Прозвучит парадоксально, но нет более пустынного и бездушного места, чем Город. Город, который так ярко освещён неоновыми огнями реклам, красочной подсветкой витрин, иллюминацией уличного освещения. И чем масштабнее габариты Города, тем он более пуст, тем меньше в нём жизни, души. Лишь суета, воплощённая в броуновском движении его частиц, состоящих из плоти.
Чем больше Город, тем более он безлик, несмотря на внешний лоск и помпезность. Как и его обитатели. Они лишь тусклыми тенями скользят вдоль всего этого рукотворного многоцветия, избегая друг друга, скрывая лица и взгляды. Порой, двое из них, будучи случайными прохожими, вдруг столкнутся в толпе плечами, но каждый из них даже не взглянет на внезапно возникшее живое препятствие. Оба лишь постараются удалиться в противоположных направлениях как можно скорее.
Цель – избежать контакта. Цель – мимикрировать, слившись с серостью стен и дорожного покрытия. Нивелировать любой визуальный контакт, сокрыв лицо в капюшоне, устремив взор немного перед носками собственной обуви, не поднимая глаз на других участников бурного городского движения, избежать их взглядов и спрятать свой от них. Затеряться в упорядоченном хаосе движения частиц организма города, представляющих собой его обитателей. Оградить разум от внешних слуховых раздражителей звуками, транслируемыми самыми современными гаджетами через наушники прямо в мозг, словно две встречные пули навылет. Цель - не проронить лишнего слова, находясь в полнейшем молчании, дабы даже случайно пророненным междометием, в сочетании с неловко поднятым на соседнюю фигуру взглядом, не спровоцировать контакт или, того хуже – начало диалога. Ведь затем придётся завязать неловкую беседу и также неловко её завершить.
***
Тела, будто пустые оболочки, единственной целью которых является преодолеть путь из пункта А в пункт Б, выстраиваются шеренгой перед пешеходным переходом. Каждый ментально уже находится на низком старте, в полнейшей готовности к началу движения. Ведь Город не терпит проволочек, не понимает и не принимает созерцателей, мечтателей, тех, кто уходит от суеты, существуя лишь в данном моменте, не гонясь от прошлого и не преследуя эфемерное будущее. И даже тех, кто, всего лишь, на минуту погрузился в свои мысли, отвлекшись от всеобщей спешки, являющейся самоцелью для превалирующего большинства. Эти отщепенцы выбились из единого потока, не стараясь занять свой разум хоть какой-то информацией, зачастую абсолютно бесполезной, подобно окружающим. Они, предавшись, хоть и ненадолго отрешению и созерцанию, дали волю разуму анализировать потоки собственного сознания, информацию, поступающую извне, а также действия и их мотивацию, исходящие от окружающих. Их ценности начинают всё более отдаляться от ценностей остальных участников городского движения, направляющимся, как им кажется единым потоком, но этот поток вовсе не един: он разграничен иерархией, нижние слои которой не желают признавать её существования. Итогом в их умах свершилось страшное – генерация Собственного Мнения.
***
Мимо стоящих перед пешеходным переходом проносятся автомобили, цена которых многократно превышает стоимость жилья тех, кто наблюдает за их потоком с края тротуара, ожидая включения зелёного сигнала светофора.
Загорается зелёный. Начинается обратный отсчёт. Словно естественный отбор. Тот, кто не способен идти достаточно быстро, останется на середине дороги, между двумя встречными потоками движения, на, так называемом, «островке безопасности». Они так и стоят, преисполненные страха, что кто-то из водителей может случайно повернуть руль в их сторону, и, учитывая скорость потока, на другую сторону дороги им будет уже не суждено перебраться. Они стоят на середине этого бурного течения, подобного горной реке, рискуя жизнью, по которой мчатся такие же люди, но облачённые в доспехи из металла, способные передвигаться с огромной скоростью, позволяющие их обладателям как можно сильнее оградить себя от превратностей судьбы и бытовых неудобств, связанных с перемещением в пространстве. Эти доспехи оснащены удобными креслами, музыкой, климат-контролем, подушками безопасности и многим другим. Нередко и сиренами – для скорейшего преодоления пути.
