходил, с точки зрения Эльвиры Захаровны, слишком рано. Начала рабочего дня в ООО «Саулин» придется ждать долго. Впрочем, никто в Степном этим новым названием хозяйства не пользовался. Между собой люди его называли совхозом.

Рано – не рано: другого варианта не было. Как только автобус прибыл в Степное, Эльвира Захаровна обосновалась на автобусной остановке. Чувствовала она себя очень неуютно. Многие степновцы перебрались на постоянное жительство в город. Многие отсюда ездили к ним в гости, по делам, или за покупками. Не исключено, что кто–то из степновцев знает Эльвиру Захаровну в лицо. Возможно, даже  кто–то что–то слышал об их отношениях с Хряпой. Тогда не избежать скандала.
 
Но улица у автобусной остановки была пустынна. Никто мимо не проходил и не проезжал. Было только одно неудобство: время тянулось медленно–медленно. Когда  Эльвира Захаровна окончательно извелась, работники конторы, наконец, устремились на рабочие места. Она подождала еще долгие полчаса, потом встала со скамейки и своей балетной для парадных случаев походкой пошла к входным дверям конторы. Там уже кучками и поодиночке чего–то ожидали люди. Эльвира Захаровна  выбрала мужчину средних лет с явно похмельной физиономией и попросила его пригласить для нее Ивана Митрофановича Хряпу. При этом вложила в ладонь мужика с измятым от постоянного запоя лицом сотенную бумажку.
Мужик стремительно зашагал в контору и очень быстро оттуда возвратился. Сказал, что Иван Митрофанович такой женщины не знает. Эльвира Захаровна достала из своей сумочки еще одну сотенную и жалобно попросила мужика повторить свой визит в контору. Ей очень нужно с Иваном Митрофановичем встретиться. Мужик снова стремительно нырнул в контору. И тут же возвратился с прежним результатом. Эльвира Захаровна с тоской подумала: если так будет и дальше продолжаться, ей не останется денег  на обратный автобусный билет в город. Но достала третью бумажку и отправила мужика по прежнему маршруту.

На этот раз Хряпа не выдержал. Сначала из дверей конторы выскочил мужик с пропойным лицом, и помчался в магазин. Потом важно выплыл тот. Кого женщина так стремилась увидеть и с ним пообщаться. Иван Митрофанович еще с  порога недовольно  произнес:

– Ну, зачем приперлась?

Эльвира Захаровна ничего не ответила. Неудобно было таким тоном разговаривать с Хряпой, когда рядом вопросительно на них поглядывают посторонние люди.
Хряпа подошел к отвергнутой им претендентке на совместную с ним жизнь.

– Ваня. Я приехала покаяться. Попросить у тебя прощения. Хочешь, я прилюдно стану перед тобой на колени?

–Не хватало мне еще этого спектакля. Пойдем, поговорим, если хочешь что–то сказать, в укромном месте.

И они пошли за здание конторы: он впереди, она – следом. Дорожка привела их к густому вишеннику. По еле видимой тропинке они продрались в самую гущу сада. Там оказалась вытоптанная площадка со сбитым из необструганных досок столом. Из таких же досок была сбита скамейка вокруг стола.

– Ну, что ты мне хотела сказать? Я тебе уже все сказал еще у тебя дома.

– Ваня. Прошу тебя, погоди. Сейчас я тебя приведу в порядок. Ты ведь маешься.

Эльвира Захаровна расстелила на столе салфетку, достала бутылку с самогоном и в целлофановом пакете – котлеты с хлебом.

Хряпа не стал ждать, когда ему нальет Эльвира Захаровна. Трясущимися руками он взял бутылку и стакан, открутил пробку и начал наливать самогон. При этом бутылка дробно стучала о стакан. Иван Митрофанович влил в себя содержимое стакана. Шумно отдышался и лишь потом взял кусочек хлеба и котлету. Закусив, он сварливым голосом спросил:

– Дальше что ожидается?

Эльвира Захаровна стала перед ним на колени и, всхлипывая, произнесла:

– Ваня! Милый ты мой. Прости меня, ради Бога. Я на все твои условия согласна. Не бросай меня только. Ради всех святых – не бросай.

Хряпа брезгливо поморщился:

– Я тебе все сказал!

Эльвира Захаровна не знала, что ей дальше делать. Хряпа уже твердыми руками взял бутылку и налил себе полный стакан, влил в себе его содержимое и, не закусывая, сказал:

– Если я тебя прощу, что меня тогда ожидает?

Иван Митрофанович «валял Ваньку». В ООО «Саулин» сменился арендатор. У него были ходоки. Жаловались на Хряпу. Тот внял мольбам степновцев, вызвал к себе Ивана Митрофановича и предложил ему написать по собственному.  Потом немного подумал и добавил: « Две недели можешь  отработать. Так по закону положено. А потом на глаза мне не попадайся».

