Дождь, опять идет дождь.
Он бьет нас по лицу.
Мы бежим босые по дороге.
Ты улыбаешься, наконец-то свобода.
Но кто бы мог подумать, что именно тот, кто держит тебя за руку и выдаст тебя.
Иуда, так назвал меня отец, потому что я был не от него.
И теперь я выдам тебя, несмотря на твою улыбку, и на свое обещание, потому что я ничего не чувствую.
Я уже давно убил свои чувства, что и тебе советовал.
Тогда тебе бы было не так больно.
Дождь все усиливался.
Вот они впереди в черных капюшонах.
Твоя улыбка сменилась на презрение, дождь замедлил, но ты все же не отпускала мою руку, сильно сжав ее.
Я посмотрел на тебя равнодушно.
Мы остановились.
Почему? - спросила ты меня.
Но я даже не взглянул на тебя.
Я выдал тебя им и быстро пошел прочь.
Были слышны крики за моей спиной, но вскоре все утихло.
Следующей ночью мне должны заплатить двадцать одну монету.
Наша встреча назначена под мостом.
Я уже был там, а вот они опаздывали.
Вчерашнего дождя как будто и не было.
Стояла жаркая ночь.
Мне хотелось пить.
Вот и они.
Их лиц я не видел.
Протянул руку.
Мне положили деньги в ладонь, и мы расстались.
Я отправился к Генсену.
Он с семьей жил в маленькой старой квартире.
Я постучал.
Дверь открылась, и я протянул деньги.
Он взял их и закрыл дверь.
Когда я спускался вниз по лестнице, моя нога поскользнулась, но я удержался.
Все-таки жизнь меня этому научила.
Пора было брать еще один заказ.
Так тихо у меня было на душе, после выполнения этих заказов.
Но кто же следующий?
В своем длинном плаще я подошел к почтовому ящику.
Аккуратно вытащил конверт.
Вскрыл его.
Вот и он.
Его звали Иса, он был кавказцем.
Ну что же, история повторяется, улыбнувшись, подумал я.
Вдруг поднялся ветер.
Я посмотрел, где мне искать его.
Мне придется лететь в Азербайджан.
Он жил в горном селе.
И вот я уже на самолете.
Милая стюардесса принесла мне кофе.
Не прошло и четырех часов, как мы приземлились в Баку.
Потом на поезде и еще немного на старом автобусе.
Сказочные места у этих горцев, подумал я.
И вот я в селе.
Дом Иисуса найти было не сложно.
Он основал здесь какую-то школу.
Его называли шейхом Иса.
Я постучал в деревянные ворота.
Открыл молодой и красивый человек.
Я знал их язык, так как это входило в мою работу.
- Я ищу Ису.
- Учителя сейчас нет, он в горах, придет дня через три.
И человек махнул рукой в сторону горы.
Я решился сам отправиться туда и пошел по тропе в гору.
Было сложно почему-то на душе.
Я потерял чувство уверенности.
Но вот вдалеке я увидел старца.
Мне надо было, как всегда придумать себе историю.
Он подошел ближе.
О Боже, я не забуду его глаза.
Он посмотрел на меня, и меня обняла вся вселенная.
Я стал вселенной.
Я потерял дар речи, но он ничего мне не сказал.
Когда я пришел в себя, то сказал ему, что искал его.
Что я слышал о его учении и хочу стать его учеником.
Он улыбнулся, но ничего мне не ответил.
Он пошел дальше, а я последовал за ним.
С куском порванной одежды он подошел к волку и закрыл кровь,
которая шла у него из лапы.
Волк скулил, пытался укусить Ису, но тот спокойно перевязывал ему лапу.
Потом он оставил кусок хлеба волку и пошел дальше.
Я за ним.
Мы спустились с горы.
Я уже думал о том, как мне легко будет с этим человеком.
Мы вернулись в школу.
Он по-прежнему ничего не говорил.
Мне показали комнату, где я буду жить.
Пока они читали свой намаз, я позвонил убийцам.
Я сказал, что смогу это сделать.
Будет даже легче и веселей чем обычно.
Они мне сказали, чтобы я был осторожней, что я недооцениваю их.
Вдруг я услышал голоса.
