Выйдя из автобуса, Андрей Евгеньевич Седьмов решил покурить. Погода была поганая: лил дождь, солнца не видно уже какой день, он и со счета сбился. А еще перепады настроения у его новоиспеченной жены Кати, которая, приняв иудаизм, стала усиленно изучать иврит. Андрей стоял на остановке, под крышей, и курил свою первую за день сигарету: достал из пачки ее, прижал губами, вытащил зажигалку из куртки, зажег и совершил акт «первая затяжка». Она обычно всегда самая тяжелая, особенно утром, когда курить очень хочется (те, кто курит, поймет). Этот акт сопровождается обычно первым вдохом дыма, кашлем и выдохом углекислого газа с остатками того никотинового облачка, которое, как маслицем по горлу, проходится у изголодавшего по хорошему табаку человека.
Из-за поворота проезжала легковая машина марки BMW. Видимо, это был какой-то чиновник или бизнесмен, но он повел себя нагло: опрыскал Андрея Евгеньевича и еще нескольких пешеходов. Даже сигарета потухла, когда вода чуть попала на кропаль. Это полностью вывело Андрея из себя.
Единственное, чему он был рад утром – это то, что его встретил Николая Юлиановича, который возвращался из продуктового магазина рядом с остановкой. В его пакете просвечивались кое-какие продукты, а точнее яйца, бекон и хлеб, а также бутылка с виски. Это немного удивило Андрея Евгеньевича, потому что зная этого человека достаточно долгое время, у него никогда не хватало денег на такую дорогую выпивку.
- А то я вижу, кто это там стоит! – улыбнулся Николай Юлианович, подходя к Андрею Седьмову. Последний же, никак не ожидал по началу, что он заметит его.
- Здравствуйте, Николай Юлианович. – ответил Андрей Седьмов и пожал ему руку.
- Вы выглядите нервозным. – сказал он. – Вы не против пропустить одну или две стопки скотча?
- Скотча?!
- Ну, да. Смотрите.
Николай Юлианович достал бутылку виски марки Captain Danials. Такого рода выпивка обычно стоит около двух тысяч рублей и это пол-литра.
- От куда у вас…
- Смешной вы все-таки, Андрей Евгеньевич. – засмеялся Николай Юлианович. – Как вы заметили, дела наши пошли в гору.
- Только я что-то не очень замечаю. – ответил Андрей Евгеньевич.
- У вас невроз. – снова подметил Ушков. – Неужели, идиллия разрушилась об быт?
- Да типун вам на язык! – ответил Седьмов. – Наш союз пока крепок и слава Богу, наши отношения свежи. Хотя быт реально дает о себе знать. Теперь мы без денег, когда накупили новой мебели. Но хорошо, что она доверяет мне.
- Береги в ней это качество. – подчеркнул Николай Юлианович, подходя к своему подъезду.
Они вошли в подъезд и только собирались перешагнуть порог квартиры, как вдруг им вздумалось покурить. Обычно, у кого-то из них возникает такое желание и, чтобы скучно не было, за компанию, курили оба. А теперь их желания совпали и это стало поводом для того, чтобы выкурить парочку сигарет.
Хотя дела и пошли в гору, в квартире Николая Юлиановича царил все такой же беспорядок: стопки книг на полу, бумаги с записками, стол тоже заполнен всяким хламом и барахлом. Ничего не убирая, даже не разуваясь, они сели на диван и начали пить.
- Так почему же у вас такой пир? – спросил Андрей Евгеньевич.
- Помните то дело, которое мы с вами недавно раскрыли? – спросил Николай Юлианоич, взяв из своей коробочки сигару. – То, что с пропажей финансов на мясокомбинате?
- Ну, припоминаю.
- Так вот, начальник заплатил нам по пятьдесят тысяч и я сейчас вашу долю отдам.
Он подошел к комоду и достал от туда пакет с деньгами, который кинул Андрею Евгеньевичу, а тот его поймал.
- Вот. Тут ровно пятьдесят штук.
- Ого.
- Так мало того, - начал Ушков. – О нас в газете написали. Вот, держите.
Николай Юлианович пошел на кухню, чтобы дать газету и в это же время прозвенел дверной звонок. Седьмов встал и пошел к ней, чтобы открыть. На пороге стояла женщина лет двадцати, с зелеными глазами, колдовскими, ростом примерно сто семьдесят два сантиметра. Острый подбородок говорил о том, что она не просто девушка, а вамп, которых еще могут называть роковыми. Это и разлучницы, и страстные любовницы, да и вообще девушки, которые умеют любить, но как-то по-своему, что и нравится мужчинам. Роковой женщиной можно назвать и Катю, которая так ухватилась за Андрея, да и он ее схватил и крепко держит.