Все, кто находятся на этой дороге, пребывают в разных мирах, практически не соприкасающихся друг с другом. Как жители зданий, являющихся наследием канувшей в Лету эпохи, выйдя в глубокой ночи покурить на балкон, встречающиеся взглядами с обитателями элитного жилищного комплекса, возведённого неподалёку.
И это относится не только к пешеходам и автомобилистам: на том же светофоре, на соседней полосе с владельцем подержанного автомобиля отечественного производителя может стоять в ожидании зелёного света владелец иномарки, стоимость которой также многократно превышает стоимость жилья его соседа по дорожному полотну. И каждый из всех, кто находится здесь, у этого светофора, старается насладиться своим величием над тем, показатели чьего уровня достатка хоть немного уступают его собственным.
Вот она – иллюстрация классового конфликта, здесь, на дороге, идентифицируемая лишь самым пристальным и искушённым взором.
***
Оглядев вагон метро, или автобус, или любой другой общественный транспорт, всегда можно заметить как минимум одного человека, который не устремляет взгляд в телефон, ведя переписку или просматривая видео, и даже не читает книгу на бумажном носителе. Этот человек, будучи погружён в собственные мысли, смотрит в окно или же просто в никуда расфокусированным взглядом.
«Вот за окном проплывают ветви деревьев, покрытые инеем, далее – мост и река, покрытая синим льдом, по которому ветер гонит белоснежную позёмку. Вспоминаются строки классиков, хочется отрешиться от ежедневной суеты и рутины, хотя бы ненадолго. Уехать подальше от этой толпы и города, где не видно звёзд даже самой поздней и ясной ночью. Здесь она не может быть такой, как за многие сотни километров отсюда, вдали от цивилизации, посреди бескрайних полей, оврагов, болот и лесов, откуда сутки пешком до ближайшей деревни. Там глубокая ночь рвёт разум звоном тишины в ушах, накрывает куполом звёздного неба, объёмным, осязаемым. Там, в этих краях, кажется, что подняв руку вверх, возможно дотронуться до звёзд ближайших, которые будто нависают над головой, но чтобы добраться до иных и тысячей жизней не хватит. Глядя на мириады звёзд, разбросанных по небу, самые дальние из которых почти не различимы, приходит осознание бескрайности вселенной. Сердце замирает, в груди спёрто дыхание и хочется кричать куда-то ввысь, вдаль, со всей силы данной голосовым связкам и лёгким, не желая услышать ответа – настолько объёмно и величественно небо. Там тишина отдаётся звоном в ушах человека, привыкшего к перманентному звуковому фону города. И эту бескрайность, необъятность, осознание своего ничтожества в сравнении с величием природы не понять тому, кто ни разу не оказывался в диких краях. Вдохнуть полной грудью морозный воздух, и чтобы тишина звенела в ушах, и звон этот отдавался где-то глубоко в душе, сжимая сердце. Остаться наедине со своими мыслями и со всем этим величием и бескрайностью естества природы хотя бы на недельку.», - подобные мысли посещают вышеупомянутых граждан, и чем чаще они воплощают данное пожелание, тем сильнее меняется их сознание и, соответственно поведение.