Они повторяли все:“Чу – Ху”и крутились.
Что они делают? - подумал я.
Я подошел ближе.
Они все крутились, а шейх Иса сидел посередине, закрыв глаза.
Когда они закончили, его ученик позвал меня.
Мы прошли в большую комнату, освещенную свечами.
И я узнал, что Иса не мог говорить.
Мне сказали подойти ближе и встать на колени перед ним.
Он тоже встал на колени.
Мы сидели напротив друг друга, наши колени соединились.
Он опять посмотрел мне в глаза.
На этот раз я почувствовал какую-то тяжесть.
Мои веки закрылись.
И мы оказались с ним в саду.
Птицы пели.
Цветы распускались...
Птицы пели, все было так радужно и прекрасно, и Иса в зеленом халате стоял передо мной.
Улыбнувшись мне, он дал знак идти за ним.
Мы пошли по узкой тропе, на душе у меня было спокойно.
Иса остановился у беседки.
Он снял обувь и сел на подстеленную халчу в беседке, я сделал то же самое.
“Иуда, ты пришел, чтобы закрыть мне нос, чтобы не дышал я.
Иуда, ты пришел, ладонями своими солнце приклонить.
Иуда, ты не ты это, когда поймешь путь.
Откроется тебе и воздух, и солнце, и мира суть.”
Я испугался, немой старик заговорил, да еще и странными стихами.
Я встал, меня бросило в дрожь, и я потерял сознание.
Проснулся я уже в своей комнате, ближе к ночи.
Разбудил меня звонок телефона.
Это были они.
Они узнавали, когда я смогу привести Ису к ним, и назначили место встречи.
Это произойдет сегодня ночью.
Я тайком подкрался к комнате Исы.
Странно, никакой охраны не было, все спали.
На цыпочках я зашел в комнату.
Иса не спал, он стоял на коленях с закрытыми глазами.
Я подошел к нему, достал из кармана платок, намоченный хлороформом, и тихонько поднес к его носу.
Почему-то вспомнился стих Исы.
Он как будто, был на другом свете, он меня не чувствовал.
Через минуту под действием хлороформа он заснул.
Я вытащил его через вторую дверь, которая открывалась на улицу.
Там нас с повозками, запряженными лошадьми, уже ждали люди в капюшонах.
Я передал им Ису.
Они положили его тело на повозку, и закрыли сеном.
Стояла холодная ночь, волки в горах выли очень громко, чувствовалось, что они где-то рядом.
Я как обычно отвернулся, на этот раз никто не кричал.
Ису убили тихо удушив.
Тело его выбросили в ближайший колодец.
Вопреки всем своим правилам, я следил, как они работали.
Они нарисовали на теле Исы какой то знак, похожий на квадрат и внутри круг.
И выбросили его вниз головой.
Был слышен хруст косточек.
Они обернулись, я спрятался за куст.
Это всего лишь работа, подумал я, надо отсюда уходить.
Подождав, пока убийцы ушли, я отправился на остановку к городу.
Переночевав там, утром первым же поездом я уехал.
Заплатить мне должны были в своем родном городе.
Меня там встретили.
Протянув руку, я получил двадцать одну монету.
С деньгами я как обычно отправился к Генсену.
Постучал в дверь и отдал все монеты.
Затем я отправился домой, конечно, если это можно было назвать домом.
Открыл дверь, снял обувь и зашел.
Скоро наконец-то моя свобода.
Остался последний заказ.
Я должен буду сдать какого-то математика.
Он преподавал в школе, где учились только девушки.
Мне надо попасть туда, но как?
Конечно устроившись туда на работу.
У меня был педагогический диплом.
Я позвонил, чтобы узнать, есть ли у них свободное место учителя философии?
И меня пригласили на беседу.
Я приготовил кофе и сел поудобнее в кресло.
Черное ароматное кофе, что может быть лучше, чем это!
Может только другая жизнь.
Чтобы было, если бы я не выдал эту проститутку Марию.
О Боже, какая она была простодушная!
Неужели можно остаться такой под телами этих неуклюжих громил.
Но во мне она что-то почувствовала.
Я всегда умел убеждать людей, а с Марией хватило только одного взгляда.
Поставив кофе, я немного вздремнул.
