Ограбить банк - мечта любого добропорядочного обывателя, измученного суровыми реалиями жизни. И я не исключение. Причин для такой невинной шутки может быть множество: желание быстро обогатиться, купить новую машину, квартиру, остров в Тихом океане и т. д. Да и мало ли какие еще безобидные желания могут заставить человека решиться на это?
Тем более, что от банка не убудет. А это значит, что можно стать счастливым абсолютно без ущерба для окружающих. Дело за малым - придти и взять свое.
Некоторые наивно полагают, что ограбление требует тщательной подготовки, обдумывания и разработки какого-то плана.
Святая наивность! Они забывают, что все в руках Божьих. Настоящий грабеж должен совершаться в творческом порыве и по наитию. Внутренний духовный посыл и никакой предварительной подготовки! Ну почти никакой. Надо только взять мешок для денег и орудие устрашения. Дальше все случится само. И, поверьте, если вы почувствовали свой звездный час, провидение не даст вас в обиду.
И вот, однажды, стало понятно, что или сегодня или никогда. Неотвратимость нечто грандиозного была настолько отчетливой, что я не удержался и захохотал. Как славно! Как все просто и достижимо, главное не робеть. Проблемы с экипировкой были быстро решены. Куда складывать деньги? Выбор пал на мешок из-под картошки, который был тщательно вытряхнут и выбит о комод. Отдышавшись и откашлявшись от пыли, я стал искать оружие устрашения. Как человеку мирному и интеллигентному, мне приглянулись две вещи, которые, несомненно, могли бы устрашить банковского кассира. Первая - вилы, неизвестно как оказавшиеся в чулане. Вторая - большая бейсбольная бита с варварски нацарапанным на ней коротким ругательством. Откуда она взялась в моем доме, также является загадкой. Впрочем, как и происхождение надписи на ней. После некоторых раздумий была выбрана бита. Грабить банк ржавыми, кривыми вилами не отвечало моим эстетическим воззрениям.
Итак, бита. Очень даже ничего, если бы не эта надпись. Я перевернул болванку на другой бок и написал синим фломастером: «Это ограбление! Деньги в мешок!» Затем, подойдя к зеркалу, стал тренировать зверское выражение лица. Хотелось добиться выражения лютой свирепости и, одновременно, непоколебимой решимости разнести эту халабуду при малейшем неповиновении. Наконец, из нескольких вариантов был выбран самый устрашающий, и я постарался запомнить положение лицевых мышц. В трамвае, думая, что меня никто не видит, я несколько раз тренировал жуткую рожу. Однако, выяснилось, что старушка у окна внимательно наблюдает за моими упражнениями. На ближайшей остановке она с жалобным писком кинулась из салона. Оставшись довольным произведенным эффектом, я вышел на нужной остановке и направился к зданию банка, облюбованного мной в качестве жертвы ограбления.
Что меня удивило, полное отсутствие охранников. Расценив это как тревожный сигнал, я подошел к кассе. Девушка с вьющимися каштановыми волосами и красивыми миндалевидными глазами равнодушно оглядела меня и снова углубилась в свои бумаги. Положив биту на стойку так, чтобы надпись об ограблении была сверху, я полез за мешком, попутно делая «зверское» лицо. Когда я разогнулся, то увидел, что глаза девушки превратились из миндалевидных в шарообразные. Она непрерывно переводила взгляд с биты на мою свирепую физиономию, и, казалось, ее удивлению нет предела. Оказывается, повинуясь законам физики, орудие преступления перевернулось более тяжелой частью вниз, и вверху оказалось крупное трехбуквенное ругательство. Бита была немедленно определена нужной надписью вверх, но при этом мешок снова упал на пол. Пока я его поднимал, статус кво было восстановлено, и неприличная надпись снова извещала несчастную кассиршу о моих не вполне понятных намерениях.
- Вы, может быть, ограбить нас хотите? - промямлила она в окошечко.
- А что? - ответил я, несколько сбитый с толку.
- Ничего, просто денег нет ни копейки.
- Как же так? - растерянно пробормотал я. - Почему нет? Что значит, нет?
- Тут сегодня, до вас еще, приходил какой-то чудак с игрушечным пистолетом и пытался ограбить кассу.
- Ничего себе, - прошептал я.
- Его задержали и увезли. Кроме того, изъяли всю наличность для проведения каких-то следственных процедур. И охрана с ними уехала, - сообщила девушка, постепенно приходящая в себя от потрясения.
Я стыдливо снял биту со стойки, потому что обе надписи были одинаково неуместны в сложившейся ситуации.
- И что, совсем нет денег? - светским тоном спросил я и мгновенно почувствовал себя последним идиотом.
- Совсем. Если не считать тех, в сейфе, которые мы собрали на подарок новорожденному ребенку нашей сотрудницы. Но ключ от сейфа находится у управляющего. А он уехал.
- Так, может, мне его подождать? - спросил я, уже совершенно не понимая, что несу.
- Вы хотите ограбить малыша?
- Нет, конечно, - произнес я, уныло разглядывая свои стоптанные мокасины, - извините.
- Что поделать, - улыбнулась девушка, - сегодня могу предложить вам только кофе.
- Спасибо, не надо, - положив биту на плечо, я уныло побрел к выходу.
Сидя на подоконнике открытого окна, я курил, смотрел на звезды и думал. О нескладности своей жизни, о бите, всегда поворачивающейся не той надписью, о банке, уже кем-то ограбленном до меня, о красивой девушке, которая, увы, может предложить только кофе и много о чем еще. Было грустно и в то же время спокойно. Стало, вдруг, понятно, что моя жизнь давным-давно предопределена, и не надо пытаться ее круто менять. Все хорошее и все плохое, что записано в неведомых книгах, непременно случится. И слава Богу.
Недавно, во время очередной встречи друзей, кто-то из нашей хмельной компании вытащил на свет старую биту. Восторгам и шуткам по поводу надписей не было предела. Наконец, меня вполне серьезно призвали к ответу.
- Это что? - спросили, указывая на надпись, требующую денег.
- Это я пытался ограбить банк.
- А это что? - мне предъявили известное ругательство.
- А это то, что ответила кассир, симпатичная девушка с миндалевидными глазами, - ответил я, грустно улыбаясь.