Формирование Собственного Мнения, рано или поздно, сгенерирует конфликт с окружающей действительностью, с Городом и менталитетом его обитателей, несмотря на самое сильное сопротивление этому процессу. Они, живущие чувствами и эмоциями, способные всю ночь вести беседы на темы, выходящие за рамки совершённых за прошедший день действий, бытовые нужды и физиологические потребности являются рудиментом современного общества. Те, кто не опираются на слова якобы достойных уважения друзей, родственников и общественных деятелей, способны к анализу происходящего вокруг и генерации Собственного Мнения. А это действо сложно для многих, ведь проще подражать другим, и опасно для общества, ведь чем больше таких автономных «мыслителей», тем больше риска для существования давно устоявшихся и намертво укрепившихся порядков, хоть и далеко не идеальных, и, зачастую, разрушительных по сути своей. И большинство жителей Города вполне довольны своей жизнью, лишённой впечатлений, но и испытаний сопутствующих им. Они наслаждаются героическими эпосами в кинотеатрах, наслаждаются пятничными беседами за рюмкой крепкого на тему: на что бы каждый из них был бы способен, если бы…». А затем они, шатающейся походкой отправляются в уютные кроватки в комфортабельной жилищной обстановке, чтобы утром отправиться на работу, к давно ставшей привычной борьбе со сном, компромиссом с начальством, коллегами и с самими собой. Зато родня довольна: они живут правильно - работают, где положено, рожают детей, когда «пора» и машина не хуже, чем у соседа. Эти люди достойны уважения, ведь они постигли смирение, подобно монахам в монастырях. Религии разные, монастыри, соответственно, тоже, и послушание у каждого своё.
***
Те, кто видел бескрайнее небо, находился наедине с необъятными и непредсказуемыми далями дикой природы, где нет инфраструктуры, обеспечивающей питание, удобства и, зачастую, предметы роскоши, где приходится выживать посредствам собственных сил и навыков, никогда не будут поняты закоренелыми горожанами, и это будет взаимно. Ведь те, кто знают, что такое оказаться посреди огромного поля в тридцатиградусный мороз, когда при вдохе перехватывает дыхание и снега по колено и добраться до ближайшего укрытия может не хватить сил, никогда не будут поняты теми, кто культивирует комфорт и собственного эго. Последние никогда не поймут, что никто не придёт на помощь и не решит проблему за них, когда необходимо откопать застрявшую в снегу и грязи машину и завести её, замерзающими буквально за мгновение руками. Люди, побывавшие в такой ситуации, познали совершенно иную сторону жизни, и научились ценить её, так, как никто, кто не был на грани её утраты.
Эти люди более не могут являться надёжной деталью слаженно работающей машины капитализма, но могут стать риском для системы. Ведь они больше не хотят убивать время на покупки одноразовых вещей, споров в соцсетях, они не будут являться оплотом поддержки действующей власти и общепринятых в благоустроенном и комфортном городском обществе устоев. Ведь у них было время проанализировать происходящее вокруг и скорректировать свои жизненные ценности, они становятся носителями Собственного Мнения, не почерпнутого из средств массовой информации, будь то телевизор или всемирная паутина, создающая иллюзию свободы мышления, но на практике ограничивающая её донельзя. Они не полагаются на взгляды близкого и не слишком окружения, чей разум отравлен вышеупомянутыми средствами и напичкан шаблонами, созданными ими же. Более они не являются авторитарными личностями, но наделёнными автономным мышлением, что делает их опасными для социума, в котором они обитают. Ведь индивиды из их окружения, вышеупомянутые, которые не способны формировать собственное мнение, а предпочитают принимать за основу своего существования мировоззрение любого, кто покажется им достойным авторитетом, могут примкнуть к их идее. А обществу это вовсе не нужно.
Потому Город списывает со счетов носителей Собственного Мнения, а остальные граждане полагают их за хронофагов, отщепенцев. Ведь им невдомёк, как можно хотя бы несколько минут никуда не спешить и не совершать рабочих и бытовых «подвигов», которые, по сути, являются бегом на месте, ведущим в к единому окончанию. Выйдешь ты в окно или тебе съедят волки в тайге, или же ты окончишь свой путь, как достойный старец – в кругу скорбящих родственников. Итог один. Только пути разнятся, и каждый выбирает, на какой ему стать, и как его закончить.