Во сне мне снился Иса.
Он был в костюме и с чемоданом в руке.
Он отдал мне этот чемодан, а оттуда вышла Мария в черном цыганском платье.
Она начала кружиться, а потом все вместе с ней начали кружиться…
Я проснулся.
В комнате было так свежо.
Я подошел к окну и вздохнул.
Затем я направился на кухню, открыв холодильник, взял бутылку с кумысом.
Мне вспомнилось детство, как мы с отцом гнались за лошадьми.
Улыбнувшись, я выпил кумыс.
А затем собрался и вышел на улицу.
И так, теперь мне надо попасть в школу и сдать того математика.
И это будет мое последнее задание.
Ох, как же мне будет грустно, когда все закончиться.
- Ай! Удар по голове!
Глаза закрылись, сознание ушло.
Кто-то меня вел, держа только за одну ногу.
Проснулся я в какой-то пещере, было сыро и холодно.
Я пришел в себя, но лучше было бы, если бы я вовсе умер.
Генсен стоял передо мной с кувшином.
- Эй, ребята, наконец-то он проснулся!
Иуда, давай пей!
- Генс, как я здесь оказался, почему на моей ноге цепь, что происходит?
- Успокойся Иуда, наша фирма, больше не нуждается в твоих услугах.
Ну да, тебя просто использовали, и не удивляйся.
Ты же знал, что однажды будешь предан ты сам.
Но дядюшка Генс, будь добр ко мне, я ведь не убил тебя сразу.
Хотя они вот-вот придут, чтобы узнать, справился ли я.
Я улыбнулся, значит пришел конец.
А что же было началом в моей жизни?
Болезнь матери или все увеличивающаяся пропасть с отцом?
Как так получилось, что я начал работать в этой фирме?
Я будущий ребе главной синагоги города.
Тогда мне было двадцать три года.
Я рос в обычной еврейской религиозной семье.
Мой отец мечтал о том, как избранный народ евреев будет жить в земле, им обещанной самим Богом.
А я не понимал, как Бог мог любить одних больше других, и как он мог обещать одним землю, а другим рабство.
Мне был непонятен Моисей, а особенно его посох.
Зачем было давать ему посох?
Разве не мог Бог делать чудеса без этой палки?
Но я никогда не отваживался спорить с отцом.
Примерно ходил в синагогу.
В семье у нас все изменилось, когда у моей матери началась странная болезнь.
Она страшно кричала и билась в припадке.
Отец подумал, что в нее вселился бес и однажды, не выдержав, закопал ее заживо.
Я, конечно, не видел, как это происходило.
Вернувшись домой, я уже не услышал страшных душераздирающих криков мамы.
Я обрадовался этому, но меня охватило странное чувство.
И о том, что отец закопал ее заживо, старался просто не думать.
Это событие еще больше привязало отца к синагоге.
Мы переехали в Иерусалим, и отец отдал меня учиться в ешиву.
Распорядок жизни там был очень строгий.
С утра до вечера мы учили Талмуд.
За малейшие нарушения нас наказывали, и не разрешали играть с мусульманскими детьми.
Мне было серо на душе в синагоге.
Пустые стены, вечно какие-то законы, посты.
С учебой у меня было плохо, но вот до всяких шалостей я был мастер.
Если получалось, то ночью я вылезал из окна и лазил по крышам.
Ходили слухи, что у нас, в Иерусалиме появилась крупная организация по производству одежды.
Рядом с нашей школой они строили крупный завод.
Как раз на стройке я и мог полазить.
Однажды ночью я опять выбрался в окно.
Я залез на крышу, и оттуда с ловкостью кошки перепрыгнул на другую крышу, и так перебирался с крыши на крышу.
И тут я услышал разговор.
Двое говорили между собой.
- Ты был вчера в храме Соломона?
“Да. Строя этот завод, мы сделаем мир лучше, запомни это”, - ответил второй.
- Но как можно сделать этот мир лучше с такой политикой?
И тут они заметили меня.
- Смотри-ка, у нас незваный гость.
Они неожиданно схватили меня и начали бить.
Вся моя одежда была в крови. Меня кинули к двери храма.
Домой я пойти не мог, так как это была верная смерть, пойти домой …
Как сегодня холодно, какой ледяной пронизывающий ветер.
Возможно ли, бороться с таким ветром?
Когда я очнулся, оказалось, что это был сон.
Вот дурной сон, подумал я.
Но надо быть осторожней, сны могут сбываться.
Надо идти.
И вот я уже стоял у здания школы.
Одет я был элегантно.
Смокинг и платок в кармане смокинга был аккуратно сложен.
Я постучал в дверь и вошел.
Передо мной была директор: чернокожая дама строгого вида.
- Проходите господин, господин Иуда? - изумленно спросила она.
- Да, что поделать так меня назвали. Я хочу поступить к вам на вакантное место учителя философии.
- Да, нам нужен учитель, но не знаю, возьмем ли вас, ведь наша школа исключительно женская.
- Я смогу дать вашим ученицам не пустые знания, а практику.
- Посмотрим.
Хорошо. Мы вам дадим один класс, выпускной.
Девушки там из детского дома, и у каждой своя непростая история.
В классе одиннадцать человек.
Вот вы и покажите сейчас свое мастерство.
Пройдите в двадцать первый кабинет.
Я отправился в класс.
Кабинет был весьма просторным.
Для каждой ученицы был свой отдельный стол.
На стенах висели красивые надписи с умными словами, и портреты многих философов.
Была перемена.
Мне стало неуютно.
Прозвенел звонок.
- Так, садимся все на свои места.
Но никто меня не послушал.
- Дяденька, вы ошиблись классом наверно, захихикали девушки.
- Нет, я не ошибся. Садитесь быстрее по своим местам!
Все от неожиданности сели на свои места и смотрели на меня.
- Я ваш новый учитель, ну или буду им.
По крайней мере, я сейчас здесь.
Хотя где это здесь?
И кто я?
-Вы сумасшедший, мистер?
- Именно.
А что такое рассудок, девушки, это фантазии. Да, рассудок это фантазия других.
А мы все стоим перед выбором, следовать ли чужим фантазиям или строить свои.
- А нам можно выбирать? - спросила ученица.
- Да вам можно выбирать и делать все, что захотите.
- Но сейчас давайте начнем наш урок.
Сказав это, я включил на экране картину моря.
Как вы знаете, философия изучает еще и стихии.
Сегодня мы пройдем одну из стихий – воду.
И я бы сказал, что эта стихия самая близкая человеку.
Не раз я хотел стать волнами большого, необъятного океана.
Вода значит свобода.
Ведь именно в водоемах можно увидеть это чувство.
Если окажитесь ночью у океана или моря, отражение луны даст вам спокойствие.
Вы почувствуете одиночество, но такое, которое не будет давать вам страха.
Такое же чувство бывает при смерти.
Желание быть тихой водой.
Не течь, а просто отражать луну.
А если окажитесь у океана в ветреную погоду, то увидите необъятную даль воды.
Страшную силу, не имеющую смысла, и разрушающую все на своем пути.
Человек подобен воде.
Я затих, дабы почувствовать ауру класса, и посмотреть понравилось ли моя речь директору.
Стояла необычная тишина, все вникали в слова, пытаясь понять их.
И в своем разуме выводили рассуждение.
А на лице у директора появилось волнение.
Похоже, я тронул ее своими словами.
Прозвенел звонок.
Директор поблагодарила меня перед всем классом.
Выйдя из класса, я увидел идущего по коридору молодого мужчину в очках с золотистыми волосами до плеч.
Он, говоря по телефону, прошел мимо меня.
Я узнал учителя по фотографии.
Но странно, такого молодого мне еще ни разу не заказывали.
Директор приняла меня на работу.
В первый же день мы встретились с математиком в коридоре.
- Здравствуйте коллега, я новый учитель философии.
А вы должно быть Фридрих.
Я наслышан о ваших загадках с цифрами.
Это очень интересно.
- Да это я, можете звать меня просто Фриди.
Может, зайдем в буфет, и выпьем по чашечке чаю.
Мы прошли в школьную столовую и сели за столик.
- Живу я здесь, неподалеку, а вы?
Раньше я вас не видел, Иуда.
Кажется, так вы представились?
- Да, странное имя из Библии. Да я и сам странный.
Но наверно таким и надо быть учителям философии.
А знаете, что вас ищут?
И они уже рядом.
После небольшой паузы я засмеялся.
- Шучу я, а вы так растерялись дорогой Фриди.
Я слышал, что на вас было покушение.
- Откуда вы это знаете?
Понимаете, я изучаю связь цифр и людей и нашел некий код.
Некоторые меня посчитали сумасшедшим.
А некоторые, почему то поверили и предлагали мне деньги, большие деньги, чтобы я работал на них.
Слава Богу, это все в прошлом.
Ведь уже как пять лет, я работаю здесь, в тихом и далеком месте.
- Знаешь Фриди, работа у меня тут такая, но я так устал.
Вообщем сегодня вечером нам надо будет вместе сходить кое-куда.
- Куда же, и зачем, сходить с вами?
Вы точно сумасшедший.
Я сильно сжал парню руку.
- Милый мой учитель, вы так боитесь.
А я вам предлагал просто пойти в бар и выпить чего-нибудь покрепче чая.
Я знал, как давить на людей и знал, что люди не хотят, чтобы другие знали об их страхах и беспокойствах.
И я предугадал страх учителя, это был всего лишь один из способов выполнить заказ.
И вот уже я поджидал свой заказ.
Математик не заставил себя долго ждать, и опоздал всего лишь на минут десять, но и этого хватило, чтобы испытать мое терпение.
Встретившись, мы медленно направились к бару.
Как вдруг из-за угла вышли люди в капюшонах, и подошли к нам.
Я отвернулся, а Фридрих стоял в замешательстве.
Но долго мне так стоять не пришлось, и они быстро все исчезли.
Это уже было не мое дело.
Как и что делают с заказом, меня не интересовало.
На следующий день, встретившись с человеком, я протянул руку и получил свои деньги.
После этого я направился к дому Генсена.
В квартире было совсем мало мебели.
Сразу как я вошел, ко мне подбежали две милых голубоглазых девочки.
- Оставьте в покое дядю Иуду, ну-ка тихо, пойдите лучше погуляйте.
- Здравствуй Генс.
Вчера был мой последний заказ.
Как ты, что говорят врачи?
- Все как обычно, мне осталось совсем мало.
Ты же обещаешь позаботиться о них?
Прости, я не хотел, чтобы вышло все так.
- Не вини себя, все будет так, как должно быть.
Вот последние деньги, отдай уже свой долг.
Не странно ли Генс, делать плохо во имя добра?
И добро ли то, что я делаю?
- Не начинай Иуда.
Ведь ты спас всех их, в каком-то смысле.
Например, та Мария.
Ведь она уже не хотела быть подстилкой.
Или тот дервиш без языка.
Ты думаешь, ему не надоело то, что, его используют в фанатичных целях, обманывая им простодушных верующих.
Или возьми хотя бы этого математика.
Знаешь, почему люди занимаются цифрами?
Потому что, у них нет добра.
Ну, скажи, может ли быть добро у тех, кто поставил на цифры еду, здоровье и все, что нужно для жизни?
Цифры, цифры, цифры они приносят только зло.
А ты спас всех этих людей, Иуда, спас.
И вот, что пришло мне:
Иуда - каждый из нас.
Генсен - совесть.
Люди в капюшонах - день и ночь, время.
Проститутка Мария - любовь.
Шейх Иса это законы, рамки закона, традиции.
Математик - мирское, деньги, богатство.
Это все дилемма чувств.
А мы продажники, продаем свои чувства, не живя ими днем и ночью, всем временем.
Любовь, как проституция.
Ведь мы любим за что-то.
Все наши чувство хотят платы.
А потом, когда мы хотим любить просто так, как эта проститутка уже не хочет быть проституткой, мы продаем ее людям в капюшонах, то есть, дню и ночи.
А традиции они ведь как Иса, без языка, но и в них есть что-то, как этот шейх стихами сказал:
“Когда убьешь меня, найдешь себя”
И когда выйдет человек из традиций, то найдет себя.
А математик молодой это деньги.
Деньги вроде бы нам дают материальное благополучие, но и приносят страх.
А Генсен это совесть.
Мы убили все свои чувства во времени.
А совесть говорит нам, что все равно мы их не использовали бы лучше.