1.Четвертинки
Сегодня случилась в ее суматошной жизни удивительное событие - получила она весточку из своего далекого прошлого.
Когда-то давно, несколько лет назад, открыла она свою страничку в социальной сети "Одноклассники". И о том благополучно забыла, других забот хватало. А тут решила ее снова открыть, узнала, что можно аннонсировать свои картины через социальные сети. Ведь она была художницей, и накопилось у нее так много пейзажей, натюрмортов, портретов, что ступить было некуда, теперь надо было все созданное каким-то образом распространять и реализовывать.
И вдруг на своей странице увидела она письмо, как крик, как зов из далекого прошлого: "Не ты ли это Виктория, из семьи Агеевых, и помнишь ли ты семью Панкратовых, с которой вы когда-то были очень дружны?"
"Семья Панкратовых", ну конечно она ее помнит, и сколько живет не сможет забыть! Ведь это неотделимая часть ее детства и юности, праздник на заре ее жизни! Зародилась дружба их семей давно, 50-60 лет назад, но помнится все явственно, как будто это было вчера. Вгляделась в фотографию приславшего письмо человека и проступили в ней знакомые черты: "Но ведь это же Коля Панкратов, только лицо его стало выразительнее и острее, как будто опалено и отточено вихрями времени".
Коля, Коленька! Радости ее не было конца! Неужели это ты отозвался из глубины прошедших лет? Хотелось схватить его, обнять, закричать: "Дорогой Коля, здравствуй! И больше не исчезай, я не хочу и тебя потерять, как потеряла уже многих в этой жизни". Ведь ушли все из ее родной семьи Агеевых - умерли мать, отец и сестра, осталась она одна, всего малая "четвертинка" от той прежней семьи. Тетки, дядья, и почти все двоюродные братья и сестры перешли в мир иной. А с их уходом, как будто оказалась отрезанной большая часть ее жизни, ведь не было уже бывших всегда рядом родных и друзей.
Она с радостью ответила, и Коля отозвался сразу, написал о себе, о том, что и семья Панкратовых разорена- переселились на кладбище в Кронштадте его самые близкие люди- отец, мать и любимый старший брат. И он теперь лишь маленькая, одинокая "четвертинка" этой семьи. Слава Богу, что жена еще рядом. Неоднократно старались они с братом, при его жизни, восстановить старые связи и разыскать сестренок Агеевых, но безрезультатно.
Чувства, что захлестнули ее, трудно описать словами. Встретила Виктория близкого единственного человека, который знает и помнит ее с самого детства.
Ну кто еще в этом огромном мире знает ее восьмилетнюю, помнит ее родителей, атмосферу их дома? Возможно не забыл даже ее кукол и мишек, которых старательно рассаживали они под столом- это был их маленький тесный "домик". Только он, Коля Панкратов!
Кто помнит ее школьницей, рассматривал внимательно ее табель, который с гордостью демонстрировала гостям мать, и важно заявлял: "Какая однообразная картина", потому что там стояли одни пятерки и ничего другого. Все тот же Коля!
С кем они с неподдельным интересом и восхищением взирали на своих старших брата и сестру, которые томно раскачивались под музыку- танцевали танго. А старшее поколение Агеевых и Панкратовых одобрительно кивали головами и говорили: "Какая красивая пара". Ну, конечно же, с ним, с Колей.
С кем всегда отмечала их семья праздники, ну, конечно, с семьей Панкратовых. Последний раз встретились они в 1981 году, когда собрались за большим столом- она сама с мужем и детьми, ее сестра, родители, и конечно вся семья Панкратовых. Правда, отец, глава семьи Панкратовых к тому времени сильно постарел, все забывал и путал, и все присутствующие за столом над ним добродушно подсмеивались.
Однако позднее с середины 80-х годов они с семьей Панкратовых совсем разошлись, точнее поразъехались в разные стороны и потеряли связь. В последующие годы встречала Вика на своем пути много людей, сходилась с ними и расходилась, и всегда угнетало сознание того, что все они лишь попутчики, видят ее теперешнюю, но не знают прошлую, не имеют никакого представления о всей ее жизни. В сущности была она для них анонимом, никто из них ее по-настоящему не знал. Все вновь приобретенные друзья видели лишь кусочек ее, лишь вершину айсберга. Все было, как в известной песне:
"Со мною вот что происходит,
Ко мне мой старый друг не ходит,
А ходят в праздной суете
Разнообразные не те..."
И вот вернулся наконец тот, кто знал ее от самых истоков, как и она его. "Какое счастье",- растроганно думала Виктория. Только бы это счастье сохранить и идти рядом с ним по жизни дальше. Ведь они теперь две оставшиеся "четвертинки" от двух замечательных семей, но вместе они сильнее, они уже "половинка". В письмах Коли почувствовала она особую струнку или отпечаток - след чистой хрустальной семьи Панкратовых, мудро ведомой прекрасной женщиной, его матерью, Ольгой Александровной. И то, как Коля писал о своем любимом брате, Володе, о своей тоске и чувстве одиночества после его кончины, еще больше убеждало ее в том, что частичка материнского хрусталя сохранилась в его сердце. Таких чистых, прекрасных, верных, преданных людей ей уже не встретить, сейчас таких с огнем не сыщешь.
Им теперь надо идти по жизни вместе, тесно взявшись за руки и обогревать душевно друг друга. Нет никого на свете более близкого. Виктория была готова полюбить всю его теперешнюю семью- его жену, его дочь, его внуков, для всех ее сердце было открыто нараспашку. Потому что они были тесно связаны с Колей Панкратовым, человеком в душе которого еще оставалось жить ее уникальное прошлое, и был он тем единственным человеком, который мог связать это прошлое с настоящим и будущим.
"Дорогой Коля, береги себя, я не хочу тебя потерять!!! Давай жить долго и идти по жизни рядом. Давай продолжим традицию, и будем всегда дружить, как это было заведено у семей Панкратовых и Агеевых!"- мечтала она.
С этого момента они часто писали друг другу, и в письмах погружались в воспоминания о своих родителях, о детстве и юности. В каждой из этих семей, как у Панкратовых, так и у Агеевых присутствовала совершенно особая духовная атмосфера, которую в основном создавали их матери.
2. Семья Панкратовых
Несомненно, что душой этой семьи была Ольга Александровна Панкратова. Маленькая худенькая женщина, сдержанная и интеллигентная, милая и приветливая, которая во время их шумных праздников всегда держалась в тени. Все ее мужчины - муж и двое сыновей существовали вокруг этой маленькой женщины, и часто и преданно поглядывали на нее, стараясь прочесть в ее глазах одобрение или недовольство, то есть "сверяли часы". И не принуждением, как можно было бы предположить, а исключительно своей мудростью, любовью и заботой привязала она своих мужчин так необычайно крепко. Это была совершенно особенная женщина, как и созданная ею семья.
Ольга Александровна была происхождения непростого, ее отец был крупным промышленником и детство прошло в барской усадьбе на Волге. Ну, а в 20-х годах прошлого века, когда революция докатилась до Поволжья, вынуждена была семья все нажитое бросить и бежать в Петербург. Им казалось, что в большом городе спрятаться легче. Но на отца все-таки донесли и он был репрессирован. О дальнейшей судьбе его ничего не было известно, очевидно его не только экспроприировали, как "злостного экспроприатора", а проще ограбили, но и лишили жизни лихие петроградские комиссары.
Мать с дочкой с трудом выживали в голодном Петрограде. После окончания школы решила Ольга поступать в институт, однако ее не приняли, по причине "буржуазного происхождения", и она вынуждена была вместо института закончить техникум. Познакомилась со студентом Политехнического института Василием Панкратовым, был тот красивым рослым деревенским парнем и всерьез увлекся маленькой интеллигентной Оленькой. Поженились в 1936 году, через год родился у них сын Владимир, а еще через восемь лет сын Николай. Василий Петрович много лет проработал инженером на Морском заводе в Кронштадте.
Матери Николая и Виктории познакомились в середине 50-х годов, когда обе работали в плановом отделе того же завода. Ольга Александровна трудилась там до самой пенсии, а Мария Павловна была птичка свободная, перелетная, устраивалась на очередную работу, когда ей жизнь домашняя приедалась, но рабочего ритма не выдерживала и вскоре увольнялась. Но хоть Мария Павловна довольно скоро опять взяла расчет, но связь они продолжали поддерживать, и с того времени стали семьи Панкратовых и Агеевых дружить и все праздники отмечать вместе.
Обе семьи с нетерпением ждали этих торжеств, всем было интересны эти встречи, ведь в семье Панкратовых подрастали два мальчика, а у Агеевых- две девочки, причем мальчики были на два-три года старше девочек. Ну, все как по заказу. Когда начались эти семейные праздники было Вике Агеевой лет восемь, а Коле Панкратову - одиннадцать. Она еще в куклы вовсю играла, и он был не прочь ее детские игры разделить. Ну, а у старших, у сестры Майи, которой было уже шестнадцать, и брата Володи, которому исполнилось восемнадцать - красивый роман завязывался. Все знаменательные даты они отмечали вместе, и Новый Год и Первомай и 7 ноября. Иногда родители устраивали складчину, но чаще праздновали по очереди, то у одних, то у других.
В 20-летнем возрасте Майя Агеева неожиданно для всех выскочила замуж за своего одноклассника. Спешно ее родители организовали свадьбу, конечно и Панкратовых пригласили. Ольга Александровна была несколько расстроена, ведь она не исключала Майю в качестве будущей жены для своего старшего сына.
В начале 60-х годов Панкратовы переехали в Ленинград, однако их семейная дружба не прекращалась, матери часто перезванивались и обсуждали все возникающие проблемы. Володя превратился в темноволосого, красивого парня, закончил Политехнический институт, поступил в аспирантуру. Он все делал, после обсуждения с мамой, ведь очень ей доверял и был убежден, что она мудрая женщина и желает ему самого лучшего. Многие девушки на него заглядывались, и ему жениться время приспело, но он всегда приводил своих потенциальных невест в родительский дом и представлял их маме. Без материнского благословения он никогда бы на такой серьезный шаг не решился.
Однако с выбором невесты угодить Ольге Александровне было невозможно! Все невесты были по-своему хороши, но все-таки не стоили ее замечательного, самого лучшего на свете сына Володи. Да и он в конечном итоге пришел в выводу, что дороже мамы никого на свете нет, лучше всего чувствовал себя рядом с ней, и готов был пожертвовать своими увлечениями ради счастья жить рядом с родителями. В аспирантуре обнаружилась у него язва желудка и, конечно, мама за ним самоотверженно ухаживала- варила, парила, протирала, и ни-ни жареного, соленого, перченого. Ну кто бы еще за ним так трепетно ухаживал?
Квартира у них в Ленинграде была маленькая, с двумя смежными комнатами. В одной комнате, что поглубже, жили родители, а во второй, проходной, что была не больше десяти квадратных метров, спали мальчики, каждый на своем диване. Жили дружно, ведь говорят "в тесноте, да не в обиде". Сыновья другой жизни не желали, ведь они изо дня в день купались в материнской любви и заботе. Чувствовали себя настолько хорошо в родительском доме, что менять жизнь не стремились.
Но старшие Панкратовы стали чувствовать, что жить им становится тесно, скопили денег и купили старшему сыну
Володе однокомнатную кооперативную квартиру. Он иногда там ночевал, если хотел провести время с интересной девушкой, но потом опять с радостью возвращался в родительский дом, под крылышко к маме. Каждое лето семья Панкратовых выезжала на отдых в Эстонию, в живописное местечко под названием Выса, это стало их семейной традицией.
Ольга Александровна стала для обоих сыновей просто идеалом женщины, и равной ей они не видели, да возможно, что подобной ей, и правда, не существовало. Ведь чтобы стать ей равной нужно было также их глубоко полюбить, а такая преданная любовь встречается в жизни нечасто. Виктория это отчетливо поняла в один из визитов, когда Панкратовы приехали на только что купленной машине их навестить. Коля за столом сидел рядом со Викой и, хотя она была интересной молодой женщиной, как говорят "в самом соку", но он ее не замечал. В середине ужина Коля осторожно тронул Вику за плечо и указал глазами на Ольгу Александровну: "Посмотри, какая наша мама сегодня красивая, как она модно подстриглась!" Виктория послушно взглянула на пожилую, с желтоватой пергаментной кожей Ольгу Александровну с ее новой стрижкой, и поняла окончательно, что самая большая любовь в жизни молодых Панкратовых уже состоялась, и ей стала их неповторимая мама. И никого лучше на свете для них не было. Они оба оказались однолюбами!
Василий Петрович в тот же вечер сказал: "Наши сыновья никогда не женятся, пока наша мама их так любовно опекает". Даже Мария Павловна, выслушивая свою подругу, иногда говорила: "Да она же просто влюблена в своего Володю, конечно нет между ними особых отношений, но это какое-то подобие высокой идеальной любви".
Однако Ольга Александровна с годами стала уставать, и иногда признавалась своей подруге: "У меня уже не хватает сил, у Коли появилась девушка и я не против, чтобы он женился". Она не ставила тех же высоких требований к Колиной невесте, какие когда-то ставила перед Володиными избранницами. "Ее мальчики" были уже очень взрослыми, Володе- за сорок, а Коле -под сорок, но все еще оставались холостяками. Они особо не стремились изменить своего положения, им и так было хорошо и ни одна женщина на свете не могла им замечательную маму заменить.
В 1983 году внезапно умер Василий Петрович. Он упал в гараже, где мужчины семьи Панкратовых занимались ремонтом машины и скончался. Ольга Александровна осталась одна со своими сыновьями, продолжала по-прежнему их опекать и ухаживать за ними. У нее уже давно начались проблемы со здоровьем- высокое артериальное давление, очевидно жила она в постоянном стрессе, с чувством огромной ответственности за жизнь своих любимых "мальчиков". В один из "несчастных" дней проснулась она утром не ощущая половины своего тела, у нее случился инсульт.
Мария Павловна ей позвонила, удивляясь тому, что от подруги давно ничего не слышно, и узнала эту печальную новость. Она спешно поехала ее навестить. Ольга Александровна перемещалась по квартире с трудом, опираясь на палочку, но все равно старалась одной рукой приготовить еду перед приходом с работы своих "мальчиков". А в квартире постоянно раздавались телефонные звонки, это сыновья справлялись о самочувствии любимой мамы.
Иногда силы оставляли Ольгу Александровну, сыновья приходили домой и готовили еду сами, а она горько плакала: "Вы у меня такие хорошие мальчики, так заботитесь обо мне, а я ничего не могу для вас сделать". А у них сердце разрывалось и глаза наполнялись слезами.
Марию Павловну поражали их отношения, их взаимная родственная любовь, ведь ничего подобного не было в семье Агеевых. У молодых Панкратовых не было даже мысли сбежать от матери-инвалида или же поместить ее в специальное заведение, они наперебой ухаживали за Ольгой Александровной и жили мечтой о ее выздоровлении. Но в преддверии пасхи, в 1988 году у нее начались сильные боли в сердце, вызвали скорую, увезли в больницу, где она вскоре скончалась. Сыновья были в отчаянии, ушел самый близкий человек из их жизни. Коля позвонил Агеевым, чтобы сообщить об этом страшном горе, он во всем обвинял "наших плохих врачей". Михаил Алексеевич Агеев приехал, чтобы вместе со всеми попрощаться с Ольгой Александровной. В гробу она выглядела совсем как живая, сыновья плакали, но верили, что мама их была святая, ведь в пасху умирают только святые.
Целый год после смерти мама снилась Николаю почти каждую ночь. Он призывал ее вернуться, из глаз текли слезы, просыпался, но глаза были сухими. Оба сына и после смерти матери незримо ощущали ее любовь и заботу. Лишь много позднее молодые Панкратовы поняли, что семья их была совершенно уникальной благодаря Ольге Александровне, которая была необыкновенно доброй, мудрой и справедливой женщиной. Володя так официально и не женился, а Коля женился лишь в сорок лет и свою единственную дочь назвал Ольгой.
Когда мамы не стало, Коля с Володей еще больше сблизились, "сплотились" духовно. Видимо та любовь, которую в их жизнь внесла Ольга Александровна не умерла с ее уходом, а осталась жить в семье, перешла на ее сыновей. Теперь они шли по жизни рядом, Коля считал своего брата "человеком с прекрасными душевными качествами". Володя был всегда рядом с его семьей. Они вместе встречали праздники, ездили за город, в Кронштадт, на Вуоксу, как когда-то вместе с мамой в Эстонию. Им всегда было что вспомнить, о чем поговорить.
В 2013 года начались у Володи проблемы со здоровьем, ему сделали операцию. Он очнулся после операции, улыбнулся (он не знал о своем страшном онкологическом диагнозе, а Коля уже знал) и произнес: "Все хорошо, жизнь продолжается!" А Коля с трудом сдерживал слезы, а выйдя за дверь палаты разрыдался. Особенно тяжело было в последний месяц жизни Володи видеть, как он угасает. Коля мучился от бессилия помочь ему, как всегда проклинал бездарную медицину. Володя умер в феврале 2015 года, и вместе с ним ушло все то хорошее и светлое, что связывало братьев с прошлым...
3. Cемья Агеевых
Совершенно другой была семья Агеевых, хотя и в ней центральную роль играла хозяйка дома, Мария Павловна. На первый план Мария Павловна всегда ставила взаимоотношения с мужем, Михаилом, а детей она считала лишь важным средством для скрепления брачного союза. И совсем не потому, что Мария была без памяти влюблена в своего мужа, а оттого, что она сделала на него свою главную ставку в жизни: он был ее "каменной стеной", за которую можно было спрятаться и жить без забот.
Мария была из крестьянской семьи, мать ее была добрейшей и самоотверженной женщиной, а отец пользовался этой бесконечной добротой и вел жизнь свободную и независимую. Мать растила детей, работала, всю домашнюю работу на себя взвалила, а отец хотя тоже работал, но успевал крутить романы направо и налево, а домой приходил в основном, чтобы поесть и поспать. Больше всего в жизни Мария боялась повторить судьбу своей "несчастной" матери. Отцом она восхищалась, считала его мудрым человеком, сумевшим в жизни так ловко устроиться, мать же презирала, считая ее трудолюбивой глупой дурой.
Благодаря «правильному» рабоче-крестьянскому происхождению Марию без всяких проблем приняли в Институт путей сообщения в Ленинграде. Там она и мужа своего будущего встретила. Жили они около двух лет в гражданском браке, а позднее, по настоянию Марии, поженились. Волей-неволей, но нужно было и детей родить, чтобы было у мужа ощущение полной семьи, а у нее оправдание беспечной жизни домашней хозяйки.
Перед первыми родами уехала Мария к матери, там благополучно родила, а через два месяца снова вернулась к мужу, а дочку у матери оставила. Мать-труженица растила ее старшую дочь Майю до пятнадцати лет. Через несколько лет родила Мария снова, и опять дочку, хотя муж очень мечтал о сыне. Но она утешала его уверениями, что девочка на него невероятно похожа и стала при всех величать дочь Вику "маленький Миша". Каждое лето они всей семьей уезжали к бабушке. Отдыхать у бабушки было комфортно, та все заботы брала на себя, ни о приготовлении еды не надо было думать, ни об уборке, ни посуду мыть - все делала эта "глупая" труженица.
А к осени возвращались опять в Кронштадт, где они в те годы жили. Михаил Алексеевич служил на флоте, быстро продвигался по служебной лестнице и зарплату приносил в дом все более солидную. Иногда сидеть дома Марии Павловне становилось все-таки тошно, тянуло на люди, и тогда она на какое-то время устраивалась на работу. В один из таких трудовых порывов она и познакомилась с Ольгой Александровной Панкратовой. Она всегда считала своей святой обязанностью завести друзей, чтобы справлять вместе праздники, это было важно для создания атмосферы гостеприимного дома, и нравилось ее мужу.
Так и возникла эта традиция встречать праздники вместе с семьей Панкратовых. А когда старшая дочь Майя в семью возвратилась, тогда всем им, и детям и взрослым, эти встречи стали еще более интересны. Одиноких подруг Мария Павловна предусмотрительно из своего круга общения вывела, но Ольга Александровна Панкратова была серьезной замужней женщиной со строгими принципами, и за мужа можно было не беспокоиться. За столом Мария Павловна всегда громко говорила и отпускала шутки, ей нравилось чувствовать себя душой компании, нравилось, что видный Василий Петрович смеялся над ее историями и восклицал: "Ну, Мария Павловна, ну рассмешила!"
Майя провалила экзамены в медицинский институт, но быстро переориентировалась, поступила в педагогическое училище в Смоленске и уехала туда учиться. Она рвалась из родительского дома, потому что жить всем вместе им было тяжело. В семье сформировалось главное «ядро»- общность матери с отцом, а дети были как бы на периферии, им большого внимания не уделялось. Младшая же дочь, Вика продолжала жить в родительской семье, и Мария Павловна полностью подчинила ее своей воле.
У Вики не было ни минуты свободного времени: по указанию матери отец поднимал ее в семь утра (мать еще сладко спала), и играла час на пианино, затем школьные занятия, а после школы надо было сразу бежать в музыкальную школу, а после этого еще на фигурное катание... Приходила домой, еле держась на ногах, но надо было опять заниматься музыкой и делать уроки. Сваливалась совершенно без сил поздно вечером.
Иногда она плакала и начинала противиться: "Я хочу иметь счастливое детство! У всех советских детей должно оно быть! Я больше так не могу, мне даже с подружками поиграть некогда!" Но мать быстро ее сопротивление подавляла и опять направляла дочь в нужную колею.
Старшая дочь Майя приехала на каникулы к родителям за год до окончания училища, встретила своего одноклассника, свою "старую любовь" и выскочила замуж. Это случилось нежданно-негаданно, даже мать, Марию Павловну, она заранее в свои планы не посвящала, ведь, к сожалению, не существовало доверительных отношений между родителями и детьми в семье Агеевых. Через положенный срок Майя родила ребенка и вскоре развелась. Нянчили ее ребенка "всем колхозом», всей семьей.
В 60-е годы по распоряжению Н.С.Хрущева численность Вооруженных сил была сокращена на треть. Михаил Алексеевич попал под сокращение и вынужден был выйти в отставку, но по настоянию жены продолжал работать, хотя уже в гражданской сфере.
Мария решила, что теперь они всю его солидную пенсию будут откладывать "на черный день", а на полученную зарплату жить. Почему-то она была всегда уверена в том, что муж умрет первым, ведь он себя не щадил и много работал, да и давление у него было очень высоким и никаким лечением не снижалось. Ну, а в этом случае должна быть Мария Павловна обеспечена и ни в чем не нуждаться.
Она сама работала так редко и мало, что пенсии не заработала, и очень завидовала Ольге Александровне, которая получала хоть и маленькую, но собственную пенсию. Иногда жаловалась подруге: «Развелась бы я с мужем, надоело на задних лапках перед ним скакать, но собственных средств к существованию нет!»
Встречи с семьей Панкратовых продолжались, правда, какое-то время после развода Майи, Ольга Александровна не брала на праздники Володю, не хотелось ей, чтобы обожаемый сын увлекся и женился на женщине с ребенком. Вика, по указанию матери, садилась к пианино и весь вечер развлекала гостей игрой на фортепиано. Веселая Майя не унывала и вскоре вышла замуж снова за офицера-подводника, и укатила с ним на Дальний Восток.
На последнем курсе университета Вика тоже вышла замуж. Она этому была бесконечно рада, наконец-то удалось и ей вырваться из домашней тюрьмы. С родителями было жить тяжело, права голоса у нее никогда не было. С матерью всегда были отношения типа "начальник-подчиненный" и они так и не смогли стать подругами.
Виктория всерьез занялась научно-исследовательской работой. Она опубликовала несколько статей по биохимии в отечественных и иностранных журналах, ее заметили, и к большой радости пригласили выступить на международной конференции в Болгарии. Мария Павловна срочно позвонила своей подруге Ольге Александровне, надо было похвастать успехами дочери. Та была за умницу Вику очень рада, но вдруг услышала, что несмотря на приглашение на конференцию, она туда не поедет: "Ведь у нее денег на поездку нет!"- пояснила Мария Павловна.
Ольга Александровна разволновалась и стала уговаривать подругу: "Да помогите вы дочери деньгами, одолжите ей! Ведь у нее такой возможности может уже никогда в жизни не будет. Выступление на международной научной конференции- ведь это ее триумф, праздник, награда за годы упорного труда!" И действительно уговорила, да возможно неудобно стало Марии Павловне, не хотела чтоб ее заподозрили в жадности.
После сказочной поездки в Болгарию позвонила Виктория своей заступнице, Ольге Александровне, чтобы поблагодарить за содействие. И потом долго находилась под впечатлением этого разговора. Всегда сдержанная Ольга Александровна в этот раз говорила с ней так приветливо, ласково, мудро, что согрела ее сердце. Именно тогда почувствовала она душевное тепло и необыкновенное обаяние этой светлой, прекрасной женщины. Но к сожалению у них в семье Агеевых было все не так, царила всегда тягостная атмосфера принуждения и манипулирования.
Мария Павловна, против всех ее расчетов и ожиданий, умерла первой, а через два года скончался и Михаил Алексеевич Агеев, так и распалась окончательно эта семья. Как ни удивительно, но век Марии Павловны, которая ревностно заботилась о своем здоровье и никогда не перетруждалась, оказался много короче, чем век «глупой» труженицы-бабушки, которая в здравии прожила долгую жизнь, не дотянув лишь пяти лет до столетнего юбилея.
4. Материнская любовь
Виктория часто задавала себе вопрос, куда уходит наша любовь после смерти, исчезает ли она вместе с бренным телом или же продолжает жить на Земле и согревать своих близких. Она склонялась к тому, что это вторая мысль была верной.
Две тысячи лет назад жил Иисус Христос на земле, был добр и милосерден, а затем подвергнут мученической смерти, но его любовь живет на земле по сию пору, отогревает сердца людей, утешает и поддерживает их.
Ольга Александровна самоотверженно любила своих сыновей, жила их жизнью, всегда помогала им мудрым советом и сделала их счастливейшими людьми. Им не нужен был никто другой в жизни, ни жена, ни дети, они не стремились построить собственную семью. Никто и ничто не могло заменить им любящую и любимую мать. И даже после физической смерти ее любовь осталась жить в их умах и сердцах, и накрепко связала братьев воедино, сплотила их. Они никогда не были одиноки, их объединяла материнская любовь. И всегда держались вместе и были счастливы.
Им можно было позавидовать. В жизни сестер Агеевых сложилось все иначе. В их родительской семье царила не любовь, а расчет, уловки, хитрость и принуждение. Своих детей Мария Павловна не любила, они служили лишь для удовлетворения ее тщеславия, да еще для удержания мужа в семейной узде. Поэтому обе дочери стремились вырваться из тесного гнетущего семейного мирка и при первой же возможности покинуть семью под предлогом учебы или замужества. Мария Павловна в последние годы жизни иногда говорила Вике: «Мне кажется, что вы с сестрой в будущем никогда не будете друзьями». Да, не были и не стали.
Не существовала любовь в их семье изначально, так откуда же ей было взяться позднее во взаимоотношениях между осиротевшими сестренками. Ведь материнская любовь- это как любовь к Родине, это та ниточка, которая потом тянется за тобой всю твою жизнь. Поэтому так трудно живется детям, которых предала и бросила собственная мать, ведь хоть создаются им все условия в детских домах, но не согревала их материнская любовь, и поэтому нередко вырастают они озлобленными и несчастными. Не было в их детстве материнского тепла и их души оказываются искалечены навсегда.