Сегодня приехал очень рано на работу и решил выйти из метро на Охотном ряду, для того чтобы пройтись чуть-чуть по Тверской в сторону работы, не смотря на то, что дорога шла в горку.
В семь часов утра в центре очень мало народу. Только случайные прохожие. Местные жители в это время еще крепко спят. Да и кто они? В основном пенсионеры, бывшие министры, их замы, директора крупных институтов, заводов и их дети, которые уже тоже давно на пенсии, за редким исключением. Это далеко не Рублевка. Это нечто совершенно другое, отдающее историей страны. Когда я прохожу вдоль всех этих сжимающий по краям Тверскую в самой ее начале, мне кажется, что я попадаю в свое детство, в то прошлое, которое осталось в глубине моей памяти. И проходя здесь, я вновь обретаю его, хоть и на краткий миг, заряжаясь при этом на весь день его энергией.
- Скажите, пожалуйста, как пройти к Азербайджанскому консульству? – вдруг услышал я чьи-то слова.
Но, кто это говорил. Никого в предрассветной поздней осенней темноте не было видно. Я напряг свое зрение и увидел отделяющуюся от Собянинского, гранитного надолба имитирующего видимо скамейку с сухим деревом посередине, фигуру какого-то худого, длинного, человека, одетого явно не по погоде. На нем была легкая кожаная курточка, слегка прикрывающая пояс, черные брюки в обтяжку и летние ботинки, на тонкой подошве. Подстрижен он был не очень коротко, ровно на столько, насколько достаточно для того, чтобы его кучерявые волосы уже начали виться.
- «Азербайджанец наверно» - подумал я, судя по его акценту.
- Вы знаете, это вам надо туда (показал я рукой на другую сторону Тверской), там пройдете под арку вон того дома, потом чуть-чуть по Брюсову переулку и сделаете первый поворот направо и метров через сто упретесь в памятник Муслиму Магомаеву, - сказал я.
- Точно, я вспомнил, оно, как раз где-то там и есть. Спасибо большое! Магомаев наш, он там стоит, – радостно произнес он.
Я же, в свою очередь обрадовался, что встреченный мною ни свет, ни заря пешеход, оказался к тому же еще и понятливым, не смотря на ранний час. Радостный, от того, что помог кому-то, я продолжил свое движение. Но вдруг услышал пронзительные автомобильные сигналы, а потом скрежет тормозов сначала одной машины, потом еще одной и еще. Я обернулся.
Тверскую зигзагами, уворачиваясь от машин, как от пуль, пересекала уже хорошо знакомая мне фигура, при этом не на секунду не останавливаясь, извиваясь как уж, все ближе и ближе приблежаясь к противоположному берегу такой уже достаточно не смотря на ранний час, полноводной, городской артерии.
Это были в основном джипы, одни уже поехали дальше, как ни в чем ни бывало. Другие продолжали стоять на месте. Их водители видимо обалдели от только что произошедшего, и приходили в чувства, прежде чем уехать с этого, вдруг ставшего таким опасным и непредсказуемым, участка Москвы.
Город сильно изменился, улицы перестали справляться с потоком все более и более скоростных машин. Тихая и спокойная улица Горького, превратилась в одичавшую Тверскую. Этот пешеход был человек из прошлого, совершенно точно. Иначе, как еще можно объяснить отсутствие у него информации о наличие множества подземных переходов, всего лишь ста метрами выше и ниже по течению. Он ничего не боялся не из-за своей смелости, а скорее по незнанию и непониманию действительности, окружающей его. А может быть это агрессия заполонившего город нового видения мира, сейчас, на моих глазах попыталась уничтожить те остатки старой жизни, которые попадаются еще на улицах, как голограммы? Может быть, это все мне просто привиделось и ничего не было, и показалось так же как и мне, еще и тем, кто чуть было не сбил ее, эту голограмму прошлого?
05.12.17 г.