- Вы детектив Ушков? – спросила эта девушка.
- Нет, я его помощник. – ответил Андрей Евгеньевич. – Но он дома и вы можете проходить.
- Кто там?! – раздался голос Николая Юлиановича из кухни.
- По ходу, клиентура.
- Господи, ну не дадут мне сегодня выпить скотча сегодня. – запричитал он. – Веди ее в прихожую.
- Извините, у нас не убрано.
- Ничего страшного. – ответила девушка и вошла в зал, разувшись.
Она присела за стул у стены и ждала, когда Николай Юлианович выйдет из кухни. Вскоре он вышел с газетой, которую отдал молча мне, а потом приступил к расспросам к этой девушке.
- Так по какому делу вы к нам пришли? – спросил Николай Юлианович. – Вам сделать чай?
- Не люблю чай. – ответила девушка.
- Но другого нет.
- Тогда ничего не надо. – сказала она. – Меня зовут Лилия Шпигельман. Мой муж, бизнесмен Иван Григорьев…
- Как это не удивительно… - вслух подумал он. – Дайте сам угадаю. Вам надо за ним проследить изменяет ли он вам или нет и подкинуть доказательства.
- Вы прочитали мои мысли.
- Это было моим делом номер один. Точнее такого рода дела было моим первым.
- Я поняла. – ответила девушка. – Он в последнее время приходит поздно.
- Может, просто работает?
- Если бы… Однажды я ему позвонила, он сказал: «Я на совещании. Буду не скоро». А потом услышала чей-то женский голос, что-то по типу: «Дорогой, это кто?». Если честно, то я не разобрала, но это было похоже.
- И что дальше?
- Помогите, вопрос жизни и смерти. Я вам любые деньги заплачу…
- Не надо денег. – ответил Николай Юлианович. – Такое дело интимное, что деньги брать за такое… Тем более, брать у мужа деньги на то, чтобы ему подсунуть свинью – подло. Тем более, по вам видно, что вы с европейского юга России…
- Как вы догадались?
- Акцент донской я нигде не спутаю.
«И в правду, донской говор» - подумал Андрей Евгеньевич, листая газету.
Потом Николай Юлианович зажег свою сигару, которую уж очень давно достал из коробки и закурил.
- Поможем. – сказал он, сделав затяжку.
- Спасибо. – ответила Лилия и оставила его контакты, в частности, его пароль в социальных сетях, номер телефона и домашний и рабочий адрес. А потом молча вышла, еле захлопнув за собой дверь.
Николай Юлианович знал Ивана Григорьева с плохой стороны. Это был жадный человек, хотя и отзывчивый. Они учились вместе в одном институте, только его оппонент заканчивал медицинский факультет. После тридцати шести лет он начал частную практику. Николай Юлианович и Иван Григорьев – ровесники.
- Только предупредите свою жену. – сказал Ушков.
- Мы что? С вами поедем сейчас? – удивился Седьмов.
- А когда еще? Тем более, я взял в прокат машину. Как будто знал, что мне она понадобится.
Андрей Евгеньевич, не задавая потом лишних вопросов, набрал номер Кати и позвонил ей. Его руки слегка дрожали – видимо знал, что после такого будет скандал с ней.
- Да?
- Кать, я сегодня ночью ночевать не приду. – сказал он. – Я с Николаем Юлиановичем…
- Мне это слегка насточертело! – закричала она. – Только работе и уделяешь время. А может ты там на какие-то гульки с бабами пойдешь?
- Кать, пожалуйста, не надо! Какие бабы?
- Обычные, грудастые, какие!
- Катя…
- Не надо оправдываться.
И положила трубку.
- Сейчас опять перезвонит. – подметил Николай Юлианович, докуривая сигару.
Он оказался прав. Катя снова позвонила спустя пять минут.
- Прости меня… - послышался ее голос в трубке.
- Кать, - начал вдруг Андрей. – Ты прости, что времени мало уделяю…
- Да, я дура. Я же понимаю, что ты на работе, понапридумываю себе небылиц. Завтра-то хоть будешь?
- Конечно буду.
- Вот и хорошо. Целую.
- Люблю тебя.
- И я тебя.
И снова отключилась. Андрей Евгеньевич положил в карман телефон и тяжело вздохнул, устало даже.
- Что-то наподобие трещины пошло у вас? – спросил Николай Юлианович, достав новую сигару из коробка, так как ту он успел выкурить.
- Нет, просто пошли небольшие бытовые трудности.
- В материальном плане?
- Нет, просто жалуется, что мало времени проводим вместе.
- А, ну, это ничего. – улыбнулся успокаивая Ушков. – Многие через это проходили. Даже я.
- Только вы развелись… - подчеркнул Седьмов.
