Этот момент длился вечно, с момента закрытия двери до начала проливного дождя, от которого нам таки дали укрыться в этом набитом раритетным барахлом «дворце».
Хозяйка так переживала за свои вещички, что уносила некоторые из самых дорогих ей в соседнюю комнату дабы мы их даже не смели лицезреть.
Успев достаточно сильно промокнуть, мы попросились «посушиться» у камина. Мы сели полукругом на вязаный коврик, который так и звал нас прилечь на него, ведь мы уже выбились из сил за время всего путешествия, ночуя то в пещерках, то на полянах, позабыв о комфорте и удобствах.
К моменту прихода того путника, мы все сидели опьяненные теплом и дрёмой. Уже было не особо интересно, что он скажет, лишь бы окунуться в объятия сна и забыть обо всем. Но он нам не позволил это сделать.
Спустившись из своей спальни, он сел в кресло возле камина и стал пристально всматриваться в огонь, словно ожидая от него ответа. Но как по мне у него глаза иссохлись от этого и они стали только слезиться.
-Вы таки добрались до меня, - размеренным, но слегка дрожащим голосом он проговорил.
-Да, мы выбились из сил, разыскивая вас. Почему вы в тот раз не сказали нам все ? Ведь, кажется, кроме вас о них никому неизвестно, что вы скрываете ? - вызывающе проговорила Ника.
-Дело в том, что тогда не было нужды в этом.
-А чего вы добиваетесь, чего же ждете? Когда все, что нам дорого. Что нам всем дорого исчезнет? – взволнованно, переходя на высокие тона, говорила Анька.
-На то были причины. Действительно, тогда я мог бы вам все рассказать о них, что они из себя представляют, где находятся и так далее, но опять повторюсь, я не мог это сделать именно тогда. Не мог просто лишить вас оставшегося времени, – говорил какими-то замысловатыми и отстраненными фразами путник.
-Выкладывай все, что знаешь, нам некогда ждать! – потребовал Миша.
-Раз уж вы так торопитесь всё узнать, то получайте. Дело в том, что в жизни каждого человека, зачастую очень рано наступает момент, когда он осознает, что все заканчивается, что мир, который он знал прежде, никогда больше не будет таковым, так как время этому никогда не позволит больше свершиться. К сожалению. Вы на таком перепутье, и никто ничего не замечает, не замечает того, что ваши миры исчезают только потому, что это ваш мир, вами созданный.
-Как-то всё это запутанно, - проговорила я, так как, мне становилось не по себе от его слов.
-Да, всё сложно, замысловато и не так просто, словно клубок ниток, спутанный котом. Скажу прямо - семена у меня.
-Что?!- в голос проговорили мы все.
-Да, только без паники, ничего с ними не случиться, как и с вами, если они еще немного побудут у меня. Ведь, если я вам их отдам, то ничего уже нельзя будет вернуть, нельзя будет отменить и повернуть вспять.
-Да, не тяни резину, - возмутилась Алёна.
-Тогда, держите.
Путник, достав из кармана семена, крепко держал их в ладонях. Он не спешил их отдавать. Потом слегка приоткрыв ладошки, он позволил пробиться лучикам света наружу, позволил им глотнуть чистого воздуха.
-Однако, семян только три, для двоих из вас еще не пришло время. Еще рано.
Мы впали в панику, ведь как так? Мы прошли весь этот путь вместе, но достанутся они только троим. Это несправедливо. Все должны их получить, без них ничего не спасти. Мы должны быть вместе.
-Так нечестно! – провопил весь в слезах Миша.
-Где остальные, ты их спрятал, верни нам, мы их заслужили, - начавший дикий плач Миша, обвинял путника, как только мог.
-Как я сказал, еще рано для двоих из вас, а именно для тебя Миша, и для тебя Аня.
Это было для них шоком, так как они, пожалуй, были более ранимы из всех нас. Мишка того и не скрывал, а вот Аня, как не геройствовала, но тут не удержалась и залилась слезами.
-К-как так? Почему? Это все потому, что я не могу иногда себя контролировать? Я изменюсь, обещаю, - в истерике кричала Аня, она уже тряслась то ли от страха, то ли от боли, что испытывала в тот момент.
-Мне очень жаль, правда. Ребята, заберите их, я больше не могу их хранить у себя, а что до вас двоих, когда настанет ваше время. Вы сами не заметите того, как найдете эти семена.
Ника, забрав семена у путника, прибрала их к себе, и, не зная, что делать просто решила промолчать и послушать треск поленьев вперемешку со всхлипами Ани и Миши. Мне было дико грустно и страшно за них. Нельзя сказать, что я не была рада, что одно из этих семян моё, но это событие омрачил тот факт, что они не у всех нас. В эти минуты молчания и смирения с участью я размышляла над тем, как эти семена нам помогут восстановить наше селение и вернуть всё.
Тогда я не знала, что такой силы у семян нет. По сути, у них никакой силы и не было. Сейчас, сидя за своим столом, и печатая этот рассказ, я с уверенностью могу это сказать.
Ведь на следующий день после обретения нами семян, мир для троих из нас перестал существовать, ведь мы расстались. Нас было уже не пятеро. В тот день, пора бы уже признаться было разрушено всё, что там кропотливо выстраивалось и выдумывалось нами на протяжении многих лет.
Нас троих: меня, Алёну и Нику забрали семьи. Это были не простые семьи, они, я думаю, были особенные, ведь они согласились принять нас к себе, тогда, когда мы уже были подростками. В общем, это были приёмные для нас семьи.
И именно тогда, наш мирок, был разрушен, в котором, по сути, и были только мы 5, других в наш мир мы не пускали, они этого не были достойны (ну, мы так считали). Мы, чтобы не было так тоскливо в стенах особого заведения для таких детей как мы, придумали свой собственный мир со своей флорой и фауной, со своими неповторимыми ландшафтами, выцарапанными однажды кем-то из нас на бумаге для лучшего воображения их. Всё наше путешествие было выдумано, мы просто пытались сбежать от реальности, быть вместе, как прежде даже не смотря на то, что знали, что вскоре из нашей пятерки останется только двое, так как нам заранее было сообщено, что нас примут другие семьи.
Вот такую занимательную жизнь в воображаемом мире, с воображаемыми семьями, приключениями мы себе придумывали. А те светлые семена, пожалуй, нами были выдуманы не просто так, я полагаю, мы хотели надеяться, что они как-то нам помогут остаться вместе, но в итоге они стали ознаменованием нового этапа жизни троих из нас.
Кстати, Мишу и Аню тоже ждала вскоре «новая» жизнь. Ведь мы смогли спустя какое-то время встретиться и поностальгировать, побыть теми самыми путешественниками, спасающими свой мир. Сейчас, когда мне уже под тридцатник, я вспоминаю те времена с не наигранной тоской и слезами на глазах, удивляясь тому, какими мы были, и тому, какая всё таки потрясающая вещь воображение.