Продолжение. Начало -http://www.proza.ru/2017/12/21/1391.
Большую часть своей вахты Алик, второй радист, нёс ночью, а в три часа утра мы с ним жарили картошку на всю вахту, и моя с ним дружба позволяла мне иногда узнавать судовые новости даже раньше капитана. Слава Стан, в силу своей высокой должности начальника радиостанции, хорошо понимал, что такое тайна служебной переписки. У двадцатилетнего Алика язык за зубами держался плохо, жизнь проучила его только через год.
Куда только не планировала служба эксплуатации флота нас направить из Вьетнама! И каучук из Сингапура, и лес из Борнео, и трубы из Японии... Чуть ли не каждый день я получал от Алика сведения о предполагаемых вариантах обратной загрузки судна, и наконец, попросил его избавить меня от этой информации.
У меня уже голова кругом шла от подсчетов и расчётов. И как результат моей тогдашней сверхинформированности, сейчас я не могу даже вспомнить, где и чем мы в конце концов загрузились на Югославию. Но вот то, что на Югославию, это точно. И порт я хорошо запомнил, рядом с итальянской границей, называется он Копер, и сейчас является единственным портом независимой Словении. Сама по себе не такая уж и маленькая страна, на побережье Адриатического моря Словения занимает всего полсотни километров, между итальянским Триестом и хорватской Риекой.
На обратном пути в Европу Володю Алексашкина почему-то перевели на другую вахту. Новым моим наставником стал Женя Яковлев, моторист первого класса. На "Солнечногорск" он перешёл с теплохода "Минск", а перед этим оказался в числе спасшихся при гибели углерудовоза "Умань". Тогда он мне несколько раз рассказывал всё, что помнил об этом, кое-что и сейчас в памяти осталось.
Углерудовоз "Умань" перевернулся в Бискайском заливе в ночь на тринадцатое января 1964 года из-за смещения в трюме оттаявшей железной руды. Из тридцати восьми членов экипажа четырнадцать человек погибло. Женю вытащило из воды западногерманское судно, которое довезло моряков до Гибралтара.
Хорошо запомнилась мне моя специфическая деятельность на обратном пути из Вьетнама в Европу. Нашёл мне второй механик интересную работу. Температуры выхлопных газов цилиндров главного двигателя "Фиат" замерялись в газовых патрубках перед коллектором термопарами, и передавались дистанционно к пирометру пульта управления.
И вот задумал Александр Яковлевич проверить правильность показаний термопар. Для этой цели был предусмотрен ртутный термометр, заключённый в длинный, металлический, полутораметровой длины, футляр. Для замера температуры следовало ослабить и развернуть в сторону заглушку канала, продуть его выхлопными газами из коллектора, и поместить в него термометр на десять минут.
Вахту за себя и за меня нёс в машине моторист первого класса, я же эти десять минут обычно заполнял перекуром в коридоре напротив моего "рабочего места". Покурив, я снимал показания пирометра в машине, доставал контрольный термометр, записывал его показания, и сличал их.
И так на каждом цилиндре. Я так много раз делал почему-то. Но это не всё. Контрольному ртутному термометру Яковлевич тоже не доверял, и по ночам посылал меня на камбуз тарировать его в масляной среде, доводя температуру масла до двухсот градусов. В той же кастрюле грелись другие ртутные термометры, не палочные, а обычные, которые призваны были проверять наш проверочный термометр. Вы ещё понимаете, о чём речь идёт вообще? Не потеряли нить рассказа?
Ну, у меня-то было время разобраться. Диссертации. правда, я не написал, но фактических материалов за месяц у меня на неё скопилось.
А вот по поводу других событий рейса, в памяти остался только факт захода в Сингапур, и дальше, после месячного провала, Югославия. О ней и расскажу. Копер, словенский, а тогда югославский порт, находился в Адриатическом море и являлся также известным туристическим местом. Собственно, в городе мы провели всего один вечер, но накуролесили так, что до сих пор вспоминается.
Надо сказать, это и естественно. Канал был закрыт, шли вокруг Африки, а это тогда было непривычно. Устали, конечно, переход больше месяца. Плюс молодость наша и бесшабашность.
Вышли с судна, как и положено было, группой, для начала направились в центр древнего города. Город именно древний, даже не средневековый, узкие улочки, очень много туристов. Хорошо бы туда когда-нибудь туристом вернуться. В ходу тогда в Югославии были динары, причём летом югославы поднимали все цены вдвое, и зарплату своим гражданам тоже вдвое увеличивали. По крайней мере, так нам рассказывали, и в этом был смысл.
Заполненные курортниками рестораны были на каждом шагу, но с нашими деньгами делать там было нечего. Выпить, однако, хотелось и мы отправились в магазин. В Югославии тогда свободно продавался питьевой спирт и маленькие бутылочки с эссенциями, которые при перемешивании с водкой должны были якобы превратить водку в другие напитки, более благородные: ром, виски, шерри-бренди и прочие.
И вся наша группа, закупив спирта и набор эссенций, расположилась на отшибе от центра, в небольшом кафе, расположенном в безлюдном, сравнительно, месте. Нет, мы не напились, как можно было бы ожидать. Но пробуя всевозможные комбинации разведённого спирта и эссенций, слегка "поплыли". К счастью, рассиживаться в кафе времени не было, нас отпускали тогда в увольнение только до темноты.
Всю ночную вахту я боролся со сном, засыпая буквально на ходу. Но всё хорошо, что хорошо кончается. В четыре утра кончилась эта бесконечная вахта, а через неделю - и полугодичный рейс, после которого я получил рабочий диплом судового механика третьего разряда.