- Это да…
- А в итоге, один вопрос: почему же вы расстались?
Николай Юлианович прикурил, сделал затяжку и выпустил едкий и теплый дым.
- Просто мы друг-дружке надоели. – улыбнулся Ушков и похлопал по плечу Андрея Евгеньевича. Седьмов немного задумался, достал из пачки папиросу, прикурил от сигары Николая Юлиановича и сказал:
- А как могут люди друг-другу надоесть?
- Бывает такое. – ответил Николай Юлианович. – Вы еще молод, чтобы такое понять. Ладно. Пойдемте, будем следить уже.
- Давайте я поведу?
- Ну, давайте.
Иван Григорьев работал в своей клинике на улице Николая второго, около которой и остановились Ушков и Седьмов. Просидели в машине целый день, чуть ли не уснули, пока из здания не вышел мужчина. На вид ему было сорок пять лет, с животом, как у зажиточного барина. Это и был Иван Григорьев.
- О, неужели он настолько располнел? – удивился Николай Ушков.
- Будем следить за ним?
- Да. Поехали.
Подождав немного, Андрей завел машину и поехал за Иваном Григорьевым. Он остановился у института, а детективная компания Ушков-Седьмов поодаль. Потом они заметили, как бизнесмен выходит из здания вместе с какой-то девушкой, лет восемнадцати и садился в машину. И Седьмов снова завел машину и поехал за ним.
Они остановились у особняка, в который пара и вошла. Ушков долго сидел в машине и тоже долго не возвращался. Только через два часа вернулся, сев в машину.
- Дорогой мой друг! – начал он рассказывать с каким-то волнением.
- Что там? – спросил Андрей Евгеньевич, перебивая.
- Как будто молодость вспомнил. – ответил Ушков. – Столько фотографий наделал, о-о-о…
- Да показывайте вы уже!
- Андрей Евгеньевич, вы не догадываетесь, чем они там занимались, чтобы я вам это показывал? – ложно удивился Николай Юлианович. – Я могу вам показать, но боюсь, это погубит вашу психику.
- Хватит шутить.
Николай Юлианович достал из кармана фотоаппарат и включил его, чтобы показать все, что ему вышло заснять. Все фотографии были эротического содержания. Он сделал две сотни фотографий. Он быстро листал от одной к другой, но Андрей Евгеньевич все равно кривился.
- А вот эта мне особенно понравилась.
Николай Юлианович задержался на фотографии, где Иван Григорьев и девушка совершали соитие в позе Шивы и Шакти. На этом Николай Юлианович и выключил фотоаппарат.
- Я даже подумываю сменить профессию. – сказал он. – Может, стать эротическим фотографом? А что, получается у меня хорошо, а эта фотография…
- Господи, Николай Юлианович, поехали уже.
- Поехали. Только, остановите меня на Михайловском бульваре. Есть у меня дело там одно.
- Какое? – заводя машину, произнес Андрей Евгеньевич.
- Надо будет одного своего знакомого посетить. Он полицейский. Как раз мне надо разведать телефон этой Лилии Шпигельман. А то бумажку потерял.
- Рассеянный вы! – подчеркнул Андрей Евгеньевич.
- А вы ведите.
Андрей и Николай поехали до центра Михайловского бульвара. Ушков вышел из машины и Андрей поехал домой.
На следующий день Лилия Шпигельман стояла на пороге у квартиры Николая Юлиановича. Вечером, он позвонил ей и доложил о выполненном задании. Во второй половине дня она стояла у его дверей и ждала, когда он ей откроет.
- Входите! – крикнул ей Николай Юлианович. Он определенно знал, что это она пришла. Ее выдал кашель. У женщин своеобразный кашель. Если кашляет мужчина, то это бесцеремонное мероприятие: громкий кашель раздастся на всей улице. У женщин – это целый ритуал. Женщина будет сопротивляться кашлю, потом аккуратненько кулачком прикроет рот и тихонько из ее глотки вырвется кашель.
- Как я понимаю, задание выполнено? – спросила девушка, войдя в зал.
Николай Юлианович молча предоставил ей целую пачку распечатанных фотографий. Она открыла и просмотрела их все. Сначала медленно, а потом быстро перелистывала, еле сдерживая свой гнев. По ее лицу было видно, что она была готова кого-угодно от злости, но потом спокойно засунула пачку в сумку и пошла в прихожую.
- Спасибо. – сказала она, сдерживая слезы. Она обулась и молча вышла из квартиры.
Был солнечный день. Такие дни всегда наступают после дождливых ночей. Николай Юлианович выглянул в окно и смотрел, как Лилия закрывала лицо руками. Потом, взяв в руки стакан, достал из комода бутылку виски, выпил и лег на диван, забывшись глубоким сном.