Об одном поэте

Арина Трошина
                Е. Ходч.
                Сохрани мою речь навсегда...
                -О.Э. Мандельштам

  Кажется,наступает весна. Почти такая же, как несколько лет назад. Чистая. Свежая. Звенящая.
  Не так давно в театре со своего балкона увидела актера. Сначала - ничего примечательного. Играл поэта, которому досталась отнюдь не легкая участь - любить сильную и просвещенную женщину. Но внезапно прорезало воспоминание - похожего поэта я знала в жизни.
  Поражала его скромность. Спокойствие. Никакой горделивости от своего таланта, от своих способностей. Сразу и не скажешь, не поймешь, кто он и чем занимается. Лицо еще совсем детское - чистые голубые глаза, на голове - ворох из мелких и упругих темных кудрей. Тогда я еще не знала, что скрыто за этой чистой, весенней внешностью. Да и сейчас - не знаю. Да это и не так важно.
  Губернский город, в который мы прибыли сначала захватил меня полностью, на время я забыла об этом юноше. Новые лица. Весна. Свежесть. Постоянные разговоры о литературе и культуре. Да, это было то место, от которого началось мое слабое развитие.
  Сейчас глубоко сожалею, что смотрела по сторонам, нужно было вникать в суть одного человека. А его практически не было видно. Поэт не стремился собрать вокруг себя людей - они приходили сами. Окружающие тянулись к нему, как летят мотыльки на горящую свечу. А ему нужна была тишина. Спокойствие. Думать и писать. Чувствовать и писать.
  Что-то отдаленно материнское ощущалось к нему. Кругом весна - лужи, солнце в них, воздух - парное молоко. Далеко впереди - его фигура в пальто, синих джинсах, легких кедах. Всегда шел немного впереди, в одиночестве. Сейчас понимаю, почему - одному быть проще, можно думать о своем, молчать, прощупывать этот мир, вдыхать его в себя.
  - Промочишь ноги, можешь заболеть...
 
  Окончательное осознание его личности пришло во время поэтического конкурса. День был тяжелый. Казалось, никогда не иссякнет поток желающих выразить себя в играх и изменениях своего голоса. А ему не повезло - выступает последний. Зал уже изнемогал от усталости и голода. Многие ушли. Казалось, шансов на какой-то, хотя бы мало-мальский, успех нет. Объявили.
Усталой походкой взошел на сцену. В его распоряжении не было никакого реквизита - ни стульев, ни гитар, ни напыщенно-красивых жестов. Только он и стойка микрофона. Как влитой. Словно окружающее пространство приняло ту форму, которая была необходима поэту.
    -  Во всем мне хочется дойти
       До самой сути.
       В работе, в поисках пути,
       В сердечной смуте.
  Зал замер. Поэт продолжал.
    -  Быть знаменитым некрасиво.
       Не это подымает ввысь.
       Не надо заводить архива,
       Над рукописями трястись.
  Ожили все. Пространство зала наполнилось ворохом самых разнообразнейших звуков. Каждый кричал, ликовал, поздравлял. Казалось, о нем заговорит весь Курск. А поэт устало сошел со сцены, скромно принял поздравления и исчез в тишине губернской ночи.
  Надолго эти строчки врезались в мое сознание. "Быть знаменитым некрасиво". Действительно, зачем гордиться своими делами? Другие оценят - неплохо, не оценят - не поняли таланта. Зачем заводить отдельные увесистые тетради под свое творчество? Пиши на обрывках черновика, на полях лекций, на чеках из магазина. Важна мысль. Успей поймать ее.
 
  Поэт покидал губернский город, как оказалось потом - навсегда. Вспомнилась ли ему эта весна в последние мгновения его жизни? Его новые знакомства, новые лица, этот воздух, эта весна. Увы, ответа здесь не последует.
                *             *            *
 
 -Вы слышали, молодой поэт покончил жизнь самоубийством?
 -Как же так?
 -Молодой ведь совсем!
 -Талантливый!
 -Сколько возможностей имел. Сколько всего мог совершить!
 -Господи, из-за чего же?!

   Безличные фигуры. Бессмысленный шелест звуков, душащих своей серой жутью. Задыхаюсь от этих голосов. Кажется, еще немного и буду погребена под этой сворой желающих высказаться. Прошу, тише! Шелест не отступает. Хочу закричать и повалиться на пол.  На улицу. На воздух.
   А там - весна...Чистая. Свежая. Звенящая. И небо высокое и голубое, словно расплескавшиеся глаза поэта.
 
   - Простите, Евгений...

                Сохрани мою речь навсегда за привкус несчастья и дыма,
                За смолу кругового терпенья, за совестный деготь труда...



  02.02.2018 - 09.02. 2018 - 26.02. 2018