чистой воды выдумка...
Ещё год назад, улетая в гости к Борису, Наталья беспокоилась о предстоящей
встрече и знакомстве с его дочерью. И сколько бы он не говорил, что Наташка
девка простая, немного безалаберная, не умеющая одеваться, но добрая,-сомнения
не проходили.Борис трепетно, до слёз любил дочь и внучек. Этому способствовала
трагическая судьба матери и жены. Мама ушла рано..,жена- рано...Он трясся над
дочерью похлеще Сомса Форсайта. В два года менингит, еле спасли, месяц в
больнице. Чудом, без последствий. Обстоятельство это, необходимость
"доставать" немыслимые деньги на лечение и за внимание врачей,- сделали
идею отъезда бесповоротной.
Ната искала и не находила в тридцатилетней дочери друга, следов малейшего
притворства и сама устыдилась своих ожиданий. Какой-то, хоть затаённой
зависти или беспокойства, что отец должен теперь делиться с чужой "левой"
тёткой нажитыми благами, не было и в помине.Высокая, крупная девушка,
не толстуха, с развитым бюстом, неизменно облачённая в однотипный,
тёмный балахон (балахонов много, но как-будто один),- была ровна,
приветлива и доброжелательна. Она только, как будто, боялась, чтобы
отцовской любви хватило и для неё да чтобы папу не обидели. "Узнавание"
своего человека продлилось недолго, к всеобщему облегчению!
Воспитание детей- процесс незаметный и многолетний, кто-то сказал,
что дети похожи не на родителей, а на своё время, может быть...
Ошибки и недочёты, излишняя опека или наоборот запреты,- имеют свои
негативные последствия. А тут, со слов отца, воспитания никакого и не
было: полная самостоятельность, доверие, пример стойкости и трудолюбия предков.
Наташа была неплохим художником, немного училась в местной художественной
школе,а затем глупое замужество, дети,- не до учёбы. Но мольберт,надолго
из рук не выпускала. Часто писала один и тот же сюжет, несколько странный
для каменисто -песчаной и глинистой местной природы, где даже пальмы дома
произрастали в кадках с поливом. Другого, по сути, вывезенная из "совка"
шестилетней, Наташа и не знала. Конечно, они бывали в Европе и даже,
однажды в Штатах, но неизменно возвращались в свой просторный, по
местным меркам, дом.
На картинах присутствовали лиственные деревья, расположенные группами
и поодиночно, но производили впечатление стены, монолита. Сквозь листья
брезжил редкий, смутный просвет. Листва была насыщенно зелёной, темной,
местами переходящей в оттенок Ватто...Где девушка работала, Ната точно не
поняла: то ли в клубе при консерватории,а то ли просто в клубе. Занималась
она организацией досуга пенсионеров. Последние и рисовали, и лепили,
и выплясывали.К делу относилась очень ответственно, даже слишком, поскольку
курс живописи не входил в её прямые обязанности, но так уж повелось,
поскольку с мольбертом девушка не расставалась. Но обо всём по порядку...
Почему среди многих претендентов на её руку и сердце,был избран Андрей
Иванов, "шабашник" из Кривого Рога, сейчас бы уже не ответила. А тогда!
Он хвалил её картины, "анализировал" с глубокомысленным видом, что
так, дескать, она видит своих многочисленных то ли друзей, то ли врагов,
что, впрочем, одно и тоже,- психолог хренов. Но девушка влюбилась,
летала на крыльях. Агатовые материны глаза, сверкали немыслимой чёрной
бездной, единственное, что унаследовала дочь.В своё время Борис, не сумевший
уберечь жену от наркотиков, долго боялся последствий, но педиатр сказала,
что наркомания матери даже реже вредит ребенку, чем, порой, алкоголизм.
Он очень хотел верить, но как бы там ни было, девочка никогда не создавала
проблем ни в подростковом возрасте, ни позже. Вот только влюбилась до дрожи!
Отец всё понимал и предвидел в этом скоропалительном браке, но вмешиваться
не стал, полагая, что каждый учится только на своих ошибках. Супруг в
последние два года отлучался из дома нередко, под любым предлогом
и совсем исчез практически сразу после рождения второй дочки : уехал "на
заработки", правда прихватил некоторую сумму наличности, но ОСТАВИЛ!
Оставил им двух прелестных и очаровательных девчонок: синеглазую Флёр и
кареглазую, в мать- Фаину,- флору и фауну их жизни!
Созвучность редкого имени одной из девочек с именем любимой героини, просто
поразила впечатлительную женщину, обожающую Голсуорси...
Год назад, когда Наталья впервые увидела внучек Бориса: пятилетнюю Флору и
двухлетнюю Фаню, ощутила такое волнение, как будто кто-то трепетный,осторожно
дотронулся до её живого сердца. Вспомнилось своё, сокровенное, незабываемое...
Тридцать лет назад она потеряла новорожденную девочку, на седьмой день после
рождения: то ли, сделанная накануне прививка повлияла, то ли врачебная
халатность, кто же знает? Думали, что родильница не выживет: не ела, не спала,
год пролежала на диване, отвернувшись к стене, не вышла на работу.
Убитый горем муж ухаживал, уговаривал жить!, сам отнёс заявление на увольнение.
Никого не могла видеть и плакать тоже не могла, как будто ручей пересох...
Потом долго не решались "завести" ребёнка, позднее и вовсе опоздали...
Муж был добр, любил её и не настаивал. Так и сам ушёл, ненавязчивый трудяга:
похоронил мать и сам умер, во сне, десять лет уже как...Женщина часто
винила себя, что не доглядела, чуткости не хватило, что ли, что только о
себе и думала. Но это не совсем правда, была она Ивану доброй женой, просто
не повезло им.
Ещё, в Израиле поразили её имена девочек, Бориных внучек. Вот младшенькая
названа на местный манер: Фаина,Анна,Луиза,Цецилия... или что-то в этом
в этом роде, завершаемое Сарой Иваноф.
Но, все привыкли и считается, чем больше имён, тем злым духам труднее к
ребёнку подобраться.
Наталья вышла из дамского салона, помолодев лет на десять с просветлённой
улыбкой на лице, навеянной приятными воспоминаниями.