Услышав последние слова Ивана Митрофановича, Эльвира Захаровна воспрянула духом. Она встала с колен, вылила остатки самогона в стакан и подвинула его Хряпе. Тот, не медля, его выпил. И между ними начался торг. Она дала слово, что Иван Григорьевич будет немедленно прописан в ее квартире. Он хотел бы иметь права на часть ее жилья. Она сказала, что это сложно. Ее сын  с женой кочуют по съемным квартирам. Платят хозяевам за жилье далеко не всегда. Их оттуда выгоняют. И какое–то время сын с женой обретается у нее, матери.

Так что в этой ситуации Хряпа стать совладельцем жилья никак не может. После выпитого самогона Иван Митрофанович заметно подобрел. В его голосе уже не слышалось рычащих ноток. И стал разговаривать со своей будущей женой на равных.

–Ладно. С сыном твоим мы имели счастье встречаться. Не уживемся. Но выход есть. Надо купить ему квартиру.

Эльвира Захаровна эту идею с нескрываемой радостью подхватила:

– Ваня. Это просто замечательно. Есть одна квартира на нашей улице. Однокомнатная. Но для сына с женой хватит. Детей у них нет. И, по моему наблюдению, не предвидится. Просят хозяева за нее 300 тысяч. Не так уж и дорого.

Хряпа постепенно хмелел и становился покладистым:

–Есть у меня такие деньги на книжке. Если я решусь на тебе жениться, сразу и оформим покупку.

Хряпа еще таращился держаться на высоте. Но Эльвира Захаровна уже была уверена, что  добилась своего. Она сходила в магазин. Купила там бутылку водки и принесла ее в вишенник. Время ее было исчерпано. Скоро из Степного в город будет отходить автобус. Она крепко расцеловала своего потенциального мужа, посоветовала ему допить водку дома, чтобы не заснуть в вишеннике, и пошла на автобусную остановку.





                –15–




Итак, Хряпа перебрался в город. Покупка квартиры сыну Эльвиры Захаровны была оформлена довольно быстро. Иван Митрофанович поторопил новую жену вписать его в совладельцы квартиры. Жизнь у них наладилась. В городишке слухи распространяются быстро. Все ходоки к Эльвире Захаровна сразу узнали, что их платная пассия вышла замуж, и перестали наведываться к ней на квартиру. Все получилось путем. Но только очень буднично и скучно. А душа Эльвиры Захаровны требовала праздничного размаха. Еще с самой юности она очень хотела, чтобы ей завидовали. До сих пор этого добиваться никогда не получалось. Теперь надо найти способ, чтобы ей завидовали.

И он, наконец, нашелся. С первым покойным мужем Эльвира никогда не выходила погулять на улицу. Он, то на  работе пропадал, то у него было плохое настроение, и к  нему не подступиться. То муж был в стельку пьян. С таким гулять и самой не хотелось.

С Хряпой они договорились: пить он будет только дома. И он пока соглашается. Надо этот момент использовать. Эльвира Захаровна стала постепенно приучать нового мужа к тому, что они должны вечерами выходить на прогулку. Иван Митрофанович сначала отнекивался. Старые, мол, мы, чтобы под ручку прогуливаться. Но потом после очередного стакана самогону махнул рукой. Мол, если так уж хочешь – пожалуйста.

Начали со своей улицы. Ранним вечером, когда еще солнце не садилось, Эльвира Захаровна приводила себя в порядок. Она обильно использовала парфюмерию, надевала свое самое любимое праздничное платье и туфли. Потом  придирчиво готовила своего Хряпу. Он вяло сопротивлялся. И так, мол, сойду. Но она неизменно настаивала на своем. Ивану Митрофановичу иногда даже вечером приходилось бриться. Хотя он давно привык делать это с утра.

Потом парочка выходила на улицу. Они гуляли по тротуару. Шли сначала в один конец улицы, потом во второй. Это было нечто. Эльвира Захаровна плыла павой. Она во всю стать использовала свою балетную походку, водила взгляд по сторонам с высокомерной благожелательностью.

Хряпа в этом шествии был ходячей карикатурой. Но общей картины это не портило. Шедшие по улице люди раскрывали рот от удивления. Некоторые даже останавливались и дивились происходящему на их глазах чуду. Многие мужчины пожимали плечами: что это за цирк? Но с женщинами улицы произошло невероятное. Все они внезапно захотели, чтобы их мужья водили прогуляться. Да чтоб обязательно под ручку. Мужики потверже характером перешли на мат и категорически отказались выполнять прихоть своих благоверных. Послабее характером уступали. Они давно отвыкли от хождения под ручку. А потому все выглядело так, что без смеха мимо не пройдешь.
–
Но зависть к Эльвире Захаровне на улице Пирогова возобладала и вдохновила ее на дальнейшее блистание в городе. Теперь они торжественно и парадно гуляли по центральной улице районного центра. Горожане, шедшие после конторской работы по домам, с удивлением смотрели на женщину, которая шла плавным шагом медленно и торжественно, точно при возложении венков к памятникам. А как держалась голова! Голова была с легким наклоном вправо и на лице светилась высокомерная доброжелательность. Наконец–то Эльвира Захаровна достигла того, о чем так мечтала с молодости. Она была убеждена, что все ей завидуют. И с завистью думают: какая счастливая семья! У них большая любовь.

          Рассказ   

                –1–