Первые часы душа пыталась вернуться в тело, из которого вылетела, как ей казалось, случайно, по недоразумению. Уяснив тщетность попыток, она растерянно бродила по комнате, наблюдая, как тело обряжают,как к нему подходят осиротевшая дочь, соседи, бывшие сослуживцы.
Один из них, оказавшись один на один с усопшим, тихо и мстительно
произнес:
– Наконец-то, Федька, ты отбросил копыта! Справедливость восторжествовала!
«Ах, ты подлец! А я тебя приятелем считал», – душа гневно обрушилась с кулаками на обидчика, но тот не то что не почувствовал удары, он вообще не видел и не слышал астральное существо, каковым был сейчас его бывший товарищ.
На второй день лицо покойника пожелтело, затвердело, стало похожим на маску, и душа не испытывала ни малейшего желания вернуться в свою бренную оболочку. Потом тело предали земле. Дочь Фёдора, которой досталась его квартира, убрала её, а через месяц отметила своё совершеннолетие в узком кругу друзей.
Жизнь шла своим чередом, но без Фёдора (будем так его называть, ибо душа – суть человека), и он, наконец, принял то, что с ним случилось:
– Для этого мира я умер. Сюда вход мне закрыт навсегда, но куда мне теперь идти, непонятно. Где моё место теперь?
Как неприкаянный, он бродил по квартире, во дворе, а на сороковой день, когда его поминали, посетил свою могилу, накрытую венками из восковых цветов. Среди них появился букет живых гвоздик, купленный дочерью.
– Зажимистая, расчётливая деваха! – горько усмехнулся Фёдор, бесплотной рукой касаясь цветов. – Поскупилась на розы или георгины для отца родного. А я ей ведь ни в чём не отказывал…
Ему было неуютно и очень одиноко. В двух метрах от него находилась
могила пожилой женщины, которой тоже исполнился сегодня сороковник перехода в мир иной. Её родственники только что ушли. Глядя им вслед, душа усопшей неподвижно стояла возле оградки. Фёдор хотел было к ней подойти, поговорить, как она вдруг вспорхнула, как птичка, и растаяла в чистом небе.
– Чисто ангел! – восхищённо произнёс он. – Кстати, а где мой ангел-хранитель? Или у меня его не было?
С тихим шорохом, как бабочка, рядом появилось белоснежное существо с крылышками и печальным прелестным лицом – ангел.
– Поздно ты обо мне вспомнил, Фёдор, – вздохнул он. – Я охранял тебя при жизни, что было сложно при твоём нраве... Вспомни, как ты, лихача, на новой иномарке выехал на встречную полосу и свернул в свой ряд только тогда, когда увидел огромную лужу. И сразу через неё пронеслась фура. А лужу организовал я. Появиться просто так в засушливые дни на трассе она не могла…А сколько было других опасных для твоей жизни ситуаций, и я прилагал все усилия, спасая тебя. Но ты упорно лез на рожон – и вот результат… Теперь отправляйся к вратам божьим, там узнаешь свою дальнейшую судьбу, – и он вскинул крылышко кверху.
Фёдор только сейчас увидел в синеве над головой радужные сияющие ворота и исполнился восторгом и тревогой одновременно. Не медля, он взмахнул руками и…поднялся в воздух. Но быстро устал и сел передохнуть на верхушку высокой берёзы. И опять полетел в небо, но через минуту завис в пустоте, беспомощно размахивая руками…
– Этак я останусь на орбите Земли, как спутник! – ужаснулся он и обернулся к ангелу: тот удалялся прочь, сияя розовыми нежными ступнями из- под белого одеяния.
– Уважаемый, дорогой мой, пожалуйста, вернись! – закричал Фёдор. Помоги мне добраться к небесным воротам!
Ангел подлетел к нему и не сразу, раздумывая, ответил:
– Я был хранителем твоим при жизни земной, а сейчас вправе ли я принимать участие в тебе? Ну, да ладно. Помочь просящему, думаю, не грех.
Подхватив Фёдора подмышки, он устремился ввысь и опустился на ближайшее облачко:
– Устал. Передохну малость…
До привала на следующем, более высоком облаке, Ангел не дотянул:
выронил Фёдора – и тот с огромной высоты стремительно спикировал на землю, в какой-то придорожный колючий куст.
Вопя и рыдая от боли, Фёдор на четвереньках выбрался из куста. Ангел, опустившись рядом, успокаивающе погладил его эфемерным крылышком по спине:
– Прости, не удержал. Больно уж ты тяжёл…
–Ох, и звезданулся я, аж искры из глаз посыпались, – со всхлипами произнёс Фёдор и удивлённо оглядел себя. – Странно, на мне нет ни синяка, ни царапинки. А боль такая, будто меня через мясорубку пропустили…
– Так ты бестелесный теперь, потому следов нет, – пояснил Ангел. – А грехи все при тебе. Тяжёлые, как булыжники. При падении напомнили о себе многократно. А душа вечно жива, она чувствует боль.
– А если б я был убийцей, да – ещё серийным... То вообще не смог бы добраться до небес от тяжести преступлений?
– В поту, с маетой, пусть не сразу, а добрался бы. Ибо каждой душе должно явиться на суд Божий. И получить по заслугам, – подобно большой бабочке, Ангел сел на белый цветок ромашки, не примяв ни одного лепестка, и продолжал: – Хотя помню один необычный случай. В то время я был хранителем маньяка. После завершения жизни земной направилась его душа к вратам небесным выслушать свой приговор. Скорость она сразу взяла большую, но сорвалась с огромной высоты – да и рухнула прямо в ад. Уж как возрадовалось нечистое племя: такой экземпляр прибыл! Что ни замысел – то терновый куст для ближнего, что ни преступление – то скала. Подхватили падшую душу да и потащили к геенне огненной. Но, к разочарованию лукавых, Душу призвал к себе Господь для разбирательства.
– То есть, чтоб определить степень вины и вынести свой вердикт, – уточнил Фёдор, со слезами потирая своё ушибленное бесплотное колено. – Но ведь всё равно душа маньяка попала на расправу к чертям, так ведь?
– Тсс, не поминай лукавое племя этим мерзким словом! – Ангел приложил розовый пальчик к губам. В это мгновенье на его плечо сел белый голубь и что-то проворковал. Ангел встрепенулся и объявил торжественно:
– Скоро появится новая жизнь на Земле, а я назначен её хранителем. Опаздывать нельзя. Поэтому, Фёдор, нам нужно поторопиться. Надеюсь, твои душевные страдания облегчат нам путь к Вратам Небесным.
Фёдор, обливаясь слезами от боли, послушно поднялся с земли…
– С Богом! – произнёс Ангел, взмывая вместе с ним в небо.
(Из сборника "Малые истории")