24 февраля 2018, глубокая ночь.
На письменном столе лежит почетный знак, дарованный Орденом, и золотая нить поблескивает в свете настольной лампы. Это был страшный и прекрасный день.
С утра заканчивала роман М.А. Он мучителен, но таков мой долг. День выдался дождливым, тоскливым, я мерзла. К счастью, на работе не дергали и в обед я перевернула последнюю страницу.
Столовая гудела голосами и смехом, но я, как мотылек, беззвучно билась в стеклянной банке отчаяния. Жизнь - это вечные голод, страх и агония; проблески красоты и справедливости собраны в книгах и образуют ту вселенную, в которой я могу и хочу жить. Но ужасный талант М.А. убедил меня в том, что все, кроме смерти – ложь. Мой книжный мир рассыпался, расползался размокшим картоном. Очки запотели, я протирала их подолом, а руки - старые, слабые, бледные - тряслись.
За столик подсела Н. - шумная потная баба; у нее 5 детей и муж, при виде которого слово "страсть" гаснет в словаре. Завела старую песню: "Что ж ты, худышка, не ешь!» - ни кожи, ни рожи, - всплыло в голове. - «Сведу тебя со свахой - нашла невесту даже Чико-дурачку!" - а тебя и подавно проглочу, - шепчет эхо. В тарелке застывала лужа подливки. Вот что сделал М.А.: доказал, что надежды нет.
Я пишу подробно для того, чтобы в будущем скорее распознавать действие яда. Странно, но именно Н., символ низменной жизни, помогла мне в минуту слабости. Надежда должна победить смерть. Если книга убила надежду – это лживая книга, а я должна действовать. Молча я встала, собрала посуду на поднос и книжонку бросила в брызнувшие обьедки.
В форуме ордена созвала срочное совещание. Сестры постановили:
1. Роман занести в черный список.
2. М.А. не должен более отравлять души.
Миссию доверили мне. Скоро пришел мэйл от bluestospy с адресом М.А. и расписанием его дня. Особо подчеркнули, что новый роман близок к завершению. Следовало торопиться! Я ушла с работы.
План созрел быстро, все прошло стремительно и четко. Я пролетела по осеннему лесу от станции до дальней точки его вечерней пробежки. Ветер холодил пылающие щеки, моросило. Мы встретились на закате.
- М.А., автор романов "Смех дьявола" и "Всяк входящий"! Вы обвиняетесь в убийстве надежды и нанесении читателям ранений, несовместимых со счастьем! Орденским постановлением я, магистр-цензор Маргарита Кало, предьявляю вам обвинение. Что можете вы сказать в свое оправдание?
Он засмеялся. Издевательский хохот вспугнул закаркавшие сумерки. Таков был его ответ, и я исполнила необходимое.
Обратная дорога промелькнула нечувствительно; к полуночи я вернулась. Вскоре раздался условный стук в дверь. Выждав 30 секунд, я открыла. На коврике лежал конверт, и в нем - знак почета, Золотая Подвязка ордена Синего Чулка.
С тихим шорохом подвязка движется по голубому шелку. Вот так, на ладонь выше колена. Я смотрю в зеркало – и счастье разгорается в груди. Я вижу, как за моей спиной, в белизне башен и сумраке парков, в слезах и смехе истинной любви, восстает из руин книжный мир. Закрываю глаза и лицо М.А. с черной дыркой во лбу медленно растворяется в сиянии вечного